девять
Пять месяцев, три недели Когда Сакура спросила, где это они каждый день пропадают с Саем, Наруто сразу же проникся всей иронией ситуации и едва не рассмеялся ей в лицо. На этот раз она оставалась дома, оставалась совсем одна, а Наруто каждый вечер возвращался домой и глядел на ее улыбку, будучи спокойным и уверенным, что Саске никогда не поступит с ней так же, как с ним. Он уже был на полпути от деревни, но память о ее реакции не желала трескаться и оседать на темное дно прошлого, поэтому задушить злорадный смешок всё никак не получалось. То, как её разрывало от любопытства, а потом от раздражения, когда он подчеркнуто небрежно взмахнул ладонью у нее перед носом, говоря: — Да так, то тут, то там. — И где это конкретно? — Сай, ты готов? А затем он закинул руку Саю на плечо и провел для него показательный урок, как нужно правильно открывать двери и, намеренно и с удовольствием, уходить на середине разговора. — Кстати, Сакура-чан раньше думала, что у тебя есть девушка, о которой ты никому не рассказываешь, — вдруг вспомнил Наруто, когда мимо них по пыльной дороге прошла молодая пара. — Потому что ты тогда подсел на женские романы и часто уходил из квартиры, никому ничего не говоря. — Кажется, мне об этой девушке тоже рассказать позабыли. Было заметно, что Сай заранее подготовился и сам понимал, что его ответ получился довольно неплохим, потому что не удивился и как всегда скромно улыбнулся, когда Наруто рассмеялся, одобрительно хлопнув его по спине. Всё ясно, очередная заученная фразочка, подкалывал его Наруто в ответ на отрицательный жест Сая. — Нет, я сам ее придумал недавно. Продавщицы с рынка каждый раз выпытывают, есть ли у меня девушка. Я опробовал несколько ответов, и этот оказался наиболее смешным. — Он и вправду классный! — радостно подтвердил Наруто. — А у тебя есть девушка? — Не-а. Хотя, знаешь, я раньше бегал за Сакурой-чан, когда нас только-только распределили в одну команду, — порадовался, что загар потушил вспыхнувший на щеках румянец. — Иногда как вспомню. Ужас, каким я был жалким в двенадцать лет. — Ты до сих пор невероятно жалок. — Что ты сказал?! А ну иди сюда, засранец— Наруто запрыгнул Саю на спину, послав подальше искусство ниндзя элегантно сбивать цель с ног, и огромной нелепой кучей завалился вместе с ним на землю. Наруто почувствовал, как острый камень больно впился в поясницу и тут же перестал барахтаться, теряя весь задор. Перевернулся на живот и заойкал, пока Сай, которого Наруто все это время удерживал за лямки рюкзака, как жука за крылышки, стряхивал с себя противника и неловко приводил себя в порядок. Прохожие услужливо расступались и обходили их стороной. Прихрамывая, Наруто поднялся на ноги. Одежда Сая вымазалась в бурой пыли. — Это обязательно нужно было сделать? — Естественно! Сай принялся отряхивать рукава. Наруто посоветовал забить. — Сполоснешь одежду в купальне и дело с концом. — Мне кажется, это запрещено. — Тогда действуй бесшумно! Ты же шиноби! Сай довольно забавно сочетал в себе податливость сырой, готовой к лепке глины и любовь к правилам, что делало его идеальной мишенью для насмешек. Пока Наруто боксировал с тенью Сая, тот, наблюдая за ним, думал о невидимых противниках, боях с тенью и последствиях солнечных ударов. Вскоре от шлепков мокрыми полотенцами и недовольства сотрудников купален их отделяли только мост и несколько десятков ступенек. Остаток пути Наруто заставил Сая пробежать спиной вперед наперегонки, а потом радостно хохотал в лучах солнца, потому что это— всё это с Саем, если не вдумываться— было— Так беззаботно. — Скорее, Сай!***
Купальни напоминали Наруто о времени, проведенном в погоне сквозь ледяные ветра, когда пальцы рук и ног коченели так сильно, что после невозможно было определить, то ли это вода обжигала, то ли это кожа просила пощады после суток на морозе. Погода всё улучшалась, дни становились длиннее. Прохладный ветерок обдувал плечи, ноги приятно млели в теплой воде, погружая Наруто в полудрему. Болтовня Сая же приятно шумела на фоне, проникая в ленивые, плавные мысли. — Почему ты не разговариваешь с Саске? — А? — Ты и вправду рад, что он вернулся? — Что? Эм, да, ну.. Ну, то есть да, конечно же я рад, что он вернулся. Сай глядел на него без капли сочувствия, и Наруто обругал себя за неубедительные слова — совсем потерял навык в последнее время— а хуже всего то, что я знаю, какое у меня сейчас выражение лица, а ты и понятия не имеешь, что оно означает— да ещё и тут, где так тепло и здорово, и совсем не место плохим воспоминаниям. Когда молчание затянулось слишком надолго, Наруто бросил попытки придумать остроумный ответ и решил замять тему. Но Сай продолжал допрашивать: — Я тоже так раньше думал, но иногда по тебе совсем не скажешь. Наруто перестал прятаться за улыбкой и медленно выдохнул. Вот и отыскался человек, спрашивающий как он себя чувствует. И Наруто