15 июля 1995 года.
Поместье Малфоев вновь было заполнено десятками незнакомых лиц, которые никогда не пропускали званные вечера этого семейства. Одри недолюбливала этих людей с детства. Сначала она не понимала собственных чувств, ведь по факту они ничего ей не сделали. Скорее даже наоборот, были милы и учтивы, но детское чутье как говорится не обманешь. Сейчас же простое недолюбливание переросло в открытую неприязнь. Теперь в приезжающих гостях Снейп видела только пожирателей, слуг Темного Лорда…
Стоило только одной мысли о темном волшебнике проскочить в голове гриффиндорки, как снова и снова с ужасом вспоминался тот июньский день. Девушку так и не отпустило чувство вины, она все так же продолжала будить всех по ночам криком, а иногда ей и вовсе казалось, что она видит пуффендуйца в мрачных коридорах поместья.
Снизу доносится пронзительных смех, и Снейп закрывает глаза, жалея о том, что еще слишком юна, чтобы колдовать вне пределах школы. Тогда бы она уже давно абстрагировалась от всего мира, погрузившись в чтение книг, которые она в последнее время читала даже слишком много.
А что еще остается делать пятнадцатилетней девушке, которая уверена, что потеряла любовь всей своей жизни?
Снейп слышит как кто-то подобно кошке скребется в ее дверь и быстро прячет книгу под подушку. Если верить Северусу, то пока гриффиндорка находится в комнате, никто из гостей не знает о ее присутствии, значит это был…
Одри хмурится, замечая как Драко быстро проскочил в комнату и тут же занял место на одном из кресел. Слизиренец был одет в темный костюм, который ярко контрастировал с его бледной кожей, но несмотря на это, чертовски ему шел.
- Чего тебе? – грубо произнесла девушка, попутно удивляясь такому контрасту. То парень неуверенно стучит в дверь, то по хозяйски расхаживает в ее же комнате.
- Отец попросил проведать тебя, - спокойно произнес Малфой, осматривая комнату. Он был в ней сотни раз, но каждый раз смотрел на нее новым взглядом. – Чтобы ты не скучала.
- Спасибо за заботу, но я в порядке, - продолжала холодно говорить волшебница. – Можешь возвращаться.
Снизу донеслась новая порция смеха и оба волшебника съёжились от того, насколько противным он был. Драко не спешил возвращаться в зал, где каждый кому не лень напоминал ему о долге, о службе, которая досталась ему от родителей. Малфой не хотел расстраивать отца и никогда бы не пошел против его воли, но чувство обиды, за то что тот не может сам выбрать собственное будущее, все чаще начало грызть его изнутри.
Снейп замерла, когда кто-то произнес… Диггори. Девушка заставляла себя отвлечься, не слушать.
- Будь он хотя бы из Слизерина, его было бы чуточку жаль, - донесся чей-то мужской голос.
- Нет, такому болвану место именно на Пуффендуе.
Этот голос девушка знала очень хорошо. Снейп винила Люциуса в смерти ученика не меньше своего. А если верить словам Гарри, то Малфой-старший видел, как погибает невиновный ребенок…
Одри срывается с места, не в силах больше терпеть этой наглости. Драко преграждает ей путь у самой двери.
- Пусти, - кричит волшебница, пытаясь оттолкнуть парня. Блондин лишь крепко хватает девушку за запястье и отводит в сторону. – Пусти.
Одри не оставляет попыток вырваться, кричит, извивается когда Малфой оттаскивает ее дальше от двери.
- Вы даже не были знакомы, - холодно произносит слизиринец. – Или ты крутила шашни сразу с двумя парнями?
От упоминании о Фреде в груди неприятно защемило. Одри было невыносимо чувствовать сразу столько эмоций.
- Я не виновата, что не бесчувственное существо и не могу как некоторые просто так смириться со смертью человека, - обиженно отчеканила девушка. От собственных слов ей становилось только хуже. – Будь мы чуточку смелее, Седрик остался бы жив.
Драко молчал, внимательно наблюдая за девушкой, готовясь в любую секунду остановить ее очередной поток ненависти.
- Седрик просто оказался не в том месте и не в то время, - старался как можно спокойнее произнести слизеринец, но замечал, как стоило ему произнести имя парня и все тело гриффиндорки напрягалось. Он и понятия не имел, что Снейп так тяжело переживает смерть незнакомца.
- Как и твой отец? – нарочно произнесла девушка, стараясь задеть Малфоя. Ей отчаянно хотелось, чтобы тот почувствовал ту же боль, что и она.
- Если верить глупому Поттеру, - язвительно ответил Драко.
Одри закатила глаза. На любой ее вопрос парень отмахивался, находил оправдание. Причем делал он это так искусно, что иногда Снейп действительно казалось, что Гарри все просто причудилось.
- Вернись к гостям, - измученно произнесла гриффиндорка. – Думаю они перемыли кости еще не всем гриффиндорцам.
- А потом говорят, что слизеринцы самовлюблены, - губы парня трогает легкая улыбка. – У нас есть множество и других интересных тем для разговоров.
Малфой ожидал, что губы девушки сомкнуться хоть в какое-то подобие улыбки, но та лишь молча вернулась на кровать.
- Тогда тебе точно стоит вернуться в зал, - смотря строго перед собой произнесла Снейп, чувствуя неприятное жжение в ладони.
Закрыв глаза, Одри старалась досчитать до десяти, но боль продолжалась. Дверь не хлопала, а значит Малфой продолжал внимательно наблюдать за странным поведением девушки. Волшебница злилась еще сильнее, и жжение перешло на все руки, а медальон на шее горел ярким красным цветом.
- Что происходит? – испуганно спросил блондин, когда тело девушки стали пробивать судороги. – Что происходит?!
В секунду Малфой оказался у кровати Снейп. Девушка была бледнее обычного, но дотронуться до нее было невозможно. Горячая как пламя, Одри продолжала сидеть на кровати. Ее глаза приобрели оранжево-красный оттенок и начали закрываться, и Малфой был ужасно напуган тем, что девушка вновь упадет в обморок.
- Держись, - прошептал юноша, и забыв про боль, взял девушку за руку. – Как я объясню им всем, что с тобой произошло. Борись. Одри – борись.
Медальон на шее девушки поднялся в воздухе. Драко не отрываясь смотрел на вещицу, которая появилась на шее девушки, как только они вернулись из Хогвартса. Слизеринец нахмурил брови, заметив странную закономерность. Чем сильнее тресся медальон, чем ярче он горел красным пламенем, тем лучше себя чувствовала Снейп.
Малфой чувствовал, как дыхание девушки успокаивается и через секунду та бесчувственно лежит на кровати. Все еще бледная, но теперь Драко не испытывал боли, держа гриффиндорку за руку.
Нервно сглотнув волшебник поправил выбившиеся пряди волос девушки, которые упали на ее лицо. Драко не отрываясь смотрел на измученное лицо девушки, словно сейчас, глубоко внутри собственного сознания – Одри все еще продолжала борьбу.
- Что же с тобой происходит? – сорвалось с губ парня и тот неуверенно провел пальцами по лицу Снейп.
В тот вечер он так и не вернулся на вечеринку родителей. Долгие часы парень просидел в комнате Одри, вздрагивая каждый раз, когда девушка решала пошевелиться. Драко ожидал нового приступа, который на этот раз не пройдет так легко. Слизеринец вдруг стал бояться, что эта неведомая сила однажды изведет волшебницу…
От одной только мысли, что юная гриффиндорка, которая нередко его раздражала может умереть, Малфой впадал в панику. Подобные чувства пугали его и он решил, что просто бредит. Однако, как только покинул комнату волшебницы, то прямиком оказался в фамильной библиотеке, где в дальнейшем он провел не одну бессонную ночь.
Юноша удивлялся, смотря на стопки книг, которые он успевал просматривать за ночь. Он не понимал, зачем делает столько усилий ради девушки, которая каждый день убивается по тупому Уизли и защищает не менее глупого Поттера…
Может она и не достойна спасения? – иногда проскакивало в голове парня. Может и так – отвечал его внутренний голос, но каждую свободную минуту парень снова и снова пытался узнать причину приступов девушки.
30 августа 1995 года.
Люциус и Нарцисса уже несколько дней гостили у своих друзей, и сегодня Одри позволила себя многие вольности. Не спустилась к завтраку, тем самым заставив Драко завтракать в одиночестве. Проснувшись, гриффиндорка ловко вытащила из под подушки, запрятанный уже потрепанный дневник. С тех пор, как она случайно нашла вещицу несколько недель назад – Снейп не выпускала его из рук.
А как же иначе? Ведь такая незаметная на первый взгляд вещица принадлежала никому иному, как ее матери.
Добравшись до нужной страницы, Одри снова принялась перечитывать короткие записи Аннабет.
«Знаю, что возможно в этом нет ничего странного, но сегодня вода снова мне подчинилась. Я никому об этом не говорила. Боюсь услышать такое банальное: мы волшебники и можем заколдовать что угодно. Но в этом то и загвоздка. Я не колдовала. Я просто была так зла на Поттера и его шайку, что и не успела ничего понять, как вода из летнего фонтачника ровным потоком хлынула в их сторону. Все весело смеялись, а надоедливая четвертка внимательно всматривались в толпу, стараясь узреть – кто же сейчас держит палочку. Но заклинания не было…»
Снейп перечитывала эти строки снова и снова. Ее удивляло, что у них с матерью все же было что-то общее – непонимание себя. Одри перевела взгляд на графин с водой и несколько минут гипнотизировала его. Ничего не изменилось. Решив, что все дело в эмоциональных выплесках, девушка продолжила свой план за обедом, когда в очередной раз вступила в спор в Драко.
Гриффиндорка почувствовала уже знакомое жжение на кончиках пальцев и быстро метнула взгляд на бокал с водой. Одри настойчиво приказывала, чтобы струя воды направилась к Малфою, но та оставалось неподвижной. Обиженно Одри выкинула вилку и вернулась в собственную комнату.
Драко проводил девушку недоуменным взглядом. Еще ни разу после их ссор, Снейп не выглядела такой… разочарованной.
Слизеринец решил дать девушке время прийти в себя.
За ужином – уверенно произнес себе Драко. Он долго не мог решить – стоит ли спрашивать? Уже прошли долгие годы, когда они с Одри в последний раз нормально разговаривали. Да и разве можно назвать детскую болтовню – разговором?
Вернувшись в комнату, девушка со злостью разбросала вещи, не пожалев даже дневник, который так бережно хранила несколько недель. В такие минуты она стала понимать Драко - как бы она не злилась на своих родителей, чтобы не думала о них - Одри почему-то хотелось быть похожим на них. Отсутствие способности управлять водой гриффиндрка восприняла слишком серьезно. Тяжело дыша, волшебницы спустилась на пол.
Ну почему нет? - то и дело проскакивало в ее голове.
Найдя дневник матери, девушка снова принялась перечитывать записи.
- В них должно быть что-то ещё, - как мантру произносила волшебница, нервно стуча пальцами по полу.
Снейп пересмотрела все страница, перевернула книгу и сделала это ещё раз.
- Все не может быть так просто, - слышала девушка внутренний голос и продолжала искать.
Снова и снова девушка пролистывала листки дневника. Одри даже казалось, что она заучила его каждую строчку, каждую запятую и точку.
И тут в голове Снейп проскочила странная мысль. Решив не думать об адекватности этой мысли, гриффиндорка решительно направилась в ванную и, набрав воды, бросила туда книгу.
В первую секунду Одри одолели сомнения и даже страх. Ведь если она ошиблась, то на просто испортила единственную вещь, которая досталась ей от матери.
Несколько секунд ничего не происходило и волшебница тяжело выдохнула. Мысль о том, что совершенно без причины испортила такую важную вещь мучила ее, изводила. Но отступать было некуда и Одри потянулась за дневником, надеясь, что тот подлежит восстановлению. По крайней мере осенью, когда в Хогвартсе она снова сможет колдовать.
Казалось, будучи волшебницей Одри ничего не могло удивить, но тот факт, что книга оказалась сухой насторожил девушку. Одри внимательно осмотрела дневник - по нему совершено нельзя было сказать, что он несколько минут пролежал в воде.
Снейп раскрывает его и сердце замирает. Все надписи, которые ее мама выводила на листках исчезли. Одри тяжело задышала, судорожно перелистывая страницы. Голос в голове продолжал твердить, что все должно появиться, но записи бесследно исчезли. Все кроме одной, которую Одри не видела раньше.
Уотфорд, 3Б
Гриндес Пальм.
