Свистопляска около "Звезды Аляски"

      После того, как Мик выплакал весь свой стресс, он долго просто сидел, обнимая Влада.       Спустя некоторое время, когда от озерца потянуло вечерней свежестью, Мик, наконец, вспомнил, что он сегодня толком не ел, да и гостя надо покормить.       — Солнце мое, — обратился он к Владу, — иди в дом и проверь, есть ли там люди…       — А ты куда? — спросил режиссер, с видимой неохотой выпуская приятеля из рук.       — А я пойду искупаюсь в лагуне, — честно ответил Мик, — если никого в доме не будет, приходи на берег. Поплаваешь.       Влад обошел весь дом, убедился, что никого, кроме них, в доме нет и вышел на берег. Мик плавал в быстро темнеющих волнах, плескался, нырял. Влад без размышлений присоединился к приятелю.       Плескались до темноты, потом выбрались на берег.       — Как ты смотришь на маленький пикничок? — Мик улыбнулся другу, — мясо, закуски, салаты и вино?       — Ты что, забыл? — укоризненно ответил Влад, — я пить не могу…       — Можешь, — Мик приобнял Владислава за плечи, — сейчас 2058 год, ты выглядишь, как двадцатилетний парень, значит, прошел акватерапию. А раз прошел, то теперь ты абсолютно здоров. Поэтому можешь заливать за воротник без угрозы для твоей печени. Ну памятуя о твоих страхах, я тебе предложу Mogen David 1999 года разлива. Красное вино благотворно влияет на кровь и пищеварение, а сам выпью ром. Пошли, — и потянул приятеля в дом, — нарежешь салата, а я пока мясо подготовлю. И начнем пикник рядом с бассейном.       Как только мясо приготовилось и Мик принялся перекладывать его в бумажную тарелку, по поверхности бассейна зашуршали первые капли внезапного дождя.       — Вот черт, — приуныл Мик, — я-то думал, что мы с тобой посидим на свежем воздухе, но придется это делать на кухне.       — Шорох дождя приятен вдвойне, если за стенкой, — высказался Влад, споро расставляя на столе закуски, — прошу к столу.       — Хорошо, — Мик поставил тарелку посреди стола и отправился за вином. Владу он принес красное, а себе ром.       Они съели все и приговорили две бутылки, войдя в состояние легкого опьянения.       — Мне надо вернуться, — тяжело вздохнул Влад.       — Нее, — фыркнул Мик, — на улице дождь. Ты останешься здесь ночевать. Я тебя никуда не пущу.       — Будешь приставать? — грозно осведомился Владислав.       — Нет. Обниму и спать с собою уложу.       — Я… на диване.       — Никаких диванов, — отрезал Мик, — сердцем своим клянусь — никаких приставаний, но со мной.       — Ладно. На безрыбье и рыба раком…       Мик икнул и рассмеялся.       — Ты чего ржешь?       — Нее, на безрыбье и раком рыба не пройдет… Ты — мой друг. На безрачье и рыба рыбой… — Мик уже плохо контролировал себя, — на безрыбье и рыба дыбом, — и ржал безостановочно, — на бездыбьем и дыбом раки.       — Успокойся, — Влад пытался сохранить спокойствие, — ты пьян.       — Нет, — Мик оборвал смех, — я просто… дурачусь. Посуду брось, пошли наверх.       Когда Влад вышел из ванны, то обнаружил, что хозяин квартиры уже спит, уткнувшись носом в подушку. Кровать была широкая, в ряд можно было уложить человек шесть-семь, а может и больше. Поэтому Владислав не стал морочить себе голову, аккуратно примостился на другом краю кровати, натянул на себя одеяло и закрыл глаза. И тут же почувствовал, что его сгребли и в его плечо уткнулись.       Владислав обреченно вздохнул и уснул.

***

      Утром Владислав обнаружил, что Мик покоится на его груди и мирно посапывает. Глянул под одеяло.       Трусы на месте.       Попытался сдвинуть друга, да куда там.       Мик весил около 80 кило, а Влад — 55.       Но Мик не был жирным. Он был крепким, мускулистым, поскольку бегал за преступниками, да еще во время использования энергии и выпуска крыльев у него сжигались все излишки.       Режиссер почесал в затылке и попытался свалить незаметно, но Мик, не просыпаясь, развернулся, опять сгреб приятеля, легонько куснул за мочку уха, что-то пробурчал и продолжал спать.       Влад смирился.

