Некуда бежать...

Даня снова проснулся раньше Эли. Но это утро он начал с укола обезболивающего. Он отрыл ампулу и шприц и, всадив иглу себе в вену, ввел долгожданный препарат. Он лёг обратно на кровать и стал смотреть, как Эля спит. Спустя минут пять препарат подействовал, и двигать рукой было уже не так больно. Он мог уже практически спокойно сам одеться. — Данечка, как спалось? — спросила его мама Лида, когда тот спустился на кухню. — Отлично, — ответил он и принялся делать кофе себе и Эле. — Даня, я хотела сказать тебе, ну, не очень хорошо, что Элечка с тобой ночует, свадьбы же ещё не было. Может, не стоит? — спросила мама Лида у Дани, явно намекая, что это не вопрос. — Хорошо, я с ней поговорю, — сказал Даня и с чутка испорченным настроение вернулся в свою комнату, где Эля уже проснулась и просто лежала на кровати. — М-м-м-м-м, снова кофе? — спросила она, принюхиваясь к чашечке, которую принёс Данила. — Доброе утро, любимая, да, снова кофе, — сказал он и, поставив поднос с чашками на тумбочку, сел за стол, где со вчерашнего дня лежали его жетон и два пистолета вместе с патронами, которые он выпросил в тире. Даня достал магазин из пистолета и начал доставать боевые патроны, которые использовал тогда, во время операции в банке и вставлять в обойму тренировочные. — А что ты делаешь? — подошла Эля и положила руки ему на плечи. — Ну, ты же хотела научиться стрелять, вот сейчас поедем на пустырь и постреляем, — сказал Данила и встал с кресла. — Ва-а-а-у, а когда завтрак? А-то я слегка проголодалась, — заискрились глаза Эли. — Пойдём, думаю минут через десять все уже соберутся, — сказал Данила и, открыв перед Элей дверь, спустился вместе с ней вниз, в столовую. Примерно половина семейства была уже в столовой, не хватало только папы Антона и мамы Полины. После опроса, которым мама Лида пыталась выяснить, не занимались ли Даня с Элей сексом, в столовую спустились и остальные члены семейства. Папа Антон был очень мрачный, как только вся семья села есть, ему кто-то позвонил, лицо его стало ещё мрачней и задумчивей и он вышел из комнаты. — Мой папа сейчас точно такой же, — шепнула Эля на ухо Даниле. Даня помнил, что за ужином, в день его первого оперативного задания дядя Гамлет и папа Антон говорили, что были какие-то проблемы с автосалоном и супермаркетом, но ничего конкретного он так и не узнал. Даня нахмурился, вряд ли так должен вести себя хороший сын и будущий зять. — Даня, всё нормально? — шепнула ему на ухо Эля. — Да, но давай отложим немного нашу тренировку по стрельбе, я хочу поговорить с дядей Гамлетом и папой Антоном, может, я могу чем-то помочь, — сказал Данила. До конца завтрака папа Антон так и не вернулся. Когда вся семья позавтракала, Эля помогла убраться и направилась к себе домой, а Данила собрался ехать в супермаркет дяди Гамлета для того, чтобы поговорить с ним. Во дворе он увидел, как папа Антон уезжал куда-то на своей машине. Даня, дозарядив свои пистолеты тренировочными (резиновыми) пулями, Даня сел в машину и нагнал папу Антона спустя кварталов пять. Папа Антон по-прежнему говорил по телефону, поэтому ехал не очень быстро, Данила же был фанатом быстрой езды. Папа Антон приехал на работу, в супермаркет Эко Грин и сразу направился к кабинету дяди Гамлета. Когда Даня приблизился к кабинету, он слышал только крики оттуда. — Доброе утро, я… я хотел узнать, что у вас за проблемы. Может, я мог бы помочь вам с их решением, — сказал Данила, зайдя в кабинет. — Данила, дорогой, мы продали магазин и автосалон, это уже не наши проблемы, — сказал дядя Гамлет с присущим ему акцентом. — Но проблемы, я смотрю, остались, раз на вас который день нет лица, — сказал Данила. — Видишь ли, Данила, дядя Гамлет очень долго скрывал грубые нарушения пожарной безопасности, прикрывал всё это скромными благодарностями инспектору. Но сейчас инспектор на этом участке сменился, и у дяди Гамлета за всё это время нарушений накопилось на сумму в ещё один такой супермаркет, а вскрылось это только после продажи, а с новым инспектором не договориться, — сказал папа Антон на повышенном от возмущения тоне. — И теперь, новые владельцы угрожают нам с требованиями вернуть деньги, которых сейчас у меня нет. Мне каждый час звонят на телефон и говорят, что нашим семьям будет плохо, если мы не отдадим деньги за