Следующий раз

Из-за участия в уличных развлечениях Аллен и Тики совсем не позаботились о выборе места на ночлег. Не желая тратить время на поиск, они решили взять комнату в одном из домов недалеко от площади. Конечно, платил Ной. Шулер всё ещё пользовался своим положением карточного победителя и жертвы недавних выступлений. Но лучше ему стоило бы остудить свой издевательский нрав, потому что расплата настигла слишком быстро. - Это плохая шутка? - Других комнат нет, - Тики положил на тумбочку ключи и присел на кровать. К счастью, мера допустимой жёсткости перины сохранилась, и можно не переживать, что придётся спать «на досках». – Если что-то не устраивает, можешь поискать другой дом. Но здесь есть душевая со всё ещё горячей водой. - Перебьюсь. Я как раз туда, - оставив пальто на крючке, Аллен захлопнул за собой дверь, и через пару минут зашумела вода. Он склонил голову под тёплым напором воды, позволяя ему смыть усталость сегодняшнего дня. В основном вечера. Ему не хотелось признавать, что в компании врага он ощущал себя комфортно. На каком-то подсознательном уровне противился, считая неправильным. Однако, упускалась одна деталь: Аллен бывший экзорцист. Чёрный Орден признал его предателем и Ноем. Так что считать Тики за врага ошибочно? Не хотелось загружаться неприятными мыслями. Пусть этот вечер запомнится таким, каким он был. Необычным, но весёлым. Хлопнув себя по щекам, Аллен принялся мыться. Всё-таки не один он сегодня ночует. Тишину нарушил скрип петель, а затем шлёпанье босых ног по холодному дереву. Кровать прогнулась под весом ещё одного человека, из-за чего Тики наконец выбрался из дрёмы. Аллен сидел к нему спиной, одетый в рубашку и старательно вытирал волосы, а за его силуэтом из комнаты тянулся медленно рассеивающийся пар. Потянувшись, Ной наконец встал и остановился в дверном проходе: - Юноша, хочешь покажу фокус? - Давай? - конец прозвучал более вопросительно, чем утвердительно. Через секунду лицо приняло вид, будто бы Аллен только что в одиночку победил всех акума, разобрался с Ноями и Графом, а вместо простой благодарности опять услышал «Мояши». Тики воспользовался возможностями Выбора, сняв одежду, сделав её неосязаемой для себя. Огромное спасибо, что хоть брюки остались на месте. – Иди уже, шут. В конце он всё-таки не сдержал улыбки, что радовало. Выполнив незамысловатую последовательность действий, Тики особое внимание уделял волосам, стоя перед зеркалом и расчёсывая их. Он сам рад убрать длину, но Роад будет недовольна, когда вернётся, и придётся выслушивать нудные нотации Шерила. Спальня встретила Ноя, желавшего поскорее оповестить приятной новостью касаемо сна, пустотой. Только спустя мгновение он заметил стянутое одеяло и за ним тесно жмущегося к кровати экзорциста. Тики, сократив расстояние парой широких шагов, присел рядом, хватая за плечи и разворачивая к себе: - Эй, что с тобой?! – и так вечно бледное лицо сейчас приобрело совсем нездоровый оттенок, особенно сильно выделяя пульсирующие синие вены. Аллен закусил нижнюю губу, чтобы сдержать крик, а повод был – на лбу зарождались стигматы. Тики неохотно вспомнил период, как они с Шерилом переживали становление Ноями. Приятного было мало. Совсем не было. Острая боль, будто бы в голову вдалбливают раскалённые гвозди. – Такое уже было раньше? Юноша, ты меня слышишь?! - Нет. Он помог встать, практически потянув за собой и уложив на кровать парня. - Я сейчас вернусь. Чтобы не тратить время на беготню по лестницам, Тики прошёл сквозь пол и оказался на первом этаже в столовой. Пройдя по узкому коридору, он обнаружил очевидную картину: хозяйка, недавно встречавшая гостей, уже спала. Ной ещё раз повторил свой трюк с деревянной стойкой, не привлекая лишнего внимания, но странный шум всё-таки разбудил женщину. Она чуть было не закричала, но вовремя узнала клиента. Весь ранее набранный воздух для крика использовался для тихой, но строгой фразы: - Что Вы тут делаете? Вам нельзя здесь… А, - взгляд, поднятый на