По склону в социальном лифте

Верить непрестанно в то, что всё будет замечательно — скучно? Не-ет, вовсе нет. Каждая надежда как горящая лучинка над чистым водородом. Горит, выжигает. Главное, чтобы туда, так или иначе, не попал воздух. Никому вроде ничего не сделала. Но всякий человек при виде неё зарывается в снесённую когда-то гордость и, естественно, показывает своё превосходство. О, Наруто весело. Веселье это, по возможности, ей стоит прекратить. Чем-чем, а мазохизмом она не страдала. Старик Сандайме пару раз напоминал ей золотое правило морали*, но девушка выразительно выгибала бровь и спрашивала, не ударялся ли достопочтенный Хокаге головой. *Относись к людям так, как хочешь, чтобы они относились к тебе. За свои двенадцать лет она перепробовала множество ролей: садовник там, дворник, раздолбай, ученик, демон… Последнее, кстати, было ей не совсем ясно. Сейчас она, окрылённая тем, что Какаши-сенсей дал им неделю отдыха, бежит к Шикамару — ленивому закадычному другу. Единственному. Сакура и Теме, конечно, классные, даже подружиться пыталась, но… не нужна она им. Харуно лишь бы за Учиха бегать — никого, кроме него, не видит. Сенсей пытался её вразумить: командная работа, всё такое. А Сакура слушает, кивает, и потом опять за Утиной задницей. Он, кстати, всех игнорирует. Неприятный тип этот Учиха. Она давно пришла к выводу, что чем больше стараешься, тем меньше взамен получаешь. Для начала нужно авторитет иметь, иначе ни признания, ни помощи ты не увидишь. Саске и тут повезло: парень пережил резню собственного клана. Страшно просто представить, каково это. Но зато как он поднялся в глазах других — словами не описать. И снова отвращение сдавило горло. Этому ублюдку всё: хорошее отношение, почитатели, слава. Разве что титула героя международного уровня у него нет. И самое обидное, что Шикамару осуждает её за эти чувства. И ей остаётся лишь шумно выдыхать, стыдливо опуская голову. Обшарпанные переулки Конохи не слишком многолюдны, поэтому можно резво шаркать ногами и поднимать пыль. Девчушка тряхнула волосами, пафосно поправила протектор и помчалась вперёд. Клубы грязи поднимались вверх — случайный прохожий закашлялся. Ругань страшного старика Наруто пропускает мимо ушей, по-детски показывая тому язык. Право слово, не обижаться же ему, мудрому старцу, на бесхребетную джинчуурики? Нара нашёлся рядом с академией. На её крыше, если точнее. — Охайо, даттебайо, Шикамару. — Ага, привет. Легонько пнув лежащего друга, Наруто плюхнулась рядом. На чистоту костюма плевать, всё равно скоро придётся его менять: слишком уж сильно он на миссиях выделяется. — Так чего звал меня, а? — Непринуждённо, как и положено говорить со старыми знакомыми. Парень измученно скривился, бросил своё фирменное «проблематично» и принялся объяснять: — Через неделю начнутся клановые фестивали. В этом году сезон будут открывать Нара. Узумаки посмотрела на небо, прищурилась. Перекатилась вправо — поближе к солнцу — и улыбнулась. — Десятого октября? — наигранный тон девочки ржавым ножом резанул по уверенности Шикамару. — Жаль, конечно, что мы опять не увидимся, но, знаешь, я всё понимаю. Он знает. И в который раз осыпает себя ругательствами. Каждый год он обещает прийти к ней, поздравить с днём рождения, но титул наследника ломает все планы. Пятый год подряд. — Прости. — Да ладно тебе, не маленькие уже, чтобы обижаться. — Она подложила руки за голову, сглотнула ком, сидящий в горле. Услышав шелестящее «спасибо», расслабилась. До конца недели они так и не виделись.