жаждал этого долгое время: — Просто иногда мне больно на него смотреть, понимаешь о чем я? — Нет. На него довольно приятно смотреть. Наруто тихо рассмеялся: — Это, кстати, удивительно. Неважно, как человек себя ведет и что делает — если он красивый, ему все простят. Это я сам только недавно понял. — Почему же люди никак не простят тебя? Ты даже ничего плохого не сделал. Наруто рассмеялся снова, потому что Сай в очередной раз каким-то невероятным образом сумел сказать ровно то, что доказывало — истоки вселенной зародились в его добром сердце. Сай, который никогда не врал и использовал лишь факты, в тысячи раз превзошел заниженные до нуля ожидания, что обычно были у Наруто на его счет. Наруто смягчился. Решил не уходить от темы и выведать больше информации. — А почему ты спрашиваешь? — Просто я никогда не говорил с Саске, а он не разговаривает со мной, и вот я думаю, означает ли это, что я не рад его возвращению. Ах, вот ты чём— А я уж было решил, что ты интересуешься по другой причине. Ответ Сая носил гораздо более прозаичный характер, нежели изначально показалось Наруто. Сай не хотел ни посплетничать, ни проявить заботу о ближнем своем: он эгоистично изучал Наруто, в котором видел отражение своих собственных поступков. — Не знаю тогда. Наверное, ты сам должен решить. Саске это особенный случай. Сай его не понял. Наруто задумчиво засмотрелся на подвижную водную гладь, приставив пальцы к губам. Он пытался отыскать слова, которые могли бы аккуратно и в то же время точно описать то, что началось очень давно между двумя ничего непонимающими детьми. — Он.. у него проблемы с головой. Но раньше он был не такой, — неловко рассмеялся от нарисованной улыбки Сая, которую тот посчитал уместной. — Нужно просто подождать немного, и он снова станет как новенький! Искренности ноль. Но ты, кажется, поверил. — Понятно. Это хорошо. — Сай прикрыл глаза в новой улыбке. — Потому что мне было бы интересно взглянуть на Саске, когда он не ведет себя как гандон всё время. Челюсть отвисла в неприкрытом, откровенном шоке— твою мать— Сай—? Сай обладал самой странной, самой непреднамеренной способностью поднимать ему настроение, и он честно завоевал безраздельное уважение Наруто на следующие пять минут, так и не поняв, что произошло. Значит, не только я заметил. Это радует.***
Наруто закатал рукав и напряг мышцу предплечья: — Пощупай. Сакура уставилась на него, понимая значение слова, но все равно сомневаясь, чего от нее ждут: — Что пощупать? — Пощупай руку. Неуверенно потыкала мышцу пальцем. — Как тебе? — просиял Наруто и, лопаясь от нетерпения, ответил сам вместо растерянной Сакуры. — Потрогай, какая гладкая кожа! Я думал, Сай во мне дыру мочалкой протрет. Он чуть загар с меня не счесал, честное слово. Сакура рассмеялась: — А, только и всего? Да, кажется помягче стала. — Кажется?! — Наруто взял руку Сакуры в заложники и, до того как она вырвалась с громкими протестами, возмущением и криками, успел провести по ней пальцем. — Фу-у-у, Сакура-чан, а ты когда в последний раз уединялась с мочалкой? — Отпусти! — вырывалась так, будто насмешливый тон причинял физический дискомфорт. — Сай и манеры твои отмыл, что ли?! — Всё относительно. Разве они у меня вообще хоть когда-то были? Наруто двинул Саю локтем в грудь, чтобы тот прокудахтал что-то одобрительное на его невероятно удачную шутку— ну ладно, просто удачную— потому что глядя на то, как Саске принципиально не поднимал взгляда от тарелки, Наруто понял, что усилия не проходят даром. Может, это смесь твоего плохого настроения и моей безалаберности. Но сейчас мне как-то— Наруто победоносно вышел из кухни. Пять месяцев, три недели, пять дней Регулярные вокальные упражнения в душе так и не смогли подправить то, чему не суждено было свершиться: Наруто медведь на ухо наступил. Легкие качали воздух в неправильном ритме, а горло выталкивало вибрации, лишенные всякой тональности. Но и такого концерта на одного хватало— почти— чтобы заглушить странный звук взламываемой двери— какого черта?— Саске вскрыл замок и Наруто не поверил в его наглость— но— зачем ты пришел?— сюда— нельзя— они же дома— захотелось прикрыться мокрой занавеской от темного, опасного взгляда Саске, когда тот ее отдернул, спустил штаны и одним своим видом пересек попытки обговорить ситуацию, найти компромисс— Саске придавил его к стене, произнеся «только попробуй — и я свалю сегодня же» — и Наруто подумал, что Саске мог не утруждаться так сильно, потому что он бы все равно согласился, подумал, одной ногой цепляясь за поясницу Саске, которую облепила мокрая насквозь одежда— что ты блять творишь, совсем крыша поехала?— На практике узнавая, что вода — такая себе смазка, давясь собственным дыханием и глотая звуки, готовые вырваться из горла, когда удовольствие всё никак не перевешивало боль, которую было сложно игнорировать и— зачем, зачем, все же дома— жмурясь от боли и понимая, что по ноге стекает кровь, потому что он чуял ее запах сквозь водную пыль— ты что, думаешь, я горжусь этим— ты что, хочешь, чтобы они обо всем догадались— зачем ты вообще вернулся—?! Саске не старался: позаботился только о собственном удовольствии, впиваясь в кожу Наруто и тихо выстанывая оргазм в его голое, мокрое плечо. Он не закрыл за собой дверь на обратном пути, а Наруто порадовался, что вода смывает с щек потоки чего-то — воды или слез, и он был рад, что не понимал, чего именно— Не нравится, что я общаюсь с Саем, да? Ревнуешь, да? А сказать мне об этом в лицо слабо, да? Почему ты— зачем ты так— Знаешь, пошел ты нахуй, Саске. Я тебе, сука, вообще ничего не должен.***