неё, заставил замолчать. Глаза принадлежали человеку, по крайней мере так выглядят люди, но чем дольше она смотрела в них, тем больше была уверена, что на неё смотрит что-то не из этого мира. Гипнотизирующий и обволакивающий сознание страх вводил в ступор. Женское плечо грубо схватили, заставив встать. - У вас здесь есть вино? Ром? Коньяк? Виски? Что угодно, где есть спирт. - Есть виски. - Где? - Второй… Вторая дверца шкафа, - слова произносились с запинанием, тратя драгоценные секунды. - Слева, за книгой. Ручку резко потянули, чуть ли не выдёргивая её с петель. Поймав взглядом искомый предмет, Тики взял его и направился в сторону лестницы, напоследок бросив: - Запишите на тот же счёт. Хозяйка так и осталась в растерянности стоять на месте. Она никак не могла решиться подняться следом и посчитала, что для начала стоит убрать беспорядок. Всё-таки нельзя встречать гостей хаосом. По возвращении Тики подметил несколько глубоких царапин, оставленных в деревянном изголовье кровати, но сам юноша за это время не сдвинулся с места. Откупорив бутыль с виски, им обильно смочили часть полотенца и вжали в лоб. Аллен зашипел от новой прожигающей боли и задёргался в попытках убрать чужую руку: - Что это? Прекрати! – голос приобрёл звучность, но всё ещё звучал натужно. - Если не надумал становиться Ноем, то от заражения крови придётся воздержаться! Обычный виски. Вреда не принесёт, - дождавшись, когда экзорцист немного успокоится, Тики добавил. – Лучше выпей немного. Сможешь привстать? - Ни за что! – неожиданный крик заставил вздрогнуть. – Я не буду пить это. После попоек Учителя… Нет! Сложно представить, что учудил Кросс, раз из-за него отказывались от способа ослабить боль. Да и не хотелось узнавать. Сейчас первостепенную важность имеет устранение проблемы, а не капризы и протесты. - Юноша, слушай внимательно. Или ты сейчас же пьёшь или я вливаю в тебя. - Я. Не. Буду. Это. Пить, - Аллен сообщил о своём выборе и крепко сжал губы. Как только со лба ушла тяжесть чужой ладони, он потянулся, чтобы убрать полотенце с глаз, но резко издал гортанный вскрик. Вновь сильная боль. Только в этот раз в животе. От удара. – Какого чёрта, ты твори… - договорить так и не удалось - чужие губы и язык не позволяли сомкнуть челюсть. Аллен даже не заметил виски, который, как и обещали, в него влили. Время тянулось предательски долго или так казалось? Боль отступила из-за дозы алкоголя или шока от подобия поцелуя? С Ноем. С врагом. С мужчиной. Аллен тихо промычал, пытаясь обозначить, чтобы от него наконец отстранились. - Нечего было противиться - я предупреждал, - Тики вновь набрал в рот немного виски, но вытянутая рука не позволяла склониться ближе. Шок отступил - боль вернулась. Как не печально признавать, но Ной прав. Алкоголь в данном случае лучшее средство, чтобы ослабить ощущение. - Я… сам, - неуверенно пробормотал Аллен, склонив голову и пряча смущение за мокрыми волосами. – Только найди какой-нибудь стакан, пожалуйста. Явно не ожидая, что на предложение согласятся, Тики некоторое время просто смотрел на светлую макушку. Сглотнув, он подошёл к тумбочке, взял с него один стеклянный стакан и наполнил его жидкостью. Голова трещала от всего. В первую очередь от пусть и немного стихшей, но всё-таки боли стигмат. Во-вторых, недавний выпад Ноя. Про удар в живот Аллен даже не вспоминал, после Тиза в сердце, это самое щедрое, на что он способен. Почему так? Почему нельзя разомкнуть челюсть и впихнуть чёртово стеклянное горлышко по самую глотку, где сопротивление бессмысленно. Почему враг вообще помогает? Что происходит? - Юноша? – Аллен уловил взглядом своё дрожащее отражение в жидкости. Аккуратно забрав стакан, он ещё раз неуверенно посмотрел на Тики. Тот кивнул головой - деваться некуда. Нос недовольно поморщился после небольшого глотка. Всё-таки из-за попыток Кросса научить тринадцатилетку пить, потому что «уже взрослый», дав опробовать все виды, бренды и разнообразные года выдержки, не получалось заставить себя любить