Vertigo

      

шесть

                                                                                                                                                         Три месяца, шесть дней                     Наруто чуть не умер от досады, когда ему выпало стирать одежду Саске. Он пытался оттянуть неприятную обязанность, пиная корзину с грязным бельем через всю квартиру, одновременно смотря телевизор, выкапывая из холодильника хоть что-то с приемлемым сроком годности, просматривая книги, но не имея ни грамма терпения их прочитать, заглядывая в комнату Сая и рассматривая странные штуки, которые там обитали, валяясь на ковре в своей комнате и громко жалуясь, что ему приходится работать на Саске, хотя хочется съездить ублюдку коленом по зубам. С другой стороны, благодаря стирке, у него вдруг появился лучший в мире повод хлопнуть дверью в комнату Саске и на законных основаниях довести того до белого каления. Главное, чтобы настроение Саске было не слишком—              Саске еще не проснулся. Наруто было плевать, почему — главное, что теперь объем работы сократится, ведь постель можно не менять. Он осмотрел комнату, подобрал брошенную на пол грязную одежду и обнаружил: вещи, точнее, те немногие вещи, принадлежавшие Саске, лежали под слоем пыли в идеальном порядке и до тошноты на своих местах.       Ты из тех людей, кто рисует только под линеечку— двигая и переворачивая предметы на письменном столе— стирает только одной стороной ластика— даже не скрываясь и не стараясь действовать потише— и карандаши у тебя всегда стоят кончиками вверх— просто, чтобы привнести в комнату хаос. Но Саске не просыпался, а Наруто — просто — был слишком любопытным и невнимательным, и глупым—       Саске всё ещё спал. Наверное. Вероятно, уже нет — в таком-то шуме — но, по крайней мере, не шевелился. Придвигаясь ближе, Наруто подумал, что — Саске по-прежнему выглядел умиротворенно, вот так лежа на боку, свернувшись под одеялом—       — ..какого черта ты уставился?       Наруто обругал себя за глупое разглядывание и за— не то чтобы он подпрыгнул, но однозначно вздрогнул на уровне рефлексов, когда темные глаза раскрылись и уставились на него в ответ. На только что расслабленном лице отразилось явное удовлетворение, когда удалось поймать Наруто на горячем.       Сегодня всё серьезно, да?       — Ну?       — Шмотки твои собираю.       — И трогаешь мои вещи на моем столе. Потерял что-то?       Он ведь всего лишь осмотрелся в комнате, а Саске вдруг отреагировал так подозрительно, что Наруто поспешно пригрозил в следующий раз перевернуть всё не только на столе — но ухмылка Саске все не пропадала, хотя должна была. Саске думал, думал и улыбался.       Не нравится мне, когда ты улыбаешься.       — Значит, шмотки собираешь.       — Ага, шмотки.       — Где Сакура с Саем?       Наруто не ответил. Ухмылка никуда не девалась, и Наруто понял, что попался, когда лицо Саске стало источать опасность и коварство, как и его тело, и движения, пока он выскальзывал из кровати. Наруто молча наблюдал, на секунду отводя глаза, когда Саске, без футболки, потянулся, ухмыляясь, все также о чем-то размышляя.       Ты ведь и так знал, что их нет дома.       Пора уходить.       — Тогда и постель забери.       Но я скучаю по тебе, а мы совсем не разговариваем.       Саске помогал ему. Помогал стянуть простынь, и Наруто так и не смог вспомнить, когда они в последний раз делали что-то вдвоем, сообща. Они сменили постель, не переговариваясь, не подравшись, как обычно, хотя, по идее, должны были. Наруто исподлобья глядел на расхаживающего в одном нижнем белье Саске, всё так же опасаясь, наблюдая, насторожившись, ожидая неизбежного удара, который бы расставил все точки и показал, что теперь они гораздо ближе друг другу.       Я хочу это помнить — как мы помогаем друг другу. И неважно, если мы снова подерёмся. Сойдёт за предлог остаться?       