Медальон Златогривого Единорога

- Ты плохо старалась, Мэри,- выносит Волан-де-Морт свой вердикт, глядя на Северуса, Эйвери и Мальсибера, что для волшебницы звучит, как приговор,- эти три волшебника годятся только для отрабатывания на них Темных проклятий. Значит, твой сын познает боль. Мэри хочет закричать, но понимает, что голоса нет; пытается защитить сына, но не может пошевелиться. Ей остается лишь смотреть на его муки, что причиняли ее душе чудовищную, непереносимую боль... Она открыла глаза, дернувшись изо всех сил, дико крича... и удивилась, обнаружив себя в Хогвартсе, в своей комнате, на кровати. Оглянулась, и уже полностью смогла придти в себя, зная, что только что увиденная сцена была просто кошмаром. В комнате царил полумрак – видимо, ночь была в самом разгаре. Поправив смятые простыни, Мэри, подойдя к столику, выпила полкувшина воды, после чего уже полностью пришла в себя. И, присев на кровать, попыталась во всех подробностях восстановить в памяти только что увиденный сон. Сон о каре Волан-де-Мортом ее ребенка, из-за плохого обучения Снегга, Мальсибера и Эйвери. Этот сон стал воплощением ее тайных страхов, хотя причина кары Сэнди из этого сна была крайне нереалистичной - Мэри знала, что к лету научит троих учеников необходимым чарам. Плюнув на тот бред, что она только что видела во сне, волшебница вновь легла спать, и уже через минуту забылась спокойным сном без сновидений…. Остаток рождественских каникул прошел относительно ровно, безо всяких эксцессов. Теперь, когда приходил черед тренировки со Снеггом, Мэри первым делом проверяла, насколько сильна его защита от чужого воздействия. И лишь потом обучала его чему-то новому. Вначале это было Множественное заклинание, которое Снегг за две тренировки освоил в совершенстве, затем – легилименция. Опасения Мэри по поводу дельности обучения Северуса этому умению еще на первой тренировке рассеялись, как дым по ветру – Северус овладел легилименцией очень быстро, и лишь осознание того, что она сильнее Северуса, помогло волшебнице не впустить его в свое сознание на большой срок. После очередного урока, что был последним перед началом нового семестра, Северус продемонстрировал Мэри с изрядной долей гордости флакончик с жидкостью болотного цвета. - Это – противоядие?- поразилась она, округлив глаза,- невероятно! Снегг выглядел польщенным. - Я так хотел сварить его, что начал процесс варки сразу после того урока с вами. Ему, конечно, еще настаиваться нужно, но вы все равно вряд ли будете принимать его. - Там посмотрим,- улыбнулась Мэри, ставя флакончик на стол, рядом с таким же,- надеюсь, ты сварил его строго по рецепту? - Конечно, профессор Моран!- воскликнул Снегг, вскинув на Мэри очень честные глаза,- я же вам помочь хочу. - Ну, тогда спасибо. Думаю, Слизнорт был бы рад, если бы кто-нибудь вместо него варил это зелье. - А я могу узнать, какую болезнь оно лечит? - Нет,- покачала головой волшебница,- это знание тебе совершенно ни к чему. Видимо, Снегг думал иначе – его взгляд, устремленный на Мэри, стал колючим – юноша явно считал, что сможет узнать это секрет и без ее согласия. Но очень просчитался – волшебница без видимых усилий отразила атаку Снегга, отбросив того к стене заклинанием. - Не думала я, что ты такой самонадеянный, Северус,- холодно произнесла Мэри, глядя сверху вниз на испуганного юношу,- когда я говорю, что не хочу распространяться о чем-либо, это значит, что перечить мне не стоит. Тебе понятно это? Снегг, помедлив, кивнул, и поднялся на ноги. - Хорошо, если так,- сказала волшебница,- можешь идти, тренировка окончена. Она ожидала от Северуса лишь прощальных слов, но тот к ее неожиданности произнес совсем другие слова: - Извините за эту выходку, профессор Моран. Мое любопытство было настолько сильным, что я просто забыл о приличиях. Обещаю, что впредь подобное не повторится. Мэри удивленно воззрилась на Снегга – она сама не стала бы извиняться. Но с его стороны этот ход был правильным. - Хорошо, что ты сказал это, осознал ту грань, через которую переходить нельзя в любом случае. Значит, и не подумаешь нарушить ее впредь. Северус клятвенно заверил волшебницу, что будет умнее, и, попрощавшись, вышел из комнаты. Еще некоторое время Мэри сидела в кресле, словно окаменев, затем, решительно поднявшись на ноги, направилась к двери. И вот она идет по пустынным коридорам Хогвартса, направляясь на традиционную прогулку в Запретный лес... Сейчас она хотела побыть одна, поэтому радовалась своему одиночеству, идя по зимнему лесу. Но оно было недолгим – в какой-то момент из-за деревьев показалась золотистая кобыла-единорог. Мэри с радостью узнала в ней Сильву, и та, судя по короткому мелодичному ржанию, тоже узнала свою спасительницу. Легко и грациозно подбежала к ней, подставив шею и гриву под руки волшебницы... Но она даже не успела приласкать кобылу - та сорвалась внезапно с места, и застыла в двух ярдах от удивленной Мэри, словно хотела, чтобы она шла за ней. И волшебница пошла вглубь леса вслед за Сильвой, что, уже не останавливаясь, двигалась все дальше и дальше. С каждым шагом становилось все темнее и темнее, вскоре Мэри ничего уже вокруг не видела, кроме слабо светящегося в темноте силуэта Сильвы. Вот она остановилась, чуть отойдя в сторону с тропы – как бы предоставляя волшебнице возможность пройти первой. Мэри не стала медлить, и, обойдя Сильву, увидела, что та не зря звала ее за собой – под ближайшим к ней буком лежал на мерзлой, не покрытой снегом земле красавец-единорог, что, по всей видимости, умирал – дыхание его было редким и прерывистым, с натугой, прикрытые глаза говорили о боли и отчаянии. Волшебница, испытав острый укол жалости, опустилась перед единорогом на колени и попыталась прикоснуться к нему, но тот гневно всхрапнул, широко раскрыв глаза в муке, дернул головой, пытаясь проткнуть ее своим длинным рогом. Но сил для этого ему было явно недостаточно – он тут же обмяк, закатив глаза. «Он же умрет так!»- подумала Мэри в отчаянии, но, вспомнив, как Кэт успокаивала Сильву, быстро нашла выход. Прошептала еле слышно ласковые слова, что возымели эффект – единорог, чуть ожив, сам потянулся к ней. И только тогда Мэри увидела ее – большую, ужасающую своим видом рану на боку единорога – точь-в-точь как та, что была у Сильвы неделю назад. Она попыталась залечить ее, шепча магические формулы исцеляющего заклинания, но тщетно – края раны, не успев сойтись, тут же расходились вновь. Волшебница в отчаянии пробовала снова и снова, но результата не было... И лишь жар пробудившегося от обычного оцепенения медальона вернул ей надежду – она взмолилась ему о помощи, сжав ладонью левой руки, правую же положила на рану, что сочилась серебристой кровью все больше и больше. И тут же почувствовала сильный ток энергии, что дарил ей медальон – под воздействием этой энергии края раны начали медленно затягиваться. Несколько томительных минут, что показались Мэри долгими часами – и от раны остался лишь продолговатый рубец. Единорог был спасен, обессилив медальон и Мэри полностью – она почувствовала, как закружилась голова, накатила тошнота единой волной, и все, что окружало ее, начало тонуть во мраке... Что-то легкое коснулось щеки волшебницы, приводя ее в себя – исцеленный единорог, глядя на нее с благодарностью, щекотал Мэри своей роскошной гривой, что