вкус алкоголя. Уже распробовал на всю жизнь вперёд. Но «целоваться» с Ноем хотелось ещё меньше, поэтому Аллен залпом опустошил содержимое, резко выдохнув и широко раскрыв глаза. Он до сих пор не понимал, помогает алкоголь или потрясение от происходящего. – Ещё? – поймав на себе растерянный взгляд, Ной забрал стакан и поставил его на место. – Просто шутка. Стигматы пульсирующе ныли, но уже не так, как несколько минут назад. Приступ подходил к концу, поэтому пить всякую мерзость больше не придётся, привкус которой никак не сходил с языка, что немного радовало. - Постарайся уснуть, - Тики улёгся на свою половину кровати, утянув экзорциста за собой. Не осталось никаких сил спорить, а даже если бы и были, то бессмысленно. Глубокая ночь, и разве они не переночевать остановились? Так что Аллен послушно закрыл глаза и почувствовал вновь противный запах спирта и что-то прохладное на своём лбу. Когда боль отступила окончательно, лицо наконец расслабилось от страдальческих морщин и вернулось к телесному оттенку. С нижней губы спала опухлость из-за постоянного машинального прикусывания, а веки больше не подрагивали в лихорадочном темпе. Стигматы медленно затянулись, даже не оставив после себя следов. Ровное дыхание и обмякшие мышцы тела подтверждали, что после всех мучений юноша наконец смог уснуть. Ной долгое время молча наблюдал за чужим сном, но всё-таки задремал. Вечер выдался эмоционально будоражащим, а ночь заставила побегать. Неудобно вынужденное положение из-за развалившегося соседа на большую часть кровати не позволяло крепко заснуть. Но и сдвинуть мальчишку он не решался. Вдруг проснётся, а ему достаточно досталось за сегодня. Да и в целом. «Наверно, лучше смыть остатки виски с волос, а то утром будет ругаться», - придя к такому умозаключению, Тики аккуратно встал с кровати и забрал с собой полотенце. Он закинул его в раковину, дожидаясь, когда ткань впитает в себя достаточно жидкости, и отжимал раз за разом. Зацепившись взглядом за собственное отражение, он невольно стал всматриваться. Никак и не отличишь от обычного человека, но… Кожа наполнилась серым отливом, и на лбу появился ряд чёрных стигмат и одна в области кадыка. Изменения минимальны, но при этом обычным человеком назваться уже не получится. Тики вернулся к прежнему виду и посмотрел на полотенце, скомканное в потемневший мокрый шарик, ради которого он сюда пришёл. Отжав лишнюю воду и закрыв кран, он открыл дверь в спальню, но замер в проходе. Проснулся? Неужели шум воды был слишком громким? - Юноша? Парень дёрнул плечами, но не торопился поворачивать голову или вообще что-либо делать. По комнате расползалось неприятное давящее чувство холодка. - Всего лишь Третий Апостол, Удовольствие. Графа поблизости не ощущаю - какая жалость. Парень зачесал назад скрывавшие до этого лицо волосы и повернулся с милой улыбкой. Тики недовольно скривил рот в ответ. - Четырнадцатый, какая встреча. Что же тебя заставило проснуться? Неужели согласился принять участие на семейном ужине? - Мало того, что своим видом раздражаешь, так ещё вновь со своими нелепыми предложениями. И у меня есть имя. – наигранное веселье сменилось презрением. - Но что более интересно, почему ты с Алленом? - Встретились в пабе за игрой в карты. Тики вплотную подошёл к кровати, смотря сверху вниз на лицо, искажённое в совсем несвойственных ему эмоциях. Какая бы злость и отчаяние не охватывали экзорциста во время битв, но убийственная аура ни разу ощущалась с его стороны. Скорее наоборот – желание всех спасти. Людей. Экзорцистов. Акума. Ноев(?). Слишком нелепое желание в этой смертельной войне. Игра в гляделки не продлилась долго - первым её прервал Неа. Встав, он размял плечи и спину и обошёл собеседника стороной, будто бы того и не было. Однако всё-таки дал ответ: - Вечер судьбоносных встреч. Вряд ли ты позволишь мне уйти, и драться это тело не в состоянии. Да и непохоже, что ты здесь за этим, – палец указал на скомканное мокрое полотенце, которое держал Тики, а