Когда Сакура остановила его и спросила, почему Саске вышел из ванной запыхавшимся, злым и промокшим до нитки, Наруто пожалел, что не остался в душе подольше. Зато не спросила, почему у меня глаза красные. Значит, я все-таки не— — Водные ниндзюцу — выверенная до миллиметра ложь, подкрепленная застывшей улыбкой. — Но этот говнюк капитулировал, как только понял, что со мной шутки плохи. Ну и ссыкло же он на самом деле. Сакура бросила на него подозрительный взгляд, но предпочла поверить. А Наруто прошмыгнул мимо, спасаясь от ее расспросов, пока не успел вырыть могилу себе и своему неуклюжему, несвязному вранью. Шесть месяцев Вспоминать было тяжело. Как сражался и проиграл, когда нужно было выиграть во что бы то ни стало. Как ревел водопад и лилась кроваво-красная чакра, и как хрустнула шея, когда Саске ударил его лицом об землю. Как смотрел на трещащий сгусток молний и думал, хватит ли расенгана, и его не хватило, потому что он не успел его отработать, не умел его долго удерживать. То ли у Саске было больше опыта обращения с чидори, то ли он просто был лучше и быстрее, и сильнее— и он всё думал, что же такого сделал, раз Саске обернулся против него. Хотелось думать, что он просто не вовремя оказался у Саске на пути, попытался его остановить, потому что только он был способен его остановить— и что Саске не мог его ненавидеть и хотеть убить. И глаза, которые покинуло детство, поглотило местью и ослепило ненавистью, они не смотрели, избегали, игнорировали единственного друга, который шел за ним до конца— и именно поэтому— она расплакалась, когда Наруто не смог— в воде, в водной пыли, в долине, где все завершилось— Он смог бы забыть обо всех страшных, непростительных, разрушающих поступках, но— Ты хотел меня убить— ты убивал меня и улыбался— Наруто распахнул глаза и сбросил одеяло. Жарко. Окна были закрыты. В потную, занемевшую ладонь врезались острые края хитай-ате с перечеркнутым глубоким шрамом символом листа. Я не— не мог— это просто— сон— —сон— Шесть месяцев, три дня Сай был прекрасным художником. Наруто не чувствовал ни малейших угрызений совести, решив использовать талант Сая ради шкурного интереса и выторговать за его картины бутылку саке, которую опустошил за один присест, и затем повторил всю махинацию снова. Сай был только рад помочь и хорошо провести время в компании. И когда Наруто принялся его убеждать, что Хокаге все равно могут быть великолепными, компетентными лидерами, даже упиваясь вусмерть дешевым рисовым вином— — Вот посмотри на бабулю Тсунаде. Она — мой идеал. Кстати, на вкус — заебись. Наруто то ли срыгнул, то ли икнул, то ли чуть не блеванул. Сай сидел рядом с ним под крышей пагоды и держал в руке свою пиалу с саке. Наруто смотрел на Сая, чувствуя к нему пьяную любовь, наслаждаясь приятной легкостью в теле и окрыляющими пошло все нахуй мыслями в голове. — Сбегаешь за новой? Но кисточка вываливалась из рук Сая. Наруто подлил себе еще из чужой бутылки. — Я ни разу не напивался, — язык Сая заплетался. — Заметно. Тебя унесло после третьего глотка. Плесни мне еще. — Наруто снова икнул и, пока пил, пролил немного саке на деревянный пол; задумался сколько еще можно выпить, но так, чтобы не свалиться замертво. — Сакура-чан очень рассердится, когда мы завалимся домой такими пьяными. Она еще больше рассердится, что мы вернулись пьяными, да еще и поздно вечером… но какая разница? Наруто уставился на запруды рисовых полей. На дальнем краю поля работал фермер, срезая ростки серпом. Наруто предчувствовал, что фермер может выгнать их из пагоды, если заметит, и взвесил свою способность ровно стоять на ногах, если вдруг придется убираться с облюбованного места, не роняя при этом достоинства в грязь. — Умеешь держать язык за зубами? — Смотря чей. — Свой, придурок, — Наруто наблюдал за работой фермера. — Как думаешь, ты можешь помочь Саске? — и тогда Сай отрицательно помахал головой. — А Сакура-чан может? Я тоже знаю, что не может. Только я и могу, — вздыхая. — Так что мне от этого не сбежать, правда? По идее, Сай должен был спросить ты что, решил сбежать или что-то вроде того, но Наруто даже больше понравилось, когда тот улыбнулся и ответил