супермаркет. Но денег нет, когда я ехал домой, мне разбили стекло машины и вытащили две сумки с деньгами, — продолжил дядя Гамлет. Вдруг у Данилы зазвонил телефон. — Даня, Даня, мне страшно, к нам в калитку кто-то ломится, — сказала Эля плача в трубку телефона, — их много, и они с битами и пистолетами. — Спрячься на чердаке, поставь что-то тяжелое на крышку, я уже еду, — сказал Данила и, бросив полный презрения взгляд на дядю Гамлета и папу Антона, выбежал из супермаркета и направился домой к Эле. Он выехал на встречную полосу, проехал раз пять на красный, ехал со скорость сто пятьдесят километров в час и лишь чудом не попал в аварию, к счастью, в это время движение не слишком активное. Он достал свой пистолет травмированной рукой, но не смог загнать патрон в патронник, просто не хватило силы. На ходу он начал рыться под своим сидением, где должна была быть служебная аптечка. Когда он её нашел, он достал оттуда шприц с адреналином и вколол себе его в шею. В этот момент разум его немного помутнел, и он чуть не врезался в лоб автомобиля, навстречу которому он ехал. Когда адреналин подействовал, Данила спокойно передернул затвор пистолета, и его оружие было готово к бою, правда, пули у него были резиновые. Спустя десять минут после того, как Данила выехал из супермаркета, он был перед домом Эли и, моментально выскочив из машины, заметил, что возле дома стояло два микроавтобуса и что калитку в дом просто сняли. Даня побежал в дом и, зайдя внутрь, услышал шум на втором этаже. Он стал максимально тихо продвигаться туда, держа пистолет перед собой. Но когда он проходил мимо ванной, на него выскочил амбал с полицейской дубинкой и, повалив его, начал ею бить. Боль снова пронзила тело Данилы, но благодаря адреналину, ум сохранялся ясный. Он оттолкнулся ногами и, проехав немного по плитке, достал второй пистолет и высадил три резиновые пули в грудь обидчику. После чего взял фен и его шнуром связал руки нападавшего. В это время сверху послышались шаги как минимум шести человек. Даня спрятался за дверной косяк и, когда первый из неизвестных проходил мимо ванной, Данила выскочил и, захватив за шею и приставив к его голове пистолет, сказал: — Ещё шаг, и я выстрелю ему в голову, — сказал Данила. Но из ванной послышались стоны амбала, которого связал Данила и остальные недоброжелатели поняли, что пули у него резиновые, и тогда тот обидчик, который был у Данилы в заложниках, достал нож от куда-то из пояса и полоснул Данилу по руке. В этот же момент он толкнул Данилу локтем и, развернувшись, оказался лицом к лицу с Даней. Хорошо, что коридор был относительно узкий и в ширину одновременно два нападавших поместиться просто не могло. Когда первый недоброжелатель сделал выпад с ножом, Данила схватил его руку и, сделав захват, ударил того лицом об стену так, что тот упал. Из-за адреналина в крови он не чувствовал боли и крови, которая текла у него по руке. Второй нападавший ринулся к Даниле и ударил его битой по плечу, которое и без того было травмировано, Даня снова почувствовал адскую боль, но не сдавался и, заблокировав следующий удар биты, рукой ударил в кадык нападавшего, и тот опустился на колени, кашляя и задыхаясь. От куда-то сзади на Данилу набросился ещё один мужчина и, захватив его за шею, отвёл назад, в гостиную, однако, когда его только затаскивали в комнату, он оттолкнулся ногой о стену и упал на нападавшего, который от такого манёвра повалился следом за парнем. Гостиная была широкой, и к Дане ринулись сразу четыре оставшихся разбойника. Одному из них Даня дал по голове настольной лампой, и тот тоже был сражён. Даня пропустил кулак, летящий в свою сторону, и удар пришелся ему на левую часть лица. От удара он отлетел назад и разбил собой стеклянный кофейный столик. Данила не был уверен точно, но ему казалось, что на спине у него осталось пару осколков, которые вонзились в его кожу. В ещё одного нападавшего Данила бросил настольную вазу, которая почему-то не разбилась от падения. Осталось двое мужчин, но у Дани было всё меньше и меньше сил. Он заблокировал очередной удар дубинкой руками и нанёс ответный удар ногой в область паха нападавшего. После того, как тот склонился от боли на колени, Даня ударил его снова и уже отправил в нокаут. Однако, кто-то резко схватил Данилу за ногу и полоснул по ней