потом кинул на кровать. – Хочешь услышать благодарности? - Не утруждайся. Лучше бы не уродовал тело стигматами, тогда и в лечении не будет обходимости. - Уродовать? То есть ты признаёшь, что форма Ноя тебе противна? – надменный взгляд от предателя, так ещё и в теле подростка, вызывал дикое желание ударить в лицо, но выслушивать утром крики или получить, ещё хуже, Чистой Силой не хотелось, поэтому Тики продолжал вести себя сдержано. Как обычно он себя вёл на приёмах, где много раздражающих личностей, но сами они никогда об этом не узнают. Шерил постарался с воспитанием младшего брата. - Человеку с Чистой Силой не к лицу способности Ноя. Неа повернул голову в сторону зеркала и замер, аккуратно проводя пальцами по линии шрама. Двадцать лет назад на лице Аллена не было этого проклятья. Лицо Аллена было другим. Где те большие тупые округлые очки, которые ему совсем не шли и прямо выпрашивали безобидные насмешки? Где те длинные рыжие локоны, вечно скрывающие глаза и путающиеся за плечами, потому что кто-то отказывался завязывать их в нормальный хвост или косу или вовсе состричь. Где те года, которые будто бы не тронули, а, наоборот, омолодили тело? Где те воспоминания об обещании? Почему Аллен теперь тоже против Неа? Те, кто помнят... Сколько бы злости не было на Кросса, но будь он рядом, возможно, всё было бы проще. И Тим… Маленький голем, неспособный разговаривать, но всегда поддерживающий своим присутствием. Постоянный спутник всех идей, будь даже это какая-то глупая шутка над Маной или Алленом. Обеденные посиделки, где Тимкампи всегда незаметно пытался что-то стащить со стола, даже при том, что не сможет это съесть. Единственный, кто остался с Неа, терпеливо ожидая его пробуждения. Маленький глупый голем, который решил защищать своего друга до конца. Даже если он хотел защитить и предателя-Аллена. В зеркале отразилась печально натянутая улыбке. Исполнить обещание, данное Мане, невзирая на все испытания, мешающие достижению этой цели. Не важно, насколько мучительным, пронизанным страданиями и бессмысленными смертями невинных жертв, врагов или даже друзей окажется путь. Возможности отказаться уже нет. - Где Роад? - В ближайшее время тебе вряд ли удастся с ней свидеться или поговорить. Четырнадцатый, казалось, утрачивал смысл продолжать разговор, отдавая предпочтение внутренним размышлениям. – Удовольствие, скажи мне, как Ной, ты беспрекословно слушаешься любого приказа Графа? Даже в том случае, если Графом буду я? - К этому моменту я буду уже мёртв, угадал? Не слишком ли самонадеянно верить, что в одиночку сможешь противостоять и Семье, и Ордену? - По-твоему, я должен умереть? А почему бы всё-таки не Графу, использующему несчастные души и тела живых для сценария? Или Ватикану, отправившему столько людей на глупую смерть? Может быть… Все должны быть уничтожены? - Ты очень схож с юношей. Оба любите размышлять о глобальном, но совершенно не подвластном вам. - Схож? Юноша? С Алленом? – Неа расплылся в улыбке и искренне расхохотался, держась за живот. На мгновение будто бы даже убийственная аура сошла на нет, дав место веселью. Тики в первый раз видит, как юноша (технически его тело) заливается смехом. Он помнит ту триумфальную улыбку какой-то второй личностью, пробуждающейся во время карточных игр, и улыбку на площади, но такое впервые. – Что ж… Занятный разговор, - Четырнадцатый вернулся на место у кровати и изобразил максимально доброжелательный вид. – Позаботься об Аллене для меня, хорошо? Парень рухнул вниз. Точнее рухнул бы, если бы не быстрая реакция Тики. - Какой Удовольствие послушный в этом поколении. Удивительно даже. Болтливый язык за сегодняшнюю ночь точно заслужил один удар за все съеденные нервы. Но пришлось воздержаться - глаза непонимающе и напугано смотрели на медленно разжимающийся кулак. - Что происходит? – Аллен уверенно встал на обе ноги. - Раны проверял. Спи, - экзорциста чуть ли не всадили в кровать, надавив на его макушку. Тики решил последовать своим же словам