кратким нет. Шесть месяцев, четыре дня Когда в кои-то веки Сакура зашла к нему в комнату, а не наоборот, Наруто было испугался, что сердце выскочит из груди, но затем похмелье взяло свое и напомнило, что главный приоритет сейчас — следить за неожиданными позывами со стороны желудка. — Фразы вроде «где была твоя голова» мне сейчас не помогут, так что давай в другой раз, хорошо? — Ты в порядке? — она присела на край постели и придвинула мусорную корзину поближе к кровати, на случай, если его вывернет на ковер. — Тебе и по закону еще рано, помнишь? Где ты только умудрился достать столько саке и— зачем? — Пожалуйста, давай потом. Я еще не протрезвел и чувствую себя паршиво. Он лежал с закрытыми глазами и не увидел, как ее улыбка окрасилась грустью, а потом и вовсе пропала. Она погладила его по плечу и сказала позвать, если будет совсем плохо. С Саем всё было нормально — он выпил гораздо меньше в соотношении с массой тела — и теперь глядел на бледное лицо Наруто с прохода. Наруто пролежал в постели весь день и его никто не беспокоил — так, как ему и хотелось. Шесть месяцев, одна неделя Когда бы Саске ни проснулся — днем ли, ночью ли — он всегда первым делом смотрел на часы, подсчитывал время, на которое терял контроль над происходящим, и определял, можно ли назвать свой отдых полноценным сном. Глаза сфокусировались на будильнике у кровати. Пятнадцать минут. Почти не спал, а уже вспотел. Саске спрятался от прямых солнечных лучей, сбросил одеяло, которое, наверное, натянул на себя по привычке, и вздернул футболку под самую шею, чтобы хоть как-то обсушить кожу слабым ветерком, поддувающим в комнату из окна. Усталость брала свое. Он вновь задремал, тело сковала сонная судорога, и у него почти получилось заснуть, но даже сквозь шум листьев, похожий на шепот дождя, он услышал. Покалывающий барабанные перепонки звук — звук, вырвавший его из сна. Он крепчал в ушах, по мере того как обострялся слух, но Саске упрямо его игнорировал, ожидая, когда тело вновь расслабится и позволит мозгу заснуть. Но не смог. Что там, черт возьми, творится? Веселый разговор, кажется, на кухне. Более низкие голоса Наруто и Сая он различил сразу же, а легкие и звонкие слова Сакуры лишь иногда долетали до его комнаты. Наверное, пили чай или опустошали холодильник перед ужином. Убаюкивающие остатки сна в голове и расслабленные тяжелые мышцы помогли Саске снова отключить внимание и забыться. Пока неприятный громкий звук не ударил по ушам, и, господи, как же он раздражал— Они— Драгоценные минуты отдыха ускользали сквозь пальцы, и его чувства просыпались, потому что звук гремел, разрастался, всё громче и громче. Ты что— Ты что, смеешься? Наруто смеялся. Наруто и вправду смеялся и не раз, не два, а все хохотал и хохотал. Ты смеешься— Поверить не могу, что ты смеешься, вправду смеешься— Наруто смеялся. И это был не искусственный смех напоказ, а— Что смешного? Саске стал вслушиваться в слова, пытаясь собрать цельную картинку. Какой-то запах проникал в щель под дверью, похожий на— бульон— говяжий бульон— рамен— точно, рамен, Наруто готовил рамен, и Саске отчетливо помнил — в детстве он провел сотни, если не тысячи дней, глядя как Наруто трясется от нетерпения в ожидании порции рамена, а затем заглатывает целую тарелку одним залпом: ассоциации родом из детства, что не сумел вытрясти из памяти. Я же сказал, чтобы ты больше никогда не готовил это дерьмо в квартире. Саске открыл глаза — сонные круги плясали вокруг — и сел. Сквозь окно светило то самое солнце, видное из любой деревни, на любой возвышенности и даже в отражении на поверхности океана или же озера, у которого сидел ребенком и его ценные, невероятные глаза, рассеченные новыми шрамами, пощипывало от того, что он надолго засматривался, забывшись и чувствуя пустоту внутри— День был отвратительным. В мышцах кипела невыплеснутая за сутки энергия, а воспоминания просачивались в сознание, безнаказанно портя настроение. А Наруто смеялся, будто насмехаясь. Мне надо поспать. Ты почему-то оказался сильнее, чем я думал. И тупее, чем я думал. Откуда эта сила? Разве можно гордиться этим и радоваться этому? Даже несмотря на всю боль и унижение, которые он причинил— Может, до Наруто просто не доходит— хотя я выразился яснее некуда— он не понимает нюансов, очевидно слишком тонких для его тупого, придурочного мозга, которые четко указывают, что ему нужно делать, чего от него хотят. Может, он не понимает, может, не видит, не думает, не может сложить детали воедино— а может, он привык, уверен, что это для них нормально, всё как всегда. Может, ему все равно. Потому что как он смеет смеяться, когда Саске трясёт от гнева, в деревне, которая решила, что можно пожертвовать его семьей и его счастьем ради счастья остальных даже не спросив меня. Саске злился. Оттого, что люди, которые даже не знали, как его зовут, вдруг решили, что у них было право раздвинуть свои плотоядные, хищные рты на сантиметр, и подумали, что у них— у них!— было право забрать у него всё за одну ночь. Саске злился. На то, что однажды эти люди собрались вместе и сказали: «Твоя жизнь не стоит моей». так и было так и было! вы оставили меня ни с чем— а для него вы и палец о палец не ударили— Я сейчас Стой. Успокойся. Терпи. Думай. Планируй. Саске бурил взглядом пол и медленно выдыхал, пока не унялась дрожь. Затем он перевел взгляд на дверную ручку и поднялся на ноги—***