Саске сбросил простынь, пододеяльник, покрывало и наволочки в кучу. Наруто нагнулся, чтобы их подобрать и стряхнул со своего запястья ладонь Саске, когда тот по ошибке схватился за него, приняв за белье.       — Это моя рука. Отпусти.       — Знаю.       Вскинув голову вверх:       — Чего?       Саске дернул запястье, и Наруто оступился, запутавшись ногами в простыне, поддался силе гравитации— и, когда Саске пригвоздил его своим телом к полу, сжимая рукой горло и разводя колени в стороны—       Боже, да ты зря время не теряешь.       Черт.       Наруто не знал, что делать. Он снова не знал, что делать. В прошлый раз все началось глупо, немного ностальгично, и очень похоже на привычные с детства драки, но Наруто не помнил, чтобы Саске хоть раз вел себя так нагло, настойчиво превращая их во что-то большее. Это было не похоже на Саске, которого он помнил. Саске был — другим.       Я так и знал, что это случится.       Я знал, но так и не придумал, что с этим делать.       Наруто не собирался смотреть в ответ, не собирался касаться Саске: руки на ковре, по бокам, лицо — в сторону, к ножке кровати. Взгляд Саске не оставлял его ни на секунду.       — Ну?       — Что ну?       — Даже не будешь драться со мной?       Наруто не нравилось то, что он ощущал между ног. Ему очень хотелось вылететь нахрен из комнаты, но Саске был таким тёплым и настоящим и рядом с ним и ни одна украденная футболка не могла сравниться с запахом оригинала.       Ну зачем ты это делаешь? Ты же знаешь, что я не буду драться с тобой.       Наруто даже не удостоил Саске взглядом, не посмотрел, ухмылялся ли все так же, оттягивая ворот оранжевой футболки, опускаясь ниже. Волосы Саске защекотали подбородок, когда их лица оказались слишком близко. Он сжал кулаки, пытаясь справиться с горячим дыханием на шее, задержал воздух в легких, почувствовав как зубы Саске ощутимо прикусили кожу, и его язык—       — Слезь с меня.       — Нет.       Неважно. Ничего страшного не случится. Мы уже раз этим занимались, и ничего не изменилось.       Все будет в порядке. Мы будем в порядке.       Наруто мог быть поупрямее Саске. Он уже знал, каково это когда Саске опускает бедра и тепло об него трется. Он выдержал это однажды и точно сможет выдержать дыхание лучшего друга у самого уха, и легкий укус мочки—       Я должен врезать тебе как следует.       Как же мне хочется, чтобы ты вернулся домой.       Пока Саске отвлекся и потерял бдительность, Наруто воспользовался шансом и приложил его кулаком в живот. Дважды. Времени на всё оставалось не больше одного удара сердца, поэтому он быстро сделал свой ход — с трудом выпутался и оттолкнул Саске — подальше от себя, под себя, хоть куда-нибудь — меняя их местами, в то время, как пальцы Саске будто вросли в его футболку. Ладно. Плевать на футболку, пусть Саске ее стягивает— но все равно Наруто двигался слишком медленно, не успевая подняться, потому что Саске обхватил ногами его торс, притягивая бедра к бедрам. В конце концов Саске оставалось сделать последний шаг— вцепиться в его шею, затягивая обратно в объятия.       Наруто приготовился нанести очередной удар — и на этот раз прямиком по лицу и этим невозможным губам — и c ужасом признался себе в том, что не может, глядя в такие близкие, полуприкрытые, томные глаза Саске.       — Зачем ты это делаешь?       Вопрос вышел ни громким, ни сердитым, а искренне растерянным. Кожа покрылась мурашками, когда руки Саске скользнули по спине, а пальцы нашли лопатки и слегка сжали, — легко, недостаточно настойчиво, чтобы заставить приблизиться, но довольно очевидно, чтобы Наруто понял, что Саске этого хотел.       — Мне просто скучно.       — Скучно?!       Саске больше не ухмылялся. Но он был красив и лежал под ним.       — Скучно?! Если тебе скучно, то— пойди почитай или посмотри телик, или, да блять, что угодно— нельзя вот так—       Наруто хотел бы обвинить Саске в том, что тот не дал закончить, сжимая в кулак волосы и дергая на себя. Конечно же, он знал, как это называется, что бы это ни было, что бы они ни делали или не делали. Но озвучить, означало бы, что именно этим они и занимались, и Наруто совсем не был уверен, хотел ли он это осознавать, осмысливать или же ограничивать свои ожидания или надежды на то, что могло бы случиться—       Неправильно. Это все неправильно, всё это. Нам лучше не —       — Исполняй свои чертовы обязанности, Наруто. Позаботься обо мне. Ты же должен выполнять мои прихоти.       Ты хочешь—       Саске был все таким же заносчивым, уверенным в себе, каким его и помнил Наруто. Он все так же знал, как получить желаемое, будто это причиталось ему по праву. И, хуже всего, он все так же был похож на того лучшего друга из воспоминаний, просто немного повзрослевшего, с теми же темными глазами и бледной кожей и черными, черными волосами и сердцем.       Я не могу сопротивляться тебе. Если ты этого хочешь—       Одна рука Саске по-прежнему сжимала волосы, а другая медленно спустилась вниз по животу к штанам. Наруто не знал, куда девать взгляд и что делать. Он позволил Саске расстегнуть пуговицу и молнию.       Теперь уже поздно.       Поздно— Наруто ощутил прохладу воздуха там, где кожа обычно пряталась под одеждой, и если этого хотел Саске— если так вышло, что именно этого он и хотел— ты и с Сакурой-чан этим занимаешься?— если только это и могло вернуть Саске домой—       Ничего страшного не случится. Это всё понарошку. Если тебе этого действительно хочется, то—       Ведь наверняка все дело было в телесном, физическом. Не в чувствах же. Неважно, что у них за плечами общее прошлое, дружба и соперничество. Неважно, что они вместе пережили, разделили и выстрадали. И что бы ни случилось в будущем — всё тоже было неважно, не сейчас так точно, не в эти минуты, когда их тела всего лишь пытались справиться с монотонностью будней, потому что, конечно же, в этом всё дело, именно этого Саске — Саске, который сейчас слегка оттолкнулся согнутыми ногами от пола, чтобы стянуть с себя белье — и утверждал, что хотел.       Неважно. Все будет хорошо.       Мы просто потом не будем поднимать эту тему, как обычно и делаем в подобных случаях.       Саске впился в его спину ногтями, — Наруто подумал, что все делает правильно — выгнулся, подставляясь, и почти—       — ..подожди, что ты, блять, делаешь—?!       Это он так пошутил?       — слезь с меня!       Наруто совсем не держался. И приземлился на пол больно, шокированно, чувствуя, как его эго покрывается синяками с такой же скоростью, как и кожа.       Я не— но ты же сказал, что хочешь—       — Нельзя просто так вставлять! Ты должен— ты вообще знаешь, что нужно делать?!       Голос Саске был далёким, грязным, дразнящим и смеющимся.       — Так ты никогда не— твою мать — я прав?! То есть— вы с Сакурой никогда не—?       На языке крутилось много ответов, которые хотелось проорать в ответ, и каждый из них заканчивался тяжелым, оглушающим, мозговыносящим ударом в череп этого ублюдка, но он знал, что Саске все равно его отразит, даже согнувшись пополам от смеха, схватившись за бока, со спущенными на бедра трусами. Пришлось удовлетвориться оглушающим стуком двери, вылетая вон. По пути в свою комнату, Наруто пробил кулаком дыру в стене. Исправит позже, как и все остальное..       ***       Наруто даже не.       Просто не.       ***       Сакура поступила мудро и милосердно и не расспрашивала о происхождении дыры в стене. По одному только угрюмому настроению Наруто и витиеватым, богатым синонимами фразам, посвященным Саске, она смогла сделать вывод, что на пути исполнения ее просьбы заняться стиркой встала особо неприятная стычка между этими двумя.       — Знаешь, если бы вы хотя бы попробовали провести немного времени вместе—       — Пошел на хуй этот ебаный кусок крысиного дерьма.       Она закатила глаза и простила, потому что знала, что все это само выветрится через пару дней; и закончила стирку. Сакура бы никогда себе в этом не призналась, но ей было радостно наблюдать, как эти двое ругались. Конечно же, ей это было не по душе, и атмосфера в квартире стояла довольно смертоносная, но они наконец хоть как-то взаимодействовали. Сработало когда они были генинами, сработает и сейчас. Наверное.                                   Три месяца, одна неделя, один день              Наруто дрался против Какаши с Ямато немного энергичнее, чем обычно. Количество побед и поражений оставалось прежним, но он чувствовал, что сегодня выкладывался на полную, потому что выигрывал быстрее, а проигрывал — медленнее. Какаши либо многое знал, либо же просто не интересовался всем известными напряженными отношениями между Наруто и Саске и не спрашивал о причине внезапного взрыва энергии. Он лениво наблюдал за Наруто одним глазом, решив не ввязываться в разговор первым, если Наруто не начнет его сам.       — Какаши-сенсей!       В такие моменты он ненавидел свое имя.       — Можно попросить вас купить саке?!       Какаши всмотрелся в лицо Наруто — просил не улыбаясь, безрадостно. Наруто не планировал созвать друзей, как в прошлый раз, когда высказал аналогичную просьбу — тогда он носился вокруг и трещал, как классно будет на вечеринке, куда Какаши даже не был приглашен, но сейчас — им двигало отчаяние.       — Мне нужно много. Этого лиса ничего не берет.       Врун из тебя никудышный, Наруто.       — Нет.                                   Три месяца, одна неделя, три дня              Сакура единолично постановила сделать Наруто ответственным за походы на рынок. Человеку, который так долго жил самостоятельно, можно было доверить список покупок. Она протянула ему листок и умоляла — очень выразительно — купить именно то, что написано и исключительно то, что написано.       Всё что угодно, лишь бы выпроводить меня отсюда.       — Не волнуйся, я пронесусь по этому списку, как приближающийся ураган! — пообещал Наруто, игриво высунув кончик языка и оттопырив большой палец, пытаясь ее развеселить.       Оказавшись на улице под затянутым темными тучами небом, Наруто решил прогнать сценку заново. Он уставился на свое отражение в окне первого этажа, выставил большой палец и высунул язык.       Хм. Я странно выгляжу, если переигрываю.              Вдалеке показались разноцветные ряды палаток. Наруто еще издали учуял запах копченой рыбы. Он запустил руку в карман, доставая список — съежившись, зажмурившись и вздохнув, когда пальцы нащупали только нитки шва.       Ладно. Значит, на этой неделе я решаю, что мы будем есть.       Наруто несколько раз глубоко вдохнул свежий воздух и почувствовал, как суета вокруг ощутимо подзарядила его экстравертную натуру и подняла настроение. Рынок улеем гудел разговорами об урожае, щедрых дождях в этом году, наступающих праздниках и здоровье свекров. Кто-то где-то жарил говядину или свинину — оба варианта подойдут. Наруто доверился своему носу и вскоре нашел лоток с грилем и тарелочкой с бесплатной дегустацией.       — Наруто, подожди секунду, я тебя сейчас обслужу, — сказал мясник.       Четверо детей облепили прилавок. Трое из них явно были из одной семьи: двое близнецов, а третий, самый старший, будто сделанный с ними под копирку, без сомнений был их братом. Четвертая, девочка, хоть и самая высокая, но обращалась к друзьям старший братик.       — Так, ребятки, проваливайте отсюда! Израсходуйте калории, которыми вы тут подкрепились. И передайте привет родителям, скажите, чтобы заходили.       