Игрушки в руках судьбы

Стены, местами покрытые плесенью, с каждым шагом стали сужаться. Водяной сток тихо журчал под ногами паладинов. Глаза Широ не сразу привыкли к темноте канализации, поэтому ему пришлось активировать свою железную руку, откуда и шел темно-фиолетовый свет, освещая путь для его неполной команды. С каменного потолка падали капли грязной воды, мешая Пидж рассматривать голографическую карту, которую дали пираты. Они наконец смогут найти Кита и Лэнса, допросив этих разбойников и авантюристов. Ханк крепкой хваткой держал свой баярд, приготовившись к нападению на столь страшное и мерзкое заведение. Где и начался кошмар для красного и синего паладина. Аллура шла рядом, рассматривая это место, которое и является входом в преступную территорию. Работорговля есть и будет омерзительным и извращенным рынком во всей вселенной. Продажа невинных душ за неприличную сумму для отвратительной работы. Аллура сморщилась представив парней, которым явно было несладко. Но принцесса знает, что паладины сильные. Она почувствовала эту мощь ещё в день их первой встречи. Кит и Лэнс были выбраны самой судьбой. Паладины смогут пережить это. Должны. Широ ступал по воде, нервно дергая нижней губой. Он начинает чувствовать, словно, могильный холод пронизывает его грудную клетку. Каждый его нерв содрогается от мысли, что его члены команды в полном дерьме. А его совесть щекочет вены под кожей, от чего руки стали очень холодными, а на лбу скатывались капельки пота. Какой из него лидер, если он не может защитить своих парней от угрозы. Он несет огромную ответственность не только за спасение галактики, но и за своих членов команды. Мерзко на душе. Вскоре за поворотом горели огнем светильники, припаянные к каменным стенам. Яркий свет освещал деревянную дверь, за которой была настоящая тьма и зло. Пидж мелко содрогнулась, почувствовав тонкое сочувствие и страх за этих вечно-спорящих-идиотов. Ханк активировал свой баярд, приготовившись к наступлению. Широ остановился и замер, повернувшись к ним. Аллура кивнула, мысленно дав добро на их операцию. Черный паладин направил взгляд на дверь и с грохотом толкнул ее ногой. Настало время узнать где же Кит и Лэнс. * * * Если бы МакКлейн мог признать восторг от такого «праздничного» стола, то обязательно сделал бы это, громко «охая» и размахивая руками. Но не станет этого делать, потому что этот «супер-пупер» стол принадлежал его насильнику. Лэнс закрыл рот, рассматривая блюдца с разнообразной едой. Если бы не напоминание о их положении, то синий паладин считал бы себя настоящим принцем. Потому что так рабов не кормят. На всем длиннейшем столе располагались самые разнообразные блюда, похожие на земные: салаты, рагу, закуски, жаркое. Все это из совершенно разных продуктов. А на отдельных столиках были стойки, а то и целые бары алкоголя и прочей выпивки. Столовые приборы — роспись серебра. Обилие запахов и вкусов. Как мельчайшие ресторанские порции на родной планете, так и целые, словно витрины, чаши лакомств. Кит чувствует опасность, смотря на это изобилие. Этот ужин явно не нес ничего хорошего. Когда их посадили по разные стороны напротив друг друга, то на их ногах сразу же защелкнулась цепь. Когане разминал ногу, ворча себе под нос. Лэнс не знает, как себя вести. Желудок предательски воет и просит еды, а принимать ее со стола врага не самое приятное. МакКлейн неспешно поднял руку, схватив столовый прибор, и неуверенно взглянул на пищу перед собой, а затем на красного паладина. Кит все еще не доверяет, однако взгляд Лэнса его немного успокоил. Он также сжал в ладонях ложку, зачерпнув еду в тарелке, и отправил содержимое в рот. И Когане готов признать, что было очень вкусно. Еда просто таяла во рту, а желудок приятно заурчал. Жижа — нереальное дерьмо. Пусть этот альтеанец тот еще ужасный человек с заостренными ушами и метками под глазами, но стол у него явно потрясающий. Это не значит, что паладины будут боготворить его за прекрасный