***
Осознание пришло где-то утром следующего дня, после того, как Тэхену выскочила реклама во время просмотра какого-то видео, сути которого он уже не помнит, как и содержимого рекламы в целом. Важным для него стало то, что теперь, сидя за завтраком, он не может даже взгляда на Чонгука поднять. По сути, в тот вечер, когда ему было плохо, он дал Чону ложную надежду, стоило одному просто начать страстно целовать другого. И вроде в этом ничего такого, но смущение отогнать не получается. Тем более Киму лезет в голову то, что на деле он не совсем чист. Да, об этом никто и не знал, но иногда Чонгук задерживается в зале для тренировок и приходит тогда, когда Тэхен спит. Перед этим немного растянув себя, правда ничего, кроме собственных пальцев он не пробовал. Боль терпел, подбадривал, что когда-нибудь это понадобится. И похоже это «понадобится» наступит раньше, чем он думал. Удивительно то, что Чонгук до сих пор не знает о существовании лубриканта в наволочке тэхеновской подушки. Из-за всего этого шквала мыслей Тэ становится слишком жарко и он, не сказав ни слова, встает из-за стола и уходит в их с Чоном комнату, где открывает окно и просто дышит холодным воздухом. — Может тогда уже пора это сделать? — и он не замечает, что говорит вслух. — Что стоит сделать? — доносится рядом с ухом голос младшего, а Тэхен похоже понял смысл фразы «летать в облаках», потому что он не заметил, когда Чонгук успел обнять его за талию и положить голову на плечо, упершись в него подбородком. — Что? — Ким не знает, что сказать, его застали врасплох. — Просто. Ничего такого. Задумался. — Почему так резко из-за стола ушел? Даже Намджуна не дослушал, — констатирует факт и сильнее прижимается к любимому человеку. — А ты вообще начало хоть расслышал? Тэхен отрицательно мотает головой. Лучше бы не уходил, сейчас ему вдвойне, если не в тысячу раз жарче, чем за общим столом. Главное, чтобы Чонгук не подметил странное поведение. — Эх, растяпа, значит сейчас послушай внимательно. Сегодня и завтра нам дают отдохнуть, поэтому многие начали обсуждать, что же делать вечером. Сошлись на варианте пойти в кино, давно вроде не выбирались туда. Что думаешь? — и вот, кто шепнул макнэ поправить челку красноволосого? Всего лишь мимолетное, еле ощутимое касание пальцами лба, как тут же, через секунду Тэхен ощущает на своем лбу ладонь. — Ты нормально себя чувствуешь? — Да, вполне. — черт, ну все, попался. Любой нормальный человек не поверил бы таким словам и начал бы досконально проверять состояние близкого человека и, обнаружив, что тот все-таки врет, быстро обеспечил бы заботу. Как поступает Чонгук? Правильно, как нормальный человек. Он отстраняется от Тэхена и осматривает его, подмечая, что на щеках и носу милый румянец, впрочем, как и на всем лице. Для достоверности еще раз трогает лоб старшего и быстро закрывает окно, приказывая лечь на кровать под одеяло. Сначала красноволосый отнекивается, но надолго его не хватает и, тяжко выдохнув под надзором карих глаз, он медленно плетется по пути на кровать. Чонгук накрывает его одеялом и уходит, объявив, что скажет мемберам о ситуации и, конечно же, Тэ будет сидеть дома. Вместе с Гуком. Зашибись. В любой другой день он был бы рад такому исходу, но не сегодня. Неужели все сговорились о том, чтобы сегодня у Тэхена и Чонгука случилось что-то крупнее, чем поцелуи и объятия? И Ким убеждается в этом, когда чувствует под головой тот злосчастный лубрикант, который он обычно вообще не замечал.***
Лучше бы они в кино сидели. И без разницы, какого бы жанра оно было. Хотя, кажется, что Тэхен сейчас одну из главных ролей занимает и, наверное, в какой-нибудь комедии, потому что Чонгук за ним следит и каждые 15 минут градусник пихает. А Тэхен понятия не имеет, как Чон не замечает простой вещи — старший градусник опускает в кружку с чаем. Гук этого вроде не видит, когда отворачивается, но догадаться нельзя что ли? Красноволосому уже некомфортно под этим одеялом. Тепло, но некомфортно. И он пытается раскрыть хотя бы верхнюю часть тела, но нет. — Тэхен, стоять. — резко нарушает тишину младший и Тэ от этого даже подскакивает на месте. — Накройся. Я не хочу, чтобы тебе стало хуже. И Киму ничего не остается, кроме как снова погрузиться под одеяло практически с головой. Но с другой стороны в голове назревает план. — Чонгук-а, выключи свет и включи гирлянду, — мило улыбается ''больной''. — Просто начинает голова от него болеть. И Чонгук исполняет. Ну и плюс на