и лёг на свою половину. - Заодно умой лицо. Парень почувствовал под рукой что-то мокрое и взял скомканное полотенце. Тщательно вытирая пряди волос, он вынырнул из бархата с лучезарным лицом. Наконец-то не ощущался вокруг себя запах спирта. - Ты говорил с Четырнадцатым, да? – Никакой реакции. – Тики. - Поговорили немного. Убедил его никуда не уходить. Ложись. Тишина напрягала. Тики повернулся в полуборот, и перед ним предстала наименее желаемая картина - экзорцист провалился в размышления. Ладно бы о чём полезном, но как обычно о ерунде, которая даже не касается его напрямую. Ной обречённо потёр переносицу. - Сыграем в карты? Спать ты не собираешься, оставлять тебя наедине со своими мыслями опасно, а так весело скоротаем время до утра. - Как-то подозрительно наблюдать заботу от того, кто до этого несколько раз пытался уничтожить мою Чистую Силу и даже почти убил. - Однако ты всё ещё жив, и Чистая сила при тебе. Не отрицаю прошлого, но напомню, что это были приказы Графа. Сейчас, когда я действую по собственной инициативе, ты ни разу не был в опасности. Ко мне никаких претензий. - Откуда я могу знать, что, не встреть меня, ты не начал бы убивать всех? - Уолкер! – Тики сделал паузу, чтобы успокоиться, - Почему ты так добр к остальным, но совершенно не умеешь принимать добро сам? - Ну, извините, что я не доверяю собственному убийце! Спокойной ночи. Холодный ветер насвистывал через приоткрытую щель окна. Птицы давно спали, чтобы не пропустить первые лучи восходящего солнца и оповестить всех о начале нового дня. Лунный свет ломанной полосой тянулся по кровати до самой двери, отражаясь в её ручке. В какой-то момент блеск стал раздражительным, и Аллен развернулся на спину, уставившись на деревянный потолок. В этот раз взгляд зацепился за круги на досках, и, не придумав ничего интереснее, он начал их пересчитывать. Но это быстро наскучило и никак не помогало уснуть. Повернув голову в сторону, он очень тихо прошептал: - Тики? - Что случилось? - Я, - Аллен неуверенно начал, но смирившись, что деваться некуда, ведь он инициатор диалога, монотонно закончил, - хотел извиниться за свою грубость. Ты помог, хотя я тебя об этом даже не просил. Спасибо. - У тебя температура поднялась что ли? – Тики развернулся и положил ладонь на лоб. - Да здоров я! – стряхнув с себя чужую руку, парень окинул посмеивающегося Ноя укоризненным взглядом. – Уснуть не могу. Подумал, если выскажусь - поможет. - Всё-таки у юноши есть совесть? Шучу! – Тики в примирительном жесте поднял ладони вверх и после потянулся назад к тумбочке, забрав с неё колоду карт. - Но раз бессонница, то… сыграем? - Я уже наигрался. - Да ладно тебе, - в зубах уже была зажата сигарета, видимо, спрятанная за картами. – Или ты предпочтёшь сидеть и разговаривать о каких-то былых временах, и, как девушки, обсуждать кто и что сделал ради чьего-то признания? - Могу рассказать про похождения Учителя, но сомневаюсь, что мне хватит одной ночи. - Кросс? Такие мужчины нравятся женщинам. Уверен, явись он на какой-нибудь светской встрече, занял бы всё внимание. А я смог бы сбежать с этого кошмара. - Не ожидал от тебя подобных жалоб. - Внимание одной персоны нормально, но большого количества, причём лицемеров, интересующимся твоим статусом, нежели тобой, утомляет и отвращает. Не согласен? - Мне откуда знать? Я на светских вечерах не был. - Простая встреча? Ах, прости. Забыл. Они все уходили к Кроссу. – Тики толкнули в бок. – Кстати, у вас была какая-то милая девушка. Роад хотела с ней встретиться. - У неё есть заботливый брат. - А у тебя? - Что ты именно хочешь узнать? - Пытаюсь разобраться, из-за чего ты тогда покраснел. От алкоголя или чего другого. В голову пришла идея, как помочь тебе с бессонницей. - Меня напрягает весь предыдущий разговор, так что оставь её при себе. - Ну уж нет, юноша, мне теперь интересно, - затушив конец сигареты об язык и откинув её в сторону, Ной склонился над парнем. - Тики Микк, если разыгралось в штанах, то найди себе какую-нибудь