ужин. Всего лишь потребность, которую нужно утолить. И за это благодарностей пусть хозяин не ждет. — Оставьте нас, — приказ последовал для слуг и служанок, которые внимательно следили за пленными. И Инопланетяне тут же покинули зал. Лэнс резко оторвался от стола, что даже подпрыгнул от неожиданности, услышав этот до ужаса знакомый голос, который пробирает его до дрожи и паники. Который, словно, через кожу проникает и гладит каждый нервный своими шершавыми и жёсткими пальцами. Тело синего паладина инстинктивно задергалось так, что из рук выскользнула ложка, полетев вниз. Звук металла о керамику заставил шатена выйти из транса. Но он по прежнему боялся поднять глаза, судорожно скрепив в замок вспотевшие ладони. Мужчина вальяжно сел за стол, натянув улыбку. Нэхуель задумчиво стал проводить ладонью по щеке, рассматривая своих не совсем покорных кукол. Альтеанец сначала взглянул на брюнета, который только и скалился в его сторону, а затем на поникшего юношу. Он долго смотрел на Лэнса, мысленно усмехнувшись. Парень его боится. Брюнет сразу понял, к чему эта ухмылка на так ненавистном лице мужчины. Он также заметил, как дрожит тело напротив него. Кит должен как-то ему помочь, должен привлечь внимание. — Что насчет колонии? — Кит пытался сказать отчетливо и громко, чтобы тот наконец-то прекратил пялиться на МакКлейна. Он положил ложку на стол, нахмурив брови. Лэнс все же нашел в себе силы поднять глаза. Он взглянул на брюнета, широко раскрыв глаза, будто не понимает, к чему Когане вообще подал голос и хочет завести с ним беседу. — Что? — спросил Нэхуель, и Кит почти закипел от того, что «господин» не удосужился его услышать. Видимо, мужчина снова что-то задумал. — Вы говорили, что слишком молоды для альтеанцев, которые, как мы знаем, вымерли десять тысяч лет назад, — красный паладин развернулся всем корпусом к нему. Он положил руки на бедра, сжав панталоны в ладонях, — Так, что за колония? — Зачем тебе это знать? — Нэхуель заинтересовано наклонился к нему, совсем забыв о шатене. Когане смог отвлечь его. Однако, ему нельзя раскрывать их тайну. Придется Киту использовать все свое актерское мастерство. — Любопытно, — немного дерзко было сказано, но брюнет не решался выходить из роли. Если у него не получится вытрясти информацию, которая будет полезна для Вольтрона, то это будет не столь важно, как удостовериться, что МакКлейну ничего не угрожает. — Хах, — хитрая ухмылка расплылась на лице, а подбородок альтеанца опирается на ладонь и указательный палец вытягивается вдоль щеки, остальные пальцы — ниже рта. Нэхуель явно заинтересовался, и сейчас раздумывает план действий, пока брюнет терпеливо смотрел на мужчину, мельком следя и за Лэнсом, который так и не понимал, что происходит. Кубинец молчал. — Какие, однако, у меня любопытные игрушки, — Нэхуель встал со стола и стал медленно шагать к стойке с бутылками. Он взял одну из них, схватив также и три стеклянных бокала, — Я не стану усмирять твою заинтересованность к моему происхождению. Мужчина подошел к нему с боку, поставив стакан рядом с Когане, и стал наполнять бокал темной жидкостью. А Кит склонил голову и втянул ее в плечи, почувствовав угрозу. Все же его инстинкты говорят сами за себя. Кит дернулся, почувствовав на своей голове чужую руку, которая стала мягко поглаживать его темные волосы. Медленные движения по голове заставили сердце красного паладина упасть вниз к пяткам, и дрожать, как кресло для массажа с вибрацией в каком-нибудь торговом центре. Лэнс широко раскрыл глаза, закусив губу. Он еще никогда не видел настолько напуганного парня, что, казалось, даже его маллет начнет трястись. А Когане терпел. Его уши покраснели, а ладони вспотели от страха и недопонимания, что же будет дальше. Потом рука альтеанца отпускалась вниз к шее, и Кит чувствует, словно на его коже останутся следы от пальцев. Ниже и ниже. Теперь то брюнет понимает Лэнса. Это настолько отвратительно и ужасно, что он готов обмочиться прямо