улице уже стемнело, поэтому будет уместно и красиво. Тэхен наблюдает за всем процессом и снова улыбается, когда комната теперь освещена красным и фиолетовым цветом. А потом он скидывает с себя одеяло. — Тэхен, ты специально? — хмурится макнэ. ''Да.'' хочется сказать, но будем изображать актера дальше. — Гук-а, ложись со мной. Мне это одеяло в кошмарах будет сниться. Оно и не греет уже толком. От твоего тепла согреюсь быстрее, — и для большего эффекта хлопает ладонью рядом с собой. А Чонгук вроде ведется на уловку, только глаза расширяет, когда Тэхен садится на его бедра и убийственно на него смотрит. — Ты так не согреешься, Тэ. Слезай. — Нет. Не слезу, пока не поцелуешь, — снова эта улыбка, которая скоро Чонгука до могилы доведет. Не дождавшись ответа Тэхен наклоняется и сам целует младшего. Медленно и от этого поцелуй становится сладким и тягучим. Только Ким понимает, что такими темпами до главного не дойдет, поэтому переходит от невинного к страстному, совсем не жалея чоновы губы, и начинает тереться своим пахом о пах Чонгука. Обоим приятно, но младшего такой расклад дел немного не устраивает, потому что красноволосый как бы болеет. Он меняет их местами и разрывает поцелуй. — Тэхен-а, тебе может стать хуже. — Мне станет хуже, если мы прекратим, — совсем не ласково доносит до макнэ старший. — Чонгук-а, запомни, не оставляй рядом со мной кружку с горячим чаем и не давай в этот момент градусник, почему, думаю ты уже понял сам. Снова Тэхен утягивает его в жаркий поцелуй и начинает играться языком с чужим. Можно даже сказать, что дразнит его. Красноволосый начинает массировать голову брюнета, слегка оттягивая волосы, потому что знает, что макнэ это нравится. Воздух заканчивается, приходится отстраниться друг от друга и теперь они играют в гляделки. Играют недолго, ибо Тэхен обнимает Чонгука ногами и переходит на шепот, снова воспроизводя трение: — Помнишь, когда мне было плохо, ты сказал, что успеешь возбудиться, а я успею дать тебе, — Гук шипит и дышит тяжело от таких пыток, но слова свои помнит. — Как думаешь, что же происходит сейчас, Чонгук-а? — после вопроса красноволосый бедрами подается вперед, толкаясь в пах младшего, и сам же не выдерживает, потому что издает не слишком громкий стон, от которого брюнету окончательно сносит крышу и в этот раз он намерен довести дело до конца. Чонгук руки Тэхена к кровати прижимает и принимается оставлять поцелуи и отметины на шее старшего. Тэхен теряется и от каждого соприкосновения чонгуковых губ с его кожей скулит. Макнэ отрывается от такой сладкой кожи, потому что в футболке уже неудобно и она начинает раздражать. Про красноволосого тоже не забывает и, когда освобождает его от ненужной ткани, исследует взглядом тело. Черт возьми, Чонгук рад, что у Тэхена нет пресса. Конечно, он был бы не против, но ему больше нравится немного пухлое пузико, по которому он тут же проводит пальцами, пока Ким завороженно наблюдает за этими движениями. Долго брюнет не задерживается и снова наклоняется к желанному телу, выцеловывая грудь. У Тэхена сбивается дыхание и он не знает, куда деть руки, однако быстро решает эту проблему и вплетает пальцы в волосы Чонгука. Красноволосый стонет громче прежнего, когда Чонгук начинает целовать один из сосков и играть с другим, от чего помимо стонов у Кима табун мурашек по телу пробегает, а брюнет отмечает для себя, что это очередная чувствительная зона. Вообще у младшего уже проскочила мысль, что Тэхен — это сплошная эрогенная зона. Оба пропустили момент, когда избавились от оставшейся одежды и макнэ внезапно вспомнил, что не совсем подготовлен к главному. — Тэ, я… У меня не- — Подушка, — шепотом произносит на выдохе Тэхен. — Что? — если Чонгук правильно понял, то… — Загляни под подушку, — дьявольская улыбка и красноволосый прослеживает взглядом, как Чон достает из-под «тайника» лубрикант и рассматривает его. В голове проскальзывает мысль поиздеваться над старшим. — Тэ, — специально тянет Чонгук, пока выдавливает немного на свои пальцы и растирает, — И давно ты скрываешь от меня такую интересную вещь? — заканчивает вопрос и приставляет один палец ко входу. — Я бы сказал, но… Ахх, — договорить не успевает, потому что чувствует, как Гук проталкивает палец внутрь и медленно двигает им. Но макнэ удивляется тому, что он двигается довольно легко. Ответ на его мысли возникает в его голове сам. — Ого, похоже ты уже развлекался, правда? — ухмыляется брюнет и добавляет второй палец, губами