***
Эмили устало вздохнула. Честно говоря, она не любила такие вот большие Старбаксы у парков аттракционов. Ей больше нравились маленькие, неприметные кафешки для взрослых, где можно было взять чашку крепкого чёрного кофе, пирожное и молочный коктейль. Но дядя Моттс обожал такие места. Он всегда выбирал столик поближе к выходу и заказывал ей стакан с мороженым. Огромный стакан, в котором было не меньше десятка шариков! Дядя Моттс обожал всё большое. Через полчаса это богатство обычно превращалось в месиво, но Эмили никто и не заставлял всё это съедать. Она просто сидела за столиком напротив Моттса и слушала его рассказы, произносимые быстрыми, отрывистыми фразами. Он смешно говорил, Эмили любила, когда он так говорит. Себе Моттс мороженое не брал, потому что Эмили всегда скармливала ему своё. Она как будто неосознанно это делала. Обычно когда отвлекалась на историю. Мама бы её отругала, сказала бы, что это негигиенично, и вообще дядя Моттс — не Джон, чтобы есть с ним одной ложкой. Но когда Эмили так его кормила, а он улыбался, уходила боль, неприятно колющая живот уже несколько дней. — Герберт, дорогой! Как здорово, что мы встретились! Герберт замер, впившись пальцами в край пластикового стола, тот аж затрещал. Эмили с испугом повернула голову. К их столику шла необыкновенной красоты рыжая женщина. Эмили почти сразу узнала её голос. Это была Адель. Решилась, наконец. Она много раз со слезами в голосе жаловалась, что она очень хочет встретиться с Моттсом, но не может, потому что он очень зол на неё. Как поняла Эмили, Адель и дядя Моттс раньше вместе служили, и у них были отношения. А потом во время какого-то задания Адель сглупила и предала его. Из ревности. И он много-много лет не может её простить. Тогда Эмили сама посоветовала ей встретиться с Гербертом в людном месте, чтобы тот не мог её убить. И всё равно тёте Адель было очень страшно. Она пришла с высоким мужчиной, по возрасту он был как Волк. И даже внешне они были немного похожи. Походкой, фигурой. Наверное, тоже наёмник. — Эмили, дорогая, здравствуй, — Адель нежно поцеловала её в щёку. Её губы были очень тёплые, нежные, и от неё пахло клубничной жвачкой. Эмили улыбнулась, но немного отодвинулась. Ей показалось, она слышит где-то рядом предупреждающий голос Тайлера. — Мы просто пробегали мимо и решили поздороваться. Эмили, дорогая, это Джонатан. Джонатан, это мой маленький ангел — Эмили. И Герберт, мой старый друг. Дорогой, ты нам не принесёшь мороженого? Жаркий день. Ужасно! А ведь середина осени! Она присела к ним. Джонатан пододвинул к их столику ещё два стула. Ушёл, вернулся почти сразу. Эмили всё происходящее немного пугало. С одной стороны, эти люди вели себя мило и дружелюбно. Но Моттс адски зол. У него всегда так черты лица застывают, когда он злится. — Взял на вынос, — мужчина вернулся, — и вам тоже. Эта хрень в бокале вся уже перемешалась. Он протянул им всем по вафельному стаканчику. Моттсу — малиновый, Адели — сливочный. — Какой хочешь? В руках у него остались клубничный и мятный. Эмили посмотрела ему в глаза. И взяла мятный. Когда их руки соприкоснулись, на коже осталось тепло. — Пять минут, дорогой. И пойдём. Как в общем дела, Герб? Как жизнь? — Нормально, — зло буркнул Герберт. Эмили было скучно, она вздохнула. Не любила скандалов. Она протянула свой рожок мужчине. — Хочешь попробовать? Ты же себе брал мятное? Мужчина странно усмехнулся, подхватывая губами мороженое. Адель почему-то улыбнулась. Жуткой, торжествующей улыбкой. — Ладно, мы пошли. Пока-пока. И они быстро скрылись в толпе. — Герб, начинай дышать. Она тебя тогда убить пыталась? Ты жутко злой. Эмили задумчиво рассматривала свой рожок со следами зубов. Похоже, дядька из тех, кто мороженку не лижет, а грызет. Она хотела попробовать, но Моттс схватил её за руку, отобрал рожок и бросил его через весь зал в кадку с пальмой. — Домой пора. На выходе из парка их уже ждал Скип на машине. — Пока, Эмили. Я вечером. Приеду. Тайлер, домой вези. Эмили грустно смотрела в окно на то, как Моттс забирается в свою машину. — Тайлер, скажи, а кормить чужого дядьку мороженым — это совсем-совсем плохо? — Не-а, — Тайлер усмехнулся, — иногда это нормально, Эмили. Особенно для тебя.***