здесь и сейчас. Когане боялся пошевелиться, будто его мускулы затвердели в один миг, парализовав его полностью. Он буквально чувствовал, как начинает истерически сжиматься грудная клетка, а на лбу появляются испарины. Воздуха резко стало не хватать, а на затылке так и чувствуются эти холодные подушечки пальцев. Хозяин наклонился к его уху так, что красный паладин улавливает его горячее дыхание у мочки. Мужчина заправил темный локон за ухо и тихо засмеялся. — Перестань трястись, мой мальчик, — от этих слов Кит зарычал и оторвался от едкого шипения у его уха. Нэхуель нахмурился и схватил паладина за челюсть, тем самым повернув его лицо к себе, — Какой дерзкий крысеныш. Он пристально смотрел ему в лицо, а его брови были приподняты. Когане сжал зубы, сощурив угрожающе глаза. Мужчина усмехнулся, опустив лицо красного паладина и пальцем указал на наполненный бокал. Кит вздохнул и схватил в стакан, выпив залпом горькую жидкость, от чего Лэнс открыл рот и встал со стула. — Кит, нет! — было слишком поздно, его разум тут же стал пьянеть. Когане отпустил бокал, закрыв рукой лицо. Почему ему так стыдно и тошно на душе? * * * После ужина их отправили в свою опочивальню. Лэнс практически тащил Кита до кровати, так как тот не мог даже перебирать ногами, что уж говорить о внятности его предложений. МакКлейн аккуратно положил его на мягкую постель, накрыв тело покрывалом. И красный паладин в припадке уснул. Кубинец присел рядом, пригладив его маллет. Он осторожно опускался ко лбу, убрав мешающие пряди. В последнее время шатен много думал о том, какие чувства переполняют его, когда смотрит на юношу. Его сердце сжимается, когда Кит проявляет заботу и предлагает помощь. Лэнсу приятно осознавать, что кто-то хочет защитить его. Что в нем также нуждаются. И это чертовски круто. Однако, когда мужчина уделил больше внимания Киту, то МакКлейн почувствовал укол в груди. Если бы он сделал ему что-нибудь, то шатен просто не смог бы выдержать. Парень готов умолять, просить альтеанца не делать этого с красным паладином. Он не хочет, чтобы его товарищ прошел через это. Но Лэнс так и не может дать точного ответа насчет их отношений. Считаются ли они до сих пор хотя бы друзьями? Может ли это перерасти в нечто большое? МакКлейн надеется на лучшее. Но он также боится принять эти чувства. Нездоровые чувства, вызванные лишь надобностью. Небольшое сексуальное влечение. Сколько еще синий паладин будет оправдываться? Глубокой ночью Лэнс проснулся от протяжных и жалостных стонов, источником которых являлся Когане, свернувшись калачиком на кровати. Он что-то бормотал, жалко хныча в подушку. МакКлейн поднялся и подошел к сокоманднику. — Приятель, что с тобой? — ответа не последовало. Кит натянул на себя одеяло, спрятавшись в нем с головой. Он тихо заскулил, не зная, что и сказать МакКлейну. Синий паладин присел на коленях и стал трясти парня рукой. Но брюнет оттолкнул его ногой. — Эй! — возмущенно воскликнул юноша, схватив одеяло за конец и потянул на себя. Когане не ожидал этого и закричал на него. — Отвали, Лэнс! — но кубинец не слушается его, а только ближе подходит к брюнету. Синий паладин не понимает, в чем дело, и почему Кит прикрывается. Он оседлал его ноги, чтобы тот даже не думал сбегать или толкать его. Когане широко раскрыл глаза, удивившись этому, чем и воспользовался сам МакКлейн. Парень схватил брюнета за запястья и крепко держал их, прислонив к кровати. Лэнс прищурился и стал разглядывать юношу. Что он прячет? Лицо Кита было, мягко говоря, красным, и оно, словно, пылает. — Встань с меня, — Кит попробовал освободиться, но шатен также был силен. Лэнс замотал головой, наклонившись к нему ближе. — Не отпущу, пока не ответишь! — красный паладин вздохнул, прикрыв глаза. Он толком и не помнит, что спрашивал кубинец. И Лэнс возмущенно фыркнул, дожидаясь ответа. — Не пойти бы тебе спать, МакКлейн? — Кит закатил глаза, смотря на него, будто совсем не заинтересован в этом. И у Лэнса мозг