сейчас ясно светилась. Едва волшебница встала на ноги, единорог поднялся на дыбы, призывно заржав – словно собирал своих собратьев. Ему вторила Сильва, что легкой рысцой приблизилась к единорогу. Мэри на всякий случай еще раз осмотрела единорога, но больше никаких ран не нашла – и едва она закончила, спасенный единорог нетерпеливо сорвался с места вместе с Сильвой. Пара мгновений – и волшебница осталась в одиночестве. Она направилась в замок, размышляя по дороге над тем, кто же так ранит единорогов. Это было либо какое-то существо, обитавшее в лесу, либо человек, что теперь наверняка ранен. Стоит порасспросить Хагрида об этом, может, он знает что-либо? Мэри осуществила свою задумку на завтра, перед завтраком – и Хагрид, услышав от нее о раненых единорогах, одним лишь своим видом показал, что отлично знает, что именно в Запретном лесу могло нанести им такие раны. Но говорить не стал – до тех пор, пока за расспросы не взялась Кэт: услышав от Мэри о том, как она чудом спасла того единорога, волшебница таким суровым тоном потребовала от Хагрида правды, что он мигом струхнул и сдался. - Хорошо, я расскажу,- вздохнул он,- но только не здесь. Идемте ко мне. Ни Кэт, ни Мэри спорить не стали, и уже через пять минут узнали, в чем проблема. - Рунослед?- переспросила Кэт пораженно,- в нашем лесу? Что же я его раньше не видела? - Он обитает на дальней окраине нашего леса, так далеко ты заходишь редко,- ответил Хагрид, пряча глаза,- он вообще-то не хищник, но, видимо... Кэт громко фыркнула: - Не хищник? Это он-то? Да зимой он, не найдя ничего другого, и не одного единорога убить может! Ведь он умный до жути! Удивительно, как еще Жемчуг жив остался! Мэри перевела недоуменный взгляд от Хагрида на Кэт. - Подождите, какой еще рунослед? Скажите мне, хотя бы, кто это такой! Кэт, опомнившись, протянула: - Совсем забыла, что о них мало кто слышал. Рунослед - это трехголовая змея оранжевой окраски с черными полосами на спине. И длина ее – иногда больше двух метров. Одна из его голов – стратег, поэтому-то он и смог застать врасплох даже осторожных единорогов. Хагрид, если я сейчас услышу, что это ты привел его в наш лес... Лесничий виновато опустил голову, но Кэт не стала орать на него и дальше, сказав со вздохом: - Ладно, чего уж там... Главное – что Сильва и Жемчуг сейчас в порядке, а найти выход мы сможем. Хагрид, ты знаешь точно, где рунослед этот может быть? Лесничий, тут же встрепенувшись, радостно кивнул головой: - Да, есть у него одна ночлежка. Но идти к ней лучше всего вечером, чтобы застать руноследа врасплох. - Вечером, так вечером,- не стала спорить Кэт,- так даже лучше – у меня еще дела есть срочные, их, я думаю, завершу к закату. Мэри, ты как? С нами пойдешь? - Конечно!- ответила Мэри голосом, полным энтузиазма,- очень уж на него посмотреть охота! Да и вам пригодится моя помощь. - Ну, вот и решено,- подытожила Кэт, поднимаясь на ноги,- тогда идем в Запретный лес сразу после ужина. Мэри, ты остаешься? - Да, посижу немного. Если, конечно, ты, Хагрид, против этого не будешь. Лесничий улыбнулся так радостно, словно волшебница осчастливила его сейчас одним своим присутствием. - Конечно, нет, Мэри, о чем разговор? Только говорить тебе, по большей части, с моей спиной придется. Мэри усмехнулась – и еле услышала тихое хмыканье Кэт, что уже через минуту покинула домик Хагрида. Запоздало поразилась тому, что Кэт даже не стала просить ее помочь, но вскоре совсем забыла об этом, увлекшись беседой с Хагридом... ...- Да... действительно окраина леса,- протянула Мэри, переводя дыхание – они шли больше часа и успели порядком запыхаться. Хагрид вел ее и Кэт безо всяких слов, и лишь сейчас обернулся, чтобы сказать: - Уже скоро, мы почти пришли. Кэт с сомнением фыркнула, но ее сомнение никак не оправдалось – через минут десять они и правда достигли своей цели. И увидели его – трехметровая змея яркой черно-оранжевой окраски, к их счастью, спящая. Кэт, было, вышла вперед, но Мэри, указав на себя, опередила ее, заручившись поддержкой подруги. Она знала заклинание, что усыпить змею, и немедленно применила его к руноследу. Тот даже не пошевелился, продолжая спать, как и раньше, только еще крепче. - Отлично,- одобрила действия Мэри Кэт,- теперь доставим его туда, откуда Хагрид взял его. - Вряд ли вам это удастся,- произнес лесничий виновато,- он ведь из яйца вылупился, а яйцо это я у торговца выкупил. Кэт, закатив глаза, тяжело вздохнула. - Ладно, тогда я его на свою ферму заберу,- сказала она, чуть помедлив,- там у меня много животных различных – обычно о них забочусь я, но сейчас этим занимается Джек. Я скажу ему, чтобы он приехал, и он заберет руноследа. А до тех пор… Мэри, ты не могла бы наложить на него какие-нибудь сильнодействующие сонные чары? - Сонные – нет,- покачала головой Мэри,- но есть одно заклинание оцепенения, и оно может действовать чуть больше суток. Как раз хватит, твой муж должен успеть. Так и решили. Мэри заколдовала руноследа, и они покинули Запретный лес. Мэри направилась в замок, Хагрид скрылся в своем домике, а Кэт направилась к воротам – она хотела прямо сейчас трансгрессировать домой. Мэри, проведя пару часов за книгой, отправилась к Хагриду – узнать, как обстоят дела с руноследом. И, так как у Хагрида была и Кэт, волшебница смогла узнать все из первых рук. - Значит, еще утром вы его переместили?- переспросила Мэри, услышав от Кэт ответ на самый главный вопрос,- хорошо, что так быстро. - Да, разумеется,- кивнула Кэт,- удивительно, но Джек обрадовался пополнению на ферме – ведь обычно он против новых зверей, тем более – опасных. Видимо, рунослед его своей окраской привлек. И она пустилась в долгое повествование о том, как много у нее животных, и как именно они попали к ней. Некоторые от знакомых, некоторых Кэт поймала сама. Мэри, слыша слова «лазиль» или «выскакунчик» и тому подобные, ей незнакомые, лишь удивлялась тому, сколько же много волшебных существ у Кэт – просто в голове не укладывалось. На следующий день занятия, и официальные, и тайные, снова продолжились. Седьмой курс всю вторую половину января практиковался в сотворении Патронуса, и к началу февраля каждый семикурсник мог сотворить своего собственного Патронуса. Кроме Северуса Снегга – тот, как ни пытался, не мог даже струйку серебристого пара создать. В конце концов, даже слизеринцы начали смеяться над ним, поддерживая в этом учеников остальных факультетов. Дело даже доходило до массовых издевательств – несколько раз Мэри разгоняла группы парней, что поливали Снегга грязью в коридорах. После этого она уверилась в том, что Северус просто обязан научиться создавать Патронуса – иначе ему совсем житья не станет. И осуществляла свою задумку на своих тайных уроках с ним. Месяц кряду она билась над слизеринцем, не получая совершенно никакого результата. И лишь в середине марта из палочки Снегга начал появляться образ, еще непонятный, из серебристого пара, и Мэри на время прекратила тренировки с ним, сказав юноше тренироваться самостоятельно. Но и без этих двух часов Мэри была занята тренировками с Эйвери и Мальсибером, что изучали сейчас Множественное заклинание. Такого же блестящего результата, как Северус, они не добились, но Мэри была довольна и этим, перейдя на отрабатывание с ними Легилименции. А вот Снегг добился своего лишь за неделю самостоятельных