В зависимости от настроения, наблюдение за готовкой Сая могло развиваться по двум сценариям. Можно было вести себя, как Сакура, сидевшая за столом, сжавшись в напряженную пружину, обхватив руками колени и раздавая слишком уж подробные советы для человека, которого от плиты отделял целый метр. Но сейчас на душе было легко и весело, и Наруто искренне сочувствовал ошибкам Сая и находил их милыми — даже очаровательными, уютными. И что, что скорлупа от яйца угодила в будущий омлет? По теории вероятности, если его разделить на три тарелки, то вряд ли она попадется именно ему, а если и попадется, на то имелись зубы и желудок, которые не раз бросали вызов странной, неперевариваемой еде. Тем временем Сакура копила воздух в легких, чтобы вот-вот разразиться возмущенной тирадой из-за того, что Сай решил порезать зеленый лук— ножницами. — Лучше так не делать… — Правда? — всегда открытый к диалогу, Сай демонстрировал чудеса многозадачности и быстро продвигался к белому корешку, одновременно слушая, как Сакура пыталась перетянуть Наруто на свою сторону жалким аргументом потому что так никто не делает. — Попробуй. Так гораздо быстрее. — Ты же не знаешь, что этими ножницами резали до этого! — Эй, все нормально, — заступился Наруто. — Он же только начинает. У вас ведь не было уроков кулинарии в Корне, правда, Сай? Но слова Наруто не могли заставить Сакуру отступить от намеченной цели — она хотела, чтобы последнее слово было за ней. И пока она подкрепляла свою позицию медицинской терминологией, выходившей за пределы знаний обычного шиноби, Наруто следил за Саем, как тот спокойно стоит спиной, игнорируя рациональные доводы, и в точности скопировал его улыбку. — Теперь положи их в воду. Когда она станет прозрачной, всё готово. — Но как я её увижу, если она станет прозрачной? — Не волнуйся, Сай, я тебя прикрою. — Ты хороший учитель, Наруто. — заметила Сакура, теперь уже гораздо более мягко, смирившись, что на ее слова никто не обращает внимания. — Ты бы хотел в будущем взять команду генинов? Может, через пару лет, когда наконец-то сдашь экзамен на чуунина? Сакура рассмеялась от подобной мысли. Наруто не ответил тем же. У меня и с нашей-то командой проблем хватает, а ты— — Генин, обучающий других генинов, хм, — произнес Наруто, и Сакура опять рассмеялась. — Так, а теперь вливай яйцо. — переключая внимание на Сая. — Вливай, вливай в кастрюлю! Ме-едленно. А теперь перемешай, чтобы оно не слиплось. Это был не настоящий рамен. У Наруто не хватило бы терпения дождаться, пока из кипящего мяса и овощей получится настоящий бульон. Вместо этого он учил Сая выдавать быстрорастворимый рамен за аппетитный оригинал, поскольку запас полуфабрикатов и рисовой лапши в их квартире, как правило, не переводился. — Готово? — Я скажу, когда готово. Пока ещё нет. И обязательно нужно попробовать. Если вышло плохо, надо заранее предупредить гостей. — Наруто, это что еще за совет?! — игриво и дразняще. — Если вышло плохо, то кормить этим никого нельзя! — Не слушай ее. Гости всё равно скажут, что им понравилось. Наруто отобрал у Сая ложку, окунул ее в бульон, поднес к губам, подул и хлебнул. Внимательно распробовал, прочувствовал послевкусие, затем кивнул и вернул ложку. — Вкусно. Попробуй. Сай зачерпнул ложкой рамен. Наруто наблюдал за его реакцией, когда тот засунул ложку в рот и задумчиво возвел очи к потолку — пока его не толкнули между лопаток— — Отодвинься. Наруто не извинился перед Саем за то, что врезался в него. Он обернулся к Саске— — Ты что, совсем придурок?! — быстро, зло, сопровождая ответным толчком. — Следи за словами— — Наруто.. — предупредила Сакура. — Мне нужна чашка. Ты мешаешь. И всё?! И ради этого ты— Саске смотрел на него так, будто знал больше, нежели на самом деле говорил вслух. Он явно выходил из себя— из-за того, что я стою у дверцы шкафа?! иногда ты такой противный и жалкий— и терял терпение. Наруто сжал зубы от раздражения, когда заметил, как меняется, озлобляется лицо Саске— Почему ты всегда провоцируешь драки— Неужели нельзя просто— Наруто не понимал, кипит ли Саске от гнева, дрожит ли от нездорового, едва сдерживаемого восторга или же просто смертельно устал, но ему было необходимо как-то сгладить ситуацию и сделать это как можно скорее, пока всё не переросло в конфликт. Он уставился на Саске, крайне расстроенный тем, что голова в такой момент забита ерундой