ножом. В тот же момент он почувствовал сильный удар по голове. Данила снова рухнул на то, что когда-то было кофейным столиком, и уже точно был уверен, что частицы стекла есть у него в спине. Когда последний из стоявших на ногах нападающих склонился, чтобы взять Данилу за шею и ударить, Даня рукой нашел довольно большой осколок стекла и вонзил его в руку разбойнику, после чего взял дубинку, удар которой он пропустил немного ранее, и отправил последнего из них в нокаут. Даня встал. В голове его уже заметно помутнело. Он нашел свои пистолеты, засунул их обратно в чехлы, которые были у него на ногах, и отправился наверх к люку, на чердак, где должна была прятаться Эля. — Эля, выходи, это я, — сказал Данила чуть ли не лежа на лестнице. Теперь, он начинал по чуть-чуть ощущать ту боль, которую не испытал сразу. Когда Эля спустилась, она была в шоке. На Дане не было живого места, тонкая струйка крови стекала по его лицу. Порезы на руках и ноге. Но больше всего в шок она пришла, когда увидела два маленьких осколка стекла, торчащих из его спины на уровне лопаток. Вместе с Элей на чердаке пряталась и Милана, мама Эли. Когда Эля и Милана увидели, в каком состоянии был Данила, они взяли его под руки и помогли ему сесть в машину. — Эля, не бойся, достань стекло из спины, я так не могу сидеть, — сказал Данила и, наклонившись в сторону руля, взял Элю за руку. Она вся в слезах дрожащими руками достала оба осколка, и Даня откинулся на спинку водительского сидения. — Садись, поехали, — сказал Данила и, когда те сели, направился в сторону своего дома. — Эля, в бардачке аптечка, маленький инсулиновый шприц, дай его, — сказал Данила. Эля послушно выполнила всё, что попросил Данила и ввела ему ещё дозу адреналина в артерию на шее. Голова Данилы снова посветлела. Когда он доехал до своего дома, он увидел рядом с ним машину дяди Гамлета, папы Антона и ещё один микроавтобус. — Вот чёрт, сидите в машине, — сказал Данила и, перезарядив пистолеты, направился в свой дом. Дохромав до дома, он увидел следующую картину: Трое неизвестных лежало на полу. Вся остальная семья сидела на столе в гостинной в окружении четырёх людей в черных масках и с битами. На лице у дяди Гамлета красовалось несколько следов от ударов, немногим больше, чем у папы Антона. Даня уже не хотел вступать в драку и, просто направившись в сторону недоброжелателей, стал стрелять в них. Двое упали на пол, как только Данила начал стрелять, третий был травмирован резиновой пулей тремя секундами позже. К сожалению, четвертый прятался за столом, на котором сидели все Ивановы, и Данила не смог по нему выстрелить. Но сил идти в рукопашный бой у него уже не было, и, когда Данила подошел к столу, нападавший моментально повалил его на пол и стал метелить кулаками по лицу. К счастью, он успел нанести всего три удара прежде, чем папа Лёша разбил о его голову стеклянную вазу. — Быстро все в машины, мы уезжаем, — сказал Данила и с помощью Дяди Антона направился к своей машине. В машине дяди Гамлета ехал он и Милана. В машине папы Антона все родители Данилы, а в машине Дани ехал он и Эля. Когда Данила уехал от дома на достаточное расстояние, он набрал Ваню. — Ваня, мне всё равно на твои пары, я заеду через десять минут, мы уезжаем, — сказал он охрипшим голосом и поехал в сторону общежития, в котором жил Ваня. — Привет, Виталик, слушай, помнишь, ты говорил, что у тебя бабка оставила тебе домик где-то под Москвой? — говорил Данила по телефону с своим сотрудником по работе. — Да, да, ты ещё говорил, что никак не можешь его продать. Мне сейчас нужно срочно уехать, да нет, всё нормально, семейные обстоятельства, хотел взять его у тебя в аренду, да, без проблем, жду метку на коммуникатор, — закончил разговор Данила. Когда Данила приехал к общежитию, в котором жил Ваня, он пересел на задние сидения и лёг там, потому что ехать он дальше просто был не в состоянии. — Едь по метке, — сказал Даня, уже не осознавая, в реальности он или уже вырубился. — Но туда же чуть меньше пятиста километров, — сказал Ваня. — Едь, если бензина не хватит, заправься, вот карта. Эля, — сказал он, протягивая слегка окровавленную карту своей невесте, — скажи всей семье, чтобы ехали за нами, а мне плохо, я отрубаюсь, — сказал Данила, но он не был точно уверен, договорил ли он эту фразу до конца.