Трое против Zombie

Донельзя уставший шериф Рик Граймс, сидя за рулем полицейского седана, возвращался домой с ежегодной конференции руководителей полиции. Выделенные на перелет во Флориду деньги он решил оставить на какой-нибудь подарок для Лори, которая в последнее время только и знала, что обижалась, поэтому он сначала полдня рулил в одну сторону, а теперь вот — обратно. Конечно, после того, как его повысили до шерифа, времени на семью оставалось совсем мало. Но уж сегодня-то он все сделает правильно, вернется вовремя. И они всей семьей пойдут на рождественскую ярмарку. Купят каких-нибудь овощей, домашнего сыра и колбасок, органическую клубнику из теплиц Кэрол для Лори, а для Карла — сахарной ваты и имбирных пряников. Покидают дартс, Карл постреляет из винтовки по тарелочкам, он ему совсем немного поможет, и они выиграют огромного плюшевого мишку. Выпьют с Лори пива. И, может быть, ему сегодня наконец-то обломится секс. Последняя мысль так его захватила, что он еле успел затормозить, когда ему прямо на капот кинулся местный сумасшедший проповедник, Дейл Хорват. И сегодня он был настроен крайне решительно: — Покайтесь, ибо грядет! — закричал Дейл, скатываясь с капота и кидаясь к открытому окну. В руках он держал потрепанную библию, которой тряс прямо перед носом Рика. — Апокалипсис грядет! — Дейл, ты задрал уже, — измученно сказал Рик, — я тебя все-таки когда-нибудь арестую за нарушение общественного порядка. — Апокалипсис уже здесь, шериф, — горячо зашептал Дейл, сверкая глазами, — и это уже не предвестники, это слуги его! Город наш Армагеддоном станет, местом, где зло с добром сразится… — Дейл, — Рик прикрыл глаза рукой, чтобы не видеть безумного выражения на лице Дейла, — ну честное слово… ну рождество на носу… меня жена ждет… — Узри же, шериф! — Дейл схватил его за плечо и хорошенько потряс. — Узри! И тогда шериф Граймс нехотя убрал ладонь и проследил взглядом за указующими движениями библии, зажатой в дрожащей руке Дейла. Со стороны площади вниз по улице тащились какие-то тела, явно плохо координирующие свои движения. Руки будто на шарнирах, ноги волокутся где-то сзади, что-то бормочут, принюхиваются, сталкиваются друг с другом. Вот кто-то упал, уткнувшись в столб, но все равно пытался упорно ползти вперед, раз за разом снова и снова ударяясь о столб головой. Массовый психоз? Отравление? — Что за… — Рик даже как-то проснулся. В горле пересохло. Он попытался поднакопить слюны и сглотнуть, но только закашлялся. — Аки мертвецы ходячие бродят! Аки нелюди! — победоносно прошипел наконец-то дождавшийся своего апокалипсиса Дейл. — Нежить среди нас! Грядет! Грядет он! — прокричал он и ринулся дальше по улице. — Покайтесь, ибо грядет! Рик потряс головой. Ничего не изменилось. Странные люди продолжали двигаться по улице, медленно спускаясь ему навстречу. Он вылез из машины, задумчиво сдвинул шляпу на затылок и огляделся. В городе было слишком пусто и тихо, хотя в канун Рождества должна была быть конкретная такая движуха. Не ездили машины, не бегали дети. Только вдалеке волокли ноги, бормотали и вынюхивали эти странные… кто? Зомби?! Да откуда у них тут могут быть зомби?! Он сунулся обратно в машину, выдернул рацию и нажал кнопку связи: — Это шериф Граймс. Говорит шериф Граймс. Кто там сейчас есть в управлении, ответьте! Что у нас тут происходит? Это шериф Граймс. Ответьте! После нескольких его попыток, с той стороны наконец-то приняли вызов. Среди невнятных звуков эфира послышалось хрипение, булькающее «блржгрргррххх», рыгание и все опять смолкло. Да что за хрень? Его не было всего два дня. В апокалипсисы Рик не верил. Это было бы уже слишком. Поэтому он покачался на