начал кипеть, дойдя до высшей точки. — Почему ты не хочешь мне ничего рассказывать о своем состоянии, когда я обязан тебе докладывать по твоей просьбе? — говорил синий паладин, срываясь почти на крик. Кит отчаянно старался не перебивать его, — Я даже толком не могу побеспокоится за тебя! Потому что ты отталкиваешь меня, отталкиваешь мою чертову помощь! — Лэнс… — Когане не хотел ссориться с ним, но, похоже, юноша был настроен на это. Парень старался не показывать свою «проблему», пряча дрожь где-то внутри себя. — Ты не доверяешь мне? Мы через столько прошли вместе, а ты так и не хочешь принимать меня? — шатен отпустил руки парня, чтобы вытереть глаза от предательских слез. — Нет, нет! Я доверяю тебе! Я доверяю тебе больше, чем кому-либо! — Кит сел прямо напротив лица юноши, положив свою руку на его плечо. Лэнс буквально обжегся о его ладонь, но не стал заострять на этом внимание. — Потому что здесь больше некому верить, да? — Не только здесь. В замке, на миссиях, — Кит приблизился к нему, переместив ладонь на спину кубинца, и стал мягко проводить по ней. — Не лги мне! Там есть Широ… — красный паладин разозлился и схватил его за лицо, прислонившись лбом к его лбу. — Хватит о нем вспоминать! Если я говорю о тебе, значит речь идет только о тебе, о Лэнсе! — в голове брюнета пронеслась идея, что он не смог сдержать улыбки, — Погоди. Ты что? Ревнуешь? — Чт… Нет! — было очень заметно, как шатен нервничает, что тот прикусил язык, — Я? Ревную? К тебе? Пф-ф-ф-ф… Кит потирает виски, что даже от шума и болтовни кубинца у него заболела голова. Пока Лэнс испытывает попытки оправдаться, юноша успел рассмотреть поближе его лицо. Он сложил руки на груди, совершенно не слушая шатена. Ждет, когда МакКлейн наконец соизволит закончить. — Закончил? — Да, — успокоился он, глубоко вздохнув. — Послушай, — голос Кита дрожал и даже заикался. Он старательно избегает взгляда своего сокомандника. Его начинает прерывать отрывистый, беспричинный смех, что начинает пугать Лэнса. Что же он хочет сказать ему? — Я… хотел сказать это еще в ванной, и… — Кит долго не мог решиться сказать эти три заветных слова. Казалось, его мозг начал перезагрузку, и разум сразу отключиться от перегрева, а волна внезапного возбуждения мешает трезво о чем-либо думать. Да и стоит ли сейчас это говорить? Он мысленно прикинул все «за и против», но решимости это не прибавило. Когане хочет это сказать, хочет наконец-то доказать Лэнсу. Нужно лишь сказать об этом. МакКлейн ждет, терпеливо сжимает пальцы на ладонях, преобразуя их в кулак. Он наклонил корпус в его сторону, чтобы получше слышать бормотание брюнета. Кубинец полностью сосредоточен на парня, пытаясь не создавать лишнего шума, только бы не спугнуть, или делать резких движений. Лэнс окончательно замер, раскрыв рот. — Я… очень… дорожу тобой! — и все разрушилось в один миг. Кит решил, что в «таком» состоянии ему не стоит признаваться. Время ещё не пришло. Ни для него, ни для Лэнса. Особенно Лэнса! И Когане полностью растерявшись, отвел взгляд, мысленно дав себе пощечину. Никогда он еще не был так обижен на себя, чувствуя ненависть к своему страху. Кит Когане — то еще трухло! Когда он с трудом повернул голову, чтобы взглянуть на него, он услышал тихий стон, похожий на мяуканье. Красный паладин увидел в его глазах некое разочарование и уныние. — Ох, это… Здорово, дружище! Я очень рад этому, правда! Это важно для меня, маллет, — Лэнс смог выдавить из себя слабую, но искреннюю улыбку, похлопав брюнета по плечу. Уголки губ парня были приподняты, однако его снова охватили судороги и жар. Кит захрипел и обнял себя руками, пытаясь сохранить спокойствие. Лэнс сразу же заметил это, и подполз ближе, как почувствовал что ему что-то упиралось во внутреннюю сторону бедра. Синий паладин раскрыл рот, боясь даже взглянуть вниз. А Кит, раскрасневшись, поднял глаза в потолок, будто он в этом не причастен. — Ки-и-и-и-т! — позвал его кубинец, ткнув в грудь указательным