уроков – волшебница, увидев его Патронуса, красивую лань, почувствовала гордость за своего ученика. Тот факт, что Патронус Снегга был точной копией Патронуса Лили Эванс, ее не сильно удивил – те воспоминания Снегга, что видела Мэри ранее, явно говорили, что Лили уже давным-давно завладела его сердцем. За это время Мэри два раза удалось увидеть сына - в конце февраля, и в конце марта, в большом и богато обставленном поместье Малфоев. В феврале волшебница с гордостью смотрела на то, как Сэнди делает уверенные шаги, а в марте - говорит "мама" и "папа". Причем "мама" для него была и Нарцисса, и сама Мэри, а вот с "папой" было проще - Сэнди, не видевший настоящего отца с рождения, называл "папой" Люциуса. Мэри это вполне устраивало, но беспокоило, что он колеблется между ней и Нарциссой. Причем замечала, что он больше улыбается своей приемной матери, отчего начала ненавидеть Нарциссу. Ей после этого дня начали сниться кошмары, в которых Сэнди при встрече с ней спрашивает, кто она, и даже кричит, что не хочет ее видеть. Мэри очень не хотела, чтобы так произошло, но взять себя в руки было очень нелегко. Кэт почти сразу начала задавать вопросы, все ли хорошо, но Мэри, не желая пускаться в объяснения, говорила, что все отлично, пытаясь выглядеть как можно более беззаботно. Кэт перестала приставать с вопросами, но Мэри видела, что волшебница просто не хочет на нее давить, и ждет, когда она сама ей все расскажет. В апреле Мэри обучала Снегга, Эйвери и Мальсибера сначала Отталкивающему заклинанию, затем, когда те с ним справились, Водопаду камней и призыву ножей. Снегга она даже начала учить в конце апреля Огненному кольцу, который тот с успехом освоил в начале мая, а затем приступила к показу Огненной змеи. На этом заклинании застряли все три ее ученика, и когда приблизилось "Жаба", Мэри решила временно отменить тренировки, чтобы юноши смогли полноценно подготовиться к экзаменам. Теперь, когда время у Мэри освободилось, она проводила его с Кэт в прогулках по лесу, или посещала Хогсмид. Ждала, как обычно, встречи с сыном, но ее не состоялось - Волан-де-Морт в ответ на ее просьбу написал, что она в любом случае вернется в особняк в июне, и сможет проводить с сыном больше времени. Если, конечно, умения Снегга, Эйвери и Мальсибера окажутся на должном уровне. В начале июня волшебница внезапно получила письмо от Тэдди. Тот узнал от Джейн Келленберг о некоторых подробностях ее жизни, и хотел как можно быстрее встретиться. Мэри, назначив встречу на следующий день, встретилась со своим старым школьным другом в его доме, находящемся в пригороде Лондона. Они разговаривали несколько часов подряд, вспомнив все забавные моменты из школьной жизни, а затем - повествуя о том, что происходило после выпуска из "Хогвартса". Мэри рассказала о работе в Министерстве, о своем сыне, о годе преподавания в Хогвартсе, Тэдди же - о своих странствиях и успехах в карьере целителя. Мэри поневоле завидовала тому, как много он повидал, побывав в разных странах, говорил с разными, зачастую - странными, людьми, видел загадочных и опасных магических существ... Был разговор и о Брэдли – Мэри сказала, что пересекалась с ним на работе до тех пор, пока тот не пропал. Тэдди же переписывался с Брэдли около трех лет и, как поняла волшебница, тоже не знал, что стало с Брэдли. Предположил, правда, что его убили, а тело после уничтожили. Слова об этом насторожили Мэри – настолько они были близки к истине, но она сочла это беспокойство пустым. Тут Тэдди спросил, как она избежала столкновений с Пожирателями смерти. Волшебница объяснила это своей силой, задав встречный вопрос Тэдди. Тот ответил аналогично, и еще немного поговорив с Мэри насчет ее болезни, собрался уходить, сказав, что ему предстоит важная встреча. Всю следующую неделю продолжались экзамены, и Мэри не могла видеться с Кэт - та участвовала в экзаменах, и была очень занята, помимо них, ухаживая за волшебными созданиями. Мэри могла лишь развлечься прогулками по Запретному Лесу, где иногда встречала Сильву и Жемчуга. И в одну из таких прогулок, идя вместе с единорогами, увидела, к недоумению, профессора Дамблдора, выходящего из чащи леса. - Добрый день, Мэри,- поприветствовал он волшебницу, внимательно глядя на ее провожатых,- необычно видеть единорогов, сопровождающих кого-то, кроме Кэт, и Хагрида. - Я часто составляла Кэт компанию в ее походах по лесу, и единороги привыкли ко мне,- призналась Мэри, с улыбкой глядя на грациозных волшебных созданий,- к тому же, мне выпала возможность спасти их - когда их ранил рунослед, что забрел в этот лес. Дамблдор, услышав краткий рассказ волшебницы, конечно, сразу понял, что без Хагрида тут не обошлось, но, похоже, не сердился на лесничего. - Страсть Хагрида к любому волшебному созданию мне давно известна,- лукаво улыбнулся он, подойдя к Сильве, и легко прикоснувшись к ее холке - та не испугалась, скосив на директора глаз, полный любопытства.- Но иногда он просто не осознает, сколько вреда может причинить опасное существо, вроде руноследа. Мэри улыбнулась, кивнув. - В этом вы с ним похожи,- продолжил Дамблдор, немного помолчав,- только тебя любопытство завело в услужение тьме, а она намного опаснее самого лютого дракона. Волшебница тут же помрачнела, и единороги, словно почувствовав ее эмоции, мгновенно унеслись в чащу леса, оставив ее наедине с директором Хогвартса. - Я ведь прав, Мэри? Зная твой характер, глупо предположить, что Волан-де-Морт подчинил тебя силой - скорее бы ему удалось тебя убить, но не сломить. - Я хотела отказаться,- призналась Мэри,- но, как вы уже сказали, любопытство взяло верх. Я многому научилась у Волан-де-Морта, но никогда не убивала по его приказу - только по собственному желанию. - Жаль, что ты - его последовательница,- произнес Дамблдор с печалью в голосе,- с твоими умениями тебе цены бы не было в противостоянии ему. Наверняка и тебя, как многих ранее, он зачаровал - в молодости это выходило у него превосходно. И его чары были так сильны, что ты даже смогла разглядеть в нем мужчину, достойного твоего внимания. И, как следствие - родить от него ребенка. - До рождения Сэнди его власть надо мной не была абсолютной, как над Пожирателями смерти,- произнесла Мэри с горечью,- но теперь... Боюсь, я по его приказу начну убивать и пытать, не задумываясь, чтобы не допустить мучений сына. - Волан-де-Морту чуждо милосердие, и быть приближенным к нему - значит страдать от его жестокости,- произнес Дамблдор, пронизывая Мэри рентгеновским взглядом,- я даже представить не смогу, сколько мучений по его воле перенесла ты, и сколько тебе еще предстоит. И я вижу, что сейчас ты тоже мучаешься - от одной лишь невозможности быть с сыном. Мэри, промолчав, кивнула - если уж Кэт увидела это, то Дамблдор - тем более. - Я не буду с тобой жестоким, подобно Волан-де-Морту. И откажу в праве преподавать здесь второй год подряд. Волшебница не ждала этого, но была не сильно расстроена словами профессора. - Волан-де-Морт ведь не накажет тебя в этом случае?- уточнил Дамблдор. - Думаю, нет. Он не настаивал на моем долгом присутствии в Хогвартсе,- отозвалась Мэри.- Только я вряд ли буду видеться с сыном чаще. - Но это уже будет не по моей воле,- произнес директор,- меня удивляет лишь, что этот ребенок еще жив. Видимо, твои таланты весьма нужны Волан-де-Морту, раз он примирился с существованием его ребенка. В любом другом случае он наверняка без раздумий покончил бы с ним. - Я пытаюсь радоваться этому,- прошептала Мэри.