носках, оглядывая улицу и странно ползающих по ней людей, и пришел к одному единственно верному выводу. Как пить дать, это все сучий Хершел. И Рик, бросив машину, чтобы не передавить эту шарахающуюся кучу народа, набирая скорость и ярость с каждым шагом, устремился вверх по улице к центру города. Все происходящее могло означать только одно — разузнав, что Рика нет в городе, несмотря на неоднократные запреты и штрафы, на ярмарку в очередной раз приехал этот чертов Хершел Грин. И опять привез свою чертову косорыловку. Видимо, опять по чертову новому рецепту. Сука, у этого чертова ирландца никогда не переводились новые рецепты. В прошлый его чертов приезд это была какая-то чертова бражка под названием «Zombie. Kisses». Тогда полгорода начали лизаться прямо около его ларька и потом месяц никто не мог смотреть друг другу в глаза. А до этого, кажется, «Zombie. Nature». Да-да, точно. Тогда все голые в лесу и по полям бегали. Хорошо еще лето было. А еще раньше… Но тут он выскочил на площадь. Здесь творился полный беспредел. Тела перемещались, ползали, нюхали, бубнили, куда-то влеклись, периодически с радостными вскриками влупляясь друг в друга. Бешено крутилась карусель, кто-то колотил молотком по аттракциону с бурундуками, кто-то швырялся мешочками с песком, кто-то стрелял из винтовки, валялись палатки, кое-как еще держались гирлянды флажков и шариков, реящих над растоптанными лотками с едой… и источником всего этого безобразия, центром чудовищной людской воронки был возвышающийся над брусчаткой огромный шатер Хершела, над которым ярко-зеленым неоном сияла надпись: «Новинка! Zombie. Emotions. Лучший рождественский напиток Джорджии!» И там стояла куча, просто куча народа. Весь город. Как и всегда. Хершел был сукой, Хершел был полным говном, но пойло у него действительно было поистине сказочно вкусным. Волшебным. Поэтому, несмотря на постоянный пиздец с побочными эффектами, к нему выстраивалась сумасшедшая очередь. Иногда Рик даже думал, что в этом была какая-то чертова ирландская магия, потому что ничем другим такой ажиотаж объяснить было невозможно. Рик выдохнул, поправил кобуру и решительно направился к шатру. Внезапно кто-то схватил его за рукав: — Где ты был? — раздался свистящий шепот у него над ухом. От неожиданности Рик подскочил. Рядом с ним, покачиваясь, стояла Лори с красивым, но перекошенным от гнева лицом, крепко держащая за руку Карла. Карл задумчиво жевал шоколадный кекс. — Лори! — выдохнул Рик. — Ну фу-ты, ну-ты… Ну что ж ты делаешь! — Где ты был?! — еще громче и яростнее зашептала Лори. — Я ждала тебя! Я искала тебя! Годами долгими! Дворами темными! — Ты чего, Лори? — растерялся Рик. — Ты же знаешь, я с полицейской конференции. Только приехал. Я ж как раз домой гнал… а тут это все… — Не лги мне! — не слушая его, Лори вцепилась в его куртку и мелко затрясла. Рик оторвал от себя ее пальцы и непроизвольно начал потихоньку отступать назад. — Не лги! Не любишь меня! Ты не любишь меня! Не любишь! Ты обещал мне счастье, грезы! Сгубил мне сердце сладкими речами! — Лори..? — осторожно спросил Рик. — Лори, ты чего? Ты что, у Хершела там выпила что-то? Я же тебя предупреждал… Лори наступала на него, сжимая и разжимая пальцы, оскалившись и что-то непрерывно шепча. Еще и Карл отбросил кекс и вцепился Рику в ногу: — Папка! Рик в ужасе отшатнулся, не зная, что ему делать, но тут его мощно схватили сзади за шиворот и куда-то рванули. Хлопнула дверь. В стеклянную панель хрустко ударилась Лори, а внизу носом уперся Карл. Лори заскользила пальцами по стеклу, поднимая лицо вверх и раздувая ноздри, вынюхивая, ища, не находя. Несколько секунд она пометалась около двери, а затем побежала вдаль