пальцем, — Ты обалдел? Кит все же осмелился устремить на него свои фиалковые глаза, нахмурив брови. — В смысле? В чем я обалдел? — прошипел брюнет, хлопнув ладонью по пальцу на его груди. Он моргнул. Потом ещё раз моргнул. — В этом! — Лэнс медленно опустил глаза вниз, прикрыв рот ладошкой. Как и ожидалось, у Кита стоит… — Это не моя вина, — Когане поднял руки, сжав губы в тонкую линию, — И вообще слезь с меня! — Пока не объяснишься, с места не сдвинусь, — шатен сложил руки на груди, подняв подбородок вверх. Лэнс готов мучить своего напарника, специально ерзая на его ногах, которые уже затекли под его весом. Кит смущается, терпит его, как может, однако тот не планирует останавливаться. — Кажется, в том, что я выпил, был афродизиак, — красный паладин закусил внутреннюю сторону щеки, взглянув на своего собеседника. МакКлейн даже не пошевелился. — Тогда тебя должно конфузить по полной, а ты разглагольствуешь, как ни в чем не бывало, — похоже, Лэнс ему не верит. И Кит без понятия почему. Он что? Считает его извращенцем? — Возможно, один стакан этой дряни — всего навсего маленькая доза, — предположил Когане, пока МакКлейн недоверчиво косит на него. Синие глаза сверкают под светом огня, что брюнет начинает чувствовать неловкость, — И между прочим, мне очень хреново! Так что свали, и дай мне закончить эти мучения. Несколько тиков Лэнс размышлял, а затем отпустил руки вниз, схватив его за панталоны, и принялся снимать их с брюнета. Красный паладин задохнулся от волнения и резко остановил того, схватив за запястье. — Ни за что! Что бы ты не задумал, Лэнс, забудь. — А говорил, что верит мне, — прошептал кубинец, надув губы. — Не в этом суть! Вспомни, что произошло в душе… Я не хочу, чтобы ты это делал! Не заставляй себя, — Кит тихо заскулил, все еще не отпуская чужую руку. Он действительно не хочет, чтобы Лэнс делал ему услуги. Тем более после травмы. Однако, если синий паладин что-то и решил, то не отступит не под каким предлогом. Хоть шатен и понимает, почему тот отказывается от дружеской помощи, но это не может значить, что он тронулся умом до конца своих дней. Это начинает бесить Лэнса. — Я не заставляю себя, — прохрипел МакКлейн, почесав кончиком пальца нос, — Тем более я уже делал это руками! Позволь сделать все, как надо. И… Лэнс оценил Когане, пробежавшись глазами от его макушки до торса. Кубинец прищурился, выпятив нижнюю губу. — Видок у тебя становится болезненный, — проговорил он, дотронувшись ладонью его скулы, — Кажется, наркотик начинает действовать… Кит выдохнул, чувствуя то, о чем говорил МакКлейн. Его тело горит, а конечности отказываются двигаться. Перед глазами плывет, а голова не хочет думать. Внизу все пульсирует и просит внимания. Брюнету тяжело собой обладать, а перед ним человек, которого он любит и хочет. И как здесь держать себя в руках? На самом деле, Кит не против, если этот кубинский мальчик избавит его от эрекции, тем более он даже не принуждает, а пытается оттолкнуть его. Лэнс был таким настойчивым, и Когане никогда бы не подумал, что шатен может быть таким испорченным. Кит во многом ошибался в кубинце. Даже не удостоверился узнать его получше, когда была более благоприятная обстановка. Теперь, выглядит так, будто все это происходит из-за их жалкого положения. Но Кит влюбился в Лэнса еще очень давно. И отнюдь не мог представить, что сейчас МакКлейн снова будет делать непристойные вещи. Он даже не думал, что они когда-то займутся сексом. Ему такое и во снах не снилось. Можно ли сказать, что Кит немного счастлив? Грех будет, отрицать это. И прямо сейчас перед ним сидит загорелый паренек на его бедрах в белоснежном одеянии с синими цветами, и это выглядит настолько интимно, что, кажется, причина его стояка здесь не афродизиак. Кит чувствует, как его вновь охватывает возбуждение и похоть, а Лэнс так неосторожно ведет себя. Знает ведь, что Когане состоит из животных инстинктов. Издевается над ним. Злорадствует. Насмехается над его положением. Хреновая