Загрузка ящиков в машины шла полным ходом. Киллик старался больше всех. Обычно отлынивал от работы, а сейчас таскал ящиков больше Дерга. — Я прям в ударе, мужики. Прям помолодел весь. Прямо вот на хую могу это всё перетаскать. А всё от любви, — пыхтел усатый. — Отобью все хуи, — Кейл неласково наступил Болтуну на ногу, но тот даже не заметил. — Привязка прошла хорошо, — сказал Мулки, — Мелани не вызвала отторжения. Наверное, дело в малыше. Всё же Моттс Кейлу даже вначале немного сопротивлялся. Да, Моттс? Моттс не отвечал, ходил мрачнее тучи. Джон напрягся: он редко видел Моттса таким. Отдав ящик Киллику, Джон подошел к Стенцу, с руганью завинчивающему крышку коробка с гранатами. — Спроси у него, пожалуйста, — попросил он тихо, — если я спрошу, это будет давление якоря. В кафе что-то произошло, я беспокоюсь. — Угу. А на меня то есть давить якорем можно, — улыбнулся уголком рта Стенц. Поднял голову. — Моттс, что стряслось? Что было в кафе? — Всё было, — Моттс с каменной рожей проверял автомат, — пришла Адель. Моя подруга военных лет. Мы посидели. Поели мороженого. Там был её брат. Он принёс Эмили стаканчик. Он дал ей попробовать мороженое Адель. И та спросила. Красив ли. Её брат. Стенц пару секунд переваривал это, несмотря на дымящийся мысленный автопереводчик с Моттсовского на человеческий. С жутким скрежетом всё же довинтил крышку. — Ебать бы эту суку раком, да чем-нибудь… шипастым! — прорычал он. — Если честно, у меня всё сильнее желание сцапать вас всех в охапку, загрузиться в самолёт Церна и дёрнуть куда-нибудь на засратый какой-нибудь остров. Чтоб там ваще других обезьян не было нафиг. — Так что это было? Они хотели причинить вред Эмили?! Мулки?! — Нет, как раз наоборот, Джон, — Мулкани положил ящик рядом с дверью из дома, — Адель совершила акт представления. Она представила Королеве будущего воина. Если он ей понравится, его сделают Аресом. Он был как мы, Моттс? — Да. Как шеф. Красивые глаза. Ярко-зелёные. Рожа, правда. Как у меня. Зверская. — И? Он понравился Эмили? Были, реакции? — Эмили маленькая. Но запах. Стал сильнее. — За. Ши. Бись, — вздохнул Эмил. — Опять нам кого-то впаривают. Теперь уже через непонимающего ребёнка. Я ж говорю — сука. Джон не успел ответить. Во входную дверь постучали. Так, как бы скромно. Как в офис к начальнику. — Тот так. Не будет. Как Таран. Вышибет, — Моттс потянулся к оружию в кобуре. Эмил просто прошёл к двери, принюхался. Дружелюбно оскалился и распахнул дверь. — Здравствуй, Дэн, — Тень учтиво кивнул. — Вот видишь, как жизнь снова свела. На пороге стоял мужчина средних лет. Джон сказал бы, что он моложе Эмила. А может быть, свой фактор был у внешности гостя. Он был… хм, Джон сказал бы, что он был приятным. Такой идеальный парень. Аккуратный костюм, дорогой, но без изысков. Стандартная причёска офисного работника среднего звена, располагающие черты лица. Заподозрить такого милого парня в связях с террористами можно, только сильно перебрав спиртного. И тем не менее, он был здесь. Держал в руках небольшой кожаный портфель и радушно им всем улыбался. — Эт что за хрен с горы?! — возмутился Киллик. Церн просто подошёл поближе к Кейлу и навёл на гостя ствол. — Джозеф Брэдли, — Стенц усмехнулся. — Наш дорогой шахматист. Джозеф слабо улыбнулся: — Это слишком пафосно. — У тебя научился. Что тебе нужно? — Поговорить. Пустите? — А может, сразу. И все наши проблемы. К чёрту, — Моттс сделал шаг вперёд. — Подожди, — Джон поднял руку, — послушаем, что этот гад нам предложит. — Чаю? — спросил Мулкани, хитро улыбнувшись. Джон предпочитал не думать, что их гений-снайпер способен намешать в чаёк гостя. — Было бы неплохо, — гость повесил пиджак на вешалку у дверей, — долго добирался. Исключительно интересный город. Есть кабинет? Где беседовать будем? — На кухне, — Стенц мило оскалился. — Мы не баре, кабинетов не держим. Церн между тем многозначительно щёлкнул своей зажигалкой, не сводя с гостя пристального взгляда. На кухне гость устроился за столом, едва не упав с шаткого стула, рассматривая их компанию. — Эмил, я даже не знаю, с кем из вас говорить. У вас у всех к президенту немалые счёты. И как начать разговор. Нужно ли мне напоминать, сколько крови наша страна пролила ради величия? Ради американской мечты? И вот, на стыке времён, одиннадцатого сентября, мы все лишились культурной невинности. И поняли простую истину. Американская мечта не нужна. Никому в мире. И чтобы остановить бойню и спасти всех нас, есть только один выход. Объединение. Мир должен слиться в единую, неделимую цивилизацию. Но, Эмил, понять нетрудно. Слияние начинается с Лидера. С лица, с лика, к которому обратится народ. Общий народ планеты Земля. Этот Лидер должен обладать зачеловеческой силой. И мы нашли способ получить этого Лидера. Эксперимент был начат не нами, и, ирония судьбы, не мы довели его до финала. Ты. Своей любовью. Даже своим телом. Чёрт, ты всегда любил быть в гуще событий! — И не любил пафос, ты в курсе. Вы меня держали не за особое словесное красноречие, — Эмил оскалился. — Зря разоряешься. Говори коротко и по делу, хера