***

Праздник был шумным, душным, ярким и таким… проблемным. Шикаку-тоо-сама терпеливо здоровался со всеми, Ёшино-ка-чан приветливо улыбалась самым успешным красавицам Конохи. Шикамару пытался не уснуть. Вся эта канитель началась примерно час назад, а он уже строил планы побега. Хотя, стоит сказать, ухо держал востро: пару раз со стороны гражданских слышал что-то про «чертовку Лисицу», но на этом всё. Ни слова о Кьюби и, тем более, о нападении на подругу. Оставалось надеяться, что в этот день рождения у неё всё пройдёт хорошо. А Наруто не спится. Обычно в это время к ней и заявляются с претензиями, но двери и окна закрыты, да и приходят либо обычные жители, либо их дети. Нечего ей бояться, она — сильный шиноби. С другой стороны, именно обычных жителей и их детей она должна защищать. Тут либо давать отпор, либо ждать, терпеть и бояться. Убежать она как-то не думала: всё-таки на улице в это время праздник, ей только сильнее влупят. Старалась не шуметь в это время особо, свет не включала, чайник не ставила. Но видит в темноте она отменно. Неважно, благодаря кому у неё такое зрение — по наследству или от соседства с Девятихвостым, — но в такие моменты это помогает. Иначе бы банально воды не смогла попить. Поставила стакан с жидкостью рядом с собой на небольшую импровизированную тумбочку-ящик и легла на кровать. Ей надо выспаться. В девять к ней должны гости грянуть, так сказать, на пиршество. Старик-то по-любому будет, он сам сказал. Какаши-сенсей, Ирука-сенсей обещали прийти. Внятного ответа на приглашение не дали только Саске и Сакура. С ними всё ясно. И обидеть не хотят, и приходить не желают.

***

Время — далеко за полночь, запах спирта всё сильнее, и у Нара-младшего не остаётся сил сидеть рядом с родными. Они, конечно, и капли в рот не взяли, так что его отсутствие наверняка заметят. А вот нетрезвые гости — нет. Улицы не утихали ни на минуту; к Наруто без ведома собственных родителей не побежит. Он ведь даже подарок не приготовил. С усталым видом сел на крышу. В этот день всегда красивые звёзды. Жаль только, что Узумаки, наученная горьким опытом, не полезет на них смотреть. Она вообще была другой. Разумной, что ли. Когда ка-чан попросила (читайте: заставила) рассказать ей о блондинке, он рассказал. Как потом мать на него смотрела — словами не передать. А на вопрос «Влюбился?» ответил честное и усталое: «Да». Шикамару напрягся, когда через пару минут почувствовал присутствие Ёшино, но она всего лишь тихо села рядом. Не высказала своего недовольства. Спокойное поведение этой шумной женщины — явление крайне редкое. Наверняка ей от него что-то нужно. А против неё не пойдёшь: она мать, она сильная, она заставит. — Шикамару. — Он повернул к ней голову, когда в руки впихнули красивый подарочный пакет. — Загляни. Внутри оказались шоколад и странная ювелирная коробочка. В такие обычно подвески на цепочке кладут. Сонливость как рукой сняло. — Я слышала, у той Кицуне сегодня день рождения, — подтверждает мысли сына она. — Отец не против. Иди. Он обнял женщину, спрятал пакет под рубашкой, быстрым шагом направился к дому подруги. Не побежал, потому что подозрительно будет. Мать и отца он отблагодарит, обязательно, потом.

***

Теоретически её день рождения уже прошёл. Даже тихо, в общем, и ненавязчиво. Без Ируки, старика Третьего и команды. И кусок торта в горло не лез: обидно было. Чертовски обидно. Так и просидела в темноте со стаканом воды, расставленными для гостей тарелками и застывшими слезами. И у всех обязательно найдётся причина, оправдание, почему не пришли. Хокаге-джи её похвалил: говорил, что молодец, Наруто, уже друзей нашла. Ага, нашла. Только опять никому не нужной оказалась. Подтерев сопли рукавом, громко шмыгнув носом, она стала складывать посуду. Нечего пылиться сервизу из соседнего магазина. Наруто дёрнулась, когда услышала стук в дверь. Не поверила. А когда постучали вновь, оставила тарелки и мигом метнулась в коридор: наверняка там стоят все, кого она приглашала. Просто запозднились. Они ведь друзья, а друзья всегда помогут. Когда она увидела перед собой Шикамару, внутри очень громко ухнуло сердце. Так часто бывает, когда она его видит. А сейчас это самое сердце норовило сломать грудную клетку. — Таки не спишь, проблемная Узумаки? Она мотнула головой, сложила печать. Даже когда сказала «кай», Нара не исчез. В ответ послышался фырк. Такой знакомый, родной. — Ах, точно. С прошедшим. — Протянул пакет, вторую руку засунул в карман, отвёл взгляд в сторону. — Прости, что не пришёл раньше, просто… Дослушать она не смогла. Обняла крепко-крепко, смяла одежду в кулаке, уткнулась носом в шею. Пришёл, просто пришёл. Сбежал он или нет, её сейчас не волнует. Через пару минут, когда успокоится, будет волновать. Сейчас можно расслабиться.