и не решает задачу достаточно быстро— нужно срочно найти способ сделать что-то с настроением Саске— ничего на ум не приходит, пусто, он не справляется, ни одной дельной мысли— А затем он понял, в какой-то простой, сквозящий миг, что всё это неважно. Неважно. Вся эта ненависть, холодность, провокация, ярость, восторг, возбуждение— что бы это ни было, это совсем неважно. Что-то одно или же всё вместе, и всё равно это неважно— Потому что этого всего там уже не должно быть. Хах, я— — Отойди. Не заставляй меня повторять дважды. Этому всему там уже не место. Всё, что он так пытался стереть, вытащить оттуда, в конце концов пустило корни и на секунду — ровно столько понадобилось Саске, чтобы толкнуть его во второй раз — на секунду, Наруто почувствовал себя совсем, совсем бессильным. Как грустно, что ничего не изменилось, как он ни старался. Я ничего— Я ничего не смог исправить. — Если ты сейчас же не уберешься с дороги, я— — Что? — Наруто презрительно ухмыльнулся. — Что ты сделаешь? Ты уже всё испробовал, что дальше? — Наруто, дай Саске-куну чашку, ладно? А хуже всего то, что злость друг на друга — Саске на Наруто, за то что не двигался с места; Наруто на Саске, за то что не отступал — была просто прикрытием. Злость стала легким решением для двух человек, которым не хотелось думать о своих поступках. Ведь когда они были очень, очень злы, не было необходимости ни думать, ни осознавать, что, возможно, они злились вовсе не оттого, что всё шло наперекосяк, в то время как они знали, как это исправить, а оттого, что были слишком горды и слишком напуганы, чтобы решиться и попытаться. — Придумай угрозы получше. Старые — говно. — Наруто! Шумно выдохнул, когда Сакура решила вмешаться— что тебе опять нужно? И хотя она все ныла и ныла ему под ухом, Наруто не сводил глаз с Саске. Они оба не обращали внимания на слова, на которые она не имела права, потому что она ни черта не знала что на самом деле происходит и тем более сейчас когда пропасть между ними была настолько широка что ему было все равно что она там говорила и как пыталась решить проблему. Не вмешивайся. Я не понимаю, что делаю— Либо Сакура была такой же глупой, как и все в этом доме, либо же она не умела читать намеков, кричащих перестать засорять бессмыслицами повисшую между ними тишину. Усилием воли, с терпением, которое Наруто выжал из себя до последней капли, он повернулся к Сакуре. Что бы ни было написано на его лице в тот момент — ее ответный взгляд окрасился болью и тревожным предчувствием, когда он не сумел быстро взять себя в руки— Я знаю, что причиняю тебе боль, поэтому не вмешивайся— Без стыда проигнорировал мольбу в ее глазах. Она не понимала, что происходит, что это была далеко не привычная драка, и беспокойство на ее лице пронзало его сердце болью, ведь она не знала и другого: как склеить воедино то, что было давно сломано и съедено ржавчиной— На самом деле, я не знаю и никогда не знал, как тебя спасти— до тех пор, пока не смог выносить ее боли, которую сам же и причинял, и отвернулся к этой жалкой пародии на лучшего друга. Саске, который будто уже давно продумал и знал каждое движение драки, в которой Наруто обязательно проиграет— — Отойди, уссуратонкачи— — Ты так и не сказал, что собираешься сделать. И знаешь, почему? Потому что ты — сраное трепло. Ты просто кусок говна— — Наруто— — Лапша стала прозрачной. — Заткнись, Сай— — Наруто! Что на тебя нашло?! — Блять, просто заткнитесь, все—! Саске воспользовался секундой, когда Наруто отвлекся, и толкнул его снова — гораздо ощутимей. И Наруто сделал шаг-два назад — опять врезался плечом в Сая и утратил остатки самоконтроля. Мы всё-таки всё запороли, да? Что же мы творим? Как жаль. — Не смей меня толкать, ублюдок! Не смей даже прикасаться ко мне! Как жаль. Уверен, из нас бы получились отличные друзья. Злость внутри не угасла. И не угаснет. Она будет там и через час, и через неделю, столько, сколько нужно, пока один из них наконец не сорвется. Не треснет. Не расколется. Не развалится на части. И от одной только мысли о том, что может случиться, если кто-то из них не выдержит, Наруто рассмеялся — горько и совершенно безумно, потому что такое— такое будущее, в котором не будет ни Наруто, ни Саске — было неважным. И это неважно сейчас, когда лицо Саске было прямо напротив — и можно кулаком— — Наруто! Сакура повисла на нем вовремя. Или слишком поздно. — Сакура-чан, не надо— — Прекрати, Наруто. — Отойди, Сакура-чан. — Наруто попытался стряхнуть её с себя, но она упрямо не отпускала. Она глядела прямо на него— на меня— а Саске стоял напротив, и его рот уже искривился, знакомо растягиваясь. — Я сказал, отпусти— — Не надо, Наруто, перестань— — Что, блять?! Почему ты говоришь это мне, а не этому сукину сыну— — Наруто, пожалуйста— — Отпусти меня— Почему во всем всегда виноват я?! Я же ничего не сделал— пытаясь— Я ничего не сделал. Я ничего не сделал, и поэтому мы сейчас вот-вот— Ухмылка. Наруто её увидел. Краткое путешествие уголков губ вверх, и она расплылась по лицу Саске, пока Сакура стояла рядом, глядела на него, стояла между ними, умоляя взглядом, которому он не позволит себя отвлечь, не позволит себя сдержать— утопая— и прошептал сквозь растянутые в ухмылке губы: — Я знал, что ты мне дашь. И наконец отталкивая Сакуру и кидаясь на Саске— — Наруто! оттаскивая— Мне всё равно— Мне всё равно— нанося удары— —Сай!