по улице, волоча за собой Карла, инфернально размахивая руками и крича: — Нет, не любил он! Ах, нет, не любил он! Сердце сгубил он! Сердце мое! — и скрылась за поворотом. — Да что за… — Хуйня, — кто-то хрипло добавил сзади и икнул. Рик наконец-то обернулся. Он был в полутемном кафе «Эфиопия и ее Кошка», которым владела красавица Мишонн. Здесь был лучший кофе в городе. И здесь была божественная хозяйка. Рик иногда позволял себе зайти сюда с утра за стаканчиком американо, чтобы просто на нее полюбоваться. Но сейчас ее не было видно. Похоже, в кафе Рика втащила крепкая рука стоящего рядом с ним Дэрила Диксона. На полу, прислонившись к ножке стола, развалился его брат, Мэрл, в крайне творческом состоянии. — Не благодари, — буркнул Дэрил, опуская жалюзи на двери, мимоходом кивая Рику и громоздясь на стол, на котором он, видимо, до этого и сидел, — баба у тебя психованная, конечно. Нормально так ее колбасит. — Вот поэтому я и не женюсь, — раздался из-под стола невнятный голос Мэрла. — Никогда не знаешь, какая хуйня вылупится из нее через несколько лет. И будешь только ебать и плакать. Плакать и ебать. — Да что это… — Она бы тебя зализала до смерти. А может и сожрала бы от избытка чувств. Похоже, еще не определилась, — Дэрил завозился, достал из кармана пачку сигарет, щелкнул зажигалкой и закурил. — Что? — Новое пойло Хершела. В этот раз вызывает любовную одержимость. Ну или ненавистную. Как это сказать? — он посмотрел вниз, на Мэрла. — Одержимость ненавистью! — ржанул Мэрл и опять икнул. — Во-во, — сказал Дэрил и перевел взгляд на Рика. — Короче, если кто сильные чувства какие вызывает, эмоции, так все, амба. И, главное, на запах, суки, идут. Рик изумленно молчал, разглядывая его. Честно говоря, до этого момента он вообще не был уверен, что Дэрил Диксон умеет говорить. Еще и более или менее складно. Тот, будто прочитав его мысли, ухмыльнулся и кивнул в сторону окна: — Ты лучше туда посмотри. Только не открывай. Они если не чуют, то не суются. Рик просунул пальцы между ламелями жалюзи и раздвинул их. Слева направо трусцой, постоянно нервно оглядываясь, пробежал Эд Пелетье. Учитывая его немаленькие и жирноватые габариты, выглядело это жутковато. За ним быстро и решительно продвигалась Кэрол, держащая наперевес в чем-то измазанный нож. Рядом с ней, с ножом поменьше, энергично шагала худенькая София. — Это что? — дрогнув голосом, спросил Рик. — Ну кто как может, тот так себя и выражает, — икнул из-под стола Мэрл. — Не пиздил бы он их, может и с обнимашками бы за ним бегали. Рик снова глянул в окно и подумал о том, что много раз уговаривал Кэрол подать на развод и судебный запрет, чтобы Эд даже не приближался к ним, но она каждый раз отказывалась, говоря, что ему все кажется. А теперь вот она, вместе с Софией, загоняла Эда в угол между упавшими ларьками. И ему лично вмешиваться во все это как-то не хотелось. А дальше он произнес уже вслух: — Но как же? Кэрол же совсем не пьет! А София вообще ребенок… — Хершел в этот раз еще и сладкое с пропиткой приволок. Чтобы уж наверняка. Сука. Вон мелкая его их раздает. А старшая — наливает. Точно. У входа в шатер стоял Хершел собственной персоной, по-хозяйски заложив руки за зеленые подтяжки. Он что-то выкрикивал, видимо, снова и снова завлекая народ. Хотя куда уж больше! Слева от него крутилась стройненькая беленькая Бет в костюме очень сексуального ангелочка и, соблазнительно улыбаясь, предлагала всем тортики, кексики и прянички. А справа глазастая Мэгги, наряженная дьяволицей, сверкала огромным вырезом и шустро разливала по стаканам, бокалам и кружкам ту самую косорыловку. Судя по невероятной толковище вокруг шатра, деньги в карманы Хершела