девушку. Я, так уж и быть, поищу другое место для сна. Пусти! - Что бы ты выбрал: невзрачную даму или столь интересного юношу? - Ничего! Дай поспать, - Аллен упёрся в грудь, но его руки схватили в замок и потянули за собой. – Что ты, чёрт возьми, творишь? Лучше отпусти, иначе… - Иначе? - Тики вопросительно поднял бровь, и на левой кисти засветился зелёным крест. - Что ты теряешь, если согласишься? - Втопчу в землю всю нравственность экзорциста и человека. Только с Ноями-мужчинами мне осталось переспать. - Каких последствий ты боишься? Неприятное напоминание, но ты бывший экзорцист. Так что не всё ли равно? Дальше этих стен никто не узнает. Руки наконец отпустили. Аллен сполз с чужого туловища и сел на свою половину. В комнате вновь воцарилась мёртвая тишина. Тики был прав во всём, что сказал. Бывший экзорцист. Скрывается от Чёрного Ордена. К этому прибавляется пробуждения сознания и памяти Четырнадцатого. Отныне принимать решения и последствия после них придётся самому. Ни перед кем не придётся отчитываться за весело проведённый вечер вместе с Ноем. Тем более когда-то за столом Лави начал совсем не застольную беседу об исторических фактах жизни знатных особ, развлекающихся не только с любовницами, но и любовниками. Не Аллен первый, ни последний. Что естественно, то небезобразно. Мозг пытался всячески убедить себя, что всё в порядке, ничего ужасного в предложении нет, и не странно думать об этом. - Я согласен. Тики вновь склонился над юношеским лицом и с каким-то помешательством всматривался в серые глаза, уже не такие уверенные, как секунду назад. Аллен ощущал себя глупым зверьком, добровольно запрыгнувшим в пасть уставшего ждать хищника. И сам собой в памяти всплыл момент, когда на него смотрели так же, но только с рукой в груди, сжимавшей сердце. Почему-то сейчас это веселило, что даже не удалось сдержать смешка. - Что так позабавило юношу? - Вспомнил одну нашу встречу. - А… Извини, но в этот раз без тизов, - Тики склонился над самым ухом. – И давай постараемся без Чистой силы. Мягкая боль отдалась в мочке от укуса, позже зализанным языком будто бы в качестве извинения. Аллен не знал, была ли эта шутка или серьёзная просьба, но отодвинул левую руку от себя, чтобы её случайно не задели. Тем временем юношеское тело продолжали исследовать дальше. Тёплые губы целовали шею, пока пальцы расстёгивали ряд пуговиц и наконец, закончив с ними, нырнули под белую ткань рубашки. Прикосновения холодных пальцев напоминали мелких змеек, неспособных обвить тело жертвы целиком, потому решившие блуждать по ней. Но ладони, обдающие непривычным теплом, возвращали в реальность. Аллену всё ещё тяжело давался телесный контакт. Не то, чтобы к нему кто-то прикасался так, но даже обычные дружеские объятия Линали, Лави и других членов Ордена были слишком в новизну. От Кросса дождаться ласки можно было только в виде тяжёлой бутылки или сапога по голове, а путешествие с Маной закончилось больше пяти лет назад, за которые быстро отвыкаешь от хорошего. Поэтому все эти смелые и непристойные касания вызывали смущение и ступор. Аллен старательно отмахивался от лишних мыслей, постоянно невовремя занимающих голову. Сейчас ему хотелось хотя бы на одну ночь забыть бесконечно преследующий кошмар. Несмело потянувшись к лицу Тики, он притянул того ближе к себе. Соприкоснувшись губами, Аллен ощутил тепло на своих, и, возможно, из-за возраста или вредной привычки, от которой не спешили избавляться, кожа показалась грубой, в сравнении с собственной. Рука зарылась в седые волосы, исключая возможные попытки отстраниться, после чего Тики углубил поцелуй. Скорее на подсознательном уровне Аллен вздрогнул, но старался расслабиться и следовать за движениями языка. В отличие от партнёра его опыт был не богат - он отсутствовал вообще. Поцелуй Роад в Ковчеге сложно считать настоящим, а то издевательство с использованием виски хотелось забыть. Однако, этот длящийся момент признался приятным. Совершенно не хотелось его прерывать, но