Дети повскакивали на самокаты, с криками и смехом умчались наперегонки, и Наруто подошел поближе к тарелке с кусочками мяса. Оно тут же растаяло на языке, — впрочем, как и всегда.       — Что это?       — Говядина вагю*.       Наруто едва ли мог позволить обычную говядину, не говоря уже о такой. Он отошел от блюда и принялся изучать мясо на прилавке.       — Можно мне свиной грудинки?       — Конечно. Сколько тебе?       Хозяин взвесил мясо и посчитал цену. Наруто нацепил очаровательную улыбку, от которой мясник тут же скис и заговорил прежде, чем парень успел набрать воздуха в грудь.       — Я никогда не делаю тебе скидок и сегодня тоже не собираюсь.       — Эй, но я ведь ем только самое вкусное мясо, поэтому и прихожу только к вам! Да ладно вам! Ну один раз. Маленькую скидочку. Договорились?       — Я не буду делать тебе скидку на мясо, которое и так продается по скидке.       — Ну только один раз, — Наруто облокотился о стеклянную витрину, распыляя очарование. — Знаете, у меня ведь много друзей, у которых много друзей. Я смогу превратить ваш лоток в национальное достояние.       — Слушай, я даже себе не могу сделать скидку, потому что мой сын сейчас в Стране Рек пытается выведать секрет местного карри. Ты знаешь, сколько зарабатывает ученик шеф-повара? Вообще нисколько!       — Я пойду к другому лотку.       — Удачи. Это самое дешевое мясо на рынке.       Наруто шмыгнул носом и оттолкнулся от витрины. Он пошел к другому мяснику, чьи цены сначала повергли в ужас, а затем вызвали зависть. Некоторые люди настолько богаты, что готовы переплачивать за вкусный продукт местного производства.       — Хочу домой, — пожаловался малыш своему отцу. Наруто с любопытством глянул на семью. — У меня ножки болят!       Ребенок заскучал и устал. Его старший брат выглядел не лучше, но с возрастом набрался мудрости и воспринимал походы на рынок как неизбежное бремя.       — Хочешь еще мандаринку?       — Я хочу домой! — мальчик противно заныл в ответ.       Может, купить мандарины?       Наруто поплелся к лоткам с овощами. Мандарины стоили дешево и можно было набрать целую кучу за копейки. Он раскрыл свой кошелек-лягушку. Вяленая хурма манила, но на нее не хватало денег, а вот помидоры черри в соседнем ящике были, как и мандарины, в нужной ценовой категории. Он знал, что Саске любит помидоры. Или любил помидоры в детстве, когда они были маленькими, глупыми и даже разговаривали друг с другом.       Угощу тебя, когда будешь вести себя по-человечески.       Он купил мандарины и пучок зеленого лука. В следующем лотке лежали аккуратно разложенные кубики свежего, теплого тофу. Пока Наруто ходил по рынку, он наткнулся на еще две мясные лавки, где свинина продавалась по совершенно недоступным ценам. Чертов мясник был прав.       Наруто присел на старый пень подальше от рыночного шума и выбросил мандариновую кожуру через плечо в чей-то сад. Он заверил себя, что ему хватит выдержки случайно не слопать весь кулек, наблюдая за снующими туда-сюда ногами.       Пожилая женщина ела онигири напополам с мужем. Он держал поднос в одной руке, а она держала его под другую руку. Ей было сложно идти, но нежная поддержка мужа и медленный шаг, казалось, окунул их в свой собственный маленький мир.       Интересно, кем были мои бабушка и дедушка. Черт, может, вы, ребята, и есть мои бабушка и дедушка, откуда мне знать.       Крик с противоположной стороны переключил внимание Наруто на женщину среднего возраста. Пожилая пара обернулась, и их быстро догнали женщина с детьми. Семья счастливо воссоединилась.       Наруто перевел взгляд на двух парней, гражданских, примерно его возраста, кажется студентов, если можно было судить по опрятной одежде. Они перешли дорогу и зашли в чайную, здороваясь с друзьями, уже сидевшими там.       