текли рекой. Все, заправившиеся очередным Zombie производства фермы Хершела, тут же менялись в лице, начинали что-то высматривать и вынюхивать вокруг и, если находили, тащились пускать слюни на объект обожания. Если интерес был обоюдным, то… кхм… кхм… Рик смущенно отвел глаза. Кажется, в ближайшее время в городе будут расти «дети полка». В смысле, «дети города». А когда действие адской ирландской смеси понемногу сходило на нет, то все заново волочились в сторону очереди. За следующей дозой. Поток народа у шатра не иссякал. Как и пойло. И сладости. — Из чего же ты, сука, гонишь-то его… — с тоской произнес Рик, поворачиваясь обратно к Диксонам. — На меня можешь не смотреть, — ухмыльнулся из-под грязной челки Дэрил. — Я вообще не употребляю. Хватит того, что у меня брат — алкаш, — он посмотрел вниз, на Мэрла. — А ты что скажешь, концептуальный мой? — Чего-чего? Ты готовился, что ли? На бумажке себе слово длиннее пяти букв записал? — фыркнул Мэрл, но шустро завозился и вытащил из-за пазухи фляжку с мутной жидкостью. — А с бухлом это я ща. Ща-ща. Отлил я там у него на задах по-тихому этой барбосяночки. Попервоначалу-то я так заглотнул, особо не разбирался, но ща-ща… — Стой! — закричал Рик. — Ты же сейчас… — Да не ссы, шериф, — махнул на него рукой Дэрил, — выдыхай уже. Не возьмет его ничего. Он бы мог всю цистерну у Хершела выдуть, если бы кто ему дал. И только рыгал бы сутки от удовольствия. Мэрл отвинтил колпачок, взболтал содержимое фляжки, облизнулся и присосался к ней. Потом вкусно зачмокал и закатил глаза: — Значит так, — сказал он, глядя в потолок, — персики. Прямо с косточками. Неаккуратно, неаккуратно. Могли бы и повытаскивать. Торопились. Сахар. Тростниковый, демерара. Хороший. И немного черного барбадосского. И меласса. Димедрол, клофелин… ну это как обычно… ацетон… ммм… нда, пожалуй, еще «белизна». Клейстер крахмальный. Кукурузовка трехлетняя. Дрожжи. Яйца. Ммм, яблочки! Калошки жженые, старые. Помет куриный для активации. Стопудово нассал еще туда. И шардоне, — Мэрл от неожиданности открыл глаза, — бля буду, шардоне! Австралийское, бочковое. Старый пердун знает толк в извращениях! Мэрл вылил в пасть остатки из фляжки, обнял ножку стола и немузыкально завыл: — Шардоне ты мое, шардоне… — Да харэ уже, бля, — Дэрил спрыгнул со стола и подошел к окну, — уши от тебя вянут. Надо бы как-то выбираться, но как, бля?! — Да, а вы вообще чего здесь-то? — неуверенно спросил Рик. — Че домой-то не едете? — Да не успели мы съебаться, понимаешь, — Мэрл заворочался и кое-как поднялся, — а теперь и не выйдешь. — Но почему? — Почему-почему… — Мэрл подошел к раковине за барной стойкой и налил себе воды из-под крана, — у него спроси, бля. Дэрил потупился и неохотно выдавил: — Бабы. Рик недоверчиво повернулся к нему. Предположить, что кто-то в здравом уме и трезвой памяти может заинтересоваться Дэрилом Диксоном, он не мог никак. — Я же говорю, — злобно повторил Дэрил, — бабы, бля! Сука, проще показать… Он подошел к двери, приоткрыл ее и высунул на улицу руку. И Рик с удивлением увидел, как большая часть женщин на площади тут же подняла головы и начала принюхиваться. А затем четко развернулась в сторону кафе и напористо двинулась в их сторону. Дэрил быстро захлопнул дверь и прислонился к ней спиной. — Пиздец, бля, — обреченно сказал он, — кто бы мог подумать. Еле успели сюда забуриться. — А, — Рик открыл рот и снова закрыл его. Посмотрел на улицу, повернулся к Дэрилу, смерил его мускулистую, но невозможно замызганную личность взглядом с головы до ног, потом снова открыл рот. — А че ты расстраиваешься-то? Выбрал бы любую и… — Во! — радостно икнул Мэрл. — Я ему так и говорил. Давай, говорю, щас выберем кого и медленно-медленно спустимся с горы… в смысле быстро-быстро кого-нить сюда затащим, а потом… простите за неровный почерк и все такое. — У меня жена есть! — рявкнул Дэрил. — Сколько раз повторять тебе, бля! — Жаба — жена твоя! — хихикнул Мэрл. Дэрил оторвался от двери и угрожающе двинулся к барной стойке. — Ладно, — поднял руки Мэрл. — Кикимора болотная! — Я не понимаю, ты бессмертным что ли стал внезапно? — Дэрил был уже совсем рядом с ним. Рику показалось, что из его ноздрей пошел темный дым. — Ну все, все! — примирительно сказал Мэрл. — Владычица лесного озера. Все. — Харэ нарываться, мудила, — фыркнул Дэрил, успокаиваясь. — Я ж тебе шею таки сверну однажды. Быстро. По-родственному. И закопаю на заднем дворе. По-тихому. Рик изумленно их разглядывал и никак не мог определиться, что удивляло его больше — происходящее на улице или то, что нелюдимые и неразговорчивые медведи Диксоны на самом деле оказались вполне себе вменяемыми мужиками. Ну или то, что Дэрил Диксон был женат. — Ну че, шериф, — Мэрл снова приложился к фляжке, втягивая в себя уже самые последние капли, — может у тебя какие вундервафли есть в запасе? Ты тогда давай, разворачивай их. Мы тебя поддержим. Или просто бабу твою поймаем и подержим где-нить подальше. Чтобы не сожрала тебя, пока ты там врага лупасить будешь. — Да какое там… — вздохнул Рик, — я даже машину с рацией в миле отсюда бросил. А то можно было бы Шейна хотя бы вызвать… в управлении-то похоже тоже пиздец творится… При упоминании Шейна братья синхронно фыркнули. Рик поднял бровь. — Да там же твой приятель таскается, — ухмыльнулся Мэрл, — там же. Влачится за юбкой медленно и печально. Сначала бодрый такой заявился, разогнать всех хотел, а потом накатил и… — И пиздарики, — закончил за него Дэрил. — Кстати, про пиздарики на любовной почве, — сказал Мэрл, разворачиваясь и будто про что-то вспоминая, — как там наш тестовый образец-то? Он подошел к двери в заднюю часть кафе и стукнул туда: — Киса, ты как там? Очухалась? — Да, — раздался тихий голос, в котором Рик узнал Мишонн, — почти. Только водички бы. Кто это там у вас? — Да эта… — замялся Мэрл, — приятель твой, шериф. Выйдешь? — Нет! — испуганно закричала Мишонн. — Тогда нет! И воды не надо! — Ага, — сказал Мэрл, — я тогда дверь с этой стороны открою, ты как будешь готова, выходи. Он подошел к окну и выглянул через жалюзи: — Ох, вот она, дуся моя! Красотка крутобедрая! Гляди, брателло, гляди! Как идет! Вай, как идет! Жопкой своей крутит! И ведь не глядит ни на кого! Меня ищет. Чую. Дэрил подошел к нему и встал рядом, вглядываясь: — Мудила, она тебе даст, только если до конца света минут пять останется. Хотя дольше-то ты и не продержишься. Мэрл фыркнул и только набрал воздуха что-нибудь выдать в ответ, как вдруг сбился с мысли и заорал: — Эй, шериф! Ты ж Уолша своего спрашивал? Да вот он. За бабой твоей тащится. Рик подскочил к окну. И действительно, по улице шла Лори, за которой плелся Шейн, пуская слюни, в голос нудя и периодически сбиваясь на пятистопный ямб: — Жажду тебя, Лори. Жажду обладать тобой. Самка ты, Лорелла, волчица! Волчица ты! Тебя я обожаю! Приди ко мне, и будешь ты моя! — Ой, ну я не знаю, — отбивалась от него Лори, — у меня же вроде муж есть… но я вся такая внезапная… такая противоречивая вся… И Рик прекрасно видел, что отбрыкивалась она только для вида. Еще минут пять-десять, и Шейн донудит до того, что ему было нужно. Рик всегда знал, что между ними что-то там было, еще до него. И подозревал, что что-то там оставалось. Ну а теперь все видел своими глазами. Дэрил хлопнул его по плечу: — Дружище, если тебе было нужно разрешение на развод — так это, вот оно!