***

      Когда режиссер проснулся во второй раз, Мика уже в кровати не было. Бедняга вылез из-под одеяла, сходил отлил, умылся, оделся и спустился вниз.       В кухне обнаружилась Джо и Мик.       — Как спалось? — озабоченно спросил Мик, ставя перед гостем стакан персикового сока и накладывая ему горкой оладий с клубничным джемом, — вчера мы слегка перепили.       — Я знаю, — улыбнулась Джо, — Влад. Ты готов к путешествию?       — На Маяк? — уточнил Влад, — да, но мне нужно взять камеру.       — Я тебе обеспечу технику, — махнула рукой Джо, — путешествие наше продлится около суток, может больше, но ты зафиксируешь все этапы.       — Это замечательно. А спалось мне прекрасно, но я ничего не помню.       — Я не приставал, — Мик поднял руки вверх, — даже никаких поползновений.       Влад молча принялся за оладьи. Поверил он Мику или нет, он сам не знал. С одной стороны — их сон в одной кровати мог расцениваться, как попытка приставания, но с другой… А что в этом такого?       Мик внимательно смотрел на приятеля, но ничего не говорил. Джо ела из ведерка ананасовое мороженое и улыбалась.       Когда оладьи были съедены, Влад вопросительно посмотрел на Джо.       — Какие-то аспекты пути мне нужно знать?       — Никаких, — Джо облизала ложку, — мы — сторонние наблюдатели. Они нас и не заметят, а у тебя будет отличное видео. Готов?       — А одежда?       — Ты и в этом можешь, — Джо кивнула на то, что на Владе было — рубашка-вышиванка, джинсы и тяжелые ботинки. Все это завершал камуфляжный жилет, — какие еще вопросы у тебя остались?       — Прямо отсюда?       — Конечно, а ты думал, что я приведу тебя в специальное место, где ученые в белых халатах проведут тебя через сияющий портал… мы уйдем через эти двери, — Джо показала на раздвижные двери кухни, — а выйдем через двери твоего отеля. А вот твоя новая камера, — Джо застегнула на левой руке у Влада черный, массивный на вид, но легкий по весу, браслет, — а теперь вперед.

***

      29 сентября 1957 года.       Влад и Джо стояли на территории химкомбината Маяк и наблюдали за жизнью завода. Их никто не видел, поскольку они были окутаны слабой дымкой силового поля, имеющей камуфляжные свойства.       — Куда двинемся? — Джо шагнула в сторону хранилища, — ты записывай, потом сенсация будет.       — Я хочу тебя спросить, — Влад поспешил за Джорджиной, — Мик точно ко мне ночью не приставал?       — Нет, — Джо подошла к хранилищу и вошла вовнутрь, — Мик до такого никогда не опустится, даже если обстоятельства его вынудят, то он предпочтет умереть, чем причинить своим друзьям боль.       — Но…       — Ты так плохо о нем думаешь? — укоризненно пробормотала Джо и посмотрела на свой браслет, — должно сейчас рвануть. Ты ведь изучил историю этого места.       — 9 апреля 1945 года Правительством СССР было принято постановление о строительстве завода № 817 для производства атомной бомбы в Челябинской области*, — заученно отбарабанил Владислав, — в июне 1948 года первый в Евразии промышленный ядерный реактор «А-1» достиг проектной мощности. В январе 1949 года запущен радиохимический завод по выделению и переработке плутония. В феврале 1949 был запущен химико-металлургический завод по производству ядерного заряда. С 1949 года в открытые водоёмы производились плановые и аварийные сбросы средне- и малоактивных технологических жидких радиоактивных отходов производства. Так, в 1949–1951 годах сбросы производились в реку Теча значительно её радиоактивно загрязнив. Кроме того, вследствие несовершенства технологии очистки воздуха имели место и выбросы в атмосферу газов и аэрозолей содержащих йод-131 и радиоактивные изотопы инертных газов, которые обнаруживались в радиусе до 70 км от ПО «Маяк». Высокоактивные радиоактивные отходы хранились на специальных площадках предприятия в закрытых специально оборудованных ёмкостях.       — Раз, два, — принялась считать Джо.       БУМ       Взрыв был страшен.       Бетонное перекрытие толщиной 1 метр весом 160 тонн пролетело, на глазах наблюдателей, в сторону на 25 м.       — Сколько стронция-90 (период полураспада 28,8 лет) и цезия-137 (период полураспада 30,2 года) пролетело, — грустно прокомментировала Джо, — ты взрыв заснял? А теперь…       — … а теперь ликвидация все этого, — Владислав обвел рукой разрушенное помещение, — это всё жизненное.       — Европы тут нет, — заключила Джо, — ну пойдем посмотрим, куда крышка улетела.       Они пробыли на Маяке и окрестностях достаточно долго, чтобы Влад смог заснять и частичную ликвидацию и дезинформацию населения.       Вздыхая и охая, они шли вдоль Течи, наблюдая, как местное население копошится в радиоактивном иле.       — Боже мой, — пробормотал Влад, — власти, суки, что же они делают-то?        — Как всегда, — проворчала Джо, — сейчас Карачай еще раз окинем взглядом и домой отправимся.       — Да, да, — поспешно согласился с ней Влад.       Болото было мрачно и гнетуще.       Джо и Влад стояли на его берегу и смотрели на всю ту дрянь, которую в него выкидывали из бочек.       — Они хоть понимают, что они делают? — спросил Влад.       — Им плевать. Страну еще ожидают 200 взрывов мирного атома, — ответила Джо, — но в отличие от этой страны, остальные предпочитали взрывать свои атомные и ядерные бомбы в других местах, а тут — у себя. Страна большая, передохнет половина жителей, Москва не заметит.       Но тут случилось нечто необычное.       Карачай исчез, а на месте него появился зловещий пустынный пейзаж, в котором преобладали грязно-оранжевые, грязно-коричневые и болотно-кислотные цвета.       — Что это? — прошептал Влад.       — Это порталы или Зоны, как вы их называете, — Джо неожиданно всхлипнула, — когда много людей погибает в одном месте, их души остаются в этих местах. И такое глобальное скопление ментальной сущности открывает порталы, через которые проникают всякие потусторонние существа. Поэтому после крупных аварий и катастроф люди видят НЛО, всяких страшилищ, фиксируют призраков, ангелов и прочую непонятную фигню. В Чернобыле шесть таких зон, на Маяке — три.       Явление внезапно исчезло, и вновь появился смертельно-опасный Карачай.