Рыжее Рождество

      Для Дональда Ресслера, спецагента ФБР, Рождество — просто ещё одна ночь в году.       Иногда ему везло, и он мог провести её дома, наблюдая в окно за тем, как идёт снег. Чаще — везло на психопатов и сумасшедших.       В любом случае, главный минус Рождества для Дональда это подарки.       Нет, он любил тратить деньги: мог заказать для коллег пиццу или же заплатить за боулинг. И вполне мог спустить пару тысяч на новые наручные часы.       Самая главная проблема подарков, по мнению Дональда, это то, что порой их попросту некому дарить.       Стоя у стеллажа с самыми разными игрушками, какие только можно вообразить, Ресслер и сам не понимал, каким ветром его занесло в детский отдел.       Дональд едва не выронил коробку с игрушечной железной дорогой, когда раздался радостный детский визг:       — Мам, смотри! Это же Том!       — Солнышко, у тебя уже есть такой.       — Это — Том, а то — Сильвестр! Ну ма-ам!..       Светловолосая девчушка лет семи умоляюще смотрела на мать. На полке слева от неё то сидели, то лежали огромные плюшевые серо-белые коты.       Женщина, смирившись, устало поправила распущенные светло-русые волосы.       На мгновение Дональду показалось, будто этот жест делает вовсе не она.       «Донни, ты снова забыл...»       Воспоминание тут же растворилось.       —...Хорошо, показывай.       Усилием воли Дональд вернулся в реальность, игнорируя, как в области сердца что-то резко кольнуло.       — Уважаемые покупатели, мы рады сообщить...       Обьявление утонуло в какой-то сумасшедшей обработке «I Wish You a Merry Christmas», чуть ли не истерично орущей на весь торговый центр.       Ещё немного — и идея отправить мессадж коллеге о том, что они могут использовать её на допросах, не будет казаться такой уж и безумной.       Официально ФБР таким не занимались, это больше по части ЦРУ.       К песне прибавлялся взбудораженный галдёж всё время прибывающих посетителей «Gallery Place». Похоже, пол-Вашингтона решило купить подарки родным и близким в последний день перед Рождеством.       Совсем рядом послышался радостный детский визг. Толпа мальчуганов и боевых на вид девчонок обступила нескольких горе-промоутеров, переодетых в костюмы единорогов.       Тем временем, знакомая Дональду девчушка что-то активно объясняла матери, красочно жестикулируя:       —...а потом он бежит, прыгает, и...       Её мать, делая вид, что слушает, рассеянно оглянулась по сторонам.       Неожиданно для самого себя Дональд встретился с ней глазами.       Такие же.       «Не смотри на меня так».       «Как?»       «Как будто съесть хочешь».       Ресслер сбросил с себя воспоминание, возвращаясь в настоящее.       —...ну пожалуйста! Я буду хорошо себя вести!       Девочка повисла на маминой руке. Поняв, что это не действует, она села на пол и скрестила руки на груди.       Ресслер понимающе улыбнулся женщине, бормочущей что-то об очередной стирке недавно купленных джинсов.       Вымученно улыбнувшись, та тяжело вздохнула.       Не успела она увести дочь подальше, чтобы не мешать покупателям, как та, вскочив с места, радостно завопила:       — Мам! Я хочу вон того!!!       Дёргая мать за рукав, малышка указывала на упитанного игрушечного кота у Ресслера в руках. Ресслер сам не заметил, когда успел его взять. Ярлык на хвосте кошака гласил, что тот заурчит, если почесать ему живот.       «Не говори мне, что боишься котов, Дональд».       «Я не боюсь! Просто они... Они не любят меня».       «А та чёрно-белая кошка у Дэйзи и Стивена? Она у тебя весь вечер на коленях пролежала».       «Так она же маленькая! А ты говоришь об огромном котяре...»       «Кошку, значит, можно? А кота — нет? Всё с тобой ясно, Ресслер. Боишься конкуренции».       «Ну Одри!..»       — Одри Уильямс, где твои манеры?!       — И-извините...       — Всё в порядке, — ответил Ресслер, подходя ближе.       Дональд едва узнавал себя: глаза начало резать так, будто он, пробыв в заточении не один десяток лет, первый раз увидел свет.       Девочка спряталась у матери за спиной, полностью пропав из виду.       Дональд воспользовался мгновением, чтобы показать значок и удостоверение агента ФБР.       Мало ли что о нём можно подумать.       Ресслер едва не рассмеялся собственным мыслям. М-да, он точно бы подошёл к самому себе, шатающемуся без явной цели в детском отделе и поинтересовался, какого чёрта он забыл здесь.       Женщина одобрительно кивнула.       — Одри, перестань. Ты уже большая девочка.       Та робко выглянула из-под маминой руки, смущённо теребя одну из многочисленных пуговиц на тёплой кофте.       Не встречая сопротивления со стороны матери, девочка, уже более решительно, подошла к Ресслеру.       Дональд, опустившись на корточки, протянул ей игрушку.       — Позаботишься о нём?       Она радостно закивала.       — Конечно!       Сжимая в руках кота, Одри с интересом рассматривала Дональда.       — Что нужно сказать? — назидательно бросила её мать.       — Спасибо, мистер!       Тут Одри сделала неожиданный рывок вперёд — она с разбега бросилась к Дональду в объятия, едва не повалив на пол.       — Одри!!! — воскликнула её мать, в ужасе от происходящего.       Мало того, что отобрала чужую игрушку, так ещё и обниматься полезла!       Кажется, Одри мало волновало то, что думает её мать. Её внимание занимал незнакомец в костюме и галстуке, так похожем на отцовский.       И пахло от него тоже кофе. Но мама говорит, что она ещё маленькая для кофе. Кофе — для взрослых. Но ей и чай нравится. И имбирные пряники.       — Ой, а у вас глаза зелёные! Совсем как у него! — воскликнула Одри, указывая на кота. — И волосы рыжие! Я назову его Рыжий! Можно?       — Конечно.       Ресслер тщательно подбирал слова, выравнивая дыхание. Казалось, будто в его горле кто-то надувал воздушный шарик.       — Только пообещай мне одну вещь, хорошо? — Ресслер легонько сжал её плечо.       Малышка важно выпятила грудь, напустив на себя донельзя серьёзный вид.       — Слушайся маму, ладно?       — Обещаю! — проникновенно произнесла она, крепче обнимая игрушку.       Обняв Дональда напоследок ещё раз, Одри подбежала к матери.       Та приобняла девочку, поглаживая по волосам.       — Извините нас за это. Надеюсь, мы не помешали... Быть может, вы хотели подарить его кому-то ещё.       «Ну же, Донни, открывай».       «А что за праздник?»       «Сегодня твой день рождения, балбес».       Ресслер отрицательно покачал головой.       — Нет-нет. Ничего страшного.       — Селина Уильямс, — они с Дональдом пожали руки. — С Одри вы уже знакомы.       На этих словах Одри расплылась в хитрющей улыбке.       — Дональд. Дональд Ресслер.       — Дональд? Как Дональд Дак? — просияла Одри, восхищённо разглядывая Ресслера.       С тех пор, как не стало Одри, его невесты, это — первый раз, когда Ресслер от души рассмеялся.       — Одри!.. Ладно, нам пора. Счастливого Рождества! — произнесла Селина, приобняв дочь.       — Счастливого Рождества! — Одри помахала Дональду на прощание.       — И вам счастливого Рождества!       Улыбаясь им вслед, Ресслер не заметил, как по его щеке сбежала вниз крохотная слезинка.