***
На небе уже сияла луна, хвастаясь своим вечерним платьем перед маленькими детьми, излучая как никогда ярко свой ненастоящий свет. Погода стояла ясная, ветер стих среди деревьев, не тревожа прохожих, которые этого и не замечали. На лунном свете искрился и сиял беленький снежок, не успевший ещё принять грязь этого мира. Словно кружевная лента он повис на ветвях деревьев, огромной скатертью накрыл долины. Все дети уже разбежались по домам пить горячее какао, хотя и было всего шесть часов вечера. Лишь одна девочка всё ещё оставляла следы на колючем снегу. Сегодня такая знаменательная дата — тридцать первое декабря. Для кого-то это был самый главный праздник, кому-то он был ненавистен, как реклама на сайтах, а кто-то и вовсе не замечал переход одного года в другой. Девочка не спешила вернуться в дом. Снежинки скромно кружили в небе, осторожно оседая на землю, хотя на небе не было ни облака, ни тучи, но это не сильно волновало девчушку. Напевая про себя новогоднюю песенку, она шла в сторону давно уже умершего парка, отстранённо смотря на единственную звезду на ночном небе. Тихий шорох в кустах заставил девочку остановиться и, бросив верёвку санок, подойти к месту. Многие говорят, что любопытство — худшее качество человека, которое только завлекает его в неприятности. Но только благодаря любопытству чья-то жизнь была спасена в такую, казалось бы, безобидную ночь. Когда девочка наклонилась над голым кустиком, от которого исходил странный голубоватый свет, ее белые замёрзшие волосы разлетелись в разные стороны из-за странного ветерка, предоставляя ей полное поле зрение. Между тоненькими веточками в глубоком сугробе барахтался то ли очень маленький человечек, похожий на гномика, то ли какой-то оленёнок гномика-помощника Санты. Силы уходили и движения его становились скованными, что напугало девочку. Сняв со своей шеи тёплый, оранжевый шарф, она вытащила своими маленькими ручонками это чудо, потеплее укутав его, как младенца. Забыв напрочь про оставленные санки, она стремглав побежала в свой дом, прижимая к груди гостя. Аккуратно открыв маленькие глазки, мальчик увидел вокруг себя всю ту же густую тьму, что преследовала его всю его сознательную жизнь. Страх нахлынул с новой силой, из-за чего он вскочил с чего-то мягкого, пытаясь своими оленьими рожками высечь искру. Но неожиданная телепортация забрала всю оставшуюся магию из жил, поэтому он лишь обессиленно сжался в маленький комочек, прижав свои оленьи ушки и хвостик к хрупкому тельцу. Сердце стучало как бешеное, перегоняя кровь по телу с такой скоростью, что было чувство, словно он сейчас бежит над отвесной скалой, пытаясь оторваться от земли, побежать по небосклону, оторваться от погони, что так неосязаема, но так хватает за сердце, сбивая дыхание и тяжело дыша в спину! Казалось, что его кожица могла стать розовой или бежевой, как у всех, если бы не генетика. Девочка, скинув на кровать свою куртку, подошла к столу, на котором уже не в шарфе, а рядом с краешком лежало это чудо, что так сильно дрожало то ли от холода, то ли от страха. Девчушка аккуратно взяла в руки это недоразумение, он помещался в её ладошке! Таким он был маленьким, а ещё он казался каким-то волшебным, неощущаемым для этого мира. Малыш чуть встрепенулся, подняв свои заплаканные глазки на новое лицо, и то ли испуганно, то ли с удивлением и счастьем посмотрел на неё. Мутность в этих маленьких, словно стеклянных глазках рассеялась. Они сверкали, из-за плёнки слёз выглядя более живыми, эмоциональными. Мальчик не верил — почему, как, ведь он находится в другом мире, но именно от неё исходил свет, освещая комнату и прогоняя зловещую тьму. Маленькая ладошка аккуратно погладила его по голове и девочка улыбнулась. -Я Ватрушка! Не бойся, ты в моей комнате, и ты в безопасности! — налипший снег растаял, из-за чего чёрные смолистые волосы, сплетённые в две толстенькие косички, стали насквозь мокрыми, но её это не заботило. Она взяла гостя на ручки, чтобы рассмотреть. Это был маленький мальчик, на вид пяти лет, почти как она сама. Чёрные волосы, такие густые, что они казались на нём будто свалянной шерстью. Белая кожица сильно отличалась оттенком от её бежевой, такого тёплого оттенка кожи. Фиолетовый свитер со звездой на нём намок, как и красные джинсы. Чёрные сапожки она поставила сушиться, оставив на его ножках серые носочки. Лицо, как было видно теперь, со шрамом, что тоненькой полосочкой пролёг через его левый глаз от щеки до брови, рассекая её. Красные глазки вопросительно смотрели в её, один голубой как самая чистая кувшинка и другой, что так смешно был похож на кошачий. Но больше всего в глаза бросались его оленьи рожки, такие маленькие, но довольно ветвистые. Обычных ушей почему-то у него не было, но в волосах прятались мягкие на вид оленьи ушки, которые не могли успокоиться ни на минутку и всё время вертелись в разные стороны, да в такт им двигался и хвостик, выглядывающий из-под свитера. Этот милашка всё время вертел головой и пытался залезть под её шляпу-котелок. — Может быть, у тебя есть имя? Ты можешь разговаривать? Или нет? Как долго ты пробыл в том парке? Или ты не отсюда? Почему я раньше не видела тебя там? Как ты попал туда? — поток вопросов полился на бедного мальчика, который не очень догонял, что произошло-то, и он нелепо ударил ручкой по одной их веснушек на лице Ватрушки. — Оу, да, прости, я… Я просто никогда раньше не видела что-то подобное! Что-то такое миленькое! — она прижала к себе это чудо, умирая внутри от милоты этого существа. А вот бедному мальчику и слово вставить было сложно, ведь его сжимали в объятиях, в которых можно было лишь удобнее обустроиться, согреваясь в тепле свитера девочки. — Тепло… — тихий голосок сорвался с его тоненьких губ. То ли девчачий, то ли он принадлежал всё же мальчику, это был сложноватый вопрос. Но от этого он становился лишь милее. — Я Мизаре. Мизаре Сахарная Клубничка! — энергично произнёс полуолень и девочка рассмеялась от такой забавной фамилии. Мизаре удивлённо посмотрел на неё, склонив голову набок, ведь в его местах это была вполне обычная фамилия. Он хотел было уже спросить об этом девочку, но капля воды с ее волос скатилась, капнув на его личико, из-за чего он чихнул как маленький беззащитный котёнок и, потирая носик своими обгорелыми ручками, заставил Ватрушку лишь сильнее умилиться. — Подожди меня тут! Я, я сейчас! Я сделаю тебе подарок! Я обещаю, я сейчас вернусь, не уходи, Мизаре! — после этого она выбежала из комнаты, не прикрыв дверь. Сахарок приулыбнулся, он чувствовал себя в безопасности. Магия так и лилась внутри его тельца и это он ощущал. Подсветив своими рогами, он подбежал к краю стола и, спрыгнув, ухватился за шторку, после чего сполз-скатился на подоконник и подошёл к запотевшему окну. Протерев рукой маленькую дырочку для себя, он заглянул в окно. На чистом небе, где светила огромная луна, уже сверкали тысячи, нет, миллионы звёздочек, но они его не привлекали. Это всё было не то. Он искал именно ту, которую увидела Ватрушка. Она скрывалась на краешке небосвода, подальше от остальных. В глазах сверкнул огонёк и, сжав кулачки, он протянул руку к звёздочке, такой таинственной, неосязаемой. Сжав ладошку в кулачок, он смог ухватить свет этой звёздочки, что просвечивала через его обгорелую ручку. Раскрыв ладонь, он улыбнулся сам себе и побежал к столу, сделав пару скачков в воздухе. Осторожно разделив свет на две части, он оторвал ниточку от шарфа и, взяв маленькую часть, сделал себе талисман, после чего, на глаз выбрав достаточно большую для Ватрушки, сделал еще один и для неё, и стал ожидать её прихода. Вскоре послышались чьи-то шаги, перетекавшие в быстрый бег, вперемешку с тяжёлым дыханием и невнятными словами. Мизаре улыбнулся, ведь он уже знал, кто бежал. На глазах всё вокруг изменилось как по волшебству — комната превратилась в лес, тёмный, страшный, без единого проступа. Высокие ели, словно мёртвые, смотрели вверх как вышки, отдаляя чувство свободы от бежавшей. Как дикий зверь бушевала метель, иногда кристалликами снега сильно царапая щеку, но ранки сразу застывали кровавой корочкой на таком морозе. Ватрушка рвалась вперёд, пыталась сбежать от чего-то, а талисман сильно подлетал при беге, только сильнее подгоняя её. Мальчик встряхнул головой — похоже, короткое видение из будущего. Всё снова расплылось — и потолок, и пол, и стены, и тумбочка, и даже брошенный носок — всё снова было на своих местах, без какого-либо намёка на происходящее секунду назад.***
Она бежала как никогда раньше. Она всматривалась в деревья — такие знакомые из детства, они твердили ей о том, что что-то было потеряно в закоулках памяти. Как потешно — ей было уже восемнадцать лет, но она пыталась что-то ухватить из своего далёкого прошлого. Словно был друг — самый лучший друг, который просто исчез из памяти, оставив на прощание ей этот странный амулет. Звёздочка на верёвочке — довольно просто, но только если не учесть факт, что это был реальный свет звезды. Modico cheesecake — это звезда, которая раньше была малой звездой. У таких звёзд не такое разнообразное будущее, но именно эта поставила учёных в тупик в их исследованиях. Примерно двенадцать лет назад она взорвалась, оставив на своём месте копию себя — Cheesecake, с маленькой другой копией — Modico. Только это невероятное событие завлекло Ватрушку в астрологию. Буря так и хотела заморозить её, сбросить с пути, преградить путь. Она чувствовала, как горячая кровь застывала на щеках. Но нет, она продолжала бежать. Она чувствовала, что должна. Она чувствовала, что иначе он погибнет. Каждый раз, когда звезда взлетала до уровня её носа, она делала новый рывок, забыв про всё — обжигающе-холодный воздух, едкий страх, близящийся Новый Год, темный лес — ничто не имело значение.— Людям свойственно забывать их встречи с нами, поэтому все думают, что магических существ не существует.
Новый рывок, вокруг одна темнота, как когда-то это было и с ним.— Когда-нибудь мы снова встретимся только благодаря нашим звёздочкам, я обещаю!
Словно кто-то протягивал руки, зовя на помощь, прося найти что-то потерянное, удержать в руках песок…— Ты, главное, очень сильно захоть, ой… За. Захоти… Сильно пожелай этого! И она засветится, таков мой подарок!
— Я хочу, хочу, хочу! — голос был твёрдым, уверенным и настолько громким, что, возможно, какой-нибудь лесной зверёк услышал его и от испуга спрятался в норку. Слёзы не сдержались у неё на глазах, было жутко больно думать, что всё пропало. Ветер завывал над головой. Она крепко сжала талисман, остановилась и посмотрела на свет звёздочки. — Я очень хочу найти тебя… Мизаре… — звёздочка померцала и, потухнув на мгновенье, снова зажглась, своим светом разрушая темноту, разрезая снежинки в пыль, наполняя её чувством безопасности. Улыбка появилась на неуверенном лице Ватрушки и она с новой силой побежала, прислушиваясь к шорохам. Вот та полоса кустов, о, а вот те забытые санки! Это то место. Она остановилась, вспоминая с трудом его фразу, чтобы напомнить. — Ты… Ты только захоти… — неуверенно полился её голос, но, поймав себя на ошибке, она поспешила подобрать правильную форму: — Ты сильно пожелай, она засветится, ярче всех, ведь такой… Твой подарок? Правда? — тишина. Неужели она опоздала? — Пожалуйста, Мизаре, пожалуйста! — она верила в него и свет её звёздочки сиял в надежде. В чистой, в тёрпкой, в самой сильной надежде. — По… Пожалуйста? — шелест веток был ей ответом…Но вдруг в одном из кустов неуверенно забрезжил свет звезды, голубоватый, и задул странный ветер, что сразу раскидал её волосы, в точности как тогда, в детстве, много лет назад.
***
Говорят, судьба прописана до его появления
Говорят, что судьба полностью продумана
И мы не в силах менять судьбу, не подвластно нам
Но хочу излить свою мысль, ведь сегодня ночь откровения
Я не верю, что каждый наш шаг, движение — всё это задумано
Я не верю, что кто-то следит за нами, идя по пятам
Ватрушка нежно прижимала его к себе, не желая отпускать. Всё тот же оранжевый шарф, вот только теперь мальчик-олененок был размером с обычного младенца. Как забавно, всё тот же свитер, джинсы, сапожки и его талисман. Никуда не делись рога, хвостик и ушки. Алые глазки с тем же то ли непониманием, то ли интересом смотрели на Ватрушку, что улыбалась сквозь слёзы.***
Тёрпкий свет звезды, ласково смотря,
Снова этот взгляд, снова то дитя,
Я сорву тебе лучшую звезду,
Для тебя, дитя, небо украду!
Сердце нежный свет ласково согреет,
Снова теплотою в душу, в сердце веет,
Новый Год — случайно, или неспроста
В эту ночь волшебну ты привёл сюда?
Неожиданность — то есть судьба,
Только в эту правду буду верить я.
Тихо и над ушком прошепчу слова -
— В эту ночку тёмну я нашла тебя…