Fine. I'll Kiss You, Doctor/ Хорошо. Я поцелую вас, доктор.

      Поцелуй в полночь — глупая традиция, которую было бы лучше оставить в прошлом. Однако я в миллионный раз оглядывала комнату, задаваясь вопросом, есть ли кто-нибудь, кого бы я хотела поцеловать. Но такого всё ещё не было. Я выбрала бы Джима, меньшее из всех зол, но он помолвлен с одной из моих подруг — и он будет целоваться с ней.       Я развернулась на стуле лицом к бару и выпила рюмку Саурианского бренди. Поднеся стакан к губам, сделала большой глоток, чувствуя жжение в горле. Импровизированный отпуск на берегу на Арчере IV был приятным, но я бы предпочла продолжить изучение животного мира, о котором я только читала в Академии. Здесь же было несколько ночных сумчатых, которых я могла видеть прямо сейчас.       Причина, по которой мы вышли на орбиту Арчера IV, состояла не только в увольнительной на берег: у капитана были какие-то дипломатические дела, и мы заменяли некоторых членов экипажа. Так случилось, что в это время был канун Нового года на Земле, и главный врач заставил капитана отправиться на берег на два дня. — Лейтенант, — вдруг произнёс грубый голос.       Я посмотрела налево и увидела того самого главного врача, который просил об этой небольшой передышке. — Доктор.       Я не поддерживала хорошие отношения с доктором Леонардом МакКоем. В первую неделю на «Энтерпрайзе» я неосознанно подхватила Камараазитовый грипп, заразив большую часть экипажа до того, как добрый доктор сумел взять это под контроль. Это не сделало мне чести. — Наслаждаешься вечеринкой? — он попросил бармена-Бетазоида наполнить его бокал.       Я искоса посмотрела на него. Доктор МакКой разговаривает со мной? Что, если я заражу его какой-нибудь мерзкой болезнью? Он, конечно же, заразился от меня Камараазитским гриппом. — Всё в порядке. Напиток очень вкусный.       Он выразил согласие. Бармен вновь наполнил его стакан, и МакКой кивнул в знак благодарности, прежде чем проглотить половину содержимого. — Напиток хорош, — повторил он. — Я думала, вам будет веселее, — сказала я. — Разве не вы просили нас взять отпуск на берег? — Кто сказал, что мне не весело? — огрызнулся он, как будто я оскорбила его мать, бабушку и прабабушку одновременно. — Тогда извините меня, — я отвернулась от него и посмотрела на стойку. Ухура была там, заказывала напитки. — Скоро полночь, — заметила она, подмигнув.       Я кивнула и заставила себя улыбнуться. — Передай Споку мои наилучшие пожелания.       Эта одержимость поцелуями в полночь была нелепой. Человечество переросло множество традиций, но, на мой взгляд, ещё оставалось над чем поработать.       Словно прочитав мои мысли, МакКой снова заговорил:  — У тебя есть кого поцеловать в полночь?       Я едва удержалась от того, чтобы поднять брови. Это не его дело! — Не нашла никого, кто соответствовал бы моим стандартам, — ответила я, смотря на свой стакан с бренди.       МакКой только хмыкнул и взглянул на свой коммуникатор. — Осталось десять минут. Лучше поторопитесь и понизьте свои стандарты. — А вам есть кого поцеловать? — теперь я полностью повернулась к нему, немного раздражённая тем, каким сварливым он был, тем, что он осмелился сказать мне это. — Тебе ни к чему знать об этом, — ответил он, но я заметила, что его взгляд на долю секунды скользнул к моим губам.       Я фыркнула и очень неженственно допила Саурианский бренди. — Что же, вы будете огорчены, узнав, что, даже если я полностью отменю свои стандарты, я всё равно не поцелую вас. Кроме того, я могу заразить вас ещё одним гриппом. — Очень неосторожно с твоей стороны было тогда подхватить этот чёртов грипп.  — У меня был полный медицинский осмотр, когда я телепортировалась, — я повернулась лицом к бару, защищаясь. — Не моя вина, что доктор марсианской колонии 3 не нашёл его. — Если бы вы пришли прямо в лазарет, чтобы пройти медосмотр, я бы ограничил вспышку. — Нет никакого правила, которое говорит, что я должна идти прямо в лазарет после завершения — всего за четыре часа до того, как я телепортируюсь с планеты Федерации.       МакКой стиснул зубы, мышцы его висков почти вибрировали. — Боже мой, ты меня бесишь, — пробормотал он. — Прямо как Джим. — Я слышала это. — Прекрасно.       Я хотела снова налить себе бренди, чтобы плеснуть ему в лицо, но, даже если бы мы были не при исполнении, а капитан был бы не так пьян — судя по тому, как он держал руки на своей невесте, — я была уверена, что Джим вынес бы мне за это мозг. — Минута до полуночи, — крикнули откуда-то. — Нашла кого-нибудь? — спросил МакКой. Он тоже оглядывался по сторонам. — Если ты продолжишь спрашивать, есть ли у меня кто-то, кого можно поцеловать, я начну думать, что ты хочешь, чтобы я тебя поцеловала, — огрызнулась я.        Он покачал головой: — Только когда свиньи начнут летать. — Тридцать секунд до полуночи! — У Гарри Мадда есть корабль, который умеет летать.       Глаза МакКоя расширились, уголки его губ дёрнулись. Он сжал челюсти, и я не могла поверить, что заставила сварливого главного врача изо всех сил пытаться не рассмеяться. — Десять! Девять! Восемь! — люди начали обратный отсчёт, и с каждой секундой к нему присоединялось всё больше голосов.       МакКой всё ещё смотрел на меня; подавленный смех покидал его лицо. — Семь! Шесть!       Его лицо приблизилось к моему, и я не отступила. — Пять! Четыре! Три!       Одна из его рук переместилась к моему затылку, и он облизал губы. — Два!       Я почувствовала запах бурбона. — Один!       Его губы коснулись моих.  — С Новым годом! — всюду раздавались крики и свист, но я едва ли слышала их.       МакКой коснулся моих губ, а другой рукой приподнял моё лицо. Я немного выпрямилась на сиденье, сильнее прижимаясь к нему, и он шагнул ближе. Мои руки переместились на его талию и сжали его белую рубашку, удерживая.       Вокруг нас снова пили, танцевали и разговаривали. Но я отодвинулась только на секунду, чтобы перевести дух, а затем притянула его за рубашку для ещё одного поцелуя. Я чувствовала, что утонула в Саурианском бренди, которое горело и щекотало изнутри. На вкус МакКой был как бурбон, и я не знаю, что именно он пил, но почти уверена, что это был хороший напиток.       Он отступил, чтобы перевести дух, отпуская меня и делая шаг назад. Его глаза медленно открылись, а кожа немного покраснела. — Хм… Ну…  — Угу.       Он развернулся, облокотился о стойку и схватил полупустой стакан, вертя его, но не выпивая. Я повернулась к нему. Молчание между нами было неловким, но в моей голове мелькали миллион мыслей — или одна-единственная мысль и миллион её копий, я не могла быть уверена.       Это было очень неожиданно. Но приятно. — Я бы хотела сделать это снова, — призналась я.       Он глубоко вдохнул через нос, затем одним большим глотком опустошил стакан. — Пойдём, — сказал он, протягивая мне руку.       Не раздумывая, я схватила её и позволила ему увести меня с новогодней вечеринки туда, куда он хотел.