Жить по своим правилам

      Рождественское утро началось с забавных печенек в виде оленей и какао. Я чувствовала себя отдохнувшей и готовой свернуть горы. После ритуала на меня словно снизошло внутреннее просветление. Я верила, что предки благословили нас, ведь не зря в какой-то момент на своих плечах ощутила чье-то призрачное касание, но не холодное и пугающее, а родное и теплое.       В камине весело потрескивало святочное полено, в воздухе витали ароматы апельсинов и хвои. Пока Кричер колдовал на кухне, мы с Андромедой и Тедди сходили посмотреть на рождественскую елку на Трафальгарской площади, прогулялись по Вестминстеру и вернулись обратно домой, чтобы встретить праздничный вечер в тихой семейной обстановке.       Я отправила подарки друзьям, а также две неприметные сипухи улетели с посланиями не менее важным адресатам. Вскоре мне придется нанести визиты в места, которые я до своего отъезда рьяно избегала.       Ужин превзошел все наши ожидания. Кричер готовил, как в последний раз. Набив животы вкусной едой, мы устроились в гостиной, где обменялись подарками и слушали праздничные песни на старом проигрывателе под бутылочку коллекционного вина из блэковского погреба.       Тедди был увлечен своими новыми игрушками, а мы с Медой безмолвно смотрели на горящий огонь. Моя душа наполнялась радостью, когда я видела улыбку на лице крестника. Еще такой маленький, но очень скоро он вырастет в талантливого и сильного мага. Вместе с тем мое сердце болело, что два самых важных человека в жизни Тедди не смогут разделить с ним его будущие победы и утешить при неминуемых поражениях. Я искренне молилась, чтобы мы с тетушкой смогли дать ему достаточно любви и поддержки и он бы ни на секунду не почувствовал, что чем-то отличается от других детей из-за отсутствия настоящих родителей.       Если я хочу стать для крестника близким человеком, мне нужно быть рядом с ним, а не через океан. Какой бы могущественной волшебницей я ни была, мне не разорваться на два дома. Рано или поздно придется принимать решение во благо семьи. У меня в запасе пара лет, чтобы обдумать варианты, пока Тедди не превратился в осознанного маленького человечка.       Сейчас все осложнялось романом Андромеды. Я не знала, насколько у нее серьезные отношения с… Я даже мысленно не хотела произносить его имени. Это было глупо и недальновидно, но во мне жила какая-то детская обида. Она мешала мне мыслить объективно. Я надеялась, что посмотрев ему в глаза, пойму бескорыстен ли он по отношению к Меде или играет с ней ради достижения своих целей. Для него же лучше убедить меня в первом варианте, иначе я отправлю его на историческую родину по частям.       На следующий день ко мне прилетела сова от Рона и Гермионы. Друзья звали меня к себе в гости. В письме был указан маггловский адрес на Северо-Западе Лондона в районе Камден. Я попросила Кричера испечь пирог и направилась к ним.       Мне нравилось бродить по городу, поэтому я пошла пешком. Я заметила, что теперь даже ступаю по-другому, нежели в Форксе. Вернувшись домой, я будто снова надела свой защитный костюм. Исчезли лёгкость и свобода, поменялось восприятие происходящего вокруг. На меня опять навалился груз реальной и фантомной ответственности, который я редко могла разделить в своей голове.       Гриффиндорская парочка обитала в симпатичном кирпичном доме в престижном районе Лондона. Неплохо нынче платят министерским работникам и стажерам.       Я нажала на кнопку звонка и через несколько минут Гермиона открыла мне дверь. Подруга была одета в любимые джинсы и огромный вязаный свитер персикового цвета.       — Привет, Цинни, — девушка крепко обняла меня.       — Привет, Герм, — я чмокнула ее в щеку и вручила карамельный пирог.       Мы прошли через светлый холл и поднялись на второй этаж. Там у распахнутой двери нас ожидал высокий рыжеволосый парень в красном свитере с вышитой буквой «Р».       — Ронникинс! — мне понадобилось подпрыгнуть, чтобы обхватить друга за шею и расцеловать в обе щеки.       — Гиацинта, — меня сжали в медвежьих объятиях.       — Прекращайте тискаться на пороге, — сделала нам замечание Гермиона, — Проходите внутрь.       Мы дружно ввалились в крохотную прихожую.       — Рон, устрой для нашей гостьи экскурсию, — принялась раздавать указания Миона, — А я поставлю чайник. И Гиацинта, никаких спойлеров о твоих американских каникулах, пока мы не сядем за стол.       — Мой рот на замке, — я показала, как застегиваю воображаемую молнию.       — Да, мэм, — покорно ответил друг.       — Как всегда сурова, — шепнула я Рону, — Министру нужно было подсунуть ее в Визенгамот, такого бы шороху там навела.       — Обожаю, когда она командует, — произнес он восхищенно, — Это так сексуально.       — Фу, Ронни, — я дружески пихнула рыжика плечом, — Не хочу ничего знать о ваших ролевых играх.       Рон типично по-мужски хохотнул.       Квартира занимала два этажа. На первом располагались малюсенькая кухня с кладовой, гостиная — столовая и небольшой кабинет, судя по количеству книг, пергаментов и тетрадок — вотчина Гермионы. На втором этаже — хозяйская спальня, ванная и комната для гостей. В целом очень достойная квартира для молодой бездетной пары.       Осмотр много времени не занял и мы вернулись в гостиную.       На массивном камине разлегся настоящий хозяин квартиры — котище Гермионы. Ни для кого не было секретом, что Его Наглое Мурлычество меня недолюбливает. Вот и сейчас стоило мне подойти к нему на расстояние вытянутой руки, как эта страшная морда раскрыла свою пасть и мерзко замяукала.       — Надо же, он тебя сразу вспомнил, Цинни, — заявил Рон и радостно добавил, — И, кажись, по-прежнему, ненавидит.       — Как думаешь, это потому что я три года назад на Рождество нарядила его в помощника Санта-Клауса и привязала на шею бубенчики?       — Или потому что ты предлагала отрезать его собственные бубенчики, — сказала Гермиона, заходя в комнату с подносом наперевес.       — Миона, в МагБритании и одного селекционера — любителя более, чем достаточно, — сообщила ей неприятную новость, — Хагрид на голом энтузиазме вывел соплохвостов. Тебе не дают покоя его лавры? Тоже хочешь какую-нибудь смертоносную тварь создать? Кто знает, кого может породить это дьявольское отродье по недоразумению зовущееся котом.       — Доктор Баскервилл говорит, что у Глотика есть потенциал для участия в выставках, — вскинулась на защиту своего питомца подруга, — Значит его биологический материал может быть ценен для разводчиков.       — Единственное место, где это чудовище может выставляться — магазин Боргина и Беркса, — вставил свои пять кнатов Рон.       — Там как раз есть свободное местечко между чучелом смеркута и проклятой рукой фараона, — припомнила я со смешком.       — Уже спелись, — пожаловалась на нас Миона, обращаясь к Живоглоту. Котяра лениво дернул хвостом и повернулся к нам пушистой задницей.       — Мерлин с ним, — буркнул вечно голодный Ронни, — Давайте пробовать пирог! — друг подозрительно принюхался к выпечке, — Чур первый кусок Гиацинте! Поттер, твой чокнутый домовик туда никакой отравы не намешал?       — Будет сюрприз, — я зачерпнула пальцем немного сладкой карамели и с удовольствием облизала его, — А вам, господин будущий аврор, советую, наконец, выучить заклинание, определяющее яды.       — Нафига оно мне?! — взвыл рыжик, — Итак целыми днями зубрим теорию! Я хочу ловить преступников, а не просиживать штаны в Академии!       — Всему свое время, — провозгласила Гермиона категорично, — Никто не отправит зеленых юнцов на задания.       — У меня возникли сомнения в профессионализме ваших менторов, раз ты задаешь такие вопросы, Рональд, — объявила я скорбно.       — Это еще почему?! — возмутился он.       — Яды во все времена пользовались популярностью у преступников, — просветила своего невежественного друга, — С их помощью можно легко и незаметно убить кого угодно. Чтобы ты знал, их не обязательно добавлять в пищу, можно нанести на какой-нибудь предмет или одежду, распылить в воздухе. Рон, преступники редко нападают лоб в лоб, мы живем в волшебном мире, а не на Диком Западе. Дуэли уже не в моде, зато подбросить врагу проклятую вещицу или послать бутылочку «Старого Огдена» с какой-нибудь смертоносной добавкой додумается любой идиот. Вспомни Малфоя!       — Аргумент, — уныло признал парень.       — Поэтому прилежно учись, дорогой, и не торопи фестралов, — Миона погладила своего бойфренда по плечу, — Авроры всегда в группе риска. Я не хочу навещать тебя в Мунго!       — Это в лучшем случае, — заметила я, — Рональд, Мерлином клянусь, если ты убьешься из-за какой-нибудь тупости, я воскрешу тебя, чтобы прибить лично!       — Ты страшная женщина, Гиацинта, — лицо Уизли побледнело.       — Потому что любит тебя, тыквенная голова, — высказалась Гермиона, — Как и я! Всё, хватит рассуждать о потенциальных убийствах!       — И правда! Гиацинта же не в курсе последних новостей, — Рон возбужденно потер ладони, — Малфою-старшему ужесточили домашний арест!       — Это как? — скептически поинтересовалась я, — Запретили самостоятельно посещать уборную и теперь какому-то несчастному домовику приходится таскать ему золотой ночной горшок в будуар?       — Нет, — раздраженно ответила Миона, — Поскольку Люциус нарушил условия своего пребывания под домашним арестом и был уличен в переписке с неблагонадежными гражданами, то впредь ему запрещается покидать пределы самого мэнора, то есть больше никаких прогулок по территории поместья. Также, приставленные к нему кураторы, могут в любой момент без предварительного оповещения прибыть в особняк для проверки. И, разумеется, отныне вся корреспонденция семьи будет внимательно проверяться.       — Прелестно, — резюмировала я, — Столько сил будет потрачено из-за одного вшивого Пожирателя. Лучше бы посадили его в Азкабан.       — Малфой полезен, — напомнила подруга.       — Лабораторные мыши тоже, только их почему-то не держат в позолоченных клетках!       — А Цинни дело говорит, — с набитым ртом пробормотал Рон.       — Министру виднее, как правильней поступить, — Гермиона сложила руки на груди, всем своим видом демонстрируя, что будет стоять по победного.       — Как всегда, — лелейным голоском пропела я. Мы с Уизли понимающе переглянулись.       Нежданно в гостиной материализовался Кричер.       — У вас что на доме нет никакой защиты?! — рявкнула я на друзей.       Парочка вылупилась на меня, как на ожившего Мордреда.       — Вы совсем ненормальные?! — мне захотелось схватить их за грудки и потрясти, — Или наши приключения вас ничему не научили?!       — Хозяйка, — обратил на себя внимание эльф, — Кричер решил вас предупредить.       — Так предупреждай, чего мнешься! — сорвалась я на лопоухого.       — Когда вы ушли из дома, к хозяюшке наведался ее друг, — пролепетал домовик с опаской, — Сейчас они ругаются. Хозяюшка кинула в трусливого мага китайскую вазу из комплекта, подаренного Арктурусу Блэку наследником великой династии Цинь. Кричер не знает, что ему делать.       — И что, попала в него? — спросила я заинтригованно.       — Нет, — эльф покачал головой, — Но хозяюшка продолжает попытки.       — Кричер, не расстраивайся! У нас еще дюжина подобных ваз. И вообще, дурной тон мелочиться при выяснении любовных отношений, особенно если ты — Блэк.       — Как скажете, хозяйка, — плечи домовика обреченно сгорбились.       Я посмотрела на эту пантомиму и громко вздохнула.       — Ладно, действительно не дело переводить семейные реликвии, когда они даже не помолвлены. Принеси-ка Андромеде сервиз попроще, пусть швыряет его на здоровье. Вдруг нам повезет и какая-нибудь чашка долетит до адресата!       — Кричер поищет на чердаке, — ответил он без восторга.       — Ценю твой энтузиазм! Давно пора разобрать тамошнее барахло, авось не обеднеем. А теперь живо обратно, следи за обстановкой, — приказала эльфу, — Если эти двое возьмутся за волшебные палочки, то стрелой ко мне!       — Да, хозяйка, — заверил меня Кричер и исчез с глаз долой.       Чудесный день постепенно скатывался в черт-те что!       — Гиацинта, ты шпионишь за Андромедой? — негодующе воскликнула Миона.       — Что за сленг, мисс Грейнджер? — шутливо попеняла ей, — Не шпионю, а присматриваю! Они с Тедди — моя семья. Или ты думаешь, чтобы отомстить мне, кто-то пойдет убивать Дурслей?!       — Герм, только не начинай, — поспешно встрял Рон, — Гиацинта имеет все основания, чтобы беспокоиться о своих близких.       — Вы просто помешались на теории заговоров! — подруга едва не перешла на ультразвук, — Война за-кон-чи-лась! Но ты Рон рвешься воевать каких-то мифических темных магов, а ты Гиацинта параноишь похлеще Грюма.       — Гермиона, не будь дурой! — всерьез разозлилась я, — Ты работаешь в Министерстве, а не в кафе мадам Паддифут. Так с чего твои гениальные мозги превратились в розовую жижу?       — Министерство контролирует ситуацию в стране, — отчеканила Грейнджер, гордо задрав подбородок.       — Наше Министерство даже прессу не способно контролировать, — я указала рукой на стопку «Пророков», лежащих под кофейным столиком, — Можешь вешать лапшу на уши кому-нибудь другому, а я на это не куплюсь. Закончился террор и кровавые рейды, но информационная война продолжается. Кингсли не смог пропихнуть в Визенгамот своего человека, поэтому сейчас Министерство на ножах с главным судебным органом страны. Тебе ли не понимать, что это значит?       — Лорд Гринграсс — консерватор, — похвастался Рон знанием материала, — Он открыто выступает за возрождение старых традиций, лезет в дела Хогвартса и по слухам выкупил долю в «Пророке».       — Человек широких интересов, — я уважительно покивала головой, — Кингсли еще не приковал себя кандалами к министерскому креслу? Хотя Гринграссу хватит мозгов без церемоний переместить табличку на другой кабинет.       — Кингсли выбрал народ, — упорствовала Гермиона, — Именно его хотят видеть на посту министра граждане МагБритании.       — Так Гринграсса тоже избрали главой Визенгамота не французы, а наши соотечественники. Только его электорат — это привилегированные слои населения. Их меньше, но их влияние колоссально за счет денег и связей.       — Чистокровные нацисты, — выплюнул Рон злобно, — Спорим, если закатать рукава их мантий, то каждый второй будет с блядским клеймом?       — Кто ж тебе даст раздевать почтенных магов, — ответила я неутешительно, — Я не завидую министру, ему приходится танцевать чечетку на раскаленных углях. В итоге всем не угодишь.       Мы в напряженной тишине допили чай. Рон под шумок сожрал почти весь пирог, а мне кусок в горло не лез. Я видела, как озабоченно Гермиона о чем-то размышляет. Как помощник министра она из первых рук получает информацию и худо-бедно может влиять на принятие решений. Я могла бы поделиться с ней некоторыми из своих идей, но боялась, что они не найдут у нее отклика.       Главная проблема подруги и всех маглорожденных в том, что они пытаются перестроить магический мир по аналогии с маггловским, а это все равно, что обращать народ в чужую веру. Магглы достигли такого уровня развития за десятилетия. Невозможно повторить их путь за пару лет. Инициативы нового правительства хороши, но не упорядочены.       Я понимала, что Кингсли занял пост министра, когда МагБритания переживала не лучшие времена. Вокруг царили хаос и разруха. Нужно было в рекордные сроки восстанавливать институт государственной власти и сдерживать народные волнения. Приходилось хвататься за все и сразу. Но сейчас, когда Кингсли укрепился на должности, он продолжает такую же бессистемную политику. Например, принят закон уравнивающий в правах оборотней с волшебниками. Тем не менее, по факту никакой реальной поддержки Министерство им не оказывает. Грубо говоря, оборотням выдали бумажку, что они такие же граждане страны, как мы, и отпустили на вольные хлеба. Министерским чиновникам даже не пришло в голову составить какую-то программу для их безболезненной интеграции в волшебное сообщество.       Я поймала себя на мысли, что опять лезу не в свое дело. Я вроде как завязала с причинением справедливости. У министра огромный штат сотрудников, если кто-то с шестью курсами Хогвартса за плечами нашел бреши в его программе, то им сам Мерлин велел не щелкать клювом.       — К Дамблдору все эти политические игрища, — я стукнула кулаком по столу, — Потрудитесь мне объяснить, какого облезлого оборотня у вас тут нет никакой защиты?       Рон красноречиво оглянулся на свою девушку. Гермиона выпрямила спину и расправила плечи, принимая вызов.       — Гиацинта, нельзя вечно страдать манией преследования, — сказала подруга решительно, — Мы привыкли культивировать наши страхи и мнительность, тем самым загоняя себя в психологическую ловушку, но я устала жить в перманентном стрессе. Ты уехала из страны, поэтому не видишь всех изменений, которые произошли.       — Герм, не путай паранойю и здоровую предосторожность, — запротестовала я, — Наши имена прогремели на всю МагБританию, а героические рожи регулярно мелькали на передовицах газет. Иногда один сумасшедший фанатик хуже десятка Пожирателей. И не забывай о родственниках и друзьях тех счастливчиков, что после знаменательной «победы света» коротают свои дни по соседству с дементорами. Угадай-ка, кого они в этом обвиняют?       — В свое оправдание скажу, что я приглашал Билла, чтобы он поработал над защитой, — сообщил Рон.       — Рональд Уизли, я не позволю превратить наш дом в Азкабан, — ощетинилась Миона, — Цинни, не думай, что мы безответственные простачки. Мы используем те защитные чары, что ты заставила нас выучить и включаем на ночь сигналки. У нас есть экстренные портключи на Гриммо, опять же благодаря тебе. Я уверена, что этих мер достаточно, чтобы чувствовать себя в безопасности в собственном доме.       — Окей, я психанула, — признала я безропотно, — И могла бы извиниться, но в самом деле мне не жаль. Меня до ужаса пугает мысль, что с вами может случиться что-нибудь плохое. Вы тоже часть моей семьи, наравне с Андромедой и Тедди. Теперь я живу в Америке и не смогу, если потребуется, быстро прийти на помощь.       — О, милая, — Гермиона подвинулась на стуле, чтобы прижать мою расклеившуюся тушку к себе, — Мы не беспомощные первокурсники. Ты научила нас куче боевых и защитных заклинаний. И мы продолжаем тренироваться, как и обещали тебе когда-то.       — Я напросился на дополнительные занятия у самого крутого из наших кураторов, — рыжик поднялся и обнял нас обеих, — Так что очень скоро смогу надрать тебе задницу на дуэли.       — Мечтать, Ронни, не вредно, а ты докажи, — подначила я друга, — Приходи на Гриммо и посмотрим, чему тебя смогли научить в этой вашей хваленой Академии.       — Правда, можно? — восторженно спросил Рон.       — Почему нет? У меня шикарный дуэльный зал, а Андромеда окончила целительские курсы при Мунго.       — Какие вы все-таки дети, — пристыдила нас Миона.       — Рону полезно дуэлировать с разными противниками, — пояснила я, — Это развивает гибкость мышления в бою и оттачивает реакции.       — Ага, именно об этом он и думает, — Грейнджер картинно возвела глаза к потолку, — Небось уже мечтает, как будет бахвалиться перед своими новыми приятелями. Некоторые идиоты до сих пор верят, что ты владеешь какой-то уникальной магией, раз победила Волдеморта. Кто-то даже предлагал Рону деньги за возможность познакомиться с тобой.       — Ронни, передай кретинам, что во всем виновата великая сила любви. Если им так сильно неймётся, то я отращу бороду, надену балахон поярче и приду к ним, чтобы продемонстрировать ее наглядно.       — Да-ну вас, — обиженно просопел Уизли.       — Рональд, это тебе не шуточки, — сказала я совершенно серьезно, — Ты должен быть осторожен в том, какой информацией делишься с посторонними. Такие теории опасны! Нужно пресекать их на корню. Я еле-еле отделалась от тайнюков. Дамблдор умело запудрил всем мозги, а моя дурная популярность послужила мне на пользу. Ты даже не представляешь, насколько мне было страшно на допросах в Отделе этих безликих инферналов. Порой я сомневалась, что меня вообще оттуда выпустят.       — Они бы не посмели задерживать тебя против воли! — заявила Гермиона в своем репертуаре.       — Такая взрослая, а веришь в сказки. Герм, они энтузиасты своего дела, то есть конченные психи! Многие из них добровольно пошли за Волдемортом, потому что он наобещал им с три короба. Министерство старается загнать Невыразимцев в рамки закона и этических норм, но пока без особого успеха. Никто толком не знает, чем они занимаются в своих застенках. Раньше, когда Блэков было, как блох на шерсти Клыка, кто-нибудь из семьи обязательно устраивался к ним работать. Я читала дневники своего родственничка — Сигнуса, он не стеснялся в выражениях, когда описывал, какие эксперименты они ставили над сквибами. Все во имя науки и магии!       — Это не только аморально, но еще и противозаконно! — в глазах подруги зажегся мятежный огонек.       — Осади назад, Дева-воительница, — тормознула я истинную гриффиндорку, — Не тебе с ними бодаться. И явно не сейчас, когда у Министерства других проблем навалом. Поклянись мне, что не полезешь в Отдел Тайн, Гермиона! Иначе за твою жизнь и дырявого кната не дадут.       — Клянись, Гермиона, — присоединился ко мне Рон, — Гиацинта не преувеличивает, отец рассказывал мне про Отдел Тайн! У них везде глаза и уши. И они мастера по заметанию следов, а ты не бессмертная.       — Хорошо! Хорошо! Клянусь, что пока не буду ничего предпринимать, — уступила нашему напору Миона, — Но ты должна показать мне те записи, которые нашла.       — Абсолютно нет, Гермиона! Во-первых, им сто лет в обед. Сигнус жил в начале 20 века. Как говорят магглы — срок давности преступлений уже истек. Вряд ли кто-то из участников экспериментов остался в живых. Во-вторых, времена тогда были смутные. Я не удивлюсь, если эта инициатива одобрялась Министерством. Мы не будем ворошить осиное гнездо!       Подруга надулась, как ребенок, которому родители в зоопарке запретили совать руку в клетку с тигром.       — Я припасла для тебя кое-что поувлекательней. Не все Блэки были маньяками. Я передам тебе записи Ликориса Блэка, на которые случайно наткнулась. Он исследовал истоки зарождения магии. Там есть много интересной и полезной информации, включая заметки о возникновении первых магических рас. Признаюсь, после их прочтения, я по-другому взглянула на наш мир.       — Гиацинта, твоё родство с Блэками — наш выигрышный билет в лотерею, — воодушевилась Гермиона, — Только подумай, сколько скрытых знаний хранится в вашей библиотеке? Я бы отдала правую руку за возможность порыться в ее потайных секциях.       — Герм, одной рукой ты бы не откупилась, — спустила ее с небес на землю, — Половина библиотеки заклята на кровь Блэков, причем весьма замысловато. Хорошо, что у меня есть Андромеда, но все равно некоторые экземпляры я побаиваюсь трогать и в перчатках из драконьей кожи.       — Это чудовищно несправедливо! Знания для всех, а не только для группы избранных. Никто бы не стал отбирать их собственность. Они могли передать фолианты во временное пользование в министерскую библиотеку или сделать копии!       Я дипломатично пожала плечами. Стоило признать, что у меня тоже не было желания делиться с кем бы то ни было доставшимся мне в наследство имуществом, будь то несносный старый домовик или редкие книги.       — Вы знаете куда подевались Невилл и Луна? — решила я перевести разговор на нейтральную тему, — Сова, которую я отправила к ним, еще не вернулась.       — Они в экспедиции где-то в Монголии, — ответил Рон, — Даже не спрашивай зачем их туда понесло, мы так и не поняли.       — Луна попросила передать тебе подарки от них, — прибавила Миона, — Они в моём кабинете. Заберешь, когда будешь уходить.       — Как здорово, рада за них! Жаль, конечно, что мы не сможем увидеться, но буду ждать репортажа об их приключениях в «Придире».       — В Америке выпускают эту бредовую газетенку? — всплеснула руками подруга.       — Нет, но я поручила Кричеру пересылать мне все номера. Также он сортирует выпуски «Пророка» и отправляет мне самое важное из них. Я хочу быть в курсе того, что происходит у вас.       — Мне срочно нужно выпить, — Гермиона потерла виски, — Рон принеси, пожалуйста, вино из холодильника.       Рыжик поплелся выполнять поручение, а я раздумывала, как бы половчее смыться. Я почувствовала, что мне требуется передышка.       — Герм, прости, но мне нужно проверить, как дела у Андромеды, — сочинила я отмазку.       — Она с кем-то встречается? — уточнила Грейнджер, — Я ничего об этом не слышала.       — Типа того, — я насилу не скривилась, — Как ты, наверное, поняла у них не все гладко. Думаю, ей сейчас не помешает бокал вина и компания. Продолжим в другой раз?       — Естественно! Ты должна нам подробный рассказ о своей жизни в Форксе. Я уже приготовила флакончик Умиротворяющего бальзама. Почему-то не сомневаюсь, что он мне понадобится.       — Твоя вера в меня так вдохновляет, дорогая!       — Ты же Поттер, — съехидничала подруга.       — Уже уходишь? — спросил Рон, вернувшись с бутылкой красного вина и бокалами.       — Ага, но буду ждать вас с ответным визитом. Разомнемся с тобой в дуэльном зале, пока Гермиона будет заливать слюнями мою библиотеку.       — Гиацинта Поттер! — вскрикнула Миона.       Я засмеялась и расцеловала друзей. Несмотря ни на что, меня переполняло ощущение счастья после долгожданного воссоединения нашего трио.       Рон принес мне два свертка от Луны и Невилла. Первый был по размеру с мою ладонь, а в другом сто процентов скрывалась какая-то книга. Я положила их в свою сумку и покинула этот гостеприимный дом.       На улице вечерело. Ледяной ветер, ударяющий порывами в спину, подгонял меня вперед. Я втиснулась в людской поток и он как-то незаметно вынес меня на Чаринг-Кросс-Роуд.       Мои глаза зацепились за ярко-красное пятно на фоне серого города. Не давая себе шанса передумать, я перебежала дорогу и юркнула в одну из знаменитых лондонских телефонных будок.       На стенке кабины висела инструкция. Я внимательно прочитала ее и полезла за кошельком. После нашей прогулки с Медой в нем осталась маггловская мелочь. Я отсчитала необходимое количество монет и набрала номер, который успела выучить наизусть.       Из телефона послышались длинные гудки. Я ждала, затаив дыхание. Раз-два-три… Мне казалось, что он не возьмёт трубку.       — Да, слушаю вас, — раздался бархатистый голос. Мое сердце сделало сальто и ухнуло в желудок.       — Привет, Эдвард, — рассеянно произнесла я.       Какого черта я ему позвонила? Все мысли напрочь вылетели из головы.       — Гиацинта! — обрадованно воскликнул вампир.       — Привет, — повторила я зачем-то и приложилась головой о телефонный аппарат.       — Все в порядке? — в голосе Эдварда звучало беспокойство.       — Я не собиралась звонить, — созналась я честно.       — Я знаю, — отозвался Эдвард ровным тоном, — Почему передумала?       — Я же девушка, — ответила я, будто это всё объясняло.       — Я рад, что ты не забыла обо мне. Я соскучился, Гиацинта. По твоему сердитому взгляду и искреннему смеху, по сладким губам и сарказму, унижающему мое достоинство.       — А ты счастливчик, приятель, — я лукаво улыбнулась в трубку, — Такую девушку себе отхватил.       — Самую лучшую, — без запинки сказал Каллен.       — Я… тоже скучаю по тебе Эдвард. По твоим старомодным манерам и навязчивому желанию накормить меня, по дурацкому вихру на твоем затылке и объятиям, в которых так легко чувствовать себя хрупкой и желанной… Я скучаю по тем мгновениям, когда мы были вместе.       — С твоим отъездом течение времени замедлилось, — произнес он глухо, — Монотонные дни, похожие один на другой, сводят меня с ума. Ты словно забрала с собой весь свет. Вернись, мое солнце.       — Ты ведь знаешь, не раньше, чем закончатся каникулы, а пока я хочу, чтобы ты перестал поддаваться меланхолии. Найди себе занятие! Депрессивный вампир — жуткое клише из бульварных романов.       — Карлайл нашел его за меня, — сообщил Эдвард после паузы, — Он пригласил к нам клан Денали. Они должны прибыть на днях. Придется развлекать их вместе с остальными, иначе Эммет грозился оторвать мне ноги.       Среди гостей с севера наверняка будет Таня, с которой Каллен кувыркался в сугробе. Я бы хотела посмотреть на женщину, которая сумела пробить его оборону до меня. Себе я могла признаться, что меня нервирует их совместное времяпровождение, но я не опущусь до мелочной ревности.       — Гиацинта? — сквозь ворох моих навязчивых мыслей пробился голос Каллена.       — Да, я тут, — ответила я максимально беспечно, — Просто засмотрелась вокруг. Я разговариваю с тобой из телефонной будки на Чаринг-Кросс-Роуд. Знаешь чем примечательно это место? Недалеко отсюда находится крошечный бар, за чьим невзрачным фасадом скрывается целый волшебный мир. Я сейчас по сути стою на стыке двух своих жизней.       — Тоскуешь по прошлому? — спросил Каллен.       Я приглушенно рассмеялась.       — В той части моей жизни было много лжи и боли, много чужих ожиданий и навязанных идеалов. После переезда я освободилась от этого бремени, но скучаю по людям, которых мне пришлось оставить ради обретения собственной независимости.       — В твоих словам я слышу отголоски вины, — медленно проговорил Эдвард, — Ты никого не вычеркнула из своей жизни. Отпустить — не значит предать. «Твои» люди останутся с тобой, независимо от расстояния, что вас разделяет. В любое время вы протяните руки навстречу друг другу, когда будете в этом нуждаться. Неужели, ты сомневаешься в своих друзьях?       — Как у тебя это получается? Минуту назад во мне пульсировало паршивое ощущение, что я постоянно всех подвожу. Ты парой фраз смог потушить разгорающийся пожар.       — Гиацинта, ты слишком строга и безжалостна к самой себе. Мы оба понимаем, откуда растут корни у этой проблемы. Я хотел бы вытрясти из тебя всю правду о жизни до Форкса, но каждый раз одергиваю себя. Я не задаю лишних вопросов, потому что боюсь неосторожно задеть какой-то из твоих триггеров. Иногда ты словно уходишь глубоко в себя, сама того не замечая. В такие моменты твои глаза пусты и безжизненны. И я злюсь на себя, ведь ничем не могу помочь, кроме того, чтобы быть рядом. Поэтому прошу тебя — доверься мне. Говори со мной.       У меня потеплело в груди и в тоже время защипало в носу.       — Эдвард, прямо сейчас я хочу тебя обнять.       — Это можно устроить быстрее, чем ты думаешь. Часов за десять примерно. Я знаю контакты компании, которая занимается частными авиаперевозками. Одно твое слово, Гиацинта.       — Вау! — невольно присвистнула я, — Оказывается я встречаюсь с богатеем. Тетя Петуния мною бы гордилась.       — Твой парень — вампир, — сказал Эдвард, посмеиваясь, — За сотню лет мне удалось кое-что накопить. К тому же в нашей семье есть своя палочка-выручалочка, которая может предсказывать результаты торгов на бирже.       — Какое изящное мошенничество! Не волнуйся, я буду нема, как рыба. Просто знай, что изумруды мне нравятся больше, чем бриллианты, а еще я с детства мечтаю отправиться в путешествие на яхте, как на картинках в журналах про роскошную жизнь миллионеров.       — Буду рад побыть для тебя джинном из волшебной лампы, — играючи согласился Каллен, — Уверен, что Карлайл согласится одолжить нам свою красавицу-яхту. Начнём наш круиз с берегов Бразилии и дальше по побережью Южной Америки. Кстати, там недалеко замечательная страна под названием Колумбия — мировой лидер по добыче изумрудов. Ты когда-нибудь плавала с аквалангом? Мы также сможем пришвартоваться на острове, что отец подарил Эсме.       — Я видела такую штуку в телевизоре! — догадалась я сразу, — Конечно, нет. Эдвард, я впервые выехала куда-то за пределы своей страны. В детстве я жила в скучнейшем пригороде Лондона, потом отправилась учиться в закрытый пансионат в Шотландии. Первый и последний раз, когда мне пришлось куда-то нырять, был в январе — в озеро, кишащее волшебными тварями, и то ради спасения жизни моего близкого друга.       На том конце трубки что-то хрустнуло.       — Я хочу подарить тебе весь мир, — произнес Эдвард без тени сомнения, — Показать, как он прекрасен и разнообразен, сколько в нем чудес без всякого волшебства. Если ты согласишься, то после окончания школы мы поедем, куда захочешь. Мы даже можем взять с собой твоего крестника. У меня хватит денег, чтобы организовать все без какого-либо риска для нас.       — Вопрос не в деньгах, их у меня тоже намного больше, чем я смогу потратить за свою жизнь.       — Просто подумай, Гиацинта, — попросил Каллен, — Мы выпускаемся не завтра. Как бы все не сложилось в будущем… мое предложение останется в силе.       — Хорошо, обещаю, — ответила я, — Нам пора прощаться, Эдвард.       Промозглый ветер с улицы безжалостно врывался в будку. Мои ноги заледенели, потому что я настолько отвлеклась на наш разговор, что забыла о согревающих чарах.       — Ты еще позвонишь мне? — спросил вампир неуверенно.       — Не хочу тебя обнадеживать, — не стала я врать.       — Я люблю тебя, Гиацинта.       — Я… Ты всегда в моих мыслях, Эдвард, — наконец вымолвила я.       — С каждым разом все проще и проще, — усмехнулся он.       Мне не нужно было видеть Каллена, чтобы понять, как проказливо блеснули его глаза.       — Веди себя прилично и не переусердствуй с гостеприимством, — не смогла я промолчать.       — Гиацинта, между мной и Таней давно ничего нет, — отчетливо проговорил Эдвард.       — Ты главное не забудь ей об этом напомнить, она все-таки не первую сотню лет разменяла. У вампиров бывает деменция?       — Это смешно, — с жаром выпалил Каллен.       — Ага, животик можно надорвать, — проворчала я, — Поспорим на желание?       — В чем суть? — с нескрываемым интересом спросил Эдвард, — Будут ли ограничения в том, что можно пожелать?       — Смотрите-ка, а ты азартный! В казино с тобой я не пойду, — поддразнила его, — Я готова прозакладывать свою алмазную тиару против кучки снега на вашем дворе, что Таня попытается снова залезть в твою кровать. Даже, если ты сообщишь ей, что у тебя появилась девушка.       Каллен взял минутку на размышление, а я начала пританцовывать на месте от холода. Дома Кричер однозначно вольет в меня Бодроперцовое зелье.       — Должен признать, я заведомо проиграл данный спор, — вымученно заключил вампир.       — Я верю тебе, Эдвард, — постаралась его успокоить, — А вот Тане ни на грош не доверяю. Она ведь до сих пор не обзавелась партнером?       — Нет, — подтвердил он мою догадку, — Я могу поклясться, Гиацинта, что не собираюсь тебе изменять. Не только с Таней, а вообще ни с кем.       — Это лишнее, Эдвард. Повторюсь, я уверена в тебе, — у меня возникло настойчивое желание пнуть себя под зад, — Мерлиновы кальсоны! Теперь мне кажется, что я зря подняла эту тему. Я не планирую становиться девицей, которая ревнует своего парня к каждой встречной юбке. Загвоздка в том, что конкретно под этой юбкой ты уже когда-то пошарился.       — Гиацинта! — сварливо перебил меня Эдвард.       — Да, да! Где мои манеры? S'il te plaît, pardonne-moi, parce que je suis imparfaite*. Так вот, меня самую малость напрягает, что ты будешь жить под одной крышей со своей бывшей девушкой. Прости меня, если ты ожидал чего-то другого!       — Нет, все нормально! Мы должны делиться нашими сомнениями и страхами. Только так наши отношения будут работать на нас, а не против.       — Ну, отлично! Я поделилась, а дальше тебе с этим разбираться, — порадовала я Каллена.       — Я не могу повлиять на чувства Тани, но могу установить границы в нашем с ней общении.       — Обиженная женщина хуже змеи, не придушит, так отравит.       — Ты совсем не помогаешь, — упрекнул меня Эдвард.       — Я где-то в пяти тысячах миль от тебя. Чем я могу помочь? Помолиться за твое благополучие? Ты взрослый мальчик, способный читать чужие мысли. Если поймёшь, что она примеряется, как бы откусить тебе голову — бей первым.       — Твоя вера в меня воодушевляет, любовь моя, — вздохнул он притворно.       Я засмеялась, но про себя подумала, если эта вампирша попробует навредить Эдварду, мы с ней познакомимся поближе. Я с радостью сыграю для нее Сонату № 2 Шопена*.       — Пока, Эдвард, — я промерзла до костей, так что пора было закругляться, — Буду скучать!       — Я сильнее! — ответил он быстро, — Люблю тебя, Гиацинта, береги себя!       — Всегда! — я послала ему воздушный поцелуй и повесила трубку.