- Надеюсь только, мне не придется сойтись с вами, директор, в битве, по приказу Волан-де-Морта. - Так или иначе, когда ты перестанешь быть профессором в Хогвартсе, мы очутимся по разные стороны баррикад,- сказал Дамблдор серьезно,- и там только судьба решит, столкнемся мы, или нет. И он, продолжив путь по лесу, покинул Мэри, оставив ее обдумывать только что услышанное... Завтра же, гуляя с Кэт по лесу, Мэри сообщила ей, что не сможет работать в Хогвартсе и в следующий год, рассказав, что хочет больше времени проводить с сыном. - О нем заботятся мои родные,- солгала Мэри, надеясь, что Кэт не распознает ее ложь.- Я думала, что перенесу разлуку с ним, но, похоже, это не в моих силах. - Я очень удивлена тем, что ты решилась оставить сына,- произнесла Кэт с уважением в голосе,- восхищаюсь твоим мужеством. Конечно, не видеть его тебе было очень тяжело, и теперь я понимаю, почему ты была так печальна последние месяцы. Но теперь ты сможешь быть с сыном столько, сколько захочешь, и никто тебе не помешает. Мэри улыбнулась, но не так весело, как могла бы. - Зато теперь я буду скучать по Хогвартсу,- объяснила она свое поведение,- и по единорогам - особенно. Но знаю, что с тобой мы еще обязательно увидимся. Кэт улыбнулась, кивнув. - Конечно. И переписываться точно будем. Ты обязательно должна будешь придти в гости - у меня столько разных существ волшебных живет! Тебе они понравятся. Мэри рассмеялась. - Конечно, приду. Такое заманчивое предложение я отклонить не смогу. - Перед отъездом обязательно зайди попрощаться,- напомнила Кэт, прежде, чем волшебницы расстались. Мэри кивнула. И, вспомнив о важном деле, направилась к замку, решив найти своих учеников-слизеринцев. Вскоре она, к своей радости, наткнулась на Северуса, и, попросив его придти с Эйвери и Мальсибером в ее комнату, вернулась к себе. Через десять минут Северус, Эйвери и Мальсибер были у нее, и Мэри смогла начать: - Хочу вас уведомить, что теперь, когда вы почти окончили Хогвартс, настала пора изучить некоторые необходимые, и очень мощные чары. Вы ведь так же сильно, как и раньше, хотите стать Пожирателями смерти? Все трое согласно кивнули. - Это хорошо. Потому вскоре наши с вами уроки возобновятся. - Где же?- спросили слизеринцы в один голос. - В одном особняке, что является обителью многих Пожирателей смерти. Ждите письма через два дня, в нем вы все и узнаете. Вопросов, надеюсь, не возникло? Слизеринцы одним своим видом показали, что им все ясно. - Тогда – идите. Северус, задержись. Снегг, привстав с кресла, с удивлением глянул на Мэри, опустившись обратно. - Я так и не смогла оценить твое умение варить мне противоядие, Северус. Но теперь я могу положиться лишь на тебя, и попрошу, чтобы ты и в дальнейшем мне его готовил. Ты не против? - Я буду рад, профессор,- отозвался Снегг с энтузиазмом. Мэри мягко улыбнулась. - Можешь не называть меня профессором больше, Северус, ты ведь уже почти взрослый волшебник. - Но вы же будете обучать меня в своем особняке, значит, пока что будете моим учителем. Мэри еле слышно хмыкнула при словах «в своем особняке» - таковым особняк Волан-де-Морта не был даже тогда, когда ее и мага соединяло что-то, кроме общего ребенка. - Так мне можно идти, профессор?- донесся до ее слуха недоуменный голос Снегга. - Да, конечно, Северус, иди,- кивнула волшебница, и едва услышала хлопок закрывшейся за Снеггом двери, погрузившись в раздумья... ...- Она неспешным шагом шла по Запретному лесу, прощаясь с ним, и невольно грустила – грусть ее была оттого, что лес этот она, скорее всего, больше не увидит – лес, что стал дорог ей всего за один год... Так же, как и его обитатели – единороги Сильва и Жемчуг. Они, словно желая попрощаться с Мэри, появились одновременно из чащи леса, обрадовав ее своим присутствием. Волшебница пригладила разметавшиеся пряди гривы Жемчуга, затем ласково провела по холке Сильвы – так недолго, сколько позволил ей медальон. - Они явно хотят, чтобы ты осталась,- услышала Мэри позади голос Кэт – с некоей нотой печали, что сказала Мэри со всей ясностью – Кэт тоже присоединилась к мнению единорогов. - Как бы я этого хотела,- прошептала волшебница еле слышно, неотрывно глядя на единорогов, застывших, словно изваяния,- жаль, что это желание не осуществится. Кэт ничего не стала отвечать – лишь двинулась вместе с Мэри вперед, к Хогвартсу – а за волшебницами следовали, словно проводники, единороги. - Пиши почаще,- произнесла Кэт, едва они остановились на краю леса. Мэри улыбнулась, кивнув: - Обязательно. И постараюсь навестить тебя в твоем доме поскорее. И, немного помолчав, добавила, глядя неотрывно в темно-серые глаза Кэт: - Спасибо за все, Кэт. Понадобиться помощь – зови, особенно если существ волшебных ловить будешь. - Непременно, Мэри,- улыбнулась Кэт одними уголками губ,- удачи тебе, и счастья больше – ты его заслужила. Волшебница, растроганно улыбнувшись, в порыве чувств обняла Кэт. И, отстранившись, не стала более ничего добавлять, решительно повернувшись к Кэт спиной. Ее ждал особняк и Сэнди, которого Мэри давно не видела... Разумеется, вернувшись в особняк, Мэри сразу же направилась в Зал Собраний, отчитаться в проделанной за год работе. Она вошла туда, оглядываясь, и тут же взгляд ее наткнулся на Волан-де-Морта, неспешно подходящего к ней через мрак скудно освещенного зала. - Быстро же ты вернулась, Мэри, не ожидал,- протянул он с легким оттенком недовольства в холодном голосе – так, словно приветствовал волшебницу после долгой воскресной прогулки, а не после девятимесячного отсутствия в особняке - неужели так не хотелось подрывать слухи о том, что та должность, которую ты занимала так недавно, проклята? Мэри фыркнула в ответ: - С радостью бы сделала это, но не могу – Дамблдор сочувствовал мне даже слишком сильно, и, чтобы не заставлять меня страдать, находясь вдали от сына, не разрешил работать в Хогвартсе второй год подряд. - Я ожидал этого,- отозвался Волан-де-Морт, к облегчению волшебницы,- но твоя цель уже выполнена - есть трое молодых волшебников, которые вскоре станут моими новыми последователями. Как думаешь, насколько скоро? - Начальную подготовку они получили, и теперь должны научиться всему тому, что необходимо твоим последователям. Я решила взять хотя бы одного из них под свое личное руководство... Волан-де-Морт в злобе расширил глаза, что полыхнули багрецом. - Ты решила?- прошипел он в ярости,- не много ли ты на себя берешь, Мэри? Забыла, что вначале новички должны пройти мою проверку? Что, вдали от меня намного самоуверенней стала? - Я сама открыла их талант, а, значит, мне решать, кого обучать,- ответила Мэри твердо, глядя в глаза Волан-де-Морту. - А почему лишь одного?- спросил он свысока, уже без былого гнева в голосе,- сомневаешься в своих способностях? - Нет, просто этот юноша – самый одаренный из троих. Мне понадобится два месяца для его подготовки – и он будет готов стать полноценным Пожирателем смерти. А теперь, когда я ответила на твой вопрос, скажи - как скоро я увижу сына? - Как только я лично удостоверюсь в том, что они достаточно опытны в применении проклятий,- огорошил ее ответ Темного Лорда,- через неделю они должны явиться в особняк, и после проверки я решу, достойна ли ты награды, или нет. - Ждать еще неделю?