***
— Что задумала Фуджико? — спросил Мик вечером у Дайсуке. — Не знаю, — ответил тот, — Люпен до сих пор не вернулся из больницы, но её избитость вызывает у меня немалые подозрения. — Почему? — Кто-то избил Фуджико? — это уже Зенигата влез в разговор. — Кто? — Потише, Папаша, — хмуро сказал стрелок, — когда Люпен промывал ей ушибы, она должна была, по-крайней мере, вздрагивать от боли. — А этого не было, — хмыкнул Мик, — возможно, ты прав. Я читал очень давно один детективный роман. Там тоже избили женщину, как потом выяснилось, при помощи лошадиной дозы обезболивающего. Видимо, тут тоже самое. — Да, — кивнул Дайсуке, — наверное. Она — женщина коварная и могла разыграть всё это, чтобы вызвать жалость. — Женщины — слабые существа, — заметил Зенигата, — мы не знаем, насколько ты прав.***
Три дня назад. Где-то. — Но, милый, — Фуджико загорала топлесс около прозрачного бассейна, — я просто настаиваю, чтобы ты меня отпустил. — Я как подумаю, что его руки будут ласкать твои формы, так меня сводит с ума ревность, — ответил ей высокий стройный мужчина с короткими черными волосами, орлиным носом и глазами цвета грецкого ореха. Он напоминал индейца. Бронзовая кожа, широкий разворот плеч, мускулистая грудь, могучие руки. Ему бы копье в зубы и дубинку в руки, но в стильных красных боксерских трусах, сей мужчина смотрелся мачо. — Ты не о том думаешь, — Фуджико повернулась, отчего совершенная грудь пятого размера уставилась в небо задорно торчащими, напоминающими вишенки, сосками. Мужчина плотоядно облизнулся. — Тихо, дорогой, — Фуджико быстро обернула груди полотенцем, чтобы не вызывать плотского желания у собеседника, — я не позволю Люпену касаться меня. Может быть невинный поцелуй, но как награда. — Но как же я буду знать, что с тобой все в порядке? — простонал мужчина, тяжело дыша, — я хочу тебя прямо здесь. — Какой прыткий, — Фуджико сняла со своего бедра руку собеседника, — пока ты не разрешишь действовать по моему усмотрению, десерта не будет. — Я пошлю с тобой своих людей, — ответил мачо, пододвигаясь ближе. — Хорошо, — Фуджико чуть-чуть ослабила полотенце, — но они должны слушаться меня. — Как скажешь, — согласился мужчина. Фуджико еще немножко ослабила полотенце. Оно сейчас держалось лишь на восхитительной плоти, вызывая у мужчины обильное слюноотделение. — ВСЁ, — Фуджико выделила первое слово, — чтобы я не задумала, должно ИСПОЛНЯТЬСЯ точно так, как Я сказала… — Всё, как ты скажешь, — мужик уже тяжело дышал, как собака в летнюю жару. — Прекрасно, — Фуджико встала с шезлонга, полотенце спланировало на мозаичный пол, — что же ты ждешь, красавчик? — лукаво взглянула на своего мужчину, — догоняй.***
Два дня назад Лос-Анджелес. Беверли-Хиллз. — Значит так, — модно одетая, накрашенная Фуджико сидела на диване, закинув ногу на ногу, и втолковывала трем здоровым мужикам важные вещи, — вы накачиваете меня обезболивающим и избиваете. — Но, мэм, — подал голос один из них, — босс нас убьет. — Под мою ответственность! — Фуджико подняла пальчик. — Люпен III падок на хорошеньких женщин, но… Если я явлюсь в виде богатой женщины, он не будет нам помогать, а если он увидит, что я избита, изнасилована, ободрана… Дело в шляпе. — Вы же не расскажите боссу? — заискивающе улыбнулся второй. — А то босс нас точно прикончит… — Все будет замечательно, — Фуджико улыбнулась, — теперь обсудим, кто будет первый, и как, и куда вы будете меня бить. С вас — многочисленные синяки, ссадины, можно порванную губу, заплывший глаз, треснувшую кость в руке, пару сломанных ребер… с меня лошадиная доза обезболивающего… Хотя еще есть проволока для придания завершенности и веревка. И ещё, — Фуджико расстегнула первые две пуговицы на блузке, отчего все три амбала слегка окосели, — вам необходимо порвать на мне одежду и выкинуть на полном ходу из фургона. У нас есть фургон? — Найдем, мэм, — сглотнул третий, — когда прикажите этим заняться? — Завтра, — Фуджико перекинула ноги, повторив знаменитый трюк Шэрон Стоун из древнего фильма, — завтра вы меня изнасилуете, а битье… можно на два дня растянуть… Амбалы окончательно обалдели.***
День назад. — ООО!!! ОЙ! Блядь, что ты хлещешь меня, как тринадцатилетняя девчонка!!! Жестче давай!!! Нам нужно натуральный вид. Быдыщ. — Я сильно ударил! — запричитал один из телохранителей. — Я убил мисс Фуджико! — Пидорас, — просипела с пола Фуджико, — хули ты мне зуб выбил? А ты чего стоишь, отморозок? Пни меня покрепче. Хрусть. Платье порвалось, на пышной груди отпечатался рельефный отпечаток подошвы. — Моя грудь, — запричитала Фуджико, — ты пнул мою грудь, ублюдок! Я пожалуюсь на тебя!!! — Мэм, пощадите, — завопил амбал, — что я могу сделать для вас? — Приласкай её и возьми меня прямо на полу. — Да, мэм, — амбал поднял Фуджико и принялся вылизывать ей пострадавшую грудь. Фуджико прекрасно провела день, хоть к утру следующего дня она была вся избита, окровавлена, со сломанными ребрами, с выбитым зубом, порванными мочками ушей, изнасилована не по одному разу, ей было приятно. И, вылетев на полном ходу из фургона, прямо к крыльцу сыскного агентства Джигена, Фуджико уже праздновала победу. Люпен III никогда не оставит женщину в беде. Да. Он же хороший и любит бедную Фуджико.***
Люпен провел весь день в палате несчастной Фуджико и вернулся домой за полночь. Мик еще не спал. — Что с ней? — спросил он друга. — Изнасилована, избита, — вздохнул Люпен, — бедная девочка. Узнаю, кто это сделал — яйца оторву. — Я ей не верю, — Мик внимательно посмотрел на Арсена, — сюда её только не приводи, хорошо? — Почему? — Я помню, как она меня пыталась принести в жертву, — Мик ухмыльнулся, — сдается мне, что она захочет, чтобы ты нашел ей Звезду Аляски. — Я не знаю, где она, — встрепенулся Люпен, — мой прибор ничего не показывает. — Она думает, что знаешь. Мы договорились? — Хорошо, Мик, — согласился Люпен, — я тебя понял. — А теперь пошли спать.