Код (The Code)

Кларк заходит в комнату и улыбается Брюсу. Именно улыбка подсказывает ему, что пора переходить на код. Этот код тайный, и одни слова обозначают на нем совсем другие. Его личный шифр, помогающий Брюсу понять, чего Кларк хочет на самом деле. Так было с тех пор, как Кларк вернулся с той стороны, с тех пор, как между ними завязались эти отношения, дающие им обоим то, что им нужно. Когда Кларк говорит: «Я хочу этого», это означает: На колени. Живо. Когда он говорит: «Пожалуйста», Брюс понимает, что слышать нужно: Ты ничего не заслужил. Даже того, чтобы вот так обслуживать меня. Его осуждение тяжелым грузом впечатывает Брюса в землю. Кларку не нужно даже давить на него. Только прикрыть глаза, коснуться его волос — так легко, так нежно, будто угроза наказания существует лишь в воображении Брюса. Дыхание Кларка учащается, когда Брюс берет в рот. «Так хорошо», — бормочет Кларк, что означает: Давись им, пока я сам не взял тебя за горло. По телу Брюса прокатывается дрожь, когда воспоминание об отрывистом, захлебывающемся дыхании Кларка замещается его собственным. Руки, которые могли бы без малейшего усилия сломать ему шею, вплетаются в его волосы и тянут. Соси, докажи, что ты достоин жить. «Ты восхитительный», — стонет Кларк, и Брюс слышит: Ты ничтожество. Он тянется навстречу, теряясь в ритме, позволяя насаживать и насиловать себя (как он вколачивал Кларка в пыль и грязь, когда тот пытался просить о помощи). Код делает это возможным, код — единственное, что позволяет Брюсу получать удовольствие, превращая происходящее из простой, бессмысленной нежности в покаяние. Кларк уже не в состоянии говорить, только ахать и вздыхать, и каждый оборванный слог наслаждения — пощечина, едкий упрек, от которого Брюс пытает стыдом таким насыщенным, что он близок к экстазу. Он отдается этому чувству, поднимающему его разум из сожалений в своеобразный раскаленный восторг, в который он радостно окунается, пока Кларк, вскрикивая, не изливается ему в рот под его яростными ласками. На мгновение не существует ничего, кроме блаженства и катарсиса куда большего, чем от любой физической разрядки (он знает, что позже будет вспоминать этот момент, и физическая разрядка тоже будет, но не сейчас, не сейчас). На мгновение все так, как должно быть. Кларк произносит его имя, и Брюс переводит его: Предатель. Кларк шепчет: «Я люблю тебя», и Брюс слышит куда более драгоценное и невероятное: Возможно, однажды я прощу тебя. Он лежит рядом с Кларком и слушает, как его дыхание углубляется во сне, ощущает, как его обнимают, будто кого-то очень ценного. Возможным все это делает код, помогающий ему услышать истину за словами Кларка. Этот код. Засыпая, он думает: может быть, когда-нибудь я даже расскажу о нем самому Кларку.