- возмутилась волшебница,- я и так не видела сына почти два месяца! Для меня каждый день без него подобен пытке! - У тебя найдется занятие,- "обрадовал" Мэри ответ Волан-де-Морта,- будешь учить двух моих новых последователей весьма нужным чарам. И, так как это приказ, ты не сможешь воспротивиться мне. Мэри очень четко осознала это, и произнесла с горечью: - Из-за тебя мой сын скоро так отдалится от меня, что перестанет узнавать. Зачем же тогда я оставляла его в живых? - Теперь поздно сожалеть,- отрезал Волан-де-Морт, блеснув гневом в багровых зрачках,- я уже не смогу его убить, но есть и другие способы держать тебя в подчинении. Возвращайся в свою комнату, и жди своих учеников там. Научишь их чарам Забвения. Мэри поняла, что остается лишь подчиниться, и, просветив Волан-де-Морта напоследок полным ненависти взглядом, вышла из зала, возвращаясь к себе. Она ждала новых учеников недолго - те пришли минут через двадцать, когда Мэри разобрала вещи, и написала Снеггу, Эйвери и Мальсиберу о дне и месте прибытия на встречу с Волан-де-Мортом. Пришедшие назвались Крэбом и Гойлом, и выглядели недалекими. Но Мэри на этот раз не нужно было знание их уровня - она просто должна была научить этих двоих Забвению. Навыки обязательные для каждого Пожирателя, и вскоре Мэри поняла, почему те ими не владеют - осваивали новые чары они со скоростью флоббер червя. Волшебницу так и подмывало заклясть их покрепче, но она лишь сжимала зубы, и сдерживалась - знала, что не может отказаться от обучения Крэбба и Гойла. В этот день она ничего от них не добилась, только потеряла терпение, и накричала на обоих. Ненадолго это подействовало - ученики начали стараться сильнее, но только через два дня начали делать успехи в Забвении. А через неделю, как и приказывал Волан-де-Морт, освоили заклинание в совершенстве. - Хорошая работа,- отметил Темный Лорд, увидев своими глазами успех двоих последователей,- а завтра я, наконец, увижу, насколько хороши те слуги, что ты мне нашла в Хогвартсе. - Разве я не заслужила награду за обучение этих двоих?- спросила Мэри, едва волшебники вышли.- Я ведь выполнила твой приказ. - Сейчас уже поздно устраивать встречи,- отозвался Волан-де-Морт, к злости волшебницы,- но если я останусь доволен своими новыми последователями завтра, твоя награда станет больше. На следующий день Северус, Эйвери и Мальсибер прибыли в особняк, чтобы стать после соответствующей подготовки Пожирателями смерти. И, разумеется, прежде всего, предстали пред хозяином особняка – Волан-де-Мортом. - Что-то не верится, что они - талантливые,- протянул Волан-де-Морт, оглядев каждого из троих новичков,- я вижу трех неопытных юнцов, способных лишь на поливание маглов грязью, не более. Лица юношей сильно покраснели от такого не лестного высказывания. Мэри же, что стояла неподалеку, даже не обратила на издевательские слова Волан-де-Морта внимания – вопреки обыкновению, пояснив невозмутимо: - Внешность часто обманчива. После проверки ты убедишься в том, что был не прав. - Ну, скажите мне для начала ваши имена,- бросил Волан-де-Морт холодно. Новички представились, и каждого маг пронзил изучающим взглядом своих багровых глаз, остановив его на Северусе. - Напоминать не нужно, что раз присягнув мне в верности, отказаться от служения мне вы уже не сможете? Все трое неуверенно кивнули. - Хорошо,- довольно прошипел Волан-де-Морт,- тогда приступим к делу. Ты первый, Северус. Все остальные подождут своей очереди за дверью Зала. И ты, Мэри, тоже выйди. - С какой это стати?- возмутилась волшебница,- почему я-то присутствовать при проверке не могу? - Мне нужен контакт один на один, а ты одним присутствием в Зале мне будешь мешать. Надеюсь, я понятно выразился, и повторять не нужно? Мэри, прекрасно понимая, что она получила приказ, который не выполнить не могла, лишь передернула плечами и вышла из зала вместе с Эйвери и Мальсибером. Ждать своей очереди им пришлось долго, около получаса, и вид Северуса – несколько испуганный, лишь встревожил их. Волшебница решила не расспрашивать юношу о том, что же такого ему сказал Волан-де-Морт, и решила начать тренировку, чтобы не терять время ожидая, когда Темный Лорд освободится. Северус, к ее радости, уже почти освоил "Огненную змею", но та была слабее, чем положено, и почти сразу гасла. За час тренировки юноша почти не продвинулся, и Мэри от азарта почти забыла, что ждет, когда Волан-де-Морт освободится - до тех пор, пока он не вошел в ее комнату, приказав Северусу выйти. - Ну, что?- бросила Мэри с вызовом,- достойна ли я награды теперь? Или ты снова придумаешь какую-нибудь нелепость, чтобы отказать мне во встрече с сыном? Лицо Волан-де-Морта ожесточилось, глаза угрожающе блеснули. - Тебе лучше не дерзить мне, чтобы не пожалеть потом,- прошипел он,- иначе та награда, что я определил, быстро станет наказанием. - Так что же меня ждет? - Сможешь провести два дня с сыном,- проинформировал ее Темный Лорд, обрадовав донельзя,- сегодня и завтра. А послезавтра начнешь обучать Снегга, как и запланировала. На его счет ты не ошиблась, и меня это радует - уже сейчас его навыки в Темных искусствах впечатляют. А после обучения и нескольких битв он станет умелым волшебником. - К тому же, он зельевар,- добавила Мэри со значением,- мне это очень кстати - будет кому противоядие варить. Волан-де-Морт лишь усмехнулся, покидая комнату Мэри. А волшебница, радостно улыбнувшись, спешно трансгрессировала - туда, куда уже два месяца подряд ее звало сердце... Она вбежала по каменным ступеням, едва замечая их, и, преодолев расстояние до нужной двери, с замиранием сердца открыла ее. Малыш в синем костюмчике, повернув голову, радостно улыбнулся, и, едва Мэри взяла его на руки, подбросив вверх, залился счастливым визгом. - Ты так неожиданно, Мэри,- произнесла Нарцисса с улыбкой, вставая на ноги - до этого она явно играла с Сэнди.- Но я рада, что ты пришла. - Я проведу с сыном два дня,- произнесла Мэри, неотрывно глядя на сына,- ты скучал по мне, Сэнди? Малыш продолжал радостно смеяться, и только когда сквозь смех назвал ее "мамой", Мэри успокоилась, и присела, опустив сына на пол, где он продолжил игру. - Я каждый день показываю ему твою фотографию,- произнесла Нарцисса,- он скоро перестанет называть меня "мамой". Мэри поняла, что волшебница почувствовала ее ревность, поэтому и стремится помочь ей еще сильнее. - Конечно,- отозвалась она,- и то, что я буду здесь дольше, чем обычно, поможет мне стать ближе к сыну. Вскоре волшебницы отправились гулять с Сэнди по парку, что окружал особняк со всех сторон. Тут было красиво и уютно - тисовая изгородь, окаймляющая парк со всех сторон, а в центре парка - мраморный фонтан. Волшебницы с Сэнди остановились возле фонтана, и развлекали малыша, создавая из водных струй разные фигурки и разноцветные, впечатляющие размерами, пузыри. - Люциус, как всегда, занят?