остатки воздуха в лёгких требовали сделать вдох, чтобы вновь погрузиться в новый поцелуй. Юношу вновь уложили на подушки, возвышаясь над ним. В темноте слабые очертания лица Тики различались только благодаря лунному свету. Аллен никогда не отрицал их красоты. Природное очарование, изящество, утончённые манеры гармонично сочетались с вульгарным разгильдяйством, не делая из Микка типичного скучного аристократа. Однако, была ещё одна грань, раскрывающаяся далеко не перед каждым и испорченная садистскими наклонностями, после знакомства с которой не каждый может остаться в числе жильцов этого мира. Но даже понимания этого было недостаточно, чтобы отказаться от искушения. Наверно, это всё какие-то трюки Ноев, подчиняющие тело и разум, лишающие желания сопротивляться. И юный экзорцист не сопротивлялся, мысленно поругав себя за эту глупость в последний раз. Губы оставляли за собой розовеющие засосы на коже, а рука в дразнящей манере водила по животу, спускаясь к паху, но не касаясь его. Аллен выгибался вслед каждому прикосновению, чтобы ощутить его ещё более ярко. Он старательно сжимал губы, чтобы не допустить никаких лишних звуков со своей стороны, но шумные вдохи и выдохи носом выдавали с головой. Желая получить долгожданное поощрение, Тики сосредоточил всё своё внимание на сосках. Правый ласкали влажным языком, иногда прикусывая зубами, а левый оттягивали, зажав между пальцами. - Больно. - Что за наглая ложь? – внезапно пальцы погрузились в грудную клетку. – Я всегда думал, что это больно. Тики с растянутой плотоядной улыбкой склонился над лицом Аллена. Раз юноша не желал показывать свои истинные эмоции, то пусть покажет неподдельный страх. Но и в этот раз провал. Серые глаза не выражали ужаса, опасений или паники. Скорее, разочарование. Тики сам настоял на отсутствии Чистой Силы, и сам же нарушил своё правило, использовав способность Ноя, поддавшись эмоциональному порыву. Пальцы медленно покинули грудь, скользнув по ней напоследок. Зачёсывая волосы назад, Микк в специально наигранной манере начал: - Знаешь, юноша, ты сам виноват. - В чём? - Ну-у, например, - рука прошлась по члену через ткань, тем самым вызывая короткий, но громкий стон, сдержать который не удалось, - что скрываешь свой голос. - Заткнись! По телу пробежались мурашки осознания триумфа, а в зрачках отразился азартный блеск, и Тики решил больше не тянуть. Стянув нижнее бельё с ног, ладонь прошлась по всей длине члена. Аллен прогнулся в пояснице, заглушая на этот раз протяжный стон собственной ладонью, зажатой у рта. Но подобный способ очень в скором времени показался глупой затеей. Нехватка воздуха заставляла ещё больше сосредоточиться на ощущениях. Палец настойчиво обводил края головки, надавливая на отверстие уретры и размазывая смазку. Холодный воздух в комнате в совокупности с ритмичными и ласковыми движениями заставляли напрягаться каждой мышцей тела. Особенно явно усиливалось приятно тянущее чувство внизу живота, распаляющее чувство наслаждения до лёгкого головокружения. В конечном итоге Аллен пришлось признать своё поражение. Почти. Он впивался в губы, даже не сдерживаясь от лёгких покусываний нижней, таким образом жадно топя все звуки в поцелуе. Но данные действия только раззадоривали. Не желая оставаться в долгу, Тики заметно замедлился, тем самым превращая все недавние ласки в мучения. Аллен уже сам толкался бёдрами, намекая прекратить эти глупости, но Ной никак не мог отказаться от внутреннего пакостника. - Юноша, ты сам всё усложняешь. Попытка что-то ответить не увенчалась успехом из-за севшего голоса со сбивчивым дыханием, и получилась сложно разборчивая угроза. Но просьбу всё-таки выполнили, доводя до томительного оргазма вместе с вознаграждением в виде очередного стона. Собрав сперму с часто вздымающегося живота, Тики раздвинул ноги в стороны, не оставляя для юноши шанса прийти в себя: - Скорее всего, это будет неприятно, но придётся потерпеть. Лучше расслабься. Влажные пальцы коснулись кольца