Между
8 января 2019 г. в 04:22
Где-то в конце 90-х годов.
Глеб в очередной раз вернулся домой поздно. Уставший, выжатый, как лимон. Но возбуждённый и воодушевлённый в глубине, довольный выступлением. Зал поддерживал их неимоверно. Это прекрасно, что идёт такая ответная реакция на вложенный труд.
Он лёг на обширную кровать, она была мягкой, но не мог уснуть. Ворочался, перекатываясь с одного бока на другой. Прежде отутюженная простыня уже скомкалась, покрывало поверх его тела тоже смялось. Теперь непонятно стало, то ли одеяло его прикрывало, то ли он прикрывал одеяло своим организмом больше.
Мужчина присел. Настойчиво протёр лицо рукой, словно пытался вгладить или поместить через кожу в себя что-то важное, приносящее облегчение. Хотя облегчения это действие почти не дало.
Затем провёл по прядкам от лба, передвигаясь прямо по макушке, до затылка. Наверное, намеревался привести в порядок, в итоге, наоборот, ещё пуще взлохматил коричнево–медные волосы. Впрочем, это неважно.
Нехотя побрёл по коридору, завернул за угол, на кухню. Нащупал на стене выключатель, щёлкнув, люстра наполнилась активным электричеством.
Налил стакан крепкого алкоголя. Затем рассеянно пошарился на полке холодильника. Нашёл коробочку определённых таблеток. Ту самую, что искал изначально. Решил выпить снотворного, так как уже которую ночь не может отоспаться нормально, а сил набраться надо.
Врачи не рекомендуют смешивать алкоголь и таблетки или иные лекарства, конечно. Но это напутствие его не остановило, ведь по своим собственным правилам жил. А его правила подсказывали, что алкоголь должен помочь сейчас. Необходим для достаточного эффекта.
Вернув выключатель в исходное положение, покинул обеденную зону.
Решил дождаться начала действия препарата, расположившись в кресле. Пока сонливость не придёт, затем задумал перебраться обратно в кровать.
Кресло было расположено возле окна. За которым величественно царствовала почти полная луна. Молодой мужчина быстро определил, что являлась растущей. Скоро наступит полнолуние, через пару суток.
В комнате стояла тьма, только лунный свет озарял некоторые предметы. Струился, словно золотой бесшумный и бесформенный ручей. Он принимал форму того, на что падал.
Глеб знал хорошо обстановку собственного дома. Глобальные изменения в составе мебели или иного антуража не проводил давно, поэтому без особого труда удавалось представить, что и где находится, даже в темноте его ориентиры не нарушены.
Кажется, что дрёма, посланная Морфеем, нашла путь и ворвалась в его голову, стала обволакивать, убаюкивать.
Не успев окончательно подчиниться чарам, его обеспокоило что-то неведомое. Вдруг раздался звук битого стекла или иного хрупкого предмета со схожими свойствами. Где-то в другой стороне дома. Отчасти приглушенно раздалось, словно за закрытой дверью, в ограниченном помещении. Скорее всего, что это случилось в ванной.
Музыкант немедленно решил, что надо проверить. Удостовериться.
Осторожно пробирался к намеченному пункту. Прислушивался в ожидании дальнейших отзвуков происходящего.
И начал уже сомневаться, что слышал ли что-то на самом деле или это сказался недосып прошлых ночей, поэтому просто не отличил, где явь, а где начинающийся сон...
Он приблизился. Дверь в ванную была плотно закрыта, только с виду. Однако не дёргал ещё за ручку, не предпринимал попытки.
Дверца внезапно распахнулась. Оттуда прямо на него направлялась высокая и могучая фигура. Еле различить смог, что вышел брат.
Вовсе не ожидал увидеть родного сегодня дома, они не договаривались после концерта об этом. Разъехались по разным местам.
— Вадик, ты откуда здесь?
— Я приехал несколько минут назад, заезжал в магазин за продуктами. Мне показалось, что ты уже спишь, поэтому тихо старался. Жаль, лампочка перегорела, лопнула, разбудив тебя.
— Давай тогда ужинать, — зевнув, промолвил Глеб.
Они отправились на кухню, которая обрела некий уют, по сравнению с прошлым приходом в одиночку, теперь заиграла новыми нотками от совместного времяпровождения. Пока готовили, как умеют, затем употребляли созданные блюда, то обсуждали прошедший концерт. Свои положительные впечатления, свои пожелания и замечания на будущее.
И такая явь Глеба устраивала, ободряла, что и провалиться в сон уже не хотелось.
___