Как у людей это получается? Тут одного друга не удержишь, не говоря уже—       Стеклянные двери скрыли их голоса от ушей Наруто, но звонкий смех разливался по улице каждый раз, когда кто-то открывал или закрывал дверь в чайную. Они веселились, они смеялись, давали друг другу подзатыльники, слушали шутки и рассказывали истории.       Наруто улыбнулся, когда один из ребят грохнулся со стула и, вместо того чтобы разозлиться, расхохотался, сидя на полу. Друг, толкнувший того слишком сильно, испугался и попытался извиниться, протянув руку, за которую тот благодарно ухватился, улыбаясь и оставляя эту нелепую случайность позади.       Наверное, это здорово.       — Эй, ты!       Наруто дернулся и поднял голову, встречаясь глазами с пожилой дамой, чье выражение лица, полное отвращения и ненависти, сразу же дали понять, какие покрытые пылью воспоминания сейчас пробегают у нее перед глазами о том, чем он был, но кем не был.       — Я тебя знаю. Ты — демон-лис!       — Эм.. нет. Это мой двоюродный брат. — Наруто растянул рот в самой широкой улыбке, на которую только был способен, радостно зажмурился и подхватил шлейки рюкзака. — Простите, но я опаздываю, э-э— куда-то.       — Ты знаешь, какая самая ужасная в мире боль? — услышал он вслед. Она говорила тихо и спокойно, словно они просто беседовали, и это было хуже всего. — Пережить своих троих детей.       Уже давно он не чувствовал такой сильной дрожи в пальцах. К счастью, рядом больше никого не оказалось и никто не полюбопытствовал — что происходит; никаких родителей вокруг, которые бы в спешке уводили своих детей, пряча взгляд от их невинных любопытных лиц и готовясь к тому самому разговору дома, за закрытыми дверями.       Наруто вовремя проскользнул в шумную чайную и обернулся, глядя, не последовала ли пожилая дама на ним. И тут же облако божественного аромата, звона посуды, занятых столиков и вечной дружбы окутало его с ног до головы, заглушив мысли. Подошла официантка, и Наруто заказал чашку лимонного чая.       Официантка? Дорогое местечко.       Я все равно не собирался покупать те помидоры.       — Ну уж нет! Ты заплатила в прошлый раз, я помню!       — Я тебе еще денег должна за обед на прошлой неделе, помнишь?       — Я не собираюсь брать с тебя деньги, когда ты занята и не в состоянии выйти и купить себе поесть!       — Тогда давай я заплачу, чтобы тебя отблагодарить?       Первая девушка поддалась, тепло улыбаясь подруге. Наруто отвернулся и уставился в окно, которое начало покрываться точками и мазками дождевых капель, а затем — на свиток, висящий на стене. Нас свела вместе судьба, прочитал Наруто.       Ему принесли чай в фарфоровой чашке на блюдце, с ложечкой и двумя крошечными медовыми печеньями сбоку. Наруто пригубил чай. Горячий и ароматный.       Очень дорогое место. Теперь мне точно придется вернуться к тому мяснику.       Такой дорогой чай нельзя было выпивать залпом. Наруто постарался запомнить каждый глоток до последней капли, поэтому, когда официантка его рассчитала и спросила, понравилось ли ему, честно ответил:       — Это было самое лучшее, что случилось со мной за сегодня.       Воздух на улице теперь пахнул иначе. Тяжелые капли и сильный ветер заставили его поторопиться и вернуться к мяснику. Перед тем как зайти, он стряхнул капли с волос. Мясник самодовольно улыбнулся в ответ на молчаливое приветствие.       Наруто засунул мясо в рюкзак и выбежал за двери, торопливо застегивая молнию, пока ноги уносили его прочь. Ветер все крепчал, а капли теперь сыпались часто и шумно, перекрывая голоса людей вокруг. Времени уже не было, но—       Остановиться на перекрестке в центре рынка, повернуться, снова остановиться, засомневаться — к черту все, я уже и так промок — он устало выдохнул и перешел на бег—       — Один помидор. Сколько?       — Два за целую корзину.       — Мне нужен только один.       — Только один? — хозяйка посмотрела на него со своей табуретки под навесом, сдвинув широкополую шляпу