мышц, и один сразу же проник внутрь, вызывая за собой ощущение дискомфорта чего-то инородного. Немного подождав, Тики добавил второй. Однако, когда добавился третий палец, то Аллен зашипел и всячески пытался избавиться от неприятной пытки, извиваясь, упираясь пятками. Скользящие поцелуи по внутренней стороне бедра немного отвлекали. Посчитав, что с подготовкой можно закончить, пальцы покинули некогда тесное пространство, оставляя после себя ощущение некоторой пустоты. До этого момента Тики старательно сохранял самообладание, понимая, что для подростка подобные действия своего рода нечто таинственное и экзотическое, тем более с партнёром собственного пола, поэтому сосредоточенно следил за всеми реакциями юноши. Но собственное тело, измученное желаниями и фантазиями, тоже требовало внимания. Наконец стянув с себя совершенно ненужную одежду, Тики притянул юношеские бёдра и закинул его ноги к себе на плечи. Он старался входить медленно, но новая боль пронизывала тело. - Если не расслабишься, то будет только хуже. - Сам попробуй, когда... Да стой! К лицу Аллена склонились, вновь целуя в губы, нос, щеки, кусая мочку и оставляя за ухом засос, и вместе с этим продолжая проникновение. Ласки помогали, но вместе с этим усиливалась и раздирающая боль, из-за чего в уголке одного из глаз собралась капля слёз, которая быстро стекла вниз по щеке, растворяясь в белоснежных корнях. - Да чёрт тебя… - Юноша, даже барышни терпеливее. - А я не барышня! - последнее слово выделили громким тоном и, не выдержав, Аллен вцепился правой рукой в плечо, оставляя кровавые полосы. - Конечно. Ты лучше барышни. - Хватит издеваться... - Я абсолютно серьезен, - короткий поцелуй в губы. - Я бы никогда не догадался, - поцелуй в уголок губ, - что юношеская реакция, - в щёку, - может быть такой очаровательной, - последнее слово прозвучало над самым ухом. - Не издевайся. - Потерпи ещё. Тики продолжал медленную пытку, пока не вошёл до конца, давая время привыкнуть. Первые движения отзывались очередной болью, вызывающей за собой сдержанные гортанные звуки. Но спустя пару секунд тело накатило резкой волной удовольствия, заглушившей все предыдущие ощущения. Тики специально растянуто проходился по простате, тем самым заставляя юношу прогибаться в спине, грозясь сломаться пополам. В какой-то момент всё напряжение сошло на нет, как и осознание происходящего. Аллен не мог вспомнить, когда он сам начал податливо двигаться в такт чужих смело и размашисто двигающихся бёдрах. Когда он обнял шею Тики и крепко сцепил ноги за его спиной, впиваясь пятками в крестец, не позволяя отстраниться от себя ни на миллиметр, отзывчиво лаская слух слегка севшим голосом. Иногда он улавливал какие-то шутливые фразы, сказанные шёпотом, а, возможно, это были всего лишь галлюцинации, как и мерцающие тёмные пятна перед глазами, расплывающиеся в одну серую пелену. Еле ощутимые, слегка щекочущие касания ладонями сменились грубыми и царапающими чёрными ногтями по спине, но быстро зарылись в чёрные кудри, чтобы увлечь в очередной поцелуй, хотя воздуха не хватало обоим. Сердца бились в не свойственным человеку ритме, готовые разорваться или внезапно замереть навсегда. Но это никого уже не волновало. Ощущая приближение скорого оргазма, хватило несколько движений ладонью по члену, чтобы заставить юношу кончить себе на живот, а вслед за ним и Тики, предварительно выйдя из него. Руки расслабленно соскользнули со спины, и Аллен устало повалился на подушку, ненасытно глотая воздух в попытках восстановить дыхание, пока на него не навалились сверху. - Слезь. Ты тяжёлый… - уж совсем как-то лениво Тики пихнули в плечо, на что тот лишь повернул голову, утыкаясь подбородком в солнечное сплетение, и широко заулыбался. – Я серьёзно. Он медленно сполз на свою часть кровати, но в последний момент потянул юношу за собой, прижимая его ближе к себе. Аллен недовольно морщился, отпираясь ладонью, но в конце сдался и сказал какую-то мало обидную пакость, пока не провалился в сон.