— помоги мне! Наруто, хватит— Всегда Саске— ты видишь только Саске— почему мы не равны— почему я всегда всегда всегда на втором месте— кусая— Ненавижу это. Ненавижу— Ненавижу тебя. Я не умею тебя ненавидеть. сгибая до хруста— Одно неверное движение локтя, и Сакура вскрикнула, прижимая руки к лицу. Наруто растерялся. Саске только и ждал этого. Шесть месяцев, одна неделя, четыре дня Невероятно, но Сакура его простила. Она понимала, что это произошло случайно, и Наруто пообещал, что в следующий раз будет смотреть по сторонам. Стояла в проходе, роняя нелепые слова, а у Наруто не было ни терпения, ни сил слушать. И в сердце — пусто, совсем ничего. Он получил прощение даже не пытаясь его получить, и ничего не шевелилось в груди — ни чувств, ни эмоций, написанных на потолке, на стене, которые он сверлил во время разговора. — Ты опять собрался проваляться весь день в постели? — Вполне возможно. Накрылся одеялом с головой, вздохнув, когда почувствовал движение на кровати у ног. — Ты же в этой футболке вчера ходил. — И позавчера тоже, — глядя на потолок из белого хлопка. Шесть месяцев, одна неделя, шесть дней Сакура позвала его на прогулку. Если бы Наруто знал, что можно было добиться её внимания просто избив Саске у нее на глазах, то сделал бы это гораздо раньше. Она пыталась его взбодрить принося ему в комнату еду, сладости, а если он просил — то и новую мангу, подсаживала к нему Сая, когда сама уходила из дома. В этот раз она решила напомнить о давнем предложении выпить горячего шоколада — «Ты еще не передумал? Я угощаю» — и нетерпеливо ждала, пока Наруто скатывался с кровати и натягивал на себя чистую, умеренно помятую одежду. В последний раз они гуляли вдвоем недели — если не месяцы — назад. Наруто сбился со счета, попутно поддаваясь новой, испуганной мысли, что, а вдруг за это время он научился не нуждаться, не хотеть проводить с ней время— как здорово, что она шагала рядом, потому что его опустевшее сердце так истосковалось по ее теплу и изяществу. — Никогда не понимал, почему девушкам нравятся все эти побрякушки, — прищурившись, Наруто рассматривал ожерелье из розовых бусин. — Они же в сражении могут за что-то зацепиться. — Кто же надевает такое на миссию, глупый. — Сакура забрала бусы из его рук и приложила к шее. — Ну как тебе? Да? Нет? — Тебе все к лицу, Сакура-чан. Рынок гудел, шумел, и его дух стал медленно просачиваться в зачерствевшего за последнее время Наруто. Иногда люди неодобрительно посматривали в его сторону, и Наруто понимал, что присутствие Сакуры еще больше провоцировало гнев стариков, застрявших в прошлом. Что ж, пусть хмурятся, все его надежды стремились к подрастающему поколению, дети которого не помнили войны и проходили мимо него, будто он был простым человеком. Обычно ему нравилось гулять по рынку, но привычные чувства легкости и счастья испарялись, как только он забывался и ускользал в свои мысли. Сейчас он вспоминал свои прошлые прогулки, уговаривая себя, что вот же они — радость и знакомый восторг, до тех пор пока Сакура в сотый раз не сказала, что он выглядит неважно. И тогда он перестал притворяться. Просто день такой выдался. Что поделать. — Видишь, как я заврался дома — теперь это мое второе я, вроде того, — отшутился Наруто, растягивая губы в улыбке в духе Сая. — Тут есть чайная недалеко. Можем зайти, выпить шоколада. Немного сахара в крови не помешает. Как только они разместились за столиком и им принесли заказ, Сакура неспешно втянула через соломинку мятного чая со льдом, а Наруто набросился на сладкие взбитые сливки, тающие в горячем шоколаде чашки. — Хочешь попробовать? — Сакура протянула свой стакан, и Наруто тут же предупредил, что если притронется к её соломинке, то у них получится тот самый ужасно стыдный непрямой поцелуй. — Ну хоть чувство юмора на месте. — Кажется, на месте. Знаешь, ты была права. Мне просто нужно было выбраться из дома, потому что там иногда сложно. Сай, конечно, отличный парень, но если с ним постоянно зависать, то хоть вешайся потом. — Сакура вежливо опустила взгляд и ничего не сказала в защиту Сая. И Наруто это понравилось. — Хочешь сходить на тренировку потом? Уверен, тебе сейчас несладко приходится из-за того, что люди нас видят вместе, — рассмеялся. — Вообще-то я хотела поговорить с тобой кое о чем. —а? Что? Наруто рассмеялся, Сакура — нет. Она не ответила на вопрос. Даже не улыбнулась, и Наруто