от нас так нужно, что ты аж сам прибежал. Или пиздуй. — Хорошо. Коротко. По делу. Теперь вы руководите экспериментом «Арес». Я подогнал вам людей, они вас прикроют. В будущем. Сейчас драпанут в ужасе. Адель и Малькольм мне не нужны. Они — звери. Ареса-3 и Королеву вырастить не смогут. Похерят всё к чёрту. Вот. Это пули. Особые. При попадании в тело Ареса они его усыпляют. Усыпите их. Кого нужно — порвите. И мотайте нахрен. Поддержим финансово и предоставим все условия. Но не надейся, что когда он, наш будущий Лидер, появится в этом мире, я не буду добрым дядюшкой. — Он тебя сожрёт, — сказал Джон. — И не будем забывать о России, — Стенц усмехнулся. — Пробудят в ответ кого-нибудь из Древних — и ага всем Аресам. А так да, блять, чего бы и не склеить весь разнообразный мир синей изолентой. Если по команде пердеть все будут, то управлять же и легче, да? Только хрен он вам подчинится. Вы, Джозеф, с твоей новой шарашкой, открыли ящик Пандоры. И вы его уже нихрена не закроете. — Мы поговорим об этом, когда он вырастет, Эмил, — мужчина гордо встал. — Куда?! — возмутился Киллик. — А потрахаться? К нам, знаешь ли, все, кто приходят, не уходят так просто. Мы же тоже Аресы. Зверьё. Что скажете, парни? — Не против, — Вадим ударил кулаком о кулак. — Кейл, скажи-ка нам «фас», — Стенц приподнялся. — Может быть, пара хуёв супероружия в жопе позволит ему осознать всю глубину и весь трагизм ситуации. Джон смотрел на мужика, прищурившись. Тот молча отступал к двери. Джон вздрогнул. Снова это видение. Рыжие волосы. Злые зелёные глаза. — Нет, Эмил. Вначале мой сын вырежет своё имя на его спине. Потом Мулки сделает этому парню особый укол, от которого тот будет медленно умирать. А противоядием станет ваша сперма. И вот тогда он получит досыта. Пока мой сын не разрешает трогать его. Стенц с умным видом покивал: — Понял, говнюк, какие дела творятся? Сваливай. Иначе не выебем, так сожрём. Пшёл вон. Тень выкатился за двери. Джон молча закрыл лицо руками. Так просидел несколько минут, не шевелясь. — Как я понимаю, Эмил, я теперь чёртов прародитель династии монстров? В которых превратятся мои дети? Может, мне приказать Моттсу вас к чёрту порешить? — Не надо, Джон, — Моттс отшвырнул от себя пистолет. — Технические вопросы задавай гению, — Стенц потёр горло. — Но, вообще-то, быть родителем — значит в какой-то мере влиять на ребёнка. Я понимаю, ты в своё время в армию от этого счастья свинтил. Но потом ведь старался. Вот тебе, считай, и смысл жизни. Чтобы ребёнок с возможностями монстра не стал монстром в душе. Насколько это возможно. А я всё-таки склонен думать, что это возможно. А нашей задачей будет отгонять всяких козлов, которые будут пытаться оказать своё негативное влияние на НАШЕГО сына. Мы, Кейл, все тут причастны. И я лично полностью осознаю ответственность. Хоть у меня и не было никогда детей. — Так, может, того, потрахаемся хоть за примирение? Если этот свинтил? Ай! Дерг дал Киллику неслабый подзатыльник. Тот даже зубами щёлкнул. — Так был ты идиот, так и остался. Походу, гены Аресов на тупизну не действуют, — проворчал Дерг. — Мы с Вадимом пойдём в лабораторию, — сказал Мулки, — проверим подарочек. — Какой ещё, нахрен, подарочек? — вдруг подал из своего угла голос Церн. Стенц тоже воззрился на Мулки достаточно угрожающе. — Ну, как же… пули. В Вадима стрелять не буду! Вы что?! Это на случай, если там яд или бомба. — Да можешь и проверить, — улыбнулся Вадим. — Твою налево! — зло сплюнул Стенц. — У меня уже адские глюки, что ты ещё какую монстрятину приберёг. Так, нахер, поехали. Ничего не хочу. Хочу свернуться в клубок в своей новой комнате и продрыхнуть, сколько получится. А потом уже вернуться в дурдом. Как в ответ на эту суперскую идею его телефон неистово заорал. Джон даже подскочил на стуле. — Ура! Ещё гости, шеф? — оскалился Киллик. — Не-а, — Стенц глянул на номер и улыбнулся. — Ужин звонит. Алё! На связи Дупло! Пчёл нет, я за них! — Оборжаться. Эмил, как насчёт встретиться на пляже? Отличный денёк для прогулки! — вещал Карк на той стороне провода. — А давай. Только фуфелов своих не притаскивай. Говорят, у тебя, оказывается, член есть. Наверно, и яйца на месте. Так что без понтов приезжай. Через… полчаса на чёрном.***
Джон вырулил к самому песку. В этом месте в это время года туристы тусили редко. Карк ждал их на берегу. Пафосно. На песке чёрного цвета, которым был знаменит этот пляж. На фоне океана. Хоть сейчас фоткай и в рамку, для потомков. Джуд Карк, величие и будущее Америки! Джон выбрался из машины первым, и Карк встретил его аплодисментами. Джон переоделся в форму наёмников: чёрные штаны, бутсы, обтягивающая тёмная водолазка. — Я смотрю, мой друг, вы прошли все возможные виды посвящения? Вам было трудно. Сочувствую искренне. — Я очень зол, — ответил Джон, — ты даже не представляешь, насколько. Какого хрена тебе надо? Стенц хмыкнул: — Он неисправим, да? Вот с кем бы дрессировщик намучился. Сказав это, он тоже полез из машины и встал за правым плечом Кейла. Молча, как в те времена, когда ему доводилось работать телохранителем. Пока не встревая в разговор. — Мне? Ну, да уж, идея уже не кажется мне такой хорошей. Ребят, как насчёт объединиться? Идеи моей жёнушки и этого, Тени, на мировое господство меня особо не прельщают. Но я видел этих Аресов в деле. У вас есть учёный. У меня есть бабло. Может, договоримся? Наладим, так сказать, производство? Кейл, что скажешь? Деньги — они такие, защитят от всего. Тебя. Семью. А большие бабки дают большую защиту. Я тут пробовал прокрутить это дело на стороне. Но подопытные погибли. У Малькольма улетел чердак. Так что научка теперь есть только у вас. — А кто ж ему догадался вколоть улётную дурь? Неужели самострел? — заинтересовался Стенц. — Кейл, подожди, не бей его. Пусть выговорится. Дома, небось, в наморднике сидит круглосуточно. Ну или молчит в тряпочку, чтобы милых звероватых Аресиков не бесить. — Самострел. Походу Тень сдал его моей бабе с потрохами. Так же, как он раньше сдал меня ей. Люблю я такие выверты судьбы. Ну так что, мужики? Адель мне ничего не сообщает, говорит только, что у вас есть вакцина и малышка. И даже этот, супер-Арес. Кого ты из своих-то ширнул, Стенц? Дай мне только вас всех отсюда упереть. Я уже готовлю лабораторию. Мы эпически гульнём, Эмил. Ну, что лыбишься? Ты же не Кейла ширнул? Ладно, не верю. Ты же не припёр сюда дикого Ареса без якоря?! — Якорь не он, — Джон тоже уже откровенно улыбался, — якорь — я. Карк сглотнул, попятился, вмиг растеряв напыщенный вид и загребая дорогими туфлями песок. — А Арес из них кто? Анри, дорогой, ты мог бы хоть что-то мне докладывать?! Тем более, если они войдут в мой проект, твоё возвращение неизбежно. — А Аресы — они, — ответил Джон, — все до единого. — А я что лыблюсь? — Стенц прикусил губу на миг. — Я если сейчас заржу, меня от смеха порвёт. Давно не видел тебя таким изумлённым, да ещё на фоне моря и чёрного пляжа. Красота же, скажи, Анри? — Хотите его, парни? — спросил Джон. — А то. Банк пощупать. Прямо мечта, — ответил Моттс с умным видом. — Ну так я разрешаю. Только не убивайте и не калечьте. Карк уже бежал прочь по пляжу, скорее всего, к своей машине. Стенц улыбнулся ещё шире. В следующий миг он уже бежал вперёд, вроде бы не так уж и быстро, даже с учётом роста и длинных ног, но неотвратимо, как волк на загонной охоте. Очень быстро он обогнал Карка, отрезав ему путь к машине, и погнал его обратно в сторону Кейла. — Стенц, дружище, давай успокоимся. Я же столько для тебя сделал. Давал работу. Мы не тронули Майю и Шона. Кейл, отзови его! Скажи, что я хочу как лучше! Карк врезался в грудь Джона, и тот крепко схватил его за талию. Всё же красавец миллиардер был намного ниже его. Джон снял с Карка солнцезащитные очки и с громким хрустом раздавил их. Посмотрел в эти глаза. Глаза цвета тёмного шоколада, в которых светился откровенный ужас. — Ты стольких людей ломал для удовольствия. Почему такие, как ты, думают, что им никогда не откликнется? Не воздастся по делам их? — Джон погладил Карка по голове, лаская волосы. Красивый мужик. Скотина, правда, но красивая. Загадочный, холёный зверь. — Кейл, я… — Мы будем аккуратными, Джуд. Видишь там пещеру в скалах? Романтичное место. Топай. А потом ты пойдёшь к Адели. И принесёшь наш запах и вкус. Она раздвинет твои бёдра и вылижет из тебя наш подарок. Или думаешь, она не знает, куда ты попёрся? Эти твари, Карк, умнее, чем ты думаешь. Даже дикие. Пошёл! Джон толкнул его вперёд. Карк двинулся к пещере, опустив голову. — Даже жаль его, — усмехнулся Джон. Стенц занял стратегическую позицию рядом с Карком, чтобы не дать тому отклониться от заданного маршрута. — Ага. Он Аделью неслабо подванивает. А это, дружище, когда мужик подванивает чужой самкой, считай, приговор. Анри! Тебе есть что сказать этому червяку? Или же будешь сразу действовать? Джон, дадим ему первому поиграться? — Да. Анри, он твой, — сказал Джон. Француз зарычал, бросая Карка животом на песок. Брюки стянул медленно, будто издеваясь. Джон достал из кармана сигареты и сел на камень. Так вот каким он сам был? Вот так он склонял голову перед наёмниками, понимая, что удрать не удастся? Джуд изогнулся под Анри, который с упоением трахал его, кусал его шею и дрочил член врага, быстро, сильно, без ласки. Просто пытаясь унизить оргазмом. Моттс смотрел только на Джона. Потом сел рядом, погладив по плечу. — Зачем? Ты мог бы. Не видеть. — Почему? Это красиво. Джон обошёл их и сел перед Карком на колени, поднял его за подбородок. Злые слёзы. Боли. Поражения. Наверное, с помощью них он надеялся вырваться из плена Аресов. Джон затянулся и поцеловал Карка, выдыхая дым ему в рот. Потом поцеловал Анри. Тот схватил Джона за плечо и кончил внутрь своего врага и пленителя. Его взгляд наполняло облегчение и даже какое-то счастье. Он поднялся, поправляя одежду. — Моттс, Эмил, дожимайте, — Джон встал и снова вернулся к камню. Анри присел у его ног. Стенц ухмыльнулся, похлопав Карка по бедру и пристраиваясь: — А краски ни у кого нет? Измазали бы его с ног до головы, как он с рабами любит делать! М-м-м, Джуд, я серьёзно думал, что ты чаще балуешься. Узковат. Больно будет, — он лизнул Карка в шею. — Придёшь домой, наверно, на Малькольме отыграешься, да? Я чувствую и его запах. Он впитался в твои руки. Ты всегда любил лапать всё и всех, даже если опасные. Джон смотрел, как Карк извивается, насаженный на тело Эмила. Как извивался он сам тогда. Нет, внешне он был относительно спокоен, когда его трахали там, в Белом Доме. До того, как сорвался. Но внутри он так же извивался от полосующей боли. — Нет, хозяин, не жалей его. Он заслужил, — сказал Анри, поглаживая его по ноге. — А у нас щепотка неприятностей, парни, — Эмил не удержался и куснул Карка. — Малькольм не просто укололся. Он кого-то убил. Он теперь тоже второй уровень. И сучка Карк его дрессирует. Договорив, Стенц выгнулся, с рыком сливая. Отошёл, поправляя штаны, уселся рядом с Джоном и достал свои сигареты. — Моттси, покажи ему, так сказать, всю мощь нашего вида. Кейл, я тебе честно скажу: ты куда лучше держался. Всегда. Карк отшатнулся, упал и попытался орать. Моттс заткнул ему рот рукой и со стоном вошёл до упора. — Плохо. Что теперь есть ещё второй. Но этот. Хороший. Победим если. Не успеет удрать. Заберём себе. Красивый больно. Богатая, красивая жена. Что лучше? — Оптимист, — Анри показал Моттсу большой палец. Но тот перестал обращать внимание, наслаждаясь добычей. Карк уже не сопротивлялся, тихо лежал, закрыв глаза. На его лбу выступили капли пота, роскошный пиджак и рубашка испачканы в песке. Джон просто наблюдал, пока Моттс не кончил. — Вставай. Сильно сожми бёдра, — велел он Карку. Тот поднялся, не глядя им в глаза, опустив голову. Его слегка потряхивало. — Иди в машину и езжай прямо к ней. Скажи, что мы пометили тебя в знак возможного примирения. Если она отпустит Майю, Шона и Тарана и уйдёт по-хорошему. Если нет — будем драться. Ещё раз заговоришь о бабках и экспериментах — я всё, что есть у тебя с собой, все зелёные, затолкаю в твою задницу. И велю Моттсу утрамбовать. — Да, господин, — прошептал Карк. — Я тебе не господин. Я — Джон Кейл, человек, которого собственное начальство вначале хотело отправить на опыты, а потом отдало террористам для развлечения. И если ты, Адель или Тень думаете, что я никогда больше не вернусь в Америку и не схожу в Белый Дом, чтобы это обсудить, вы глубоко ошибаетесь. Мы закончили. Ты был невероятно красивым. Уматывай. Карк, пошатываясь, вышел из пещеры. Джон задумчиво смотрел ему вслед, докуривая сигарету. — Плохо жопу сжал, расплескает всё. Стенц усмехнулся, затягиваясь. — Запах. Запах на нём останется. Когда запах на человеке… не знаю. Воспринимается почти как сироп на человеческой коже. Можно собрать языком. Видишь, Анри? А говоришь, у меня руки прямые. Вот кто мастер! С одного раза в бараний рог эту суку скрутил. — Нет, Эмил. Не скрутил. Я чувствовал всю его боль. Но это было нужно. Домой? Гостей, думаю, сегодня уже не предвидится. Эмил притоптал сигарету, скинул в ближайшую урну и обнял Кейла крепко-крепко. — Между прочим, в словах Моттси есть здравое зерно. Если его себе заберём, можем бонусом много ништяков получить. Поехали. Заехать куда-нибудь, пожевать что-нибудь вредное не хочешь? — Хочу, — Джон улыбнулся, вспомнив события из не такого уж далёкого прошлого, — пиво. И к нему какую-нибудь дрянь. Звук раздался из кармана куртки Эмила. Джон уже привычным движением цапнул телефон у него из кармана, не отказав себе в удовольствии погладить через ткань его ширинку. Волк одобрительно хрюкнул, потому что был в этот момент занят не самой маленькой кружкой тёмного пива. — Слушаю, — сказал Джон, гоняя во рту рыбий хвостик. Тот то показывался изо рта, то исчезал. Моттс, наблюдая за этим, дышал, как загнанная лошадь. Анри было плевать. После своей «молочной бутылочки» объёмом в литр он гипнотизировал тарелку с креветками, прикидывая, могут Аресы мертвецки опьянеть, или всё же пронесёт. — Вы шефа там куда дели? — усмехнулась трубка голосом Церна. — Мы почти всё перегнали в дом. Мулки хочет новоселье отметить. Только я бы сказал, что это скорее прощание с прежней жизнью. И потому лучше на базе, где нет прекрасных дам и не менее чудесных детей. Со всеми сопутствующими развлечениями. — Вам трахаться не надоело? — спросил Джон. — Нет! — возопил Моттс. Стенц захлебнулся и закашлял, Джон едва не подавился хвостом, Анри проснулся. — Нет, Детка. Даже не надейся. Тем более, что большинство теперь монстрятина неутомимая. Но, поверь, я, даже человеком оставшись, ещё всем жару задам, — Церн засмеялся. — Давайте, купите бухла, закуси, пиццу — и приезжайте на Базу. — Хорошо. Слышали, парни? Бухла побольше, спасите мою жопу, — улыбнулся Джон. Он понимал, что сделал сегодня нечто отвратительное. Или нет? Жалеет ли он Карка? Да, часть его души жалеет. Но для большей части он переступил некую черту, за которой ему стало спокойнее. По крайней мере, теперь он был готов к битве.***
Стенц с довольным видом вытянулся на подушках. Он решил их протестировать прямо тут, на базе. А потом забрать с собой в новый дом. Сегодня дорогому алкоголю он предпочёл банальный коктейль из не самого дорогого рома и колы. В одной руке он держал высокий стакан, другой уже задумчиво поглаживал расположившегося рядом Кейла, поглядывая на него влюблёнными глазами. Джонатан выбрался из тачки и поёжился от холода. Чёртовы небеса перевернуло дождём. Реально, как будто кто-то там решил разлить свой ночной горшок. Сегодня он отвязался ото всех. От Адели, которая утешала своего Карка, припёршегося откуда-то грязным и злым. От парней на базе. От Шона и Тарана, которые уже начали подозрительно поглядывать. И припёрся сюда. Реально мало понимая, что готов предложить. Несколько раз долбанул кулаком по двери. — Я открою, — сказал Тайлер. Сегодня даже он вернулся к ним. Но мыслями, а может, даже слухом и зрением, был там, с Эмили. Разрешая ласкать себя Киллику, обалдевшему от этого нового Тайлера. Похорошевшего, ставшего каким-то агрессивно сексуальным. — Ну и? Кого там черти на сей раз несут? — Стенц даже не почесался подняться. — Веди прямо сюда, лично мне уже похер, даже если сам президент тут что-то забыл. На пороге Джонатана встретил мужик, мало напоминающий наёмника. Хотя нет, вроде из тех, кто охраняет малышку. Но похож он больше на какую-то модель из журнала, чем на вояку. — Чего надо? — модельный красавчик как-то жутковато улыбнулся. — Выпить. И Стенца. Поговорить надо, — ляпнул Джонатан первое, пришедшее на ум. — Я не Арес. — Ну, заходи, дорогой. Джонатан ввалился. Прошёл следом за красавчиком узкий коридор. И едва не вывалился из дома обратно. В гостиной эти парни разложили подушки и валялись на них полуголые и с бухлишком. Да, яйца титановые. Лично Пантера в ожидании такой атаки окопы бы копал и гранами запасался, а не балдел на подушечках. Стенц окинул его с ног до головы цепким взглядом. Усмехнулся, покосившись на Моттса: — Ну, здравствуй. Присаживайся, рассказывай, кто, зачем к нам пришёл, припекло в каком месте. Ребята, налейте ему. Джон с интересом рассматривал гостя. Что-то роднило его с Тараном. Грация. Сила. Но глаза другие. Злые, серьёзные. И такого ярко-зелёного цвета, что завораживало. Мужик потолкался между подушек, пачкая ковёр грязными ботинками. Злобно чихнув, завалился в кресло. — Спасибо, продрог весь. На улице срач господень, а не погода, — он взял из рук Церна стакан и осушил за приём. — Меня зовут Джонатан Рид. Мы коллеги. Встряли с тобой, блин, Стенц. Как ты в Белом Доме. Нас наняли дать тебе по кумполу и отвезти к президенту. На компанию тварюшек и бойню с их участием я не подписывался. Не подскажешь, как выпутаться? А то мы с ребятами что-то нервничаем. — Кто нанял? Тень? — Стенц глотнул из стакана. — Ну, а кто ещё? Не президент же. Он в таких вещах идиот полнейший. Стенц засмеялся: — Это, блин, точно. Он, говорят, даже не служил нихера. Тогда честно скажу: трудно из этого выпутаться. Тень умеет вцепиться. Так ты с нами договориться, что ли, пришёл? Кинуть нанимателей хочешь? А что, там всё прямо тухло? — Не тухло. И траха подгоняют, и бабла. Ребятам нравится. Но вот боюсь, это всё закончится укольчиком в задницу. И это будет не прививка. — А я бы привил, — улыбнулся Мулкани. Он валялся на спине, заложив руки за голову и наблюдая за мужиком хитрым, кошачьим взглядом. Джон переводил взгляд с одной рожи на другую. Как бы намекнуть этому не слишком паршивому парню, что ему пора мотать? Стенц потянулся, отставив бухло: — А чего ты не хочешь? Так здорово, как лимонада со льдом ёбнуть в жару. Мы вот уже почти все укололись. Кстати, не хочешь попробовать трахнуться с тварями? — он приподнял бровь. — Поговорить можно и чуть попозже. Мы тут для оргии собрались, а тут как раз ты заглянул. Красивый, зеленоглазый. Не бойся, мы будем нежными. Или грубыми. Как захочешь. Джонатан ещё раз оглядел композицию. Это, блин, как в тех тупых книжках. Когда люди бегут от чудищ, прячутся в доме у хороших ребят, а те сами чудища. — Я пойду. Ещё зайду. Но времени мало. Чем ебаться, лучше бы делом занялись. Подготовкой. Защитой девочки, — Джонатан как-то инстинктивно сжал рукой карман куртки, где была фотография. — Вы тоже заражены, — сказал Джон, — как я, в малой мере. Но заражены. Эмил, мне кажется, мы должны дать ему уйти. Если, конечно, он хочет уйти. Там холодно, дождь. И монстры. Один из которых вам приказывает. Тут можно немного выпустить пар. — Ага, — подтвердил Стенц. — Это передаётся по ебле. Если ты трахался с той главной тварью женского пола, а ты трахался, я чую, то эта шняга уже у тебя в крови. Так что это теперь — вопрос времени. Оставайся с нами, Рид. Не бойся, мы не такие звери, как там. На ужин тебя не порвём, если не так чихнёшь. — В жопу не дам, — хмуро сообщил Джонатан, вытряхиваясь из одежды. Вадим заржал, услышав это. Красавец с зелёными глазами смерил его хмурым и злым взглядом. Оставив джинсы, завалился на подушки рядом с Кейлом. — Продолжая разговор, могу предложить защиту ребёнка и отход. Если вы сможете справиться с этими тварями. Эмил потянулся: — Парень, ты, честно скажу, чего-то не догоняешь. В принципе, тебе и не обязательно. Хочешь валить — попробуй свалить. Помогать, извини, не станем, нам бы свою проблему сейчас разгрести. Но за предложение спасибо. Могу оставить тебе телефон, позвонишь, если что. Разомнёмся с большим удовольствием. — Ни хрена, — Моттс выгребся из объятий Дерга, который его слегка придушивал, пробуя силу Ареса, — не уйдёт, гад. — Почему он гад? Джон пододвинулся к парню. Так, на всякий случай. — Потому что лучший друг. Эмили. От Адели. — Какой я, нахуй… я же просто мороженое дал! Смешная малышка, — возмутился Джонатан, почувствовав близость пиздеца. Эмил моментально поджался и прыгнул. Как зверь. Подминая Джонатана под себя и одной рукой поглаживая его по заднице: — Тебе эти джинсы очень дороги? Ребята, фас. Он на Королеву покушается. — Какую ещё королеву?! Кейл, отгони их! Я думал, вы нормальные, а вы психи, как и те! Джон приподнялся, налил вино в бокал и поднёс к губам гостя. — Ты дал велик моей дочке? Она ехала одна, по улицам, почти ночью. — Мне приказали, Кейл! — Хорошо, — Джон наклонил бокал: мужчина глотнул, напиток потёк по его красивому лицу. — Ребят. Без садизма. Стенц усмехнулся, со щелчком расстегнул на нём ремень и спустил с него джинсы. Толкнул его к остальным, тем временем сам избавился от остатков одежды. — Ты не переживай. Безумие иногда даже вкусное. А в смеси с сывороткой — вообще виртуозная штучка. А захочешь, так мы тебя и привьём. Но мы не настаиваем. Кстати, можешь передать Шону, что я попросил тебя не рвать. Вдруг да прислушается. — Суки! — взвыл Джонатан. Какой-то здоровенный рыжий парень схватил его за руки и прижал их к подушкам. Кейл наблюдал. В его внимательных зелёных глазах плескались потухающий гнев и интерес. Джонатан завыл, как попавший в ловушку зверь, когда Эмил смазал пальцы и запустил внутрь его тела. Он явно научился на Кейле, как быстро найти простату и превратить нормального мужика в благодарную блядь. Джон приподнял бёдра, чувствуя, как Мулки обнимает его, ведя по телу кончиками пальцев. — Помнишь, я обещал делать это с тобою часами, — прошептал он Джону на ухо прежде, чем прикусить мочку и скользнуть языком вниз по телу. Джон застонал, изгибаясь в его руках и наблюдая, как Эмил пристраивается к добыче. Остальные парни тоже развлекались. Киллик долбил Тайлера. Он явно наслаждался и не собирался менять игрушку в этот вечер. Скип развлекался тоже: Джон наблюдал, как меняются его ногти, и он оставляет глубокие борозды на спине Киллика. Те почти тут же заживали. — М-м-м, — Стенц неторопливо стал вбиваться в Джонатана, метя в простату. — Скип, как ты это делаешь, а? Хотя, боюсь, если у меня тоже есть когти, то я изрежу этого красавчика на гуляш. А мы вроде как решили им не закусывать. — Легко. Но надо хотеть. На гуляш, — Тайлер поцеловал испуганно тормознувшего Киллика в нос. Джонатану было плевать на их обнимашки. Просто тупо старался не подохнуть. У него с мужиком было давно и по пьяни. Повторять он был не намерен. А потом Кейл взял его за руку, лаская ладонь и пальцы. И стало как-то странно, приятно, спокойно. Как будто он на своём месте. Как бы мерзко это ни звучало. Джонатан повернул голову и просто охренел. Красавчик Кейл, герой страны и новостей, вылизывал член парня, здоровенный. Парень урчал и гладил его волосы. Другой мужик лизал Кейлу зад, и Кейл явно ловил от этого кайф. — Твари, что вы с мужиком сотворили, — прошипел Джонатан в лицо Эмилу, который явно намеревался протаранить его насквозь во имя какой-то там, мать его, царицы. — Воспитали. А что? Кто сказал, что нельзя? — Стенц ухмыльнулся. — Теперь он нас воспитывает и строит с большим удовольствием. Оставайся, ты нам понравился. Я сейчас кончу, и познакомишься с остальными поближе. С этими словами он утянул Рида в настойчивый поцелуй. Джонатан взвыл в пасть этого психа. Его всё же угораздило слить в тёплой компании этих чертей. Когда главарь от него отвалился, Джонатану было просто банально интересно, кто следующий. Удрать от белобрысого гиганта он не успел. Этот мужик закрыл от него Кейла, но, судя по воплю, им занялся парень с эпическим елдаком. — Эй, здоровяк. Если не раздавишь, хочу Кейла следующим. И, рыжий, отпусти мои руки. Проехали, вырываться поздняк. Хочу тебе вздрочнуть. Церн лежал на подушках, играя зажигалкой и с интересом наблюдая за беспределом. Мулки подполз к нему и страстно поцеловал в губы. Церн вздрогнул от неожиданности. — Не прячься, Вспышка, мой дьявольский огонёк. Я всё равно сделаю тебе укол. — Если не сдохну. — Да куда ты денешься. Эмил между тем откатился к Кейлу и Моттсу и поцеловал Джона, поглаживая его по лицу: — Ну что, как он тебе? Можем оставить, если не сдохнем. Анри, ты где там зашкерился? Ползи-ка сюда. Анри по-кошачьи потянулся и отполз от Тайлера и Киллика, которые закончили играть друг с другом и ласкали его в четыре руки. Он действительно подполз, по-кошачьи, на четвереньках. И куснул Моттса за задницу. — Оставим, нам нужен якорь для Мулки и Церна. Моттс, боже, кончай. Я сейчас просто сдохну, блин! — Джон прогнулся, стараясь принять Моттса глубже. Красивый мужик рядом тоже хрипло, гортанно заорал. — Чёрт, я всё же ошизел, — простонал Вадим, скатываясь с него, — а ведь долго держался, даже в пустыне. Чтоб не ебать никого. Не сдох, Кейл? Этот парень хотел познакомиться. Эмил привлёк Анри на себя, с удовольствием его поцеловал: — Хочешь сверху или снизу, Француз? Кейл, иди, познакомься с красавчиком. — Сверху, — тихо сказал Анри и задрожал от предвкушения. Быть с тем, кто причинил боль. Любить его. Иметь право. Второй раз за сутки. Джон в это время навалился на мужчину. Тот просто валялся на спине, раздвинув ноги. Джон аккуратно его приподнял и проник внутрь. Нежно. Осторожно. — Чёрт, ебусь с героем, — мужик ухмыльнулся. Эта небритая рожа и зелёные глазища. Хорош. Джон поцеловал его, смакуя запах духов и дорогих сигарет. Медленно, очень осторожно втрахивая красавца в подушки. — Так что, зря зашёл? — спросил Джон, сильно, с нажимом гладя мускулистую грудь и живот. — Пока не понял. Мозги вытрахали. О да! Рид явно скорострелом не был, но организм уже измучился. Джон не стал его пытать, позволил кончить и провалиться в сладкий сон. Сам переполз к Мулки, который страстно и нежно драл Церна, и засадил ему по гланды. — Просто. Вечер. Открытий, — простонал Мулкани не прекращая толчков. — Это точно, — Стенц устроился поудобнее, сгрёб под себя подушки раздвинул ноги. Подмигнул Анри: — Давай. Анри буквально обрушился на него, вбиваясь резко, горячо. Только потом сообразив, что вообще не использовал смазку. Он кусал шею и плечи партнёра. Ласкал бёдра, впитывая запахи и вкусы, запоминая, сравнивая. — Люблю. Люблю вас. Люблю, — шептал он, не прекращая движений. Не останавливаясь. И кончая в своего демона и божество. Всё было как в тумане.***
Джонатан убрался из дома ближе к утру. Этот здоровый белобрысый ёбарь только глаз приоткрыл, провожая его взглядом. Остальные психи не проснулись и даже двери не заперли. Самоубийцы хреновы. Допив вино, соорудив бутерброд и написав номер телефона на скатерти, Джонатан вывалился в утренний холод. В штанах. Водолазку и носки забирать не стал. На носках спал красавчик с когтями, и Джонатан как-то зассал. А водолазку нежно обнимал парень, который полз к их шефу на четвереньках. Джонатан решил оставить ему сувенир. Забравшись в машину, он пару раз крепко приложился башкой о руль. — Ну, мать же вас всех. Неожиданно зазвонил телефон. — Доёбывать не дам, — проворчал Джонатан, вздохнул, и только потом включил связь. — Извините, — детский голос в трубке был сонным и запинался от смущения, — вы мне не звонили? — Не звонил, — ответил Джонатан, чувствуя, как предательски холодеют ноги, — спи. Я заеду. С папой. Привезу мороженого.