Зазеркалье: Синдром Алисы

Миррэй Фианит *** Иногда мальчишник в стрип-клубе может закончиться совсем не так, как того хочется. Ведь стать "Алисой" можно и в реальной жизни и еще совершенно неизвестно, которая жизнь была бы лучше: реальная или, та, на том конце кроличьей норы, где всегда ждет злой, как реальность Бармаглот... *** *Зазеркалье* *** *Синдром Алисы*** *** *Книга 1* *** *Пролог* *** Пламя горело, бушевало, стремилось вырваться на волю. Оно кипело магмой и рычало, клубилось, переплетаясь с потоками лавы. Оно искрилось багровыми лепестками света, перемежаясь с ярким белым и золотым огнем. Оно бесновалось и ярилось, стремясь пожрать окружающую его действительность… Внезапно вспыхнув, в самом центре этого безумия, возник черный свет. Он пульсировал, бился, словно страстное сердце и звенел. Звенел мерными ударами невидимого гонга. Звенел, поглощая все и вся… Все цвета стремились в его ненасытную, прожористую пасть безликого ничто. Стремились, чтобы исчезнуть в нем навечно. Огонь, устремившись к нему, охватил, окутал его собой и стал меняться. Алое и золотое померкли, поблекнув. Белое еще какое-то время держалось, но и оно в скором времени стало таким же - безнравственно-черным холодным светом. Бархатный мрак сжался до точки, а затем распух, превратившись в обсидианово-угольную глобулу и… Она треснула… *** В тот же миг из нее на мир взглянул залитый кровью алый глаз ужасного чудовища. Дракон, обретший плоть, наконец-то, пробудился. Он пробудился, вобрав в себя весь жар ядра планеты, а после, дико взревев и оставляя после себя лишь осколки и крошево, помчался вверх, продираясь сквозь слои породы и реки все еще горячего металла. На месте его гнезда тем временем формировалась новая звезда. Звезда, сотворенная осколками древнего, как сам мир колдовства, что осталось в наследство миру от древних героев, вступавших в бой с подобными монстрами. Планета дрожала. Дрожала, трепеща, ведь раз в миллениум она рождала чудовище. И сейчас такое время настало - Дракон родился… Родился для того, чтобы уничтожить всю жизнь на ней и вернуть ее во всеобъемлющие объятия все того же - бесконечно любящего и безликого ничто… *** Тяжело выдохнув и часто задышав, девушка распахнула свои залитые зеленым огнем очи. Ее серебристые волосы, окрашенные алыми и салатовыми всполохами, буквально воспарили над ее эфемерным, парящим над ложем телом. Пламя заскользило по ней… Заскользило, ткя ей, своими красочно алыми и белоснежно льдистыми лепестками, призрачное платье. Оно заскользило, закручиваясь в легкую, сияющую немеркнущим золотом корону. Она же все еще тяжело дышала. Дышала, тщась развеять охвативший ее морок. Видение, посетившее ее, пугало ее куда больше, чем все проблемы мира, время от времени случающиеся в нем. От этого ей стало грустно и больно. Больно и одиноко. Во истину одиноко… Из ее колдовских глаз полились мерцающими дорожками сверкающие алмазами слезы. Полились, мгновенно испаряясь белесым и невесомым дымком… *** Это было все же странно для нее. Странно, так как ее сутью - был огонь… А чтобы заставить огонь плакать, должны были рухнуть все устои мира, и они – рухнули… Она взглянула вверх… Взглянула туда, где в куполе храма парила Луна. Парила, окрашивая землю своим кроваво-траурным нарядом. Ее мертвенно-торжественный свет не сулил планете ничего хорошего. Он не сулил ничего кроме скорби, боли и страданий. Страданий, что и она однажды испытала… Утерев кружевным рукавом все еще текущие из глаз злые слезы, она встала с ложа. Встала и пошла. Ее повело, шатнув, как пьяную. Медитация отняла слишком много сил, но время еще было! Миру нужен был Пастырь! Пастырь и его серафим! И, как, можно быстрее! Он был нужен миру до того, как отцветет кровавая Луна проклятья! А иначе все будет кончено и жизнь на планете всенепременно угаснет… Но она не унывала и не отчаивалась! Благо, среди рожденных в этом веке детей-демонов, был тот, к кому был благосклонен мир. Среди них был тот, кому пела сила, а значит, пришло и его время. Время - встать на путь духов. Встать на него и пойти. Пойти по нему, чтобы став серафимом, с помощью Пастыря уничтожить зло и спасти мир от гибели… *** Она вышла из храма. Вышла, вдохнув полной грудью стылый и чуть морозный ночной воздух. Она поежилась, хоть и состояла из огня. Сила вела себя непредсказуемо, опровергая все мыслимые и немыслимые правила и законы, а перед ее внутренним взором все еще стояли, залитые смертью и кровавым мраком безнадёги, смертоносные очи Дракона Конца. Ее сердце стучало. Стучало от надежды и отчаяния. Ведь жизни всех жителей планеты буквально повисли на волоске и теперь всецело зависели от того, кому этой проклятой ночью предстояло стать серафимом и призвать в мир того, кто всенепременно смог бы их всех спасти, принеся в него истинный мир и процветание. *** Она шла. Шла вперед… Шла к старейшинам... Шла, скорбя об участи, что ожидала будущего Пастыря и его призывателя… Шла, сжимая кулаки и зубы… Шла, умываясь слезами… Ее трепетное сердце, обливалось кровью и предательски щемило, ведь она тоже тысячу лет назад стала серафимом… Она стала им, призвав Пастыря и тем самым спася планету. Она спасла мир тогда, но какой ценой?.. Потерей любимого, а теперь… Теперь, пришел черед нового поколения... Поколения Эры Водолея, детей индиго, тех, кто, возможно, смог бы обмануть судьбу. Обмануть и не исчезнуть. Не сгинуть в блеске горючей фейерверками пошлости призрачной славы и огня, что столь же немилосердно-безумно стучал в ее испепеленном отчаянием, нестареющем сердце. Огня, что бился в нем кровью Тиля Уленшпигеля. Бился, обрекая ее на вечное одиночество… *** Она все еще плакала, а земля… Земля невесомо, неощутимо дрожала… На планете же, тем временем во всех городах и поселениях начинали одна за другой выть собаки. Птицы, согнанные со своих насестов, испуганными тушками носились по небу. Носились, врезаясь в дома и припозднившихся, перепуганных поднятых гвалтом, людей. Носились, сбиваясь в стаи и непрестанно безумно вереща. Природа трепетала. Ее буквально завораживал и пленял ужас. Страх от надвигающейся, как лавина, неотвратимой катастрофы. Он будоражил ее. Будоражил, распаляя самое ее нутро, самую глубину ее до древних недр. *** Над храмовым комплексом повисла тишина. И даже шаги жрицы буквально утонули в ней. Ритуал обещал быть долгим, а времени все же, как оказалось, не осталось. Она должна была поспешить. Поспешить, чтобы успеть прежде, чем все будет кончено. И словно отвечая ее чувствам, задорно сверкнув, с неба, упали две звезды. Они упали, подмигнув ей своими искристыми глазами-метеорами. Подмигнули, вселяя в сердце отчаянную надежду на лучшее. И, на миг, остановившись и взглянув в небо, она улыбнулась. Улыбнулась, сжав кулачок у сердца. У сердца, на котором сквозь призрачную ткань ее искристого платья, тлел костром прошлых эпох пламенный символ избранной. Той, кто, став серафимом Камланна, даровала планете новую жизнь, подарив ей свое сердце и потеряв, отдав, Михаила. Небесное венчание началось…