из него жертва. Только Лэнс вообще не жертва, а заноза в заднице. Красный паладин готов хоть весь день подбирать синонимы к этому парню, потому что Лэнс, это атомная катастрофа. Ну, а брюнет влюбился в эту занозу, стало быть, любит, как невменяемый. И где здесь справедливость? МакКлейн уже снял панталоны, разглядывая вставший член. Он напоследок взглянул на юношу, увидев на лице брюнета растерянность, и усмехнулся, чувствуя некое превосходство над ним. Это лицо ему кажется очень милым. Лэнс решил, что руками уже не интересно, поэтому он наклонился и замер на пару секунд, словно, собирая всю храбрость в себе. А Кит уже чувствует весь стыд, который накрывает его с головой. Лэнс — чертов интриган! Синий паладин, прежде чем начать, устроился удобней между его ног, немного раздвинув их, и раскрыл рот, высунув язык. Шатен аккуратно лизнул его, словно пробуя на вкус, и из уст Кита послышался сладкий стон, который дал добро для парня. Лэнс не стал медлить и обхватил губами головку, начиная посасывать ее. Красный паладин закрыл рот рукой, опрокинув голову назад. Из-за того пойла его чувствительность обострилась в разы больше. Он чувствует, как дышит носом кубинец, не отвлекаясь от дела. Кит боялся посмотреть на него, уже виня себя во всем. Несмотря на то, что шатен бывший девственник, однако тот умело продолжает делать ему минет. Когане начинает задыхатся и не в силах сдерживать стоны, а Лэнс уже опускается ниже, продолжая работать языком. Кит, теряясь в переполняющих его чувствах, положил на его макушку ладонь, специально надавливая, чтобы он заглотил орган глубже. МакКлейн уже начинает уставать, некуда деть руки, а челюсть начинает болезненно ныть. Но Лэнс не закончит на полпути. Он не до конца понимает, что делать дальше. Что вообще можно сделать еще? Когане задыхается, его глаза начинают слезиться. Еще никогда ему никто этого не делал, а наркотик в крови бурлит, делает ощущения острее. Еще несколько движений, и Кит готов кончить, а Лэнс это прекрасно понимает, и не останавливается, наоборот ускоряется. Пару минут и Когане излился ему в глотку, а синий паладин замурлыкал и был доволен своей работой. Он поднялся, слизав с губ чужое семя, а Кит, раскрыв рот, смотрит пристально на юношу, который дерзко улыбается ему в лицо. Парень вытер губы рукой, прикрыв свои бессовестные синие глаза. Красный паладин совсем растерялся. Но ему понравилось. А Лэнс задвигал бровями, усмехаясь, и чувствуя гордыню. Он смог удивить его, и паладин положил свои руки на его плечи, приблизившись к его алому лицу. Кит приобнял его, сощурив глаза. — Надеюсь, тебя удовлетворило обслуживание. Или слишком очевидно, что я еще этого ни разу не делал? — МакКлейн схватил его за нос и пощупал несколько раз, улыбаясь, как мартовский кот. — Это было… неожиданно, — Киту было все еще стыдно, даже если это сделал не он. Лэнс нахмурился, отпустив его покрасневший нос, и надулся. — И все? — Ну и… классно, — Когане закрыл глаза, чувствуя, как пылают щеки, вспомнив те ощущения, которые смог ему подарить шатен. — Признай, тебе было хорошо, так? — синий паладин обхватил его шею руками, и Кит начинает теряться, зачем это делает Лэнс без каких-либо чувств. Но он не решается его спрашивать об этом, а просто наслаждается близостью и тяжестью чужих рук на его плечах. — Несомненно, — прошептал он, приближаясь к его лицу, чтобы поцеловать. — Не за что! — Лэнс встал с него, уходя к своей кровати, а Кит в шоковом состоянии разочарованно вздохнул. Когане чувствует, как в груди разрастается боль. Красный паладин думал, что МакКлейн чувствует что-то к нему, но, видимо, глубоко ошибался. Кит натянул обратно панталоны, развернувшись к нему спиной, и лег на бок. Возбуждение ушло, будто его и не было. Значит, действие наркотика прошло. Когане всхлипнул, закрывая глаза. Однако, уже которую ночь, его сердце сжимается, а по щеке течет горячая слеза. Уже в который раз Кит осознает, что вселенная не на его стороне.