***
Пока Гермиона была в Британии, Невилл присылал ей письма каждую неделю — длинные и обстоятельные, в которых он описывал свою работу в семейной теплице, делился достигнутыми успехами (в частности, ему удалось рассадить Бадьян — очень полезное растение, которое в мире магглов использовалось как пряность, а у магов было основой для очень хорошего заживляющего зелья под названием "Экстракт Бадьяна") и уточнял у Гермионы некоторые подробности по домашним заданиям на лето по Зельеварению и Истории Магии (бабушка у Невилла была весьма строгая, и он очень не хотел её расстраивать своей неуспеваемостью в школе). Письма Невилла доставляла представительного вида сова-сипуха по имени Марвел, которая благосклонно принимала подношение в виде солёных крекеров, и была согласна подождать на ветке дерева в саду, пока Гермиона прочтёт письмо и напишет обстоятельный ответ. Рон тоже прислал несколько писем, которые доставляла бородатая неясыть весьма почтенного возраста (хотя, правильнее сказать — очень старая и немощная, после доставки ей требовался длительный отдых), которую звали Эррол. Эта сова служила семье Уизли давно, и крайне ответственно относилась к своим обязанностям. Письма Рона были довольно короткие, скорее — записки, в которых мальчик сообщал, что играет в квиддич с братьями и жаловался, что ему приходится заниматься «обезгномливанием сада»… Гермиона в ответ писала о том, чем занимается сама, и укоряла друга, что он всё ещё не приступил к домашним заданиям… Но переписка с Роном оказалась непродолжительной — прислав два письма, он перестал писать Гермионе, а сама она отправить ему письмо не могла, так как для этого надо было ехать в Лондон, на Косую Аллею, где было Отделение совиной почты. А вот от Гарриет писем не было, несмотря на то, что она обещала писать! Мальчишки, кстати, сообщили, что тоже ни одного письма от Гарриет не получили, хотя оба ей писали. Впрочем, Рон, как поняла Гермиона, отправил Гарриет всего одно письмо, оставшееся без ответа, да ещё и, по словам Рона, Эррол почти целую неделю приходил в себя после того, как вернулся, и был довольно потрёпанный. Рон по этому поводу очень возмущался, написав, что это неимоверно глупо — жить в такой глуши, куда забралась их подруга! Чем, понятное дело, немного удивил Гермиону. В ответ она составила пространное послание, что центр Европы глушью являться не может по определению, и возможно, семье Уизли нужно приобрести новую сову, более молодую? Впрочем, ответа на это письмо она не получила: наверное, Рон обиделся. А вот почему не писала Гарриет — загадка. Предположение, что обе девочки неправильно записали адреса друг дружки — было довольно невероятным, а уж что Почтовые Службы Великобритании и ФРГ, одновременно, ошибались с доставкой — и вовсе не выдерживало никакой критики! Возможно, Гарриет отправилась в путешествие? В очень увлекательное путешествие, и ей просто недосуг писать в пути? Это было разумное предположение, по крайней мере — логичное и.… не такое обидное. И всё же, Гарриет обещала ей писать!***
Вздохнув, Гермиона вынырнула из своих размышлений и вернулась к письму… Разумеется, я помню, что ты коллекционируешь только открытки и монетки мест, где ты побывала, но думаю, что те, что купила я для тебя, могут послужить тебе образцом, или чем-то таким. И кстати, поздравляю (на всякий случай ещё раз) тебя с днём рождения! Так как я была неуверенна в точности адреса, то подарок отдам тебе уже в школе… — Миона, ты уже собралась? — заглянула в комнату мама. — Ты не забыла, что мы идём на пляж? — в ответ Гермиона только тяжко вздохнула, а мама, заметив её недовольство, строго высказалась: — Давай, собирайся! Солнечные и водные ванные просто необходимы в твоём возрасте для нормального развития. Это я тебе, — мама подмигнула, — как медик говорю. — Да, мама, хорошо, — вздохнув, Гермиона отложила письмо. Придётся дописывать вечером, когда вернутся с пляжа, а отправить можно будет и завтра — они как раз собирались в центр города, и там наверняка есть главпочтамт. Чтобы с гарантией, и исключить недобросовестность гостиничных служащих, вот!***
Не успела Гермиона начать распаковывать свои вещи, как внизу, в гостиной, раздалась трель телефонного звонка, а потом громко крикнула мама: — Гермиона, спустись пожалуйста. Она вздохнула и недовольно поморщилась — перелёт в Шарль-де-Голь, пересадка, потом перелёт в Хитроу, а затем долгая поездка на кэбе её немного утомила. Больше всего Гермиона сейчас мечтала о горячей ванной, с пенкой, расслабиться и отмокнуть, а потом — с удовольствием выспаться в своей кровати. — Это тебя, — улыбаясь, мама протянула ей телефонную трубку. — Привет, Гермиона! — голос, донёсшийся из трубки сквозь потрескивание и какие-то посторонние шумы, выбил у неё из головы всяческие мысли о ванной, кровати и прочих мелочах! — Гарриет! — радостно завизжала она, стискивая трубку. — Ты куда пропала? Почему ты не отвечала на письма?! — Да никуда я не пропадала, — ответила подруга. — Мы немного попутешествовали с крёстным… Вначале, после школы, в Англии недельку были, потом заехали домой, — тон Гарриет стал несколько смущённым и извиняющимся, — буквально на денёк, и сразу же на две недели уехали в Австрию… Там дела были у крёстного, — пояснила она, и добавила: — А когда вернулась, то прочитала, что ты уехала во Францию. А потом пришли письма из Дижона и Сен-Тропе, но писать туда ответ — было глупо, согласись. Пока бы письма дошли, ты бы уже уехала. А так как ты написала, когда вылетаешь домой, то я решила просто позвонить… — Но у твоего крёстного есть же сова… — немного возмущённо и всё ещё чуть обиженно сказала Гермиона. — Ну не сова, а филин… — поправила её подруга, а потом хмыкнула в трубку, и насмешливо произнесла: — Представляю себе картинку: солнце, море, песок… ты в шезлонге сидишь на пляже, и тут рядом приземляется чёрный филин и протягивает тебе лапку с письмом… — Гарриет хихикнула, — совершенно обыденное событие для пляжей Сан-Тропе, не находишь? Гермиона представила это зрелище и тоже хихикнула. Но всё же не смогла удержаться, от того, чтобы не упрекнуть подругу: — Всё равно, если бы ты хотела, то придумала способ. И мальчишкам ты не отвечала… — добавила она. — Неву и Рону? — уточнила Гарриет. — Я не получала от них писем. — Да?! — задумалась Гермиона. — И Невилл, и Рон утверждали, что посылали тебе сов. Совы же доставляют письма не на домашний адрес, а адресату лично в руки. Странно… — Это точно! Всё страньше и страньше, — опять хихикнул на той стороне голос подруги. — Ладно, потом с этим разберёмся, — Гермиона почти увидела, как Гарриет нетерпеливо отмахнулась от мелочной с её точки зрения проблемки. — Как ты? — Ой, знаешь, столько впечатлений, я столько всего нового узнала… — начала рассказывать Гермиона. Минут через пять Гарриет её прервала: — Слушай, Герми… а можешь уточнить у родителей, они вечером во сколько будут дома? — Не называй меня Герми! — немного обиделась Гермиона. — Я не люблю, когда сокращают моё имя. А родители точно будут весь день дома. Мы ведь только приехали. — Отлично! Тогда мой крёстный им вечером позвонит, хорошо? Около семи по Гринвичу… Нормально? — Хорошо, — немного удивилась Гермиона. — Буду тогда заканчивать, — голос подруги в трубке стал, как показалось Гермионе, немного грустным. — Ты же помнишь, что у нас дома телефона нет… Я звоню… ну тут у нас есть что-то вроде торгового центра, — Гарриет явно хихикнула, — и в нём есть что-то вроде переговорного пункта… Вот я с этого телефона и позвонила. Ладно, пока… — Пока, — успела произнести Гермиона прежде чем в трубке начали звучать короткие гудки. Конечно, Гермиону очень обрадовало то, что подруга позвонила, и в тоже время озадачил тот факт, что куда-то девались письма, которые мальчишки писали подруге. Ну не могла же Гарриет просто не отвечать и теперь врать ей, что не получала эти письма! В этом не было никакого смысла… Она напряжённо размышляла над этой загадкой, но после ванной Гермиону разморило, и она проспала до утра.***
— Доброе утро, мам, пап, — поприветствовала она родителей, спустившись утром на кухню. Те завтракали уже практически собранные к выходу, так как с утра планировали наведаться в клинику и узнать как там идут дела. Всё же они отсутствовали больше двух недель. — Мистер Блэк звонил? — сразу спросила она после их приветствий. — Да, — кивнул папа, продолжая просматривать "Таймс". — Сириус интересовался, может ли Гарриет у нас пожить, если прилетит за неделю до школы. И сможем ли мы её встретить в аэропорту и сопроводить на Косую аллею, — уточнила мама. — И что вы ответили? — с замиранием сердца спросила Гермиона. — Что если ты не будешь против, то конечно, — наконец отложив газету, улыбнулся папа. — Мама! Папа! Вы самые лучшие! — бросилась их обнимать обрадованная Гермиона. Целая неделя с Гарриет! Она сразу на ходу принялась составлять план: куда им сходить и что подруге показать… Так, музей — раз. Потом, непременно посетить публичную библиотеку… Или — вначале в библиотеку, а потом в музей? А может вначале… — Миона, — голос мамы вырвал её из состояния "всё спланировать и ничего не упустить". Она посмотрела на родителей, которые посмеивались. — Ты у нас, конечно, умничка, — улыбаясь сказал папа, — но учти, что Гарриет, судя по тому что ты о ней рассказывала, вряд ли сочтёт просиживание в библиотеке целыми днями интересным занятием. — Поэтому, может, ты скорректируешь свои планы, дорогая… и начнёшь экскурсию для подруги… к примеру, с парка? — подмигнула мама.***
Крёстный Гарриет ещё пару раз созванивался с родителями Гермионы. Подруга должна была прилететь утром двадцать пятого августа. Так как это был вторник (в воскресенье, на два дня раньше, что-то там не получалось у мистера Блэка), родители заранее договорились о выходном в этот день… За прошедшие две недели Гарриет звонила несколько раз и они смогли немного поговорить и обсудить новости… В частности, то, что через пару дней после их приезда домой сова из Хогвартса принесла Гермионе конверт из жёлтого пергамента. Конверт был запечатан пурпурной восковой печатью, украшенной гербом, на котором были изображены лев, орёл, барсук и змея, а в середине находилась большая буква «X». Адрес на лицевой стороне конверта был написан чернилами изумрудного цвета. Гермиона аккуратно разрезала конверт с краю, чтобы сохранить его на память, так как на первом письме, которое принесла профессор Макгонагалл, она от нетерпения (и честно говоря, будучи очень взволнованной) сломала такую красивую печать. Отложив конверт и достав пергамент с письмом, Гермиона сразу же погрузилась в чтение. В письме сообщалось, что она переведена на второй курс, и первого сентября ей нужно к одиннадцати часам прибыть на вокзал Кингс-Кросс, где на платформе 9 и ¾ сесть в экспресс Лондон — Хогвартс, который доставит её в школу. К письму прилагался список учебников, которые нужно было докупить для учёбы на втором курсе: Стандартная книга заклинаний. 2 курс. Миранда Гуссокл. Встречи с вампирами. Гилдерой Локхарт. Духи на дорогах. Гилдерой Локхарт. Каникулы с каргой. Гилдерой Локхарт. Победа над привидением. Гилдерой Локхарт. Тропою троллей. Гилдерой Локхарт. Увеселение с упырями. Гилдерой Локхарт. Йоркширские йети. Гилдерой Локхарт. Гермиона перечитала список ещё раз: — "Хм, семь книг одного автора… Интересно, по какому предмету? Наверное — ЗОТИ, потому что все эти тролли, йети, вампиры… какой-то бестиарий! Однако, не могут же на втором курсе изучать методы борьбы с приведениями, вампирами и троллями с упырями! Странно… Надо дождаться звонка Гарриет и узнать у неё", — решила Гермиона. — "Ей же тоже пришло письмо. Может её опекуны, которые являются магами, что-то знают?" Но первым прислал известие Рон. Их Эррол принёс от него письмо на следующий день после того, как пришло письмо из школы. Рон написал, что в субботу они собираются на Косую Аллею и спрашивал не желает ли она присоединиться? Гермиона конечно же желала, но к сожалению, была вынуждена отказаться — так как эта суббота была рабочим днём у родителей, а им и так предстоит пропустить работу во вторник, да и потом — с Гарриет же всё равно нужно будет ехать за покупками… Поэтому она от предложения вежливо отказалась, написала, что читает дополнительную литературу и поинтересовалась успехами Рона в выполнении домашней работы. Потом задала вопросы на счёт этих семи учебников Гилдероя Локхарта — всё же у Рона в школе учились три старших брата! В конце своего послания она попросила друга следующее письмо присылать совой брата Рона, Перси, которую звали Гермес, так как Гермиона опасается, что бедняга Эррол может и не долететь, в этот раз он буквально рухнул на подоконник и лежал там, наверное, с час, тяжело дыша и жалобно на неё смотря мутными глазами. Гермионе даже пришлось отпаивать сову из стаканчика, так вымоталась бедняжка… К недоумению Гермионы, в телефонном разговоре с Гарриет та сказала, что письма из Хогвартса не получала! Гермиона очень этому очень удивилась, хотя подруга отнеслась довольно легкомысленно, мол — ну не пришло, и что? Она записала названия книг и пообещала узнать подробности у своих опекунов. Когда Гарриет позвонила в следующий раз, то Гермиона услышала, что про Локхарта и его книги ничего уточнить не удалось… — Крёстный вообще про него ничего не знает, — заявила подруга. — А дядя Рем, он был старостой факультета, сказал, что вроде бы помнит такого… учился то ли на три, то ли на четыре курса младше них. Вроде бы на Рейвенкло, а может на Хаффлпаффе… Но не Гриффиндор, и точно не на Слизерине — «слизней» они наперечёт знали… — продолжила рассказывать Гарриет, — в общем, у нас эти книги и их автор неизвестны… Хотя, с другой стороны, наш Кроттенбах, честно сказать, не центр цивилизации… Возможно в Вене, или в Мюнхене, они и есть в продаже… В общем, и подруга ясности не внесла. Оставалось только ждать, когда она прилетит и посетить Косую Аллею…***
Во вторник Гермиона постаралась проснуться пораньше. В принципе, она каждый день старалась просыпаться в одно и тоже время, в полседьмого, как в Хогвартсе, чтобы не сбивать себе режим, но сегодня она вскочила с постели, когда едва-едва часы в гостиной пробили шесть. Умывшись и почистив зубы, она принялась одеваться, за одно ещё раз придирчиво осматривая свою комнату — из-за того, что пришлось освободить место для раскладывания кресла-кровати, в спальне стало совсем тесно, пришлось даже письменный стол сдвинуть от окна вплотную к её кровати… Родители подумывали освободить от скопившихся вещей гостевую комнату, чтобы Гарриет пожила в ней, но Гермиона смогла убедить маму и папу в том, чтобы подругу разместили у неё — ведь тогда они смогут, как в школе, немного посекретничать перед сном, забравшись на чью-либо кровать. Конечно, дома не заколдуешь полог (за его отсутствием, да и колдовать нельзя), но с другой стороны — и подслушивать некому, так как любопытные соседки, отъявленные сплетницы Лаванда, Парвати и Салли — отсутствуют! К восьми утра Гермиона уже поторапливала родителей: — Мам, пап, ну быстрее! Мы же можем опоздать… — Миона, мы спокойно доедем до Хитроу к одиннадцати, — успокаивал её отец. — Как к одиннадцати? — напряглась она. — Гарриет же прилетает раньше… рейс Lufthansa LH 2474, время прибытия в 10:35 по Гринвичу! — Это же время посадки, — успокаивающе улыбнулась мама. — Но пока руление, швартовка к трапу, потом получение багажа… Ты же сама знаешь, доченька. Как раз пройдут эти полчаса… И потом, не забывай, что Гарриет гражданка ФРГ, — уточнила она. — А значит, ей предстоит ещё и более сложный паспортный контроль, и всё остальное… Мы как раз к этому времени уже будем её ожидать. Дорогой, ты не забыл присланные документы на временную опеку? — обратилась она к мужу. — Но всё равно, давайте побыстрее, — попросила Гермиона, — лучше мы там подождём… Всё же ей удалось упросить родителей поторопиться, и в аэропорт они прибыли даже чуть раньше, чем приземлился рейс Гарриет. Уточнив на стойке информации к какому терминалу планируется подать борт Люфтганзы из Мюнхена, они заняли столик в ближайшем к нему кафетерии, где решили немного посидеть… Потом, после того как объявили о прибытии рейса, а из выхода терминала показались первые, самые торопливые, пассажиры, папа, взяв документы, пошёл встречать Гарриет… Гермиона всё это время нетерпеливо ёрзала, то и дело порываясь вскочить (ведь она так давно не видела свою подругу, и успела очень соскучиться) и маме пришлось её немного успокаивать… Наконец появились папа с Гарриет! Подруга за лето немного подросла, и, по придирчивой оценке Гермионы, несмотря на то, что была почти на год младше, выглядела… менее угловатой, что ли? По крайней мере, в отличии от Гермионы, которую так расстраивали в отражении зеркала острые коленки и плечи, у Гарриет эти места были приятными взгляду и округлыми… Загорелая, в лёгком светлом платье (и от того немного даже непривычная), она шла рядом с папой, катящим за ручку её чемодан, и что-то экспрессивно ему рассказывала. Чуть растрёпанные волосы, собранные на затылке в хвост, сверкающие зелёные глаза, и такое привычное сдувание падающей на глаза чёлки просто умилили Гермиону… — Гарриет! — она не выдержала и вскочив бросилась к подруге. — Герми… она! — поправившись на ходу широко улыбнулась та, бросаясь к ней на встречу в объятия… — Не стискивай меня так сильно, медвежонок! — сдавленно пискнула девочка. — Ты хочешь сказать, что я толстая? — немного возмутилась Гермиона. — Нет! Что ты! Ты просто очень сильная! — улыбнулась та, и добавила: — Я очень соскучилась! Здравствуйте, миссис Грейнджер! — поздоровалась она с подошедшей мамой. — Я тоже! — воскликнула Гермиона. Она только хотела засыпать подругу сотней вопросов и рассказом о своих летних достижениях, как мама и папа взяли ситуацию в свои руки. — Ну, раз нас тут больше ничего не держит, то предлагаю двигаться к машине, — завил папа. — У вас будет куча времени, чтобы наговориться… — А по дороге заедем в какой-нибудь ресторанчик и пообедаем, — подхватила мама. — Гарриет, ты какую кухню предпочитаешь? — Да в общем-то я не привередливая, — пожала плечиками та. — Но если говорить о предпочтениях, то итальянская или русская… Немецкой в Лондоне всё равно приличной нет, — вздохнула девочка. По дороге к стоянке, они принялись болтать. — Ты загорела, — заметила Гермиона. — Ты тоже, — улыбнулась Гарриет. — И волосы чуть выгорели, — она осмотрела её и заявила: — с таким цветом, ближе к светло-каштановому, скорее даже ореховому, тебе лучше. Гармонирует с цветом глаз… И загаром… — Я была неделю на море, — ответила Гермиона, бросив благодарный взгляд на чуть улыбнувшуюся маму. — А ты, что, тоже? — Это горный загар, — ответила Гарриет. — Мы с крёстным в Австрию и обратно добирались своим ходом, через Альпы… На мотоцикле Сириуса! А в горах солнце… довольно сильное. — Теперь понятно, — кивнул папа. — То-то я смотрю, что загар какой-то не морской… Как тебе путешествие? — О! — закатила глаза Гарриет. — Просто неимоверно волшебное! Мы вообще никуда не заезжали… Я имею в виду населённые пункты. И останавливались в самостоятельно выбранных местах… — А продукты? А бензин? — удивлённо поинтересовались мама и папа. — Магия, — пожала плечиками подруга. — В смысле, у нас были сумки с чарами расширенного пространства и стазиса, так что всё что нужно в дорогу, мы закупили ещё дома, а на обратный путь — в Вене… — принялась рассказывать подробности она… Родители слушали, чуть ли не раскрыв рты от удивления, а Гермиона про себя отметила, что над уточнить обязательно про чары, которые упомянула Гарриет. Ведь это так интересно! И, кстати, очень полезно и практично… Можно столько с собой взять в отпуск… Хоть всю библиотеку… Хотя, конечно, вопрос с прохождением таможни… —… а ещё крёстный учил меня управлять байком! — восторженно поделилась Гарриет, задорно сверкая глазами. — Я его уговорила, и он мне пообещал… И часть нашего пути за рулём была я! Гермиона понимающе и чуть-чуть грустно вздохнула — теперь ситуация с письмами стала совершенно объяснима: как только эта любительница скорости добралась до мотоцикла, у неё из головы тут же вылетело всё остальное… — На сколько я понял по твоему описанию, у твоего крёстного — чоппер? — уточнил папа. — Ага, — кивнула Гарриет, — Харлей Лонг Райдер. — Он для тебя не тяжеловат? — усмехнулся папа. — Ну, если самую чуточку, — вздохнула Гарриет. — Но если ехать не спеша, то я вполне справлялась с управлением. И крёстный, к тому же, немного поколдовал, чтобы было безопасно. А ещё он установил там такие специально наколдованные ограничители, что лечь в повороте на бок, больше определённого угла — никак не получится! И на сидении специальные приклеивающие чары. И ещё там что-то сделал для облегчения поворотов… — А давайте сразу съездим на Косую Аллею и всё купим к школе, — перебивая рассказ подруги (который мог затянуться до вечера) высказала Гермиона просто съедающую её идею, когда они погрузили чемодан Гарриет в багажник и расселись в их «Рендж Ровере», при этом мама проследила, чтобы девочки пристегнулись, чем вызвала небольшое удивление у Гарриет. — Мы же на заднем сидении, — прошептала она. — Так положено по правилам, — так же шёпотом ответила ей Гермиона и просительно посмотрела на папу с мамой, переводя взгляд с отца на мать и обратно… — Миона, мы не взяли с собой столько наличных, — отговорился папа, и заметив в зеркало её расстроенный вид, попытался пошутить: — А ваши гоблины, как я понял, кредитки и чеки не принимают… — Но мы же можем заехать по дороге в банк… — начала упрашивать родителей она… — На самом деле, это не такая уж и проблема, — вклинилась Гарриет. — Я могу взять из сейфа больше галлеонов… а потом вы отдадите мне фунтами. — Хм… — нерешительно пробормотал папа. — Да всё нормально, — успокаивающе замахала руками Гарриет. — На самом деле, вы меня даже немного выручите. Я не см… успела, — поправилась она, — поменять в Мюнхене марки на фунты… А здесь, в Британии, какой-то уж совсем грабительский курс… Так что это будет выгодно и вам и мне… Вы-то, при обмене, тоже платите комиссию — семнадцать пенсов с каждого галлеона. А мы произведём расчёт один к пяти… — Заманчивое предложение, — задумался папа, поглядывая то на девочек в зеркало, то на маму, сидящую рядом. — Всё решить в один день… Тогда приёмы с понедельника можно перенести на субботу, и в понедельник устроим прощальную пирушку… Барбекю в дворе, или вообще — устроим выезд на пикник на воскресенье–понедельник… Как считаешь, Эмма? — Гарриет, а ты не устала? — мама повернулась к ним. — Ты же наверное довольно рано встала… — Вовсе нет, миссис Грейнджер, — ответила девочка. — Рейс в девять тридцать пять по берлинскому времени, так что мы проснулись в семь, спокойно позавтракали, а к половине девятого крёстный аппарировал нас в специальную, выделенную для волшебников, зону в аэропорту имени Штрауса, и я пошла на регистрацию… — Аппарировал? — не поняла мама. — Специальная зона для волшебников? — удивлённо уточнил папа. — Это такой быстрый способ волшебных путешествий, мам, — принялась объяснять Гермиона. — Практически мгновенный, на огромные расстояния… Раз и ты уже там, куда тебе надо! — Только не очень приятный, — немного поморщилась Гарриет. — Как, впрочем, и большинство других волшебных перемещений вроде каминов или порталов… Не очень приятно, не слишком комфортно… но быстро! Этого не отнять. — Гарриет, а почему тогда твой крёстный не ап-пар-ри-ровал, ну и словечко, — покачал головой он, произнеся по слогам, — тебя прямо к нам? Или, к примеру, в Дувр? — удивился папа. — Всё меньше проблем с таможней, паспортным контролем… — Во-первых, всё равно есть ограничения по дальности… Даже до Кале за один раз допрыгнуть не получится, понадобится минимум одна промежуточная точка, и там отдохнуть, — начала объяснять Гарриет. — А во вторых — через море аппарировать нельзя… — она немного задумалась и неуверенно добавила: — Через Ла-Манш, в районе Кале — Дувр, наверное можно, теоретически… Но… Проверять, сами понимаете… Ещё вывалишься… или посредине пролива, или где-нибудь в Сахаре… В общем, перемещение через море, да ещё и между странами, в основном, если не на мётлах, только международными порталами, — сказала Гарриет и, вздохнув, покачала головой: — А это такая морока… Особенно с британскими Министерством Магии и тутошним Отделом магического транспорта… Так что самолётом — ей-богу быстрее! И проще, — она улыбнулась: — Поэтому подавляющее большинство европейских магов предпочитают иметь обычные документы и международные перемещения совершать самолётами или скоростными поездами. Отсюда и специальные зоны в основных аэроузлах и железнодорожных вокзалах ФРГ, Австрии, Франции… — Понятно, — потянул папа, хотя, судя по его лицу в зеркале заднего вида, ему не очень-то было и понятно. Как, впрочем, и Гермионе. Но она решила расспросить об этом подругу потом. — Ну так что? — с надеждой в голосе спросила она. — Поедем на Косую Аллею? Я с собой письмо из Хогвартса захватила… — чуть смущённо добавила она. В результате, вместо того, чтобы двигаться на юго-восток, через Егам на Редхилл и далее на юг, в Кроли, они вначале поехали на север, а потом повернули на восток — мимо огромного парка Остерли-Энд-Хаус, затем мимо Гайд-парка, по Оксфорд-стрит, потом свернули на Риджент-стрит, далее на Ковентри… Всю дорогу Гермиона тоном и с энтузиазмом заправского экскурсовода рассказывала подруге мимо каких достопримечательностей они проезжают, пока Гарриет, прижавшись к ней на ушко тихонько не спросила: — Миона? — и лукаво ухмыльнулась. — Меня так родители с детства называют, — немного смутила она. — Понятно, — кивнула подруга. — Но только они! — строгим голосом подчеркнула Гермиона и грозным тоном добавила: — Только попробуй… На что подруга лишь пожала плечиками и отвернулась к окну — автомобиль как раз свернул на Чаринг Кросс роуд, и буквально через несколько минут папа остановил машину на стоянке перед большим книжным магазином — они приехали к пабу "Дырявый котёл", месту входа в такой замечательно-чудесный волшебный мир Лондона…***
Во время предыдущих посещении Косой Аллеи Гермиона по сторонам не очень-то и смотрела… В первый раз, когда её сопровождала профессор Макгонагалл — она вообще была в шоке от обрушившегося на неё знания, что она — ведьма! В последующие визиты родители всегда торопились, а ведь надо было много успеть и ничего не забыть, так что времени на «поглазеть по сторонам» — просто не оставалось, а в этот раз было немного по-другому. Гермиона взяла папу за руку, а Гарриет, переглянувшись с ней, немного нерешительно посмотрела на маму. — Вы не возражаете, миссис Грейнджер? — уточнила подруга, и после того как та, улыбнувшись, сама протянула к девочке руку, взялась за неё. — Никак не могу к этому привыкнуть, — вздохнула мама, рассматривая обшарпанную, потемневшую от времени дверь и древнюю полувыцветшую вывеску между большим книжным магазином и магазином компакт-дисков. — Ведь ещё мгновение назад здесь ничего не было! — Это специальные чары, мама, — принялась в который раз объяснять Гермиона. — И так как вы с папой не волшебники, то вход от вас скрыт. Эти чары были наложены, когда приняли "Статут секретности"… — На самом деле, и дверь и вывеска была на месте, — вклинилась Гарриет. — Но на них наложены так называемые антимаггловские заклинания, которые, по сути, являются обычными чарами отвлечения внимания, только немного доработанными… Небольшой зал паба был по-прежнему довольно тёмным и обшарпанным и, в это время дня, практически пустым. За барной стойкой старый лысый бармен, лицо которого было похожим на нахмурившийся грецкий орех, неторопливо протирал полотенцем кружки, с безразличным видом выслушивая сидящую за стойкой напротив него пожилую женщину, курившую длинную трубку. В углу зала, за отдельным столиком расположилась небольшая компания из двух колдунов и трёх ведьм (все пятеро были весьма почтенного возраста), которые неторопливо цедили вино из маленьких стаканчиков и вели неспешную беседу. Когда девочки со взрослыми вошли в паб, разговоры тут же смолкли и все присутствующие — кто с интересом, а кое кто и с осуждением — уставились на них. Не дав никому и рта раскрыть, Гарриет бросила на ходу бармену: "Мы на Косую Аллею", и уцепившись второй рукой в ладошку Гермионы, повела, а точнее даже — потащила её и её родителей за собой. Пройдя между камином и стойкой, они вышли из задней двери бара в маленький двор, со всех сторон окружённый кирпичными стенами, где не было ничего, кроме мусорной урны и нескольких сорняков. Гермиона трижды коснулась волшебной палочкой к третьему кирпичу слева над мусорным ящиком, и в стене открылся арочный проход на Косую Аллею, и Гарриет, не сбавляя темпа, вновь потащила их за собой. — Куда ты так летишь? — отдуваясь, недовольно поинтересовалась Гермиона, когда они проскочили не только две аптеки, магазин котлов, магазин волшебного оборудования и даже "Всё для квиддича" (куда, как думала Гермиона, подруга их ведёт), и проходили мимо входа в "Флориш и Блоттс". — Может зайдём, посмотрим учебники? — Потом, — мотнула головой Гарриет. — Нам ещё в банке нужно деньги взять… Но вначале… У меня есть с собой несколько галлеонов, и думаю, что нам сразу нужно заглянуть сюда, а потом уже по магазинам, — они остановилась перед входом в магазин "Мантии на все случаи жизни". — А то мне не нравятся эти взгляды… некоторых, — тихо пробормотала подруга, оглядывая улицу, и решительно потянула за ручку двери... Звякнул колокольчик над дверью, а из глубин магазина донёсся приятный голос: — Одну секундочку… Родители с интересом принялись осматриваться в волшебном магазине, который, впрочем, не сильно отличался от не-волшебных магазинчиков готовой одежды — разве что на вешалках и манекенах были мантии, сюртуки и камзолы, а не платья и костюмы. А так, всё тоже самое, ничего волшебного… Через минуту появилась мадам Малкин, низенькая улыбающаяся волшебница, облачённая в мантию розовато-лилового цвета. — Подготовка к Хогвартсу? — спросила она, окинув девочек и взрослых любопытным взглядом, и приветственно кивнув Гермионе. — Вы немножко задержались… Обычно у меня аншлаг в первые и вторые выходные августа, — весело щебетала она. — Мы путешествовали, — не вдаваясь в объяснения ответила Гарриет. — Я вас, мисс Поттер, — обратилась мадам Малкин к ней, — в прошлом году не видела. — Доставка заказа совиной почтой на имя Блэк, — ответила подруга, пожав плечами, на что владелица ателье кивнула. — Но сейчас нам нужны две накидки с капюшонами для родителей мисс Грейнджер… На это хватит четырёх галлеонов? А потом мы посетим банк и уже затем зайдём за формой… — Что вы, дорогая моя! — всплеснула руками волшебница. — Да какие проблемы? Конечно-конечно… Сейчас я сниму с вас мерки, и когда вы вернётесь из банка, то готовая форма будет уже вас ждать… Она засуетилась, в помещении появилась вторая волшебница, её помощница, девочек поставили перед зеркалами на скамеечки и принялись обмерять волшебным метром, а результаты замеров сами заносились в пергамент… — Когда вы вернётесь, всё уже будет готово, — восклицала мадам Малкин, крутясь вокруг них. — Вы ещё юны, и у ваших фигур не появились индивидуальные особенности, так что вторая примерка не понадобится… — Это единственный магазин одежды? — полюбопытствовала мама, разглядывая выставленные образцы. Видимо, её поразил некий консерватизм, если так можно сказать, одежды. — Нет, — качнула головой Гарриет, ответив вместо владелицы. — Неподалёку есть ещё "Твилфитт и Таттинг", это помимо "Мантии "из рук в руки", где продают секонд-хенд, но… — она запнулась и чуть сузила глаза, — "Твилфитт и Таттинг", это магазин скорее для Малфоев и им подобных… — Малфои, мам, пап, это такая волшебная семья, — начала объяснять родителям Гермиона. — С нами на одном курсе учится мальчик, он на другом факультете. И он очень… гордится, что он волшебник, и вся его семья волшебники, которые принадлежат к сливкам магического сообщества… — То есть, элитный бутик для богатых? — уточнил папа. — Скорее, для задирающих нос снобов, — фыркнула Гарриет, на что мадам Малкин чуть улыбнулась… После того, как с их мерками было покончено, пришёл черёд мамы и папы — им мадам Малкин подобрала очень хорошие накидки, в виде плащей с капюшонами — тёмно-синего для мамы, и светло-коричневого для папы: — Очень хорошая ткань, она с чарами самоочистки и непромокания… — рассказывала хозяйка магазина. — Вы правильно решили их приобрести. И в обычной жизни они вам пригодятся, так как совершенно не выбиваются из того, что носят магглы, и здесь… Девочка ведь первая ведьма в семье, так же? К сожалению, не все у нас понимают какое это счастье! Какой это дар магии, что у людей по-прежнему рождаются волшебники! — восклицала она… — Так что, это правильно, что вы решили не привлекать к себе лишнего внимания… Объяснить, что это вовсе не они решили, а Гарриет настояла — из-за непрекращающихся восклицаний и пояснений хозяйки не было никакой возможности. Как и отказаться от предложенных ею накидок, которые вышли немного дороже, чем предполагала Гарриет — по пять галлеонов и двенадцать сиклей. Несмотря на то, что наличных денег у Гарриет не хватало, мадам Малкин буквально всучила эти накидки в руки родителям. Те начали было возражать, но Гарриет на это лишь отмахнулась: — Будут считаться моим подарком вам на Рождество! — заявила она, и тут же уточнила: — На прошлое! Ведь вы мне сделали подарки. Очень нужные и своевременные! — добавила она, очевидно напоминая про перчатки, колготки и кофточки, которые были приобретены для неё…***
— Не так уж волшебники и отличаются от других людей, дорогой, — задумчиво сказала мама папе, когда они вышли из магазина одежды и направились к белоснежному зданию, возвышавшимся над маленькими магазинчиками. — Наглядный пример универсальности правила "встречают по одёжке"… Девочки у мадам Малкин тоже набросили школьные мантии и Гермиона заметила, что теперь она с родителями превратились практически в "невидимок": на них вообще не обращали внимания, а если и смотрели в сторону их четверых, то таращились в основном на Гарриет. Ну и на Гермиону периодически бросали косые взгляды, что очень отличалось от прошлых визитов с родителями в это место, когда они себя чувствовали довольно неуютно от постоянных взглядов (и далеко не всегда любопытных, а в основном откровенно неприязненных) и какого-то кольца отчуждения вокруг них. А сейчас папу даже толкнули пару раз, на ходу пробормотав извинения и даже не взглянув в их сторону. — Что бы там ни говорили некоторые, — поморщила носик Гарриет, — а волшебники такие же люди, как и все прочие: смотрят глазами, слышат ушами… ну и всё такое. Нет, конечно, такие мастодонты как Дамблдор, разумеется, сразу поймут волшебник перед ним или нет… Но… — пожала плечиками она, — в целом подобными умениями волшебники не обладают. — Могла бы и раньше сказать, что надо эти накидки купить, — тихонько укорила её Гермиона. — Извини, — смущённо ответила Гарриет. — Я всё время забываю про эти ваши британские заморочки. У нас в этом, — она коснулась пальчиком мантии, — ходят только в исключительных случаях, по официальным поводам… А так — одеваются как нормальные люди. — На тебя всё равно обращают внимание, — заметил папа, — да и на Гермиону тоже. — Я — Поттер-Блэк, — вздохнув, пожала плечиками Гарриет, — так что могу ходить хоть в чём — меньше на меня таращиться не будут… А Гермиона, — продолжила она, — лучшая ученица на курсе, поставившая рекорд школы по освоению чар, оценкам на экзаменах и набранным баллам за последние два десятка лет… Гермиона благодарно сжала ладошку подруги, заметив удовлетворённо-восхищённые взгляды родителей, которыми они обменялись. Одно дело, когда ты сама рассказываешь про свои успехи (но при этом — не можешь даже ничего показать, что обиднее всего) и совсем другое, когда про это говорят однокурсники! —… и думаю, что она этим летом была поводом для очень бурных обсуждений, слёз и истерик у многих "столпов британского магического общества", — несколько скривив мордашку в гримаске презрения продолжала подруга, — так что… Они дошли до белых каменных ступеней, ведущих к отполированным до блеска бронзовым дверям, у которых в алой с золотом униформе стоял гоблин. Это существо было на голову ниже девочек, смуглое умное лицо, острая бородка и очень длинные пальцы и ступни. Когда они входили во внутрь, привратник поклонился, и они оказались перед вторыми дверями, на этот раз серебряными, с выгравированным на них стихотворением: Входи, незнакомец, но не забудь, Что у жадности грешная суть, Кто не любит работать, но любит брать, Дорого платит — и это надо знать. Если пришел за чужим ты сюда, Отсюда тебе не уйти никогда. У этих дверей стояли ещё два гоблина-привратника, которые тоже поклонились, когда они прошли сквозь эти двери и оказались в огромном холле, облицованном мрамором и золотом. Всё, абсолютно всё, от богато инкрустированного мраморного пола и огромной золотой люстры на, похоже, что тысячу свечей, до конторок из драгоценных пород дерева — кричало о богатстве и роскоши. На высоких стульях за конторками, которые будучи составленными вплотную, представляли из себя скорее длинную стойку, сидели около сотни гоблинов! Они делали записи в больших гроссбухах, взвешивали монеты на весах, с помощью луп изучали драгоценные камни… Из холла вело множество дверей, и другие гоблины впускали и выпускали через них волшебников… Дав родителям Гермионы осмотреться, Гарриет повела их за собой к одной из конторок — совсем в другой части зала, нежели там, где они в прошлые визиты меняли фунты на галлеоны. — Доброго дня, — обратилась она к одному гоблину. — Обмен фунтов на галлеоны в том конце зала, — проскрипел гоблин, осмотрев родителей Гермионы и проигнорировав подруг. Видимо, в отличии от волшебников, гоблина накидки родителей в заблуждение не ввели. — Мы пришли не для того, чтобы обменивать фунты, — в ответ почти прошипела гоблину Гарриет. — Мне нужно посетить свой сейф. Личный сейф Гарриет Лили Веги Поттер-Блэк! Гоблин недовольно скривился, и перегнувшись через конторку внимательно осмотрел девочку. — А у вас есть ключ от сейфа? — Вот, — в пальчиках подруги мелькнул крошечный золотой ключик, и она протянула его гоблину. Тот довольно долго и пристально осмотрел его. — Кажется, всё в порядке, — наконец проскрипел он. — Сейчас вас отведут вниз к вашему сейфу. Крюкохват! — позвал он Подошедший гоблин по имени Крюкохват пригласил Гарриет следовать за ним. Но та остановилась, задумалась, и вдруг спросила, обращаясь к ним троим: — А хотите увидеть банк "Гринготтс" изнутри? — и не дожидаясь их ответа, указала на Гермиону и её родителей: — Они со мной… — Как угодно будет волшебнице, — ещё более скрипучим голосом ответил Крюкохват, и они с Гарриет последовали за гоблином к одной из дверей. — Думаю, вам будет полезно это увидеть, — тихонько сказала подруга. — И вообще, я бы посоветовала вам открыть на имя Гермионы сейф и потихоньку вносить на него деньги. Так будет… — она задумалась, — и проще для Гермионы, и выгоднее. Меньше комиссия, чем при прямом обмене и ученический сейф, свой счёт — это статус и престиж в конце концов… — Правда? — удивился папа. — Хм… А почему нам тогда об этом не рассказала эта ваша профессор, которая к нам приходила? — Да Мерлин её знает, — пожав плечиками, ответила Гарриет. Правда Гермионе показалось, судя по промелькнувшему выражению на лице подруги, что она минимум что-то подозревает! Тем временем, Крюкохват распахнул перед ними одну из дверей в стене этого огромного кассового зала, и шагнув в неё они как будто перенеслись в пространстве! За спиной оставался роскошный кассово-операционный зал, по изысканности и богатству вполне могущий соперничать с королевскими дворцами, а перед ними был узкий каменный коридор, освещённый коптящими факелами, круто спускающийся вниз. На полу этого… прохода имелись тоненькие рельсы. Крюкохват свистнул, и к ним с лязгом подкатила маленькая тележка. Подождав, пока они заберутся во внутрь, гоблин уселся впереди, и тележка, сорвавшись с места, помчалась вперёд и вниз! Вначале, они неслись сквозь лабиринт петляющих коридоров — налево, направо, направо, налево, на развилке прямо, опять направо, опять налево, — и было совершенно бесполезно пытаться запомнить путь в этом лабиринте! Это очень сильно начало раздражать Гермиону — она терпеть не могла подобные аттракционы! И, в придачу, её, похоже, начало немного укачивать. Не добавляло уверенности и то, что Крюкохват этой дребезжащей и раскачивающейся тележкой, похоже, не управлял, так как сидел неподвижно, опустив руки! Создавалось впечатление, что тележка сама выбирала дорогу, и специально неслась по самым мрачным и извивающимся тоннелям… Потом, их обдало ледяным воздухом и глаза аж защипало от холода… В какой-то момент Гермиона заметила вспышку огня в конце коридора, но тут тележка резко ушла вниз и они пронеслись мимо большого подземного озера, на потолке и стенах которого росли просто выдающиеся сталагмиты и сталактиты… Но, честно говоря, Гермионе было не до этого — она отчаянно боролась с начавшимся головокружением. Подруга же, напротив, просто лучилась удовольствием от поездки. Гермиона взглянула на родителей — похоже, что мама и папа тоже были в восторге, так как разглядывали пролетающие мимо подземелья с явным интересом… Когда тележка наконец остановилась перед маленькой дверью в стене, первым выбрался из этого адского транспортного средства гоблин. Подождав пока остальные тоже покинут тележку, он протянул когтистую лапку к Гарриет: — Ключ! Получив оный, Крюкохват вставил его в неприметную среди всяческих завитушек скважину и провернул. Дверь со скрежетом распахнулась, изнутри вырвалось облако зелёного дыма, а когда оно рассеялось, Гермиона увидела довольно обширную пещеру, освещённую несколькими факелами, развешенными на стенах. Хранилище выглядело пустоватым — только под левой стеной стояли три довольно больших сундука, и ещё несколько небольших сундучков находились на подставках в виде массивных, грубо сколоченных столов у задней стены. — Прошу, — приглашающе взмахнула рукой подруга и вошла во внутрь. Когда она переступила порог, крышки сундуков поднялись и внутри них оказались кучи монет: аккуратные столбики золотых галлеонов, плотно стоящие колонны серебряных сиклей в следующем сундуке и просто гора маленьких бронзовых кнатов в третьем… — Это всё твое? — уточнила Гермиона, с любопытством рассматривая содержимое сундуков. — Ага. Деньги на время учёбы, ну и так, на булавки… — кивнула Гарриет, — пять тысяч галлеонов или около того. Остальное: наследство родителей, приданное, содержание от крёстного — хранится в другом месте. До моего совершеннолетия… — пояснила она. Подруга взяла с полки у входа четыре мешочка и принялась накладывать в них монетки. Пару горстей бронзовых кнатов она насыпала в один мешочек, серебряных сиклей, которых взяла чуть больше — в другой, а ещё два мешочка она наполнила золотыми галлеонами, и один из них, набитый монетками так, что казалось вот-вот лопнет, протянула папе. — Здесь двести галлеонов, — сказала она. — Если не скупать весь "Флориш и Блоттс" на корню, — при этом лукаво взглянув на Гермиону, — то половины этой суммы с головой хватит на всё для школы. Пересчитайте. — Да мы верим тебе, Гарриет, — смущённо замялся папа. — Золото счёт любит, — наставительно проскрипел из-за дверей Крюкохват, который не только не вошёл, но даже заглянуть в сейф не попытался. — Может... не нужно, Гарриет? Всё же такая сумма... — предприняла попытку отказаться мама. — Разве твой крёстный не будет возражать? — В пределах годового лимита я могу распоряжаться суммами по своему усмотрению, — объяснила Гарриет. — Так что ничего страшного, миссис Грейнджер, и Сириус точно возражать не будет... После того как монетки были пересчитаны, они вышли из сейфа, дверь закрылась, и гоблин, провернув ключик в замке, вернул его Гарриет. — Скажите, мистер Крюкохват, а мы можем поехать другой дорогой? — уточнила та у гоблина. — Более… интересной. — Это банк, а не ярмарка! — отрезал тот. — Я и не спорю… — кивнула подруга. — Но мне бы хотелось показать моим друзьям и вашей будущей клиентке, — кивком указал она на Гермиону, — особенности вашего банка, его надёжность… Например — драконов… — Это будет стоить пять галлеонов, — куда более благожелательным тоном проскрипел гоблин. — Драконов?! С пламенем?! — вышел наконец из ступора папа. — С пламенем — будет стоить семь! — перешёл на деловитый тон гоблин. — А за пятнадцать, — его маленькие глазки жадно блеснули, — я вас провезу по действительно интересному маршруту. И на выдающейся скорости! — В другой раз! — отрезала мама, видимо обратив внимание на панику в глазах у Гермионы. — Нам ещё к школе покупки делать! А уже половина второго! — подчеркнула она. — И кстати о скорости… вы бы не могли, сэр, ехать немного помедленнее? — У тележки только одна скорость, — недовольным тоном проскрипел Крюкохват. Однако, вопреки его словам, когда они неслись наверх, тележка ехала почему-то гораздо быстрее, чем раньше! Наконец, после бешеной гонки сквозь тёмные пещеры на висящих в воздухе, казалось совершенно без опор, нитях рельс, они оказались на улице возле ступеней банка, щуря глаза, привыкшие к полумраку подземелий, от солнечного света. — Интересно, эти гоблины принципиальные противники безопасности? Хотя бы элементарных ремней? — высказала своё недовольство Гермиона. — Тележки так заколдованы, что с них не получится выпасть… Даже специально, — объяснила Гарриет. — Отличная экскурсия! Спасибо Гарриет, — поблагодарил её папа. Потом немного смущённо посмотрел на мешочек с монетами в руках и спрятал его в портфель. — Ну и за это — тоже… Мы дома с тобой рассчитаемся… — Да без проблем, — пожала плечиками подруга. — Зря вы отказались посмотреть на драконов… — Там действительно есть драконы?! — неверяще воскликнула мама. — Ага, — кивнула Гарриет. — На самых нижних уровнях, охраняют самые старые сейфы старинных семей, где те хранят свои ценности… Родители переглянулись: — А я думал, что это такая шутка… — потянул папа. — Бог с ними, с драконами, — взяла ситуацию в свои руки мама. — Ну что, идём за формой? — А может сразу в книжный? — подхватила Гермиона. — Купим учебники? — И будем дальше таскаться по всем магазинам с тяжёлыми пакетами? — фыркнула Гарриет. — Зачем?! — после чего взяла Гермиону за руку и приглашающе мотнула головой взрослым: — За мной…***
Вначале они зашли в аптеку "Слизень и Джиггер", а не к Малпепперу, где Гермиона закупалась в прошлом году, когда посещала Косую аллею с профессором Макгонагалл, так как Гарриет заявила, что тут дешевле и больше выбор. Потом, подруга повела их в лавку старьёвщика. Оказывается, там торговали не только сломанными волшебными палочками, испорченными медными весами, старыми телескопами и прочим хламом, но и был небольшой букинистический отдел. — Здесь иногда попадаются интересные вещи, — пояснила Гарриет, копаясь в коробах под стеной, в которых были свалены пыльные и потрёпанные книги. — После учебного года мы тут нашли и купили книгу, написанную одним волшебником сразу после смерти Оливера Кромвеля — "Жизнеописание лорда-протектора Англии, Шотландии и Ирландии". А до этого здесь попалось довольно интересное описание участия магов в войне Ланкастеров и Йорков… Во "Флориш и Блоттс" таких книг не найти. — Да?! И почему? — поинтересовалась удивлённая Гермиона. — Потому что Министерство эти книги не одобряет, — Гарриет презрительно скривила носик, — и они не переиздаются, даже если их заказать. — Но почему? — удивилась мама. — Уж больно в те времена повеселились с магглами некоторые представители известных фамилий… Из тех, кто теперь строит из себя образцы благонравия… Предки нынешних меценатов, столпов общества и радетелей о благе… — вместо Гарриет ответил владелец магазинчика, довольно пожилой, но крепко выглядевший мужчина, с любопытством рассматривающий родителей Гермионы. К сожалению Гермионы, при близком общении с волшебниками накидки мамы и папы никого в заблуждение не вводили. И дело было не в какой-то магии, а в самих родителях, точнее, в их ошеломлённых и удивлённых лицах. Впрочем, их можно было понять — обычному человеку трудно сохранить невозмутимость при виде ассортимента той же аптеки: вонючих бочонков со слизью флоббер-червей и рогатых жаб; рядов стеклянных банок с высушенными растениями самых экзотических видов и маринованными частями невероятных животных; серебристых рогов единорогов и свисающих с потолка связок перьев, клыков, загнутых когтей… Гарриет тем временем отложила довольно потрёпанную книжечку "Триста уловок в квиддиче: как сбросить соперника с метлы, не нарушив правила"… — Она же издания позапрошлого века! — удивилась Гермиона, рассмотрев наполовину выцветший, наполовину затёртый форзац. — Но ведь правила с тех пор не изменились. Подарю Рону на Рождество, или день рождения, пусть читает. Всё лучше, чем его замацанный до дыр альманах «Пушки «Педл», — пожала плечиками подруга, быстро пролистывая следующую книжечку с интригующим названием "Записки ведьмы: О наилучшей сочетаемости зелий и блюд". — Зелья с блюдами? — заинтересовалась Гермиона. — Ага… Представляешь, тут написано, что если зелье от прыщей подлить, к примеру, в салат с кальмарами, то у отведавшего этого салатика прыщи превратятся в щупальца! — хихикнула Гарриет, откладывая эту книжечку к "Квиддичным уловкам". — Я же говорила, здесь можно найти много интересненького. Что такого "интересненького" видит подруга в том, чтобы превратить прыщи в щупальца — Гермиона не понимала, но решила при родителях этот вопрос не выяснять. Ей попалась потрёпанная книга, изданная ещё в начале прошлого века, которая называлась "Семейные обряды и ритуалы — от рождения до смерти". Подумав, Гермиона решила её купить — книг о ритуалах и всём таком в библиотеке Хогвартса не было. По крайней мере — в читальном зале точно… — Может, возьмёшь что-нибудь… посовременнее? — задумчиво спросил папа, увидев дату издания. — Заклинанию всё равно, помнят его или нет! — наставительно произнёс хозяин лавочки, в ответ на скептический взгляд папы. — И сегодня оно сработает точно так же, как двести лет назад, даже если за все эти два столетия его никто ни разу не использовал. Пять сиклей, — взглянув на книгу в руках Гермионы, добавил он. — В том и прелесть всяких древних штучек, — тихо сказала подошедшая к прилавку Гарриет, — никто уже не помнит, а оно работает. Хотя, конечно, без дополнительной литературы и нумерологии для пересчётов — проводить эти ритуалы не стоит, — задумчиво добавила она. — Это опасно? — встревоженно поинтересовалась мама. — Было бы опасно — эта книга бы продавалась в Лютном, — улыбнувшись ответила Гарриет. — Скорее, просто — бесполезно… Но для ознакомления вполне подойдёт… После её бурной, но не очень продолжительной дискуссии с продавцом, на прилавке появились "Звёзды и обряды. Необходимость астрономии", затем потрёпанные "Нумерологические начала" издания аж конца XVIII века, затем какие-то "Магические традиции. О пользе ритуалов"… Потом продавец полез в сундук, и достал оттуда внушительный фолиант, обёрнутый в пергамент. — Вот, такая книга должна быть у каждой ведьмы и волшебника! Издание одна тысяча восемьсот девяносто седьмого года, — важно произнёс он, обращаясь к папе. — В одном томе — наставления и для юной благородной ведьмы и для наследника. Могу продать вам за пятьдесят галлеонов. — Ничего себе! — воскликнул папа. — Такая, если по правде, не меньше сотни стоит! В любой семье волшебников — это настольная книга детей! — важно ответил продавец. — И не купите вы её нигде. Уж в "Флориш и Блоттс" — точно. Разве что с рук… Гермиона задумалась: с одной стороны, пятьдесят галлеонов — это четверть суммы, которую им отдала Гарриет, и две трети того, что её родители планировали потратить на её подготовку к Хогвартсу в этом году; с другой — толстая книга, в красивом кожаном переплёте, с золотым тиснением — просто манила её взгляд… — В другой раз, сэр, — вмешалась в её размышления Гарриет, выкладывая на прилавок стопку серебренных и бронзовых монеток за их покупки. — Как скажете, — продавец потерял к ним интерес, не глядя смахнул монеты в открывшуюся саму по себе кассу, и принялся бережно заворачивать фолиант обратно в пергамент…***
— Да ладно тебе, — успокаивала Гарриет немного расстроенную Гермиону, когда они вышли из лавочки на улицу. — Просто, пятьдесят галлеонов, за это… перебор! — сказала она. — Просил бы десять — вопросов не было. Если хочешь, я тебе из своей библиотеки привезу такую почитать, ну — после каникул. А потом, как прочтёшь, уже решишь — нужны тебе эти наставления или нет… В смысле, приобретать эту книгу… — Там есть что-то полезное? — заинтересовалась мама. — На самом деле, нет, — мотнула головой подруга. — Так, сборник правил поведения для "девицы почтенного благородного рода"… замшелой древности и такой-же замшелой тупости! Из серии: "запомни это девочка, ибо умом это понять невозможно!" — фыркнула она. — С одной стороны, конечно, знать это всё неплохо, чтобы понимать — что именно из правил и "так принято" ты нарушаешь, и за что на тебя начинают коситься… — Этикет — это важно, и… — воскликнула Гермиона. — Этикет — да, важно, — перебивая, кивнула подруга. — Но именно этикет у магов не очень-то и отличается от общепринятого. Когда приняли Статут Секретности? — В одна тысяча шестьсот восемьдесят девятом году! — не задумываясь ответила Гермиона. — То есть — конец семнадцатого века, когда уже всё утряслось и устоялось, — опять кивнула Гарриет с довольным выражением лица. — Балы там, приёмы, пиры… Эти все мероприятия были общими многие столетия, и сама понимаешь — именно в этикете существенных отличий просто быть не могло. Более того, к этому времени уже устоялись и стали общепризнанными веяния Ренессанса! А вот всё прочее… — задумчиво потянула она, — то, что касается именно магического сообщества… Вот ты согласишься прекратить посещать библиотеку чаще минимально необходимого для учёбы и не проводить за книгами времени больше, чем это требуется для уроков? — с ехидцей в голосе спросила Гарриет. — А сразу после сдачи С.О.В. уйти из школы, чтобы выскочить замуж и стать "послушной, верной женой, почтенной матерью и прилежной хозяйкой"? Или хотя бы — заключить помолвку? Кстати, не расторгаемую по твоему желанию или желанию твоих родителей… — Нет конечно же! — возмутилась Гермиона. — Тогда забудь! — отмахнулась подруга. — Мы с тобой уже в пролёте и перспектива быть зачисленными в когорту "благонравных ведьм" — нам с тобой не светит. И вообще, Гермиона, эти все наставления — ужасная чушь! — высказалась она и горячо продолжила: — Конечно, никто не спорит, что правила поведения нужно соблюдать… Но вон, у нас в школе, полным-полно наследников всяких родов… И что? Как тебе их поведение? Того же Малфоя? Или Рона? А ведь оба из "священных двадцати восьми"! — на это Гермиона только вздохнула, а Гарриет хмыкнула и продолжила: — А в целом… Магия, Гермиона, это прежде всего желание! Желание, плюс сила, и конечно же — умение. Но толку-то в силе и умениях, если ты сама загоняешь своё сознание, свои желания, в жёсткие рамки запретов и ограничений?! Этого — нельзя, потому что так не принято, то — запрещено, потому что так решил неизвестно кто непонятно когда, это — как бы можно, но не положено… — экспресивно высказалась подруга и скривилась. — А Магия, это как… Как — полёт, вот! Нет границ, нет барьеров, только — ты, небо и ветер! — восторженно произнесла она… Конечно, такой подход к вопросу правил, приличий, этикета — был довольно своеобразен. Особенно для довольно консервативной семьи Грейнджеров. Хотя, как заметил папа — в этом, учитывая неимоверный факт того, что имелось волшебство, которое, как утверждала подруга (и как на примере уроков трансфигурации могла убедиться сама Гермиона), зависело прежде всего от воображения и ума — что-то такое было… Ещё Гарриет много и подробно рассказывала про всевозможные магазинчики и лавочки, мимо которых они проходили: — Хороший магазин, "Волшебное оборудование для умников". Там можно купить не только телескопы, весы, часы и всё такое, но и, к примеру, самоуменьшающиеся коробки… — рассказывала она. — Какие коробки? — удивлённо переспросила мама. — Самоуменьшающиеся. Они, когда закрыты, такие маленькие, как два спичечных коробка. Снимаете крышку, и коробка — раз и увеличилась! — Гарриет вначале свела ладошки почти вместе, затем развела руки чуть ли не на весь размах. — А потом, когда в неё что-то уложить, и опять одеть крышку, то коробка опять уменьшится… — Невероятно, — покачала головой мама. — И дорого такие коробки стоят? — заинтересовался папа. — Нет, не очень, — ответила Гарриет. — Пять-шесть галлеонов… Считается, что выпускники Хогвартса подобные вещи должны уметь делать самостоятельно, но… С артефакторикой в Магической Британии не очень… и чем дальше, тем хуже… — она пожала плечиками и продолжила: — Ещё можно зайти в "Бутылочное пиво Белчера", — указала девочка на вывеску пивоварни, расположенной в цокольном этаже здания, где был магазин "Флориш и Блоттс"… — А не рано ли вам задумываться о пиве, юная леди? — строгим тоном поинтересовался папа. — Ну, они варят не только эль и лаггер, но и «сливочное пиво», которое пивом, да и алкоголем вообще — не является, — ответила та и продолжила экскурсию: — В «Мётлы "из рук в руки"» ничего покупать не стоит. Не самый лучший способ потратить деньги — ведь метла может быть битой или даже с каким-то браком, а так сразу, не будучи специалистом, этого не определишь… А вот в «Мантии "из рук в руки"», если нужна одежда, которую не жалко, к примеру, для копания в земле или занятий с животными, и не боятся немного поработать — отстирать-очистить, там пару заплаток, здесь пройтись швейной машинкой по швам — вполне можно приобрести. — Швейной машинкой? — удивилась мама. — Не чарами? — Так будет быстрее, — ответила Гарриет. — Есть специальные портняжные чары, которыми, к примеру, пользуется мадам Малкин и другие портные, есть заклинания для вязания, для штопки… но они… — девочка запнулась, подбирая слова, — довольно сложные в освоении, и нужна долгая практика… В общем, пока начнёт что-то получаться… приемлемо — пройдёт куча времени. — А как же это ремонтное заклинание, про которое ты говорила, дочка? — обратился папа к Гермионе. — Когда взмахнуть палочкой и можно починить что угодно? — Это заклинание называется "Репаро", папа, — уточнила Гермиона. — Не что угодно! С помощью "Репаро" одежду, к примеру, или обувь, не починить, — перебила Гарриет. — Можно, конечно, пару раз трансфигурировать, чтобы придать хороший вид, но тоже… так себе… Мало того, что надо очень хорошо уметь это делать, к тому же нужно накладывать чары длительного действия, да ещё и фиксировать, чтобы не слетели от случайного "Фините", так ещё и после пары-тройки трансфигураций ткань ветшает и просто разлазится… Так что с одеждой лучше всего — иголка и нитка тем или иным способом! Так вот, нам в этом году предстоит выбор дополнительных предметов, и если выберешь Уход за магическими существами, то будет нелишним озаботиться сменной одеждой. Да и на Гербологию лучше ходить в сменной мантии, чтобы на переменах не тратить время на очистку… В принципе, в этом году нам ещё подойдут прошлогодние учебные, но вот в следующем, если за год сильно подрастём — надо будет задуматься… Потом они рассчитались с мадам Малкин и забрали у неё два увесистых свёртка с формой, и по настоянию Гарриет зашли в кафе-мороженное Флориана Фортескью, где полакомились "абсолютно безвредным для зубов" вкусным мороженным со вкусом ежевики, персиков и ананаса… Наконец, они добрались до "Флориш и Блоттс", где Гермиону ожидало огромное разочарование — оказывается, на позапрошлой неделе здесь проходила презентация новой книги "Я — ВОЛШЕБНИК", Гилдероя Локхарта, автора их учебников для этого года… И он раздавал автографы! Гермиона чуть было не плакала от разочарования. Разумеется, к книгам из списка она уговорила родителей купить и новую… А вот Гарриет быстро пролистывала книги из стопки, начав с "Каникул с каргой", затем "Тропою троллей", потом "Увеселение с упырями"… А потом обратилась к продавцу: — Сэр, а у вас есть "Основы защиты от Тёмных искусств", авторства Жига Мышьякоффа и второй и третий том "Расширенного курса Защиты от Тёмных искусств", авторства Галатея Вилкоса? — Да, есть, — кивнул продавец. — Тогда добавьте их к этому, — она поморщила носик, и ткнула пальчиком в стопку книг Локхарта и лежащую сверху "Стандартную книгу заклинаний для второго курса". — Но зачем?! — довольно сильно удивился продавец. — Как я понял, профессор Локхарт рекомендовал свои книги… — Профессор?! — судя по голосу Гарриет удивилась ещё сильнее его. — Да-да! — закивал тот. — Он объявил, что в этом году будет преподавать в Хогвартсе Защиту от тёмных искусств! Была большая презентация его новой книги! И она освещалась в "Ежедневном пророке"! Даже фотокорреспондент был! А народу собралось… — продолжил рассказывать продавец, — даже драка приключилась, вот! Представляете, мистер Уизли… Уже в машине, когда они ехали домой, Гарриет обратила внимание на насупленную Гермиону… — Ты чего? — подтолкнула она её локотком. — Мы могли увидеть самого Гилдероя Локхарта, — расстроенно воскликнула Гермиона. — Написавшего все эти книги… — Да насмотришься ты ещё на него, — отмахнулась подруга. — Слышала же, что он преподавать у нас будет… Меня больше интересует из-за чего сцепились мистер Уизли и папаша Малфоиша, что их аж Хагриду растаскивать пришлось? — придвинувшись к ней поближе, тихонько сказала Гарриет. — И во что это выльется в школе? Мелкий Малфоиш думать что говорит — не умеет органически, а Рон у нас парень горячий, да и близнецы тоже… — добавила Гарриет значительно тише, практически шёпотом. — Один Персик у них как не родной…***
— Классная комната, — похвалила Гарриет осмотревшись, и принялась вытаскивать из чемодана нужные вещи, вроде туалетных принадлежностей, пижамы и домашнего платья. Вообще-то она сказала, что предпочитает дома носить футболки и джинсы, но Гермиона с грустью поведала, что родители от неё требуют "выглядеть как принято юной леди из приличной семьи", и Гарриет согласилась её поддержать в вопросах соблюдения дресс кода. — Тебе правда нравится? — Ага… Только немного тесновато… Наверное, из-за целых трёх книжных шкафов. Если бы не они… — Это моя библиотека! Личная! — перебив её, похвасталась Гермиона. — О! Тогда извини… — А места мало из-за того, что понадобилось место, чтобы можно было разложить кресло-кровать. Раньше стол стоял вот там, а кресло было вот здесь, со столиком… — Понятно… То есть это из-за меня у тебя тут такая теснота и неудобство… — И ничего страшного! — воскликнула Гермиона. — Это я настояла, чтобы ты не в гостевой спальне жила, а в моей… — она смутилась и призналась: — Ну и родители не очень спорили… Гостевая спальня, она… У нас никто не остаётся и мы её приспособили под комнату, куда складываем то, с чем не знаем, что делать… — Вроде — и выкинуть жалко, и куда приспособить — непонятно? — улыбнулась Гарриет. — Именно, — кивнула Гермиона, — хотя я предлагала превратить гостевую комнату в библиотеку, раз мы её не используем как спальню, но родителям всё недосуг там всё разобрать, — сожалеюще вздохнула она и добавила: — Но, если ты конечно хочешь жить в отдельной комнате, то можно этим заняться и… — Нет, что ты! Всё нормально, меня вполне устраивает раскладное кресло и проживание с тобой в одной комнате, — улыбнулась подруга: — И я тоже очень соскучилась по тебе! Красивые куклы, — Гарриет отвернулась и принялась разглядывать расставленных на полках углового стеллажа кукол, — и выглядят как новые! — Родители дарили, родственники… — объяснила Гермиона. — Ну, знаешь, всё как положено благовоспитанным девочкам… А я предпочитала читать книги, — призналась она. — Вначале, из серии "как это работает", — Гермиона указала на полки с детской литературой, — потом энциклопедии и атласы, а потом, когда пошла во второй класс, и до "Британики" добралась. Так что — особо играть было некогда… да и не очень интересно… — вздохнув, закончила она. — Ну, я просто удивилась, — пожала плечиками Гарриет. — Они действительно как будто только из магазина. Не то, чтобы я сомневалась в твоей аккуратности и бережном обращении… Но вот твои подруги… — У меня… — Гермиона грустно вздохнула и призналась: — В детстве не было подруг… Ну таких, с которыми играть можно было… Ладно, — сменила она неприятную для себя тему, — давай я тебе покажу где ванная, и пойдём вниз… Ни в какой ресторан по дороге из-за уже довольно позднего времени они заезжать не стали, вместо этого папа с мамой заказали доставку пиццы и сока. Пиццы взяли четыре разных, таким образом, обменявшись кусочками, все смогли попробовать четыре вкуса… За ужином подруги весело болтали, а папа всё расспрашивал Гарриет о всяких магических тонкостях, в которых та оказалась довольно сведуща… —… Хогвартс — это самая лучшая школа магии! — утвердительно заявила Гермиона, когда разговор перешёл к обсуждению образования, и папа поинтересовался: а какие в принципе ещё есть школы в которых обучают магии. —… в Британии, — подхватила Гарриет, и ухмыльнувшись добавила: — Потому что других школ… у вас нет! — Но так написано в "Истории Хогвартса", — возмущённо ответила Гермиона. — И ты ни на секунду не задумалась, почему Дурмстранг, к примеру, называется — институтом, Шармбатон — академией, а Хогвартс — всего лишь школой? — приподняла бровь в удивлении подруга. — Что это, вполне вероятно, не просто дань традиции? — Да? — Гермиона действительно, к своему стыду, только сейчас об этом вспомнила. — А почему? — У них другая учебная программа… Более углублённая и специализированная, скажем так, — ответила Гарриет. — Значительно больше учебных часов, больше общих предметов в первые три года учёбы, и углублённая специализация на старших курсах… Это если коротко, и не вдаваясь в подробности. — И всё же я не совсем понимаю, почему вы должны ездить в школу на поезде, — задумчиво произнёс папа. — Раз есть эта, такая чудесная ап-па-рация, эти камины, порталы… Куча способов, которыми ты раз — и на другом конце страны, то почему нельзя в школу так же?! А на выходных — возвращаться домой… Раз уж из-за домашних заданий, для выполнения которых обязательно нужна библиотека, не получится возвращаться после уроков… — Ездить на поезде, который специально назвали "Хогвартс-экспрессом", придумала волшебница Отталин Гэмбл, — поведала Гермиона. — А потом, после ряда доработок и испытаний, Министерство Магии постановило, что в Хогвартс теперь положено добираться именно на этом поезде. Так как другие способы опасны или ненадёжны. — Опасны? — обеспокоенно уточнила мама. — В общем, да, — кивнула Гарриет. — При неумелом аппарировании возможны расщепы… — она поморщилась, — довольно неприятная вещь. С порталами тоже есть сложности, особенно при их создании, что, в придачу, далеко не всем по силам, и опять же у вас, в Британии, это запрещено делать частным порядком, а занимается этим вопросом маленькое подразделение Отдела магического транспорта, у которых вечно не хватает времени на то, чтобы обеспечить всех. У перемещения каминами — тоже есть ряд минусов, и вымазаться в саже сильнее трубочиста — не самый неприятный из них… Обидно другое — вместо того, чтобы всё это развивать и отлаживать, как у нас, к примеру — ни в Шармбатон, ни в Дурсмтранг ни на каких поездах целыми днями не ездят — здесь… — она разочарованно-обиженно махнула рукой. — В Хогвартс нельзя аппарировать! Это написано в "Истории Хогвартса", — возразила Гермиона. — Родители могли бы аппарировать своих детей в Хогсмид, это рядом, — парировала подруга. — А дальше, до школы — на каретах. Или ты думаешь, что Малфои и прочие… все эти чудаки во фраках и ботфортах добираются до Кингс-Кросса на метро? Они прыгают с детьми на платформу 9 и ¾, — заявила она. — А как же Уизли? — удивилась Гермиона. — Мы с Роном договорились, что в этом году встретимся у колонны. И в прошлом они тоже переходили, Рон рассказывал же… — У Уизли слишком много детей, чтобы перебросить всех за раз, — возразила Гарриет. — А прыгать туда-сюда… это не так просто, так как аппарация довольно сложная магия. Но в основном те, у кого в школу отправляется один-два ребёнка — перемещаются с детьми сразу на платформу. Так какая разница, куда именно это делать? Или вообще, можно было бы перемещаться каминами прямо в школу. Или в тот же Хогсмид — каминами или многоразовыми порталами… Всяко не сложнее бы получилось, чем целый поезд придумывать! И это не говоря о том, что есть специальный автобус для колдунов и ведьм, "Ночной рыцарь"! Он может легко и очень быстро доставить куда угодно! И волшебники, особенно те, кто не очень освоил аппарацию, часто им пользуются. Но вот сделать ещё один такой, школьный… — Гарриет поморщилась и фыркнула: — Видимо — Мерлин не велел…***
Несмотря на то, что Гермиона хотела сразу же приступить к чтению таких интересных книг не только выдающегося волшебника, но профессора Защиты от тёмных искусств, мама взяла с неё обещание, что она не оставит подругу скучать одну. Гарриет же, ещё раз быстро пролистав пару книг профессора Локхарта, скривилась, буркнув себе под нос что-то вроде: "Беллетристика какая-то", убрала книги в чемодан и наотрез отказалась тратить на них время. — Это же учебники? — она несколько скривилась, и одновременно подняла бровь, демонстрируя своё недоумение. — Вот в школе их и будем… учить. Иначе — зачем мы туда вообще едем? — А если профессор Локхарт задаст тебе вопросы, вот как профессор Снейп на первом занятии… — И ты хочешь сказать, что ответы на заданные Снейпом вопросы ты прочла в учебниках для первого курса "Магические отвары и зелья"? — ехидно уточнила Гарриет. — Насколько я помню, "Напиток живой смерти", это третья глава "Расширенного курса зельеварения", уровень Ж.А.Б.А. — Нет, но… — смутилась Гермиона. — Можно же и почитать… — Можно, — кивнула Гарриет, — если будет скучно, то можно что-нибудь интересное и почитать, — при этом указала на лежащий на кровати второй том "Расширенного курса Защиты от Тёмных искусств". — Но не в ущерб прогулкам и всему остальному! У нас впереди ещё десять месяцев, когда только и делать, что читать и писать… В придачу, Гарриет поддержали мама и папа, и Гермионе ничего не оставалось делать, кроме как согласиться с таким напором. Тем более, она очень соскучилась по подруге, и после ужина, перед сном, было очень интересно и приятно с ней просто поболтать…***
На следующий день, вернувшись с прогулки по городку, девочки принялись за приготовление ужина — Гарриет решила угостить их немецкой кухней: картофельно-мясным пирогом с начинкой из картофеля, красного лука и ветчины, и классическим пирогом «Кухен» с яблоками. Было интересно наблюдать за тем, как подруга священнодействует на кухне (хоть она и утверждала, что купленное в супермаркете дрожжевое тесто, это немного не то, но "na bezrib`e i peskar` osetrina", как непонятно выразилась Гарриет), так как умений самой Гермионы хватало разве что на "разогреть судок в микроволновке" или "залить молоком мюсли". Впрочем, почистить и нарезать кубиками яблоки и нашинковать лук по указаниям Гарриет — оказалось не сложнее, чем подготовить ингредиенты для зелья, следуя инструкциям в учебнике. В процессе готовки они бурно обсуждали свою прогулку, во время которой Гарриет хоть и не смогла затащить её на аттракционы в парке, зато смогла уболтать на Макдональдс, в результате чего Гермиона теперь пребывала в противоречивых чувствах: с одной стороны, подруга уговорила её попробовать кока-колу (что родители запрещали), с другой стороны, Гарриет заявила, что это "их секрет" и Гермиона теперь будет вынуждена врать маме и папе… — Зачем так сразу — "врать"? — пожала плечиками подруга. — Можно просто не акцентировать внимание: гуляли по городу, осматривали достопримечательности… Не вдаваясь в детали. — Но это как-то… — То есть ты родителям рассказывала всё-всё? — удивлённо посмотрела на неё Гарриет. — Вот, к примеру, про дракончика Хагрида, про "минус сто пятьдесят баллов", про отработку в Запретном лесу? — Нет, конечно! — воскликнула Гермиона, и тут же смутилась. А потом уточнила: — А ты? — Нет, — подруга покачала головой, а потом почему-то хихикнула: — А то с крёстного и дяди Рема станется… Разнести Хогвартс по камешку… И в придачу — оставить Британию без Великого Светлого Волшебника… — и опять хихикнула. — Но… — Гермиона не поняла причину её веселья и уточнила: — При чём тут профессор Дамблдор? — Да так, — мотнула головой Гарриет. — Но сейчас не о нём, а о тебе. То есть ты о многом, что произошло с тобой — умалчивала, так же? — не столько спросила, сколько утвердительно заявила подруга. — Тогда почему Макдональдс не попадает под ситуацию с дракончиком? И там, и там мы нарушали правила! Ладно, потом ещё обсудим, — улыбнулась она. — Как раз к возвращению твоих родителей с работы, пироги будут готовы. Я переодеваться… А Гермиона, как обычно в таких ситуациях, решила подумать за чтением. Но только она устроилась поудобнее в кресле с "Увеселением с упырями", как сверху донёсся вначале визг Гарриет, потом вроде бы какое-то верещание, затем — неразборчивое бормотание, и вроде бы как двух голосов! А потом и вовсе — непонятный стук! Отложив книгу, Гермиона поспешила наверх… — Что здесь происходит? — воскликнула она, застыв на пороге. Гарриет успела сменить шорты и футболку на платье светло-кремового цвета, в котором прилетела и теперь ошарашенно взирала на странное маленькое лупоглазое существо с огромными ушами, облачённое в грязную тряпку, из-под которой проглядывали множественные синяки и чуть подзажившие ссадины и старые шрамы, которое с упоением и какой-то целеустремлённостью билось головой об пол! — Что это за…?! — удивлённо выдохнула Гермиона. — Это домовой эльф, — ответила Гарриет. — Какой-то Добби. Ну, он так представился… Этот… "домовой эльф Добби" при её словах взвыл особенно горестно и принялся с ещё большим энтузиазмом колотиться головой об пол. — Ну хватит! — воскликнула Гарриет. Она ухватила это существо, в смысле, домового эльфа, за тряпку, в которую он был облачён и чуть приподняла его вверх, не давая возможности достать головой до пола. — И я не знаю откуда он тут взялся и что ему надо, — продолжила подруга. — Он больше пытался проломить головой пол, чем говорил… — Кто такие эти домовые эльфы? — спросила Гермиона, разглядывая это существо. — Домовики. Живут в домах волшебников, помогают по хозяйству, заботятся о семье… — начала отвечать Гарриет, но тут существо в её руках забилось, попыталось вырваться и шарахнуться головой на этот раз дотянувшись до подлокотника кресла. — Да успокойся ты! — воскликнула Гарриет и встряхнула этого домовика. — То есть — они слуги? — уточнила Гермиона. — В каком-то смысле, да, — кивнула подруга. — Добби, зачем ты бьёшься головой? — обратилась Гермиона к домовику. — Добби должен наказать себя, он едва не сказал плохо о своей семье! — пропищало в ответ это удивительное существо. — Семье? У тебя плохая семья? — удивилась Гермиона. — Он имеет в виду семью, которой он служит, — пояснила Гарриет. — А! То есть — хозяева? Ну, должно быть, они действительно не очень хорошие, раз они не обращают внимания на то, как выглядит их слуга, — осуждающе произнесла она, разглядывая грязную тряпку, которая служила одеждой домовику, от чего тот взвыл с новой силой. — А они знают, что ты здесь? — Он уже сообщил, что нет, — пожала плечиками Гарриет. — Что это его самодеятельность в чистом виде. — Да, — простонал домовик. — И за это Добби придётся прищемить себе уши дверцей духовки! — Ну, это уж твои хозяева точно заметят… — ухмыльнулась Гарриет. — Добби сомневается в этом, мэм. Добби постоянно приходится наказывать себя за что-нибудь. Хозяева не обращают на это внимания. Иногда они даже напоминают Добби, что тому следует наказать себя… — Какая жестокость! — потрясённо проговорила шокированная Гермиона. — А зачем же ты живёшь у таких плохих хозяев? — Домовой эльф должен быть отпущен хозяином на свободу, добрая мисс. А эта семья никогда не отпустит Добби-и-и-и… — начал завывать домовик. заламывая руки и тряся ушами, — и Добби-и-и-и будет в услужении, пока не умрё-ё-ёт… — И что, ничего нельзя сделать?! — поражённая таким кошмаром, фактически рабством, воскликнула Гермиона. — Никак не получится тебе помочь? — Добрая мисс не может помочь Добби! — принялся причитать домовик. — У великой волшебницы мисс Гарриет Поттер-Блэк такие хорошие друзья… Подруга несколько скривилась, и взглянув на Гермиону, вздохнула: — Ну, будем честными, до величия мне ещё очень далеко. — О! Великая Гарриет Поттер-Блэк очень скромна! Она не говорит о своей победе над Тёмным Лордом! — забился в теперь в экстазе почитания домовик, преданно и восхищённо пуча глаза. У подруги в ответ появилось такое выражение лица, что Гермиона негромко засмеялась, а потом сказала: — Потому и не говорит, что ничего об этом не помнит. Ведь тогда Гарриет была очень маленькой. — Но Добби слышал, что несколько недель назад великая Гарриет Поттер-Блэк, вновь встретилась с тем, кто называет себя Тёмным Лордом, и снова одержала над ним верх! — Да ну? — потянула на это Гарриет, и как-то подобралась. — Добби, а давай ты присядешь, и мы спокойно обо всём поговорим, а? — голос подруги был вкрадчивым и в тоже время несколько напряжённым. — Великая Гарриет Поттер-Блэк предложила Добби сесть и поговорить… — принялся завывать домовик, но Гарриет его оборвала. — Добби, замолчи! Мы с тобой это уже проходили! Просто сядь в кресло! Молча! — притопнула ногой Гарриет. — А потом мы поговорим! — и пока тот умащивался в кресле, повернувшись к Гермионе, пояснила: — Он появился, когда я переодевалась. Хорошо ещё, что уже почти заканчивала. Я ему предложила сесть и подождать, пока я сбегаю за тобой, а он начал причитать на счёт волшебников, которые никогда не предлагали ему сесть, а потом верещать "Мерзкий, гадкий Добби!" и биться головой об пол… Итак, — Гарриет внимательно посмотрела на Добби и принялась расхаживать по оставшемуся свободным пятачку в комнате, при этом у Гермионы создалось впечатление, что подруга кого-то старательно копирует. — А скажи-ка мне для начала, дорогой друг — откуда ты узнал, про столкновение с одержимым Тёмным Лордом? Это вряд ли печатали в «Ежедневном пророке»… — Добби не может сказать! — понуро опустил уши тот. — Понятно… — потянула Гарриет. — Значит… значит… — размышляла она, — значит ты узнал это от своих хозяев, подслушав их… И скорее всего, раз они об этом не просто узнали, но ещё и обсуждали… и твой внешний вид, то… То твои хозяева — из числа прислужников Волдеморта! — припечатала она, скривившись. Добби выпучил глаза, одновременно сложив ручки на груди и видимо опять собираясь приложиться головой об ручку кресла, но подруга его остановила: — Тебе не нужно себя наказывать! Ведь это не ты сказал плохо о своих хозяевах, а я. — Ах, мэм, — выдохнул Добби, промокая лицо уголком засаленной наволочки, в которую был одет. — Гарриет Поттер-Блэк доблестная! И храбрая! Она смело встретила уже столько опасностей! Она не боится называть Сами-Знаете-Кого по имени! — воскликнул он, выдувая свой огромный нос в наволочку. — Но Добби умоляет великую мисс Гарриет Поттер-Блэк: не произносите это имя, мэм. Умоляю, не произносите! — Хорошо, — кивнула Гарриет, — если ты так просишь… Но… — она хмыкнула, глаза сощурились и на её лице появилось выражение размышления. — В принципе, круг поисков не то чтобы так уж и велик… — задумчиво произнесла она, потирая пальчиком носик. — Но есть и другой вопрос, Добби, — подозрительно взглянула она на домовика: — И с чего, учитывая твоих хозяев, нам тебе доверять, а? — Ах, если бы добрая, великая мисс Гарриет Поттер-Блэк только знала! — вздохнул Добби и слёзы ручьём полились на обтрепанную и грязную наволочку. — Если бы она только знала, как много она значит для нас, несчастных рабов, отребья волшебного мира! Добби помнит времена величия Того-Кого-Нельзя-Называть. С нами, домашними эльфами, обходились как с крысами и тараканами, мэм. С Добби, правда, и сейчас так обходятся, — признался эльф и вытер слёзы наволочкой, — но всё-таки с тех пор, как вы победили Кого-Нельзя-Называть, жить стало гораздо легче. Тёмный Лорд потерял свою силу, а маленькая Гарриет осталась жива! Для нас это как рассвет, мэм! И Гарриет Поттер-Блек сияет лучом надежды… Мы уж и не чаяли конца чёрных дней… А теперь в Хогвартсе опять назревают страшные события, и Добби пришёл, чтобы предупредить и защитить Гарриет Поттер-Блэк, даже если потом придётся прищемить себе уши дверцей духовки… Мисс Гарриет Поттер-Блэк не должна ехать в Хогвартс, — воскликнул он. — Что? — не поверила своим ушам Гермиона, наконец-то выйдя из ступора. — Как это — "не ехать в школу"? Нам надо учиться! — Нет, нет! — в ужасе вскричал Добби, тряся головой так, что уши захлопали по щекам. — Гарриет Поттер-Блэк слишком ценна для волшебного мира, чтобы её потерять! И маленькая добрая мисс тоже! В этом году в Хогвартсе произойдут ужасные события, Добби случайно узнал об этом! Добби так надеялся, что мисс Гарриет Поттер-Блэк не приедет… — Это почему же? — подозрительно поинтересовалась подруга. — А ну-ка, выкладывай! — прикрикнула она. — Великая мисс Гарриет Поттер-Блэк не должна сердиться на Добби! — испуганно прижал уши тот, и молитвенно сложил ручки. — Добби подумал, что если Гарриет Поттер-Блэк не получит письмо из школы, то она не приедет. Добби был очень удивлён, когда ему сказали, что видели великую Гарриет Поттер-Блэк с её подругой на Косой Аллее… — Письмо из школы? — воскликнула поражённая Гермиона. — Ты смог забрать письмо из Хогвартса? — Они, в смысле — домовики, ещё и не такое могут, — пояснила Гарриет, и подозрительным взглядом уставилась на Добби. — А скажи-ка, дружок… — потянула она, — а никаких других писем ты не перехватывал, а? Отвечай! — прикрикнула она на сжавшегося домовика. — Великая мисс Гарриет Поттер-Блэк не должна сердиться на Добби! — опять запричитал тот. — Добби слышал, что мисс Гарриет Поттер-Блэк не очень довольна тем, что учится в Хогвартсе. Добби подумал, что если Гарриет Поттер-Блэк не будет получать письма от друзей, то она решит, что не нужна друзьям и не захочет возвращаться в школу… Где в этом году будут происходить ужасные события… — Так вот куда подевались письма Невилла и Рона, — угрожающе прищурив глаза потянула Гарриет. — Так-так… — Добби просит великую Гарриет Поттер-Блэк, мэм, не сердиться на него, — запричитал домовик. — Добби хотел как лучше… Ужасные события грозят… — А получилось "как всегда"! — припечатала в ответ Гарриет. — И что за "Ужасные события"? — поморщившись, уточнила она. — Ты всё время твердишь про какие-то грозящие ужасы… Какие именно? — Добби не может сказать! — замотал головой и ушами домовик. — Но очень-очень ужасные… — Чепуха, — фыркнула Гарриет после нескольких мгновений раздумий. — Без ведома Дамблдора ничего такого ужасного в Хогвартсе произойти не может в принципе! А Дамблдор — великий волшебник… Да и вряд ли случится хоть что-то такого, что будет ужаснее, чем наличие одержимого профессора, преподававшего нам целый год, и чего-то очередного спрятанного… — скривилась подруга, а потом махнула рукой: — Переживём! А вот Гермиона права — мы должны учиться, а для этого требуется вернуться в школу! — Добби умоляет великую Гарриет Поттер-Блэк не делать этого! Не ехать в школу! — пропищал одновременно настойчиво и умоляюще домовик, глядя на девочку слезящимися глазами. — Нет! — хором воскликнули подруги. — Мы едем в школу! — добавила Гермиона. — Тогда у Добби нет иного выбора! Добби придется на это пойти, — закручинился домовик, на секунду прикрыв глаза ручками и качая головой. — Ради вашего блага, мэм! Добби потом себя накажет… Тут он вскочил с кресла, рванул к выходу из комнаты, и уже почти проскочил буквально у самых ног ошеломлённой Гермионы, как Гарриет отреагировала: бросок вперёд, молниеносное движение руки, она зацепилась за тряпку на домовике, и в следующий миг они уже в обнимку кубарём покатились по комнате, когда было совершенно непонятно где кто, где чьи руки-ноги. Остановилась эта спонтанно возникшая «куча мала» врезавшись в книжный шкаф, при этом домовик оказался внизу, прижатый подругой к полу. — Пока ты не натворил ещё каких-нибудь глупостей, вроде "воровства писем", — прошипела Гарриет, — отвечай: что ты собирался сделать?! — добавила она приказным тоном. — Добби хотел поколдовать, — чуть слышно просипел домовик, и тут Гермиона поняла, что подруга мало того, что держала его ладошки в своих, так ещё и пережала ему правым предплечьем шею. — Добби подумал, что если он поколдует, то великую Гарриет Поттер-Блэк исключат из школы… И ей не будет грозить ужасная опасность… — А ничего, что это дом Гермионы? — прошипела Гарриет. — С чего бы это, за то, что колдовал ты, в её доме, должны исключить меня?! — явно удивлённо воскликнула она. — Добби не подумал… — явно опечалился домовик. — Добби себя накажет… — Послушай, — Гарриет чуть расслабила хватку. — Ты ведь знаешь про магические контракты? В том числе и на обучение? — Добби знает, — кивнул тот. — И что я не могу нарушить контракт и не поехать в школу, Добби тоже знает? — ехидно поинтересовалась Гарриет. На мордашке домовика отразилась такая смесь выражения смущения пополам с огорчением, он выглядел таким несчастным, что Гарриет окончательно его отпустила, лишь фыркнув: — То же мне, спасатель Малибу… — и выругалась: — Шайскерль дантирвитир… Домовик понурил голову, шмыгнул носом, и пробормотав: — Добби себя накажет, — после чего щёлкнул пальцами и с лёгким хлопком, как будто от хлыста, исчез, словно его и не было. — Что! Это! Было?! — воскликнула Гермиона. Она была настолько поражена, что даже не сделала замечание подруге на счёт её ругани. — Ты же сама всё видела, — пожала плечиками Гарриет, и вздохнула: — Шайзе, вот поэтому я не люблю носить платья, — разочарованно произнесла она, рассматривая разорванный подол и несколько оторванных пуговичек. — Вечно происходит какая-то фигня, — и опять вздохнув, принялась расстёгивать оставшиеся пуговички. — Придётся твоим родителям мириться с нарушением дресс кода, — ухмыльнулась она, стаскивая с себя платье… Но сейчас дресс код — было последним, что волновало Гермиону! — Нас что, исключили бы из школы?! — испугано уточнила она, пока подруга переодевалась. — За колдовство?! — Нет конечно, — ответила та. — Прислали бы специалистов из Министерства, те бы убедились, что мы не колдовали, что никакого нарушения не было, да и всё… Ну, по крайней мере — так должно быть. По логике… — А почему тогда Добби решил, что… Ну, что если он поколдует, то тебя исключат? — Да Мерлин его знает! — пожала плечиками подруга. — Мне кажется, что он немного неадекватный, так что мало ли, что у него там в голове! — А эти… домовые эльфы, — успокоившись насчёт "исключения", Гермиона заинтересовалась такими необычными созданиями, — получается, они рабы?! — Нет, — качнула головой Гарриет. — Но Добби же сказал, что его не отпускают… Получается, что он в рабстве… Рабов надо освобождать! — горячо заявила она, будучи убеждённой сторонницей аболиционизма. — Ну, очевидно его семья, в смысле — хозяева… скажем так, не самые лучшие люди… Но, — подруга задумалась… — Слушай, вот есть люди, которые издеваются над своими собаками. Но ты же не будешь из этих, бесспорно ужасных случаев, делать вывод, что собаки содержатся в рабстве, и требовать выгнать всех псов на улицу? — спросила она. — Это ужасно, — продолжила настаивать на своём Гермиона, но тут прозвучал голос мамы из прихожей: — Девочки, мы дома. Спускайтесь… — Вы приготовили ужин? — удивлённым тоном произнёс папа. — Пахнет вкусно…***
Но даже за ужином (приготовленные Гарриет пироги родителям очень понравился, а она в свою очередь похвалила хороший сорт чая и очень вкусный апельсиновый мармелад маминого изготовления) спор подруг продолжился. Конечно, о визите Добби, как и о предупреждении о грозящих в школе ужасах, девочки, не сговариваясь, умолчали (точнее — умолчала Гермиона, а Гарриет умудрилась довольно изящно, при этом ни словом не соврав, сказать о Добби, как о своём шапочно знакомом волшебном существе, с которым не очень хорошо обращаются), и разговор шёл о проблеме в целом. — Но они же, домовые эльфы, как люди! — возмущалась Гермиона. — В магическом мире, не всё что выглядит "как люди", людьми является! — парировала Гарриет. — Они — магические существа, а не люди… У них другие потребности, другие интересы. Даже магия у них своя, особенная… Они видят смысл своей жизни в том, чтобы помогать волшебникам, заботиться о своей семье! И очень любят это делать. А ты предлагаешь их от этого "освободить", фактически, выгнать на улицу! Ладно, оставим пока за скобками вопрос "нужна ли им эта свобода"... Куда домовики пойдут? В Запретный лес, к кентаврам?! Чем они будут заниматься? Как они вообще выживут без людей? — Но Добби, — воскликнула Гермиона, — он же… — Добби это частный случай, — возразила подруга. — Говорю же, давай пока оставим Добби в покое. Но заметь, — уточнила она, — даже он называл своих хозяев "семьёй"! То, что они такие негодяи и издеваются над ним… Что ещё ожидать от "Пожирателей смерти" с их отвратительными взглядами и идеями? — она скривила мордашку. — Впрочем, надменность, напыщенность и самодовольство — вообще распространены у британских волшебников, в целом, так что… — Гарриет, может если ты расскажешь про эльфов более подробно, то мы лучше поймём? — обратилась к ней мама. — Честно говоря, я не очень-то много знаю, — пожала плечиками Гарриет. — Просто… Понимаете, это настолько обыденно, привычно, что не является вопросом, о котором много или часто говорят. Домовые эльфы… — задумалась она, — известны с давних времён. По крайней мере, задолго до Мерлина, Морганы и Основателей. Если уж они поселились в семье волшебников, то всю свою жизнь будут им служить. Более того — они служат семье поколениями, то есть, если у домовушки рождается маленький домовой эльф, то он или она, продолжает жить и служить в этой семье. К тому же, домовые эльфы согласны жить не в каждом доме, а только в приличных. А вот что они понимают под "приличными", — развела руками Гарриет, — знают только они сами! По крайней мере, в наших, человеческих, понятиях они этого объяснить не могут. Для них получить свободу — это величайшее несчастье. Фактически — это изгнание, а не свобода, так как без своей семьи волшебников, домовики быстро чахнут и умирают… — Но почему? — воскликнула Гермиона. — Не знаю, — подруга опять развела руками. — Что-то там связанное с магией и жизнью, но я точно не знаю. Извини, я просто не интересовалась этим вопросом, — смущённо улыбнулась она. — И ещё, прежде чем ты начнёшь планировать свой вариант "восстания Спартака", — ухмыльнулась Гарриет, — запомни одну простую вещь: магически домашние эльфы сильнее большинства волшебников! Если бы они подняли бунт, вроде того, что регулярно учиняли в прошлом гоблины, то как говорит дядя Рем — домовики бы перебили всех волшебников за первые пару часов. Так что как бы там ни было, они служат добровольно. Ну… в основном. — Но как же Добби? — расстроенно спросила Гермиона. У неё не складывалась картинка в целом. — Может быть он не добровольно пришёл к своим хозяевам, а его распределили? — задумчиво произнесла подруга. — Как это — распределили? — уточнила мама. — Ты же говорила, что они сами приходят в те семьи, которые считают приличными? — У вас в Британии, в Министерстве, есть Бюро по распределению домовых эльфов. Вроде бы это связано с тем, что их мало, а домовик в семье — это не только полезно и выгодно, но и престижно… И были даже серьёзные конфликты за право обладания домовиками. Вот и занимаются их распределением специальные люди, а очереди, вроде бы, растягиваются на года… Поговаривают, что платят большие взятки, чтобы поскорее заполучить себе домовика. Знаете, замашки у тех, кто считает себя британской магической аристократией — это ещё та проблема… "Всё, что нельзя купить за деньги, у них покупается за большие деньги", как любит повторять крёстный, — поморщилась Гарриет. — А он во всём этом толк знает, так как сам выходец из одной из самых богатых и известных в Магической Британии семей. — Я заметил, Гарриет, что ты постоянно говоришь "у вас", "в Британии", "у британских волшебников"… — папа с интересом посмотрел на девочку. — На сколько мы поняли из рассказов Гермионы, Поттеры — это известная английская семья магов, так же? И твой крёстный, Сириус Блэк, удочеривший тебя, тоже — из английских волшебников. А ты, как бы, получается, себя англичанкой не считаешь? Извини, если это личное… — Понимаете, Дэн, — начала Гарриет как-то задумчиво: — Это мои родители, крёстный, их предки — жили в Англии… А я… Почти вся моя сознательная жизнь прошла в СССР и Германии. — В Советах?! — воскликнула мама. — То есть, у русских? — Ага, почти полтора года, — кивнула Гарриет, — с шести лет… А потом, до самого Хогвартса — в ФРГ. Так что… Я конечно не уверена можно ли считать меня настоящей дойче, но британкой я себя точно не ощущаю. Да и моя жизнь в Англии до этого… — подруга на секунду запнулась, — я её практически не помню…***
Нельзя сказать, что рассказ подруги о домовых эльфах Гермиону удовлетворил. Особенно её расстроило то, что эти маленькие слуги за свою работу не получают ни кната! И вообще — ни выходных, ни отпусков! Это было просто ужасно! — И что? — пожала плечиками Гарриет, когда уже в спальне, после ужина, Гермиона начала возмущаться этой несправедливостью. — Они же — домовые эльфы, а не люди. Им не нужны ни деньги, ни выходные… — Ну знаешь… — покачала головой Гермиона, поражённая такой чёрствостью. — Когда-то, и кстати не так давно, негров тоже людьми не считали! А церковные клирики волне серьёзно дискутировали по вопросу "есть ли у индейцев душа"! — гневно воскликнула она. — Я знаю, — кивнула подруга. — Вот! — Но домовики не люди! — подчеркнула Гарриет. — Но они… Они выглядят почти как мы, только маленькие. Они разумны! И они… — Гермиона, — покачала головой Гарриет, — в магическом мире не всё, что выглядит «как люди», на самом деле является людьми! Ты ещё гоблинов людьми посчитай! И потребуй для них равные права с волшебниками… И гномов, заодно! То-то мы повеселимся… потом, по результату… — скривилась она, а затем зевнула: — ладно, поздно уже, давай спать? Ты же завтра меня опять поднимешь рано… Доброй ночи, Герми… — отчаянно зевая, пробормотала подруга, укладываясь. — Доброй ночи, Гарриет… — ответила Гермиона, настолько поставленная в тупик такими рассуждениями, что даже не обратила внимания, что подруга опять сократила её имя.***
Помимо вопроса с этими удивительными домовыми эльфами, у Гермионы был ещё один, но его она благоразумно отложила на следующий день, когда они, после того как позавтракали с родителями и те убыли на работу, остались с Гарриет вдвоём… Подруга была занята очень важным делом: очистив сердцевину гусиного пера при помощи выпрошенного у отца Гермионы куска стальной проволоки, она, высунув язычок от усердия, теперь заталкивала во внутрь пера стержень от гелевой ручки. Вчера они на прогулке зашли в канцелярский отдел супермаркета и Гарриет накупила там тетрадок, блокнотов и карандашей с ручками. На замечание Гермионы, что они должны писать перьями на пергаменте, подруга лишь пожала плечиками и ответила: — На уроках, да… А вот во внеурочное время — нет ни одного правила, запрещающего писать хоть стилусом на глиняной табличке! Да и на счёт перьев на уроках… мы ещё посмотрим! Так как это не правило, а просто — так принято, и подразумевается само собой, — тихонько добавила она… Видимо, "гелевый стержень внутри пера" — и было этим самым её "посмотрим". Гермиона вздохнула: если бы Гарриет хоть половину сил, которые она прикладывала на то, чтобы нарушить или обойти школьные правила, тратила на учёбу — скорее всего Гермионе пришлось бы значительно сильнее конкурировать с подругой за оценки и баллы… — А почему ты сказала Добби, что ужасные события в школе могут происходить лишь с ведома директора? — задала она так беспокоивший её вопрос, когда Гарриет закончила со своим занятием. Подруга пожала плечиками, потом невесело усмехнулась: — Потому что директор школы имеет огромную власть над Замком, Гермиона… Попросту говоря, если бы что-то нужно было действительно спрятать в Хогвартсе, то… — она покачала головой, — можно было прекрасно обойтись и без всего этого цирка с Запретным коридором, цербером в нём и всего остального… Гермиона хотела было высказаться, что директор Дамблдор Великий волшебник, и ему виднее — что и как нужно делать, но не успела, так как Гарриет продолжила: — Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор действительно — величайший и сильнейший волшебник современной Британии. И однозначно один из умнейших волшебников в мире. Скажи, Гермиона, если даже мы, первокурсники, начали задумываться: какого мордреда от Квиррела несёт чесноком так, что рядом с ним стоять невозможно — неужели об этом не задумался Дамблдор? Тем более, Квиррелл раньше довольно долго преподавал Маггловедение, и в столь странных пристрастиях замечен не был… — Но не мог же директор… — возмущённо перебила подругу Гермиона. — Он же мог не знать, что профессор Квиррелл одержим и… — Дамблдор весьма опытный и талантливый легилимент, Гермиона, — ответила Гарриет. — Так что… — Профессор Дамблдор, — автоматически поправила она её и только потом сообразила: — Что?! То есть директор может читать мысли?! — Ага, — кивнула Гарриет. — И не один он. Я имею в виду — из профессоров. Как минимум ещё Флитвик: он неоднократный Чемпион Европы по Дуэлям, а значит — должен быть весьма хорош в окклюменции, иначе бы он не побеждал. Но эти два направления ментальной магии очень тесно связаны между собой и изучаются вместе. Потом — почти уверенна, что наша Макгонагалл… Ну и, очень похоже, что Снейп… — То есть, они постоянно читают наши мысли? — ужаснулась Гермиона. Она была настолько потрясена, что даже забыла поправить подругу — "профессор Макгонагалл". — Ну, не то что бы постоянно, и не совсем читают… — вздохнула Гарриет. — Дело в том, что полноценная легилименция несовершеннолетних незаконна. И потом, при применении легилименции нужна палочка и заклинание. Но есть ещё так называемая "поверхностная легилименция" — когда без заклинания и палочки, просто глядя глаза в глаза. Много, конечно, так не узнаешь, но… Нашей Макгонагалл, да и Флитвику тоже, хватает такта без особой нужды этим не злоупотреблять — по крайней мере, старшекурсники на них не жаловались. А вот остальным… — Гарриет скривилась и поморщилась, — но как бы там ни было — Дамблдор точно был в курсе о Квирреле и его Хозяине! И о их намерениях! Он мне сам это сказал! Практически открытым текстом… — Когда?! — удивлённо воскликнула Гермиона. — Да когда я в Больничном крыле валялась… — ответила Гарриет. — Я так думаю, что директор хотел… ну, предоставить мне возможность и посмотреть, как я отреагирую — сбегу или нет? Мне даже кажется, что это он прикидывал… есть ли у меня шансы, если я вновь встречусь с Вол… Сама-Знаешь-Кем… — задумчиво произнесла подруга. — Просто я тогда ещё из-за зелий не совсем нормально себя ощущала, чтобы всё сообразить… А потом, уже летом… У меня было время спокойно все обдумать-взвесить… Но, к сожалению, уже потом… — Гарриет неопределённо взмахнула рукой и отвернулась. Вопрос событий прошлого учебного года Гермиона решила пока отложить. Тем более, судя по выражению лица подруги, Гарриет не горела желанием это обсуждать. А вот вопрос с чтением мыслей откладывать не стоило совершенно! — Гарриет, ты ведь давно знала про эту поверхностную легилименцию? Что профессора могут читать наши мысли? — Не читать, — поправила её подруга. — Скорее, это правильнее назвать — узнавать эмоциональный настрой, проверять — врём мы или нет, ну и всё такое. Всё что больше — уже слишком заметно и явно чувствуется. Хотя бы по довольно сильной головной боли в результате… Хотя, конечно, у того же Дамблдора есть возможность и мысли читать незаметно — он выдающийся менталист. А узнала я ещё перед школой, крёстный предупредил. — А почему мне не сказала? — несколько обиженно спросила Гермиона. — И когда я по-твоему это должна была сделать? — удивилась Гарриет. — Прямо в поезде? Или после распределения на Пиру? Если ты помнишь, то вначале учёбы мы с тобой не очень-то и общались! А потом — то одно, то другое… Да я особо и не волновалась за тебя: правил ты не нарушаешь, у профессоров на хорошем счету… Хотя, конечно, надо было тебя предупредить, когда мы решили спасать Философский камень… Но… — она грустно вздохнула, — у меня тогда всё просто вылетело из головы! — Но могла бы хотя бы сейчас! Сразу, как приехала… — Если честно, то мне не очень хотелось тебе портить настроение на каникулах, — смущённо ответила Гарриет. — Думала, уже перед самым отправлением в школу рассказать. Всё равно во "Флориш и Блоттс" по этой теме ничего нет, так как в Магической Британии Менталистика относится к условно-разрешённой магии… Изучаются только "Обливейт" и "Конфундус", и то, — она фыркнула, — я думаю, что исключительно по причине требований сохранения Статуса Секретности, чтобы маглам память стирать. Иначе бы и эти заклинания запретили! — То есть, в школьной библиотеке тоже можно даже не искать… — расстроенно потянула Гермиона. — Точно, — кивнула подруга. — Возможно, в Запретной секции что-то есть, но сама понимаешь… — И что же делать? — мысль, что кто-то, пусть даже Великий Светлый Волшебник, профессор Дамблдор, будет копаться у неё в голове, была очень неприятна. — Пока — не смотреть прямо в глаза профессорам, — ответила подруга. — Особенно, если есть что скрывать! В крайнем случае — взгляд чётко в переносицу… К тому же, — ухмыльнулась она, — Снейпа это очень бесит. А дальше… Ну, посмотрим. Окклюменцией можно начать заниматься, но нам пока рано, и это не то, в чём быстро получится достигнуть результатов. Особенно, если заниматься самостоятельно. Есть ещё… — Гарриет замялась, — пара вариантов, но тут надо хорошо подумать — как это для тебя реализовать, так как это тоже в Магической Британии не то чтобы приветствуется… Но я подумаю, обещаю! Но вообще, особо себя не накручивай. Я же сказала, что Макгонагалл с Флитвиком этим не злоупотребляют, а с директором мы не сильно-то и общаемся. Остаётся Снейп, — Гарриет недовольно поморщила носик, — но к счастью, он не наш декан, а уроки с ним можно пережить. Всё равно на Зельеварении лучше смотреть на то, что ты делаешь, а не по сторонам, и тем более — не таращиться на него…***
Этот разговор, вместо того, чтобы дать Гермионе так желаемые ею ответы, наоборот, породил в её голове ещё больше вопросов и сомнений… Как же ей сейчас не хватало любимейшего места в школе — Хогвартской Библиотеки, в десятках тысяч книг которой, казалось, можно было найти ответы на все вопросы! Чтож, осталось всего несколько дней, и она потерпит и подождёт… А пока можно прочесть следующую книгу замечательного автора и знаменитого волшебника, Гилдероя Локхарта…