перехватывая вздохи и поскуливания парня под ним. Тэхену кажется, что его лицо горит от того, что сейчас происходит между ними, он продолжает плавиться от всех прикосновений. Он думал, что все придется делать самому, а теперь от того Чонгука, который открылся перед ним, становится немного не по себе. Конечно раньше он видел похожую сторону младшего, когда тот выступал на сцене, забываясь и отдавая всего себя. Однако сейчас они отдаются только друг другу. Возможно из-за животного взгляда со стороны Чона к щекам красноволосого приливает кровь и он даже смущается, хотя чуть раньше казался уверенным в своих действиях. Оторвавшись от сладких и уже красных от поцелуев губ, Чонгук решает возобновить диалог, снова издеваясь, добавив третий палец. — Тэхен-а, ты не ответил на мой вопрос, — пристально глядя в чужие кимовы глаза проговаривает брюнет. — Д-да, — еле слышно отвечает. — Тэ, прости, не расслышал, — снова дьявольская улыбка, которая Тэхена уже немного бесить начинает. — Ты это специа- Ахх! — стон непроизвольно вырывается из него, потому что младший попал по нужному комку нервов. Чонгук вынимает пальцы и под разочарованный выдох Кима, выдавливает лубрикант на ладонь, после чего размазывает содержимым давно уже пульсирующий член, а после приставляет головку к колечку мышц и смотрит на красноволосого. Тэхен одобрительно кивает и снова ощущает приятную заполненность внутри, когда макнэ входит лишь наполовину, предоставляя Тэ возможность привыкнуть к немаленьким размерам. Брюнет видит, что старшему некомфортно, видит его лицо, которое искажается в едва заметной гримасе боли, которую он терпит. Чонгук, чтобы хоть как-то успокоить красноволосого, целует его в лоб, целует милую родинку на кончике носа и решает, что лучше справиться со всеми неприятными ощущениями сейчас, поэтому входит до конца, от чего из груди Тэхена вырывается болезненный стон и он инстинктивно прижимает к себе Чонгука. Младший быстро ориентируется и дает новую дозу успокоительного в виде поцелуев в шею. Тэхен, не сказать, что быстро, но постепенно привыкает и слегка насаживается сам. Чон понимает, что это зеленый свет, потому начинает медленно двигаться, с каждым толчком увеличивая темп. Ким полностью потерялся в новых ощущениях, также как и макнэ. Тихие стоны вырываются из груди, но когда Чонгук меняет угол, то каждым движением попадает по простате, поэтому Ким уже не контролирует себя и буквально задыхается, при этом стоны становятся громче. У младшего голова кружится от приятной узости и от голоса Тэхена, который царапает спину брюнета. Немного жжет, но терпеть можно, даже немного приятно, Гук чувствует, что красноволосому хорошо. Через несколько минут старший изливается первым, предупредив Чонгука, который некоторыми ласковыми движениями руки помог. Следом кончает и он сам, только забывает выйти. Похоже позже получит от Кима оплеуху. А может повезет и он останется без ранений, но сейчас он обессиленно падает на Тэхена сверху, чувствуя, как чужие руки снова перебирают пряди его волос. Пролежав так еще от силы минуты три, Гук все-таки выходит и ложится рядом, прокручивая в голове день, который начался, как обычно, а закончился шикарным образом. — Чонгук-а, — повернувшись зовет его Тэхен. — Ты же понимаешь, что я убью тебя, потому что все, что я сейчас чувствую, так это то, что все буквально вытекает. — заканчивает и хмурит лицо, а Гук на это только смеется. — Но скорее всего сейчас мне будет трудно это сделать, потому что я выжат, как лимон. — И я очень этому рад, — приподнявшись, накрывает их одеялом и целует Тэхена в полюбившийся кончик носа. — Думаю, что ни у кого из нас нет сил. Спать? — Спать. Но Чонгук просто так засыпать не хочет. — Тэхен-а, — тянет макнэ и умоляюще смотрит на старшего. — Господи, — вздыхает красноволосый, ибо понимает, к чему ведет Чон. — Ладно, давай сюда свою голову. Напомни мне, каким образом я влюбился в тебя? — Потому что я милый кролик, который любым способом достигает своей цели, — радостно улыбается брюнет и плавится от приятных прикосновений. Тэхен от этого заявления тоже улыбается, возможно потому, что так все и есть. Последнее, что видит Чонгук, перед тем, как провалиться в сон — милое лицо старшего, на которое падает свет от красной и фиолетовой гирлянды. Последнее, что видит Тэхен, перед тем, как провалиться в сон — довольное лицо Чонгука, что прикрывает от удовольствия глаза, и которого также освещает красно-фиолетовый тусклый свет.