- спросила Мэри, глядя, как Сэнди пытается поймать один из пузырей, вполовину его роста - но тот все ускользает от него. Нарцисса кивнула, постаравшись улыбнуться. - Он обычно только поздно вечером приходит,- отозвалась она с невольной печалью в голосе,- а иногда его нет до самого утра. Я почти привыкла к его отлучкам, ведь знаю, что Люциус делает все для исполнения воли Темного Лорда. Повелитель ему доверяет исполнение очень важных и срочных поручений, поэтому мой муж проводит с нами мало времени. Мэри, сжав плечо волшебницы, ободряюще улыбнулась. - Зато вы любите друг друга,- произнесла она,- уверена - совсем скоро у вас появится свой ребенок. Нарцисса благодарно улыбнулась, и волшебницы продолжили прогулку... Мэри была рада опять быть неотлучно с Сэнди - кормить его, и даже капризы малыша вызывали у нее лишь улыбку; купать его, одевать, и, конечно, играть с ним. В семействе был свой эльф-домовик, но Нарцисса ухаживала за приемным сыном сама. Мэри было непривычно не уходить, как обычно, вечером, а самой укладывать Сэнди спать. Перед сном он вдруг начал капризничать, и волшебница прочитала ему не одну сказку, прежде чем ее сын смог спокойно уснуть. Мэри же, бережно перенеся его на кровать, легла рядом, и пока сон не сморил ее, все смотрела на такое дорогое личико сына, зная, что будет с ним и завтра... Следующий день пролетел необыкновенно быстро. Люциус появился уже под вечер, буквально на десять минут - поцеловал жену, немного поговорил с Сэнди, который бурно обрадовался его приходу, поприветствовал Мэри. А потом снова ушел, а Нарцисса, извинившись перед Мэри, вышла вслед за ним. "Если так каждый день, то Нарцисса едва ли очень счастлива в этом браке,- подумала Мэри с невольной жалостью к волшебнице,- хорошо хоть у нее есть Сэнди, и всю любовь она может отдавать ему". Нарцисса вскоре вернулась, ничуть не повеселевшая, а Мэри, зная, что лучше ничего не спрашивать, продолжила играть с Сэнди, что называл мамой сегодня только ее... Вот положенный срок свидания с сыном истек, и Мэри пора вернуться в особняк. Она напоследок поцеловала Сэнди, и, получив обещание Нарциссы писать, как обычно, трансгрессировала в свою комнату. Очутившись там, Мэри поставила на столик возле кровати фотографию сына, радостно смеющегося, и смотрела на нее до тех пор, пока не уснула... С этого дня и до конца июля жизнь волшебницы стала довольно спокойной и размеренной – целыми днями она тренировала Снегга, иногда к нему присоединялись Эйвери и Мальсибер. Они успешно освоили "Огненную змею", заклинание Забвения, и достигли определенного прогресса в трансфигурационных чарах. Большинство изучаемых проклятий ее новые ученики отрабатывали на жертвах и провинившихся Пожирателях смерти. В последних числах июля Мэри по просьбе Северуса показала на очередном «смертнике» свое коронное заклинание «Двух стихий». Все трое пришли в ужас от увиденного зрелища, и как будто даже обрадовались словам Мэри о том, что они точно не смогут сотворить такое проклятие – потому, что их магическая сила еще довольно мала. Первого августа, уже под вечер, волшебница получила письмо от Тэдди. Тот сообщал, что ему требуется ее помощь и что Мэри должна встретиться с ним как можно скорее. Что она и сделала, появившись у Тэдди - через 15 минут после прочтения письма. - Сейчас я с головой в борьбе против Пожирателей смерти,- сообщил Тэдди ей без каких-либо предисловий,- вместе со своими хорошими знакомыми я ищу их логово, и ищу давно. Но лишь вчера нам удалось-таки значительно приблизиться к ответу – нам очень повезло поймать одного из Пожирателей смерти. Мы пытали его всю ночь, но, к сожалению, так и не смогли расколоть. Тогда я вспомнил, каким специалистом по проклятиям различного рода ты всегда была, и решил вызвать тебя – в надежде, что ты поможешь нам. Сердце Мэри в испуге замерло, а затем, возобновив свой ход, забилось с утроенной силой – ей придется пытать кого-то из своих соратников, возможно – бывшего ученика? Тэдди по-своему истолковал ее испуг, сказав мягко: - Я знаю, зрелище чужих мучений неприятно по определению. Но так мы сможем достать всех тех тварей, что сейчас творят бесчинства в окрестностях Лондона. Даже до Волан-де-Морта добраться, если сильно повезет. - Хорошо, я попробую,- кивнула Мэри, осознавая, что выбора у нее нет,- и где же этот Пожиратель? - Он у моего старого друга. Мы отправимся к нему прямо сейчас – ты ведь не против этого? Волшебница вместо ответа крепко сжала в ладони руку Тэдди и вместе с ним переместилась, попав на безлюдную улочку небольшой на вид деревеньки. Вошла в ближайший к ним дом, оказавшись в хорошо обставленной гостиной – все тут было чисто и ясно говорило о материальном благополучии хозяина. Что появился из-за дальней двери, с приятной улыбкой поздоровавшись с Мэри: - Здравствуйте. Вы, должно быть, Мэри Моран? Я – Тиберий Огден, очень наслышан о ваших талантах и надеюсь, как и друг мой Тэдди, на вашу помощь. - Постараюсь оправдать ваши надежды,- откликнулась волшебница, пожимая протянутую руку Тиберия. Отметила припудренные сединой темные волосы, умное лицо с хитринкой в глазах, ясные синие глаза. И одежду – богато расшитый костюм темно-зеленого цвета. - Тогда не будем терять время,- произнес Огден, деловито потирая ладони,- идемте наверх – пленник там. И направился к лестнице, Мэри и Тэдди – за ним. На пролете волшебница почему-то почувствовала себя под конвоем – потому, что шла посередине, и лица волшебников были далеко не веселыми. Но тут же прогнала эту мысль, удивившись тому, какая иногда чепуха в голову лезет. Вошла в одну из верхних комнат вслед за Огденом, и увидела сидящего в ее центре на полу связанного человека – смуглого, с чуть раскосыми глазами, молодого парня – тот был ей незнаком. - Ну, что скажете?- кивнул Тиберий в сторону пленника, так, словно интересовался ее мнением по поводу того, годится ли этот юноша на место игрока в сборную Англии по квиддичу. - Не тянет он на Пожирателя смерти,- произнесла Мэри, делая к пленнику несколько шагов,- вы уверены, что не ошиблись? Быть может, он всего лишь... Оглушительный хлопок, раздавшийся внезапно, чуть не оглушил ее – и в следующий же миг волшебница, так и не успев понять, что произошло, рухнула на пол без сознания. Очнулась она в страшно неудобной позе – связанная, лежащая на полу, обезоруженная – палочка ее только что перекочевала к волшебнику, которого Мэри видела впервые. Волшебник этот, насмешливо ухмыльнувшись, отошел назад – к тем пяти, что уже стояли перед ней, пронзая ее суровыми взглядами. - Ну, я же говорил – скоро все Пожиратели смерти будут у нас под ногтем,- довольно ухмыльнулся Тэдди,- ведь ты – одна из них. - Как давно тебе это известно?- спросила Мэри спокойно и холодно. - С недавнего времени. И все благодаря одному твоему хорошему знакомому. Волшебница думала, что хуже ловушки, которую ей устроил старый друг, ничего хуже быть не может, но жестоко просчиталась: мгновением позже вперед, из-за спин волшебников, вышел несколько раз выручавший ее Кристиан. Но своих чувств она не показала, поинтересовавшись непринужденно у Тэдди: - Значит, тебе известна та участь, что постигла Брэдли? Тэдди мрачно кивнул и щека его нервно дернулась. - Дальше-то что?- спросила она устало – так, словно уже пережила порцию пыток, что, как чувствовала, ей предстояли,- что вам от меня нужно? - Неужели не догадываешься?- удивился Огден,- информация о местонахождении логова твоих дружков. - Но я – не Пожирательница смерти, поэтому ничем не могу помочь. - Мы знаем это. Но даже хорошо, что ты любовница Волан-де-Морта – значит, станешь наживкой, на которую и клюнет твой хозяин. Ты ведь дорога ему, так или иначе? Значит, наш план сработает. Скажи, где особняк, приведи нас к нему – и избежишь пыток. Мэри лишь презрительно расхохоталась в ответ: - Тогда можете приступать – у меня нет возможности сообщить вам, где именно находится особняк Волан-де-Морта! Она едва произнесла это, как ощутила во всем своем теле непереносимую боль, что заставила ее закричать в отчаянии. Костер боли все разгорался и разгорался, волшебница с ужасом поняла, что еще немного - и она сойдет с ума от мук. Но именно в этот момент пытка закончилась, предоставив ей шанс передохнуть. - Спрашиваю еще раз,- тихо и четко произнес Тэдди, поднимая палочку вновь,- будешь говорить, или нет? Мэри понимала, что Тэдди ей больше не друг, и в стремлении добиться от нее желаемой информации способен пойти даже на убийство, но все равно покачала головой. - Что ж,- сказал Тэдди отрывисто,- ты сама выбрала свою незавидную долю. К служителям тьмы лично я жалости никогда не испытаю. Круцио! Следующие десять минут Мэри безжалостно пытали все шестеро волшебников, за исключением Кристиана. Но его холодный взгляд тоже был подобен пытке – теперь в его голубых глазах не было элементарной теплоты – лишь необыкновенное презрение и даже отвращение. В конце концов, боль стала столь уничтожающей, что Мэри мечтала о смерти – и, к удивлению своему, услышала голос Кристиана, говорящий: - Думаю, пока хватит и этого. Если выплеснуть на нее всю силу нашего гнева, она умрет, и тогда наш план не осуществиться. Никто же из вас этого не хочет? Спорить с этим никто не стал, и волшебники вышли из комнаты один за другим. Но, как выяснила Мэри, подняв взгляд, не все – в комнате, наедине с ней, остался Кристиан. Тот не сводил с нее какого-то странного, расчетливо-жесткого взгляда, будто раздумывал, как именно можно заставить ее говорить кроме пыток. - Ты совершила большую ошибку, пойдя на откровение со мной тогда,- сказал Кристиан,- ведь не могла не предусмотреть, что эти воспоминания рано или поздно откроются мне вновь. Теперь, когда мы знаем все, тебя ждет лишь Азкабан. - Не думала, что ты обрадуешься моей мучительной смерти,- усмехнулась Мэри горько,- мне казалось, еще недавно ты был мне хорошим другом. Лицо Кристиана помрачнело. - До тех пор, пока те воспоминания не открылись мне. Тогда я вспомнил, насколько ты жестока, и решил, что лучше остановлю тебя. Легилименс! Волшебница направила всю свою волю на защиту сознания от чужого вторжения, что оказалось необычайно сильным и сокрушительным. И все же Кристиан не добился своего – мгновенно придя в ярость, Мэри одним движением мысли отбросила его назад. - Даже не надейся,- процедила она сквозь зубы, глядя на Кристиана исподлобья. Но тот и не думал сдаваться – сверкнув яростью в глазах, он вновь атаковал разум Мэри, и, несмотря на все ее усилия, все-таки вызнал требуемое. Она с ужасом видела, как стоит перед особняком, как входит в него... - Вот видишь, все возможно,- хмыкнул Кристиан довольно,- главное – очень захотеть. - Ни ты, ни твои дружки увидеть особняк все равно не сможете – лишь Пожиратели смерти могут видеть его. Видимо, Кристиан решил, что эти слова были лишь шуткой. - Думаю, сейчас ты можешь отдохнуть,- произнес он, и, не глядя на Мэри больше, вышел из комнаты, плотно затворив за собой дверь. Так волшебница осталась в одиночестве, по-прежнему связанная – ее руки и ноги уже начали затекать от слишком крепких узлов. Как жаль, что медальон здесь – не помощник... Мэри до предела напрягла мозг, ища выход из той передряги, в которую попала, но все ее мысли упирались в один-единственный логический вывод – положение было абсолютно безвыходным, помощи откуда-то было ждать попросту глупо. Теперь ее ждет пугающая неизвестность... Между тем, в гостиной что-то бурно обсуждалось – Мэри даже расслышала несколько слов, что в своей разрозненности ей мало что сказали. Она попыталась различить больше, но, не заметив этого, провалилась в сон. Сон этот был чистейшей воды кошмаром, но все же показался мечтой волшебнице по сравнению с той действительностью, в которую она окунулась с головой, едва проснулась. Она стояла на краю скалы, и под ногами ее бесновалось море. Оглянуться Мэри помешала чужая воля, твердо диктовавшая ей, что делать. Когда человек, что сейчас управлял ей, позволил-таки ей обернуться, она увидела в шагах 2-3 от себя две дюжины волшебников, что с холодом взирали на нее. И только у одного из них в руке была волшебная палочка – у Тэдди, что сейчас отнимал ее волю, казалось бы, без особых усилий. Все попытки к сопротивлению потерпели крах, ей осталось лишь подчиняться... - Сейчас ты перенесешь нас к особняку,- приказал ей Тэдди твердо,- будешь сопротивляться – разобьешься о камни. И он, сделав к Мэри пару шагов, крепко схватил ее за руку выше локтя. Волшебница представила лес, почти повернулась... Но Тэдди заставил ее остаться на месте. - К особняку!- повторил он со сталью в голосе, уже самостоятельно вызывая в ее памяти образ особняка. И через несколько минут Мэри поняла, что вновь стоит перед особняком – а ее окружают соратники Тэдди. На их лицах, только что довольных, проступило недоумение – повод волшебнице восторжествовать. - Веди нас в особняк,- прозвучал в ее сознании стальной голос, заглушая остальные мысли. Мэри безропотно двинулась вперед, зная, что дерзких волшебников вскоре будет ожидать теплый прием – наверняка Пожиратели уже знают о приходе нежданных гостей. Она, думая об этом, дошла до дверей особняка, не представляя себе, как же сопровождающие ее волшебники смогут войти – любого чужака ждала смерть, едва его рука касалась двери. Видимо, Тэдди было известно это – ни он, ни его приятели не поспешили войти в особняк, застыв на местах. Ненадолго, впрочем – вокруг них, словно бы из воздуха, начали появляться Пожиратели смерти. Просвистели первые заклятия, сверкнули зеленые вспышки – волшебники, что прибыли с Мэри, кинулись в разные стороны, отвечая Пожирателям своими заклинаниями. Тэдди отшатнулся от Смертельного проклятья, что чуть не попало в него, и волшебница, наконец-то, почувствовала, что вновь свободна. Создав, прежде всего, Защиту Медальона Единорога, она кинулась добывать себе волшебную палочку – ее собственная была до сих пор у кого-то из соратников Тэдди. Вокруг был полнейший хаос – вот одно тело, падая, сбило Мэри с ног... волшебница воспользовалась шансом, что ей выпал, и, вооружившись, кинулась в самую гущу битвы, размахивая палочкой направо и налево. Слева увидела Тиберия, что упал через секунду от ее проклятья - Пожиратель смерти, что бился с ним, добил Огдена. Отряд Тиберия редел с каждым мгновением, и волшебники, оставшиеся в живых из него спешно трансгрессировали, едва на поле боя появился Волан-де-Морт, сея вокруг ужас и смерть. Мэри поспешно принялась обшаривать трупы в надежде найти свою волшебную палочку, но, едва перешла ко второму телу, услышала ледяной голос Волан-де-Морта: - Ты еще успеешь попрощаться со своим дружком – как только расскажешь мне, что эти глупцы забыли у особняка. Мэри подняла голову, выпрямилась, заставила себя взглянуть в глаза Волан-де-Морту – в его зрачках пылал огонь жажды кары и столько лютой ярости во взгляде, что страх завладел всем ее существом. Но, несмотря на это, она нашла в себе силы возразить: - Я просто свою палочку искала... Волан-де-Морт прервал ее, приказав идти в особняк. Она подчинилась, все Пожиратели двинулись следом, кроме тех, кто убирал трупы. Под молчаливым конвоем Мэри дошла до Зала Собраний, и, переступив его порог, лишь подошла к длинному столу, благоразумно не садясь за него. Все остальные расселись – лишь Волан-де-Морт остался стоять – в двух шагах от нее. - Рассказывай,- бросил он коротко, и волшебница поведала обо всем, что произошло с того момента, как она пришла к своему другу, Тэдди. Сказав последнее слово, Мэри замолчала, ощущая чуть ли не осязаемые враждебность и напряжение, что повисло в спертом воздухе зала. - Ты клялась тогда мне, что заколдовала надежно свидетеля твоей истинной сущности – и что же? Теперь оказывается, что те твои слова были ложью? Тогда пощады тебе не будет – мучительная кара привьет тебе постоянное чувство осторожности. И... скорее всего, обычное Пыточное проклятие сейчас мне не поможет… Волан-де-Морт не договорил, словно предоставив Мэри возможность угадать то, что ее ждет. Но, вновь заговорив, сказал не приговор, а кое-что другое: - Вначале отдай медальон и палочку. Добровольно – я и так слишком много времени потерял по твоей вине. Мэри, точно зная, что кара за потерянное время – самая мучительная из всех, даже не пробовала перечить, отдав Волан-де-Морту и палочку и медальон. Получив то, что требовал, маг хищно улыбнулся, резко вскинул волшебную палочку, очертя ею круг – вокруг Мэри образовалась сияющая сфера. Волна ужаса затопила сознание волшебницы – сейчас она испытает на себе действие заклинания «Двух стихий»! Волан-де-Морт вновь взмахнул волшебной палочкой, словно пробуя ее на прочность, и Мэри почувствовала себя окруженной адским огнем. В своей защитной сфере она поднялась к потолку, корчась в жутких судорогах, крича так истошно, словно с нее живьем сдирали кожу. Все ее тело, казалось, готово было расплавиться от непереносимого, нереального жара, она хотела вырваться, но сделать это не давала сияющая сфера... Внезапно Мэри испытала временное облегчение: на ее разгоряченное тело пролилась освежающая вода. Но вода эта, мгновенно взяв волшебницу в ледяной плен, уже через секунду доставила ей невообразимые страдания, обещая расщепить ее тело на мельчайшие частички – кусочки льда... Мэри, повинуясь легкому движению руки Волан-де-Морта, повернулась лицом вниз, испытав непередаваемый ужас: прямо под ней, сверкая остриями, уже росли, становясь выше и острее, ледяные пики. Но ей не пришлось именно сейчас опуститься на них – видимо, Волан-де-Морт хотел насладиться ее мучениями сполна и вновь возобновил пытку огнем. Так, сменяя друг друга, на волшебницу обрушивались то лед, то огонь – две стихии, что вознамерились ее уничтожить и рьяно боролись за первенство. Мэри чуть ли не каждый миг казалось, что она вот-вот умрет, но силы все же брались откуда-то, позволяя ей продолжать борьбу – с такой ужасающей болью. - Неплохо держишься,- произнес Волан-де-Морт насмешливо,- но наверняка устала. Хочешь, чтобы пытка прекратилась? Волшебница почувствовала, что стремительно опускается прямо на острия пик. Крикнув сорванным голосом: «Нет!», она ощутила, что вновь поднимается к потолку, и острия, блестящие в свете свечей, удаляются. Мэри перевела широко раскрытые от ужаса глаза на Волан-де-Морта: тот улыбался так зловеще, что было ясно – ее ужас доставил ему удовольствие. - Не хочешь?- переспросил он чуть удивленно,- довольно опрометчиво, хоть и мужественно. Что ж, будет еще боль, раз ты так хочешь. И снова тело Мэри горит в яростном огне, вынуждая волшебницу дико кричать... Крик ее становится громче, когда она понимает, что опускается вниз - сейчас ее тело насквозь пронзят пики! Но Мэри просто упала на пол, даже не способная осознать, куда делись смертоносные ледяные иглы. А Волан-де-Морт, возвышаясь над ней, снова заговорил: - Эти пытки были лишь тренировкой. Настоящее наказание последует сейчас. Даже не в силах вообразить, какие еще муки ждут ее, Мэри попыталась пошевелиться, но не смогла - тело взвыло от боли, ни один мускул не слушался. Внезапно она заметила подходящего к ней Люциуса, на руках которого был Сэнди. Он с явным испугом смотрел вокруг, и, едва Мэри увидела сына, сразу поняла, какое наказание ей уготовил Волан-де-Морт. Пытки Сэнди на ее глазах! А Люциус, посадив малыша на пол, отошел, и его место занял Волан-де-Морт. Не раздумывая, он наслал на мальчика Пыточное проклятье, заставив того истошно завизжать. Мэри, в диком ужасе завизжав тоже, дернулась, пытаясь прийти на помощь сыну, но не смогла - мышцы все так же отказывались слушаться, и волшебнице оставалось только смотреть на муки сына, и, то проклиная Волан-де-Морта, то умоляла его о пощаде. Ей казалось, что эта пытка длится очень долго, и вскоре убьет ее ребенка.... Но Волан-де-Морт, наконец, прекратил пытку, дав шанс измученному малышу на отдых. После всех пыток из его рта и носа текла кровь, а глаза закатились - он был явно без сознания. - Столь же сильные страдания будут ждать твоего сына всегда, когда ты забудешь об осторожности, и снова подведешь меня,- прошипел Волан-де-Морт в гневе,- а твой сын узнает, что его пытали по твоей вине, за что и возненавидит... - Чудовище!- выкрикнула Мэри в ярости,- он же не виновен... Лучше бы ты меня убил... Она горько зарыдала от той боли, что еще мучила ее сердце. Хотела подползти к Сэнди... Но не смогла даже пошевелиться, снова рыдая. - Можешь уносить ребенка, Люциус,- приказал Волан-де-Морт,- пусть Нарцисса выходит его. И Пожиратель, не слушая протесты Мэри, вышел из зала с Сэнди на руках. - Ты даже не дал мне побыть с ним хоть немного,- рыдала волшебница горько,- теперь я буду мучиться, думая, оправился он, или нет... Волан-де-Морт ничего не ответил, выйдя из зала. За ним потянулись его слуги, а потом Мэри внезапно увидела полное жалости лицо Снегга. - Госпожа, мне так жаль....,- произнес он растерянно, волшебной палочкой поднимая Мэри, чтобы доставить в ее комнату,- я постараюсь выяснить у Люциса, как себя чувствует ваш сын, и сразу же вам сообщу. - Спасибо, Северус,- прошептала Мэри, чувствуя, что почти обессилела,- это меня хоть немного утешит. И ушла в бессознательность от величины перенесенных страданий... ... Приходила в себя Мэри тяжело - словно после тяжелой болезни. Мускулы по-прежнему не подчинялись ей, и когда все попытки шевельнуться провалились, она почувствовала отчаяние. А внезапно поняла, что кто-то пытается влить что-то ей в рот. - Это зелье вернет вам силы,- произнес тихий голос Северуса,- выпейте его, госпожа... Мэри послушалась, и, чувствуя противный на редкость вкус, проглотила зелье. И постепенно поняла, что силы прибывают, а мышцы болят все меньше. Вскоре волшебница смогла двигаться, и, сев на кровати, хорошенько потянулась. - Спасибо за помощь, Северус. А что известно о самочувствии Сэнди? - Он быстро оправился, и никаких видимых последствий пытки Люциус не заметил,- отозвался Снегг, подарив Мэри чувство облегчения. - Я сама виновата в его муках,- прошептала волшебница с горечью в голосе,- никогда себе этого не прощу. Обратив вновь все внимание на Северуса, она заметила, что юноша протягивает ей волшебную палочку. - Темный Лорд желает, чтобы вы продолжили учить меня немедленно,- произнес он. - Что ж, я готова,- отозвалась Мэри, поднимаясь на ноги,- покажи мне, продвинулся ли ты во владении Трансфигурации чар, или нет...