Остуда

XXI век. Санкт-Петербург - Ань, ну ты скоро?! – весьма привлекательная девица с роскошной рыжеватой шевелюрой пританцовывала от нетерпения возле барной стойки студенческого кафе. - Поль, уймись, а. - Тоненькая блондинка, сидевшая за столиком неподалеку, неторопливо допивала свой кофе. – Дай мне спокойно пообедать. - Чего это ты любовью к учебе воспылала? – съехидничала Лиза. – Раньше за тобой такого греха не водилось. - Ой, говорят, у нас новый препод – просто отпад! – Полька аж причмокнула. – Прям не терпится увидеть, и не только. - Мало тебе поклонников на курсе? – хмыкнула Лиза. – Вроде вниманием не обижена. - Обижена, не обижена, а красивый мужчина всегда имеет право на мою симпатию. Анна задумчиво смотрела на подруг. В их компании, состоявшей из Лизы и Сони Долгоруких, Польки Пеньковой и ее самой в придачу, она была самой спокойной и рассудительной. По крайней мере, так говорили те, кто был знаком с четырьмя неразлучными подругами. Девушка была занята учебой, увлекалась спортом, танцами, но дела сердечные ее абсолютно не интересовали. Все девчонки в их тесном кружке уже пережили не одно увлечение, а то и бурный роман, только Анна, несмотря на свою красоту, оставалась одинокой. Внимание мужчин ей было совершенно безразлично, она считала его неважным и второстепенным в своей жизни. Конечно, девушка понимала – когда-то придется выйти замуж и создать семью, только это все должно быть сделано в свое время и по здравому смыслу, а не в латиноамериканских страстях, которые были свойственны той же Полине. - Слушай, Анька, – говорила она, – ты, случайно, не из папье-маше сделана? Вон сколько мужиков на тебя заглядывается, а ты хоть бы хны. - Это просто здравый смысл, милая, – говорила мама. – Все женщины в нашем роду им отличаются, и я не вижу в этом ничего плохого. Выходим замуж за достойных мужчин, живем без разводов и скандалов. Редко какие семьи могут этим похвастаться, особенно в наше время. Разумом Анна понимала – мать права в своих рассуждениях, но что-то мешало ей с ними согласиться. Может, из чувства противоречия, а может, после того давнего случая, который до сих пор не стерся их ее памяти. Странно даже как ей, семилетнему ребенку, удалось сохранить это в памяти до мельчайших подробностей. Тем летом они с мамой приехали в гости к бабушке, она жила в другом городе. С любопытством рассматривая квартиру, Анна обратила внимание на большой портрет, висевший в гостиной. На нем была изображена роскошно одетая красавица, а подпись внизу гласила: «княгиня А. П. Барятинская» - Какая она красивая! – прошептала девочка. – Я хочу быть такой же. - Не дай Бог, деточка! – ответила бабушка. – Все наши беды от нее! - Ну какие беды? – вмешалась мать. – Ерунда эти твои легенды! Просто семейные сказки. Что плохого в жизни княгини? Замуж вышла более чем удачно, трех детей родила, всегда в почете и роскоши. - Ради этого она от любви отреклась, – бабушка поджала губы. – И нас всех на это обрекла. - Просто у женщин в нашей семье голова на плечах, – рассмеялась мать, – и наша пра-пра виновата только в том, что наградила своих потомков здравомыслием. - Тебя не переубедить, – махнула рукой бабушка. – Остается только надеяться, что мы когда-нибудь избавимся от этого здравомыслия, вернее – бесчувствия. Скорее всего, Анна и забыла бы этот разговор, ведь почти половина из сказанного была ей непонятна, но ночью она увидела даму с портрета. Девушка не могла понять, было это во сне или наяву даже сейчас, став взрослой, а тогда и вовсе не понимала происходящего. Она уже стала засыпать, когда ей почудился тихий шорох. Открыв глаза, Анна обнаружила княгиню Барятинскую, сидевшую на краешке постели. Женщина смотрела на нее с такой жалостью, что Анне захотелось плакать, и она закрыла глаза, стараясь удержать слезы, а когда открыла их, женщины уже в комнате не было – словно растаяла, только слуха коснулся тихий шепот: «Прости меня!» Выслушав рассказ дочери, мать только пожала плечами – «приснилось». На этом все разговоры прекратились, и больше никто и никогда не вспоминал о семейном проклятье. Но чем взрослее становилась Анна, тем явственней понимала – с ней что-то не так. Ее отличали от сверстниц необычайное спокойствие и сдержанность. Девушке никогда не хотелось прыгать от радости, кричать во все горло, безудержно веселиться. Ей все казалось пресным, обыденным и не стоящим того, чтобы на это тратить нервы. Анна чувствовала себя закованной в броню, пробить которую было невозможно никакими силами. - Не выдумывай! – сказала мать, когда она впервые поделилась с ней своими соображениями. – Зачем тебе эти романтические бредни? Поверь – ничего хорошего из этого не получится. Ведь недаром англичане говорят: «Лучше разумная ненависть, чем неразумная любовь». Я вот тоже не сгорала от страсти, когда вышла замуж за твоего отца, и прожила дай Бог всякому. Надеюсь, твоя жизнь сложится не хуже. - А что это за история с нашей дальней родственницей? – спросила дочь. - Неужели ты помнишь тот разговор с бабушкой? – удивилась мать. – Ничего особенного, обыкновенная семейная легенда. Якобы была у нашей прапрабабушки в юности большая любовь, но она отреклась от нее, уж не знаю почему. Вот и стали говорить, будто в наказание за это все женщины нашего рода лишились возможности любить. Замуж выходят, семьи создают, а полюбить не могут. Только не говори, что поверила в эту чушь! Просто по сравнению с другими мы более разумны, вот и все. Анна сама не понимала, верит она в семейное предание или нет. Поэтому не стала спорить с матерью. Может, и в самом деле – не все так плохо в ее жизни. Уж, по крайней мере, лучше чем у Польки, которая вечно влипает в неприятности со своими чувствами. Вон как сгорает от нетерпения встретить новую любовь, а про заваленную сессию даже в ус не дует. Размышляя таким образом, Анна, к вящей радости Полины, допила кофе и, выпорхнув из кафе, девичья стайка отправилась к университетскому корпусу. Войдя в аудиторию девушки сели каждая на свое место, вернее – по интересам. Лиза пристроилась возле Мишки Репнина, с которым у нее завязался роман, Соня возле Сережки Писарева, в надежде обратить на себя внимание этого плейбоя курса, Анна в первом ряду, с целью не попустить ни одного слова лектора, а Полька в гордом одиночестве, всем видом демонстрируя свою свободу и независимость. «Прямо как африканская страна после свержения колониализма», – рассмеялась про себя Анна. Когда дверь аудитории открылась, пропуская высокого брюнета, даже Лиза открыла рот, глядя на нового преподавателя. Он и в самом деле представлял собой образец той мужской красоты, которая привлекает женщин словно огонь мотылька, заставляя очертя голову идти за ее обладателем хоть на край света. Между студентками прокатился шепот, на лицах заиграли улыбки, руки потянулись поправить прически. Одна Анна не участвовала в общем ажиотаже. Она спокойно сидела перед открытой тетрадью, готовая взять ручку и записывать лекцию от слова до слова. Она тоже обратила внимание на его привлекательность, но вовсе не собиралась сходить с ума. Мало ли на свете красивых мужчин, и если размениваться на каждого из них – жизни не хватит. Владимир, улыбаясь уголком губ, рассматривал своих подопечных. От него не укрылось то, какое впечатление он произвел на женскую часть курса. Корф давно привык к повышенному вниманию к своей персоне со стороны лучшей половины человечества, поэтому ничему не удивился. Почти ничему. Сидевшая в первом ряду хрупкая блондинка скользнула по нему равнодушным взглядом и снова уткнулась в конспекты с таким видом, будто важнее их ничего не было. Читая лекцию, Владимир незаметно наблюдал за ней, но она смотрела на него только тогда, когда надо было что-то уточнить или переспросить, а после завершения занятия даже не глянула в его сторону, слушая свою подругу, вертлявую девицу весьма нахального вида. Вот уж кто не собирался скрывать своего интереса. Чуть дырку в нем глазами не просверлила, пытаясь привлечь к себе внимание. Владимиру был хорошо известен подобный тип женщин – настырных, прилипчивых. Поэтому все ее попытки навязаться он вежливо, но твердо пресек и, попрощавшись, вышел из аудитории. - Ой, девчонки, вот это мужик! – Полька восхищенно закатила глаза. – Просто мечта! Моя мечта! - Притормози, подруга, – насмешливо сказала Лиза. – Сначала узнай, кто является его мечтой: ты или, может быть, совсем другая? - А еще лучше – об учебе подумай, – добавила Анна. - Зачем?! Вот выйду за него и все у меня будет в шоколаде, – не унималась Полина. - Смотри, какие мы самоуверенные! – не сдержалась Соня. – Первый раз мужика увидела, и уже замуж за него собралась. А если он откажется? На веревке в загс потащишь? - Тебя не спросила! – обозлилась Пенькова. Слушая перепалку подруг, Анна с трудом удерживалась от того, чтобы не фыркнуть. Есть из-за чего ссориться! Хоть той же Польке. Лучше бы «хвосты» подтянула, чем глазки преподу строить. Ведь такими темпами и до отчисления недалеко. И когда, наконец, эта дуреха за ум возьмется? Но судя по всему, браться за ум Полина не собиралась. Она стала словно одержимой в своем стремлении завоевать любовь Корфа. Пенькова и раньше-то не расшибала себе головы о гранит науки, а теперь и вовсе забросила учебу, пропуская лекции только для того, чтоб посетить маникюрный салон или солярий. Заявлялась она на лекции Владимира во всем блеске идеального макияжа, модных нарядов, украшений, но результатов от всех стараний было – ноль. Владимир старательно держал дистанцию, не позволяя ни на шаг поменять отношения преподаватель-студентка. Эта липучка была ему вовсе неинтересна. Иное дело – ее подруга.