зарылся носом в свою чашку в поисках убежища и стал прокручивать в голове всевозможные варианты. — В общем, я заносила отчет сегодня утром.. О, нет. — Я беспокоилась о тебе в последнее время и решила поговорить о тебе с шишоу. Пиздец. Нет, пожалуйста, нет нет нет— Она смотрела на него. Он смотрел на нее. Они оба знали, и Наруто не мог сбежать. Затошнило, кровь отхлынула от лица, а затем — ничего. Блять. Сакура знала. — Она сказала.. — глядя вниз, пряча глаза от Наруто, когда поняла, что не видит на его лице растерянности, — что-то очень странное, и я не совсем понимаю.. Нет нет нет нет нет— пожалуйста, нет, не надо— я не готов, я не— — Ты знаешь, о чем я? Она решила пойти трусливой, скользкой дорожкой и перебросить ответственность на него. Наруто сглотнул. Она спрашивала, и еще было не поздно. Еще есть время соврать. Соврать легко— нет, Сакура-чан, ты что, я бы никогда не— так легко. Всего одна ложь, одна маленькая ложь, и ему не придется причинять ей боль. Но время истекло. Щеки горели и покалывали. Он ничего не сказал, и этого хватило. Ты поэтому позвала меня с собой сегодня? — Так это правда. Я ничего не сделал. Сакура долгое время ничего не говорила, в шоке прикрыв рот ладонью. Теперь всё всплыло. Наруто не знал, что должен был сказать или почувствовать, но он точно не злился на Тсунаде за то, что выдала его. Он заслужил, потому что не думал о чувствах других. Сакура — его лучшая подруга и товарищ по команде с самого первого дня — Сакура, с которой он вместе рос, сражался, бежал, терял друзей и оплакивал потери, сидела напротив, а он не смог выдавить из себя одну спасительную ложь. Я ничего не могу сделать. Она сидела напротив и не произносила ни слова. Он ничего не мог сделать. Она все знала, но дала ему шанс защититься и отрицать. Попыталась спасти его — и себя — а он ничего не сделал. И в наказание за то, что был таким неспособным, некомпетентным, таким неправильным, он должен был смотреть, как мир разваливается на мелкие кусочки, и сидеть рядом, и убивать двух своих лучших друзей одним ударом. Её руки дрожали. — Я спросила у шишоу, не лучше ли тебе съехать, и она сказала, что нет. Наруто сразу понял: безопасность деревни для Тсунаде, к сожалению, всегда на первом месте, и только потом шло счастье отдельных людей. И это была не его вина — и Сакура его ни в чем не обвиняла, но— Тсунаде бы никогда не пришлось делать подобный выбор, если бы он в свое время— Я совершил ошибку. — Так что… я, кажется, совсем ничего не понимаю. Когда это началось? Наруто опять сглотнул. Сакура хотела ответов. Конечно же. Она сказала ещё тогда: лучше знать и страдать, чем не знать и страдать еще больше. Она хотела чего-то ясного и точного, за что можно было ухватиться, пока мир вокруг сходил с ума. — Наверное.. месяца два назад, может, чуть раньше. Она выдохнула и огладила пальцами чашку: — И.. как это все началось? Но Наруто и сам не знал. Сначала Саске не вставал с кровати, а потом вдруг однажды прижал его к комоду в его же комнате. Всё, что оставалось — сказать так, как сам это помнил, как было на самом деле: — Не знаю. Она кивнула в знак понимания — кивнула и без того низко опущенной головой: — И… ты думаешь, ему это поможет? Я ошибся, а теперь делаю тебе больно. — Не знаю. — И.. сколько раз? Я не могу— — Не знаю. — Ты многого не знаешь, — резко выдохнула Сакура. — Ты не знаешь, потому что не хочешь говорить или потому что сбился со счета? Наруто не заметил, что она расплакалась— уже, так быстро, снова— потому что волосы спадали ей на глаза. Он понял, только когда она зло стерла слезы и— — Я не понимаю. Я думала— я же старалась быть терпеливой, доброй и понимающей— и я терпела всё, что бы Саске-кун ни говорил, и его скачки настроения, и молчание и— боже, я была уверена, что мы пытаемся ему помочь— я была уверена, что ему становится лучше, а потом… Я узнаю об этом.. и я пытаюсь спокойно тебя обо всём расспросить, а ты ничего мне не рассказываешь. Она рвано дышала и смаргивала слезы, и пыталась говорить, не повышая голоса, чтобы люди вокруг не оборачивались и не заметили, как её личный крохотный уголок вселенной рушится прямо у них за спиной. — Я думала, что хорошо тебя знаю. Я думала, что ты тоже хочешь жить рядом с ним и помочь ему. Я видела собственными глазами, как ты страдал и плакал из-за него, и я очень хочу поверить, что ты и вправду думаешь, что это ему поможет, — всхлипнула преданно и с отвращением. — Я думала, что знаю тебя, а ты мне сейчас говоришь, что не знаешь?! Ты мне так ничего и не рассказал— почему ты ничего мне не рассказываешь?! Ты хоть понимаешь, что ты натворил?! Она не хотела слышать ни ответов, ни оправданий, ни причин, ни объяснений, потому что это всё было неважно. Она хотела— — И ты ведь ни о чем не жалеешь. Я ничего не смог исправить. Я ничего не могу сделать. Я все запорол. Совсем. И даже не сумел сказать, что мне жаль.