Спасена

      Азра пропускает пальцы через её шелковистые волосы, нежно поглаживая и шепча на ухо какие-то глупости, так отчаянно и так нелепо. Слезы совсем близко: он чувствует, как они подступают к глазам. Слезы не грусти — счастья, оттого, что она снова рядом, оттого, что она спасена.       «Спасена».       Её ресницы трепещут, когда она размыкает веки и смотрит на него невидящим взглядом, словно сквозь него.       В это мгновение тревога накатывает с головой, но Азра отгоняет её, сосредоточившись только на девушке в его руках.       «В его руках».       О большем он и мечтать не мог, не посмел бы: с того самого дня, когда оставил её одну в городе, охваченном чумой. Она умерла, пытаясь спасти жизни, а он, трус, остался цел и невредим.       Он не мог простить себе этого, когда голыми руками копал твёрдую землю, убивая ногти о камни, когда увидел все, что от неё осталось: череп и кости, и больше ничего.       И вот она здесь, в его объятиях, снова. Мог ли он рассчитывать на прощение, когда, пожертвовав частью своего сердца, вернул её к жизни?       Нет, нет, и ещё раз нет. Азра знал, что не мог. Так отчего так волнительно трепетало в груди то, что осталось от вечного двигателя, гоняющего кровь по венам? Там теплилась все ещё надежда, что даже после всего пережитого, он сможет продолжать держать её в своих руках и рассчитывать при этом на взаимность.       Они начнут все с чистого листа.       Азра целует её в лоб, погружая и без того неокрепшие память и сознание в глубокий сон. Ах, какой коварный эгоист! Он не может удержаться, это сильнее его. Азра легко поддаётся чувствам, даже мимолетным. Даже если потом приходится из-за этого жалеть.       «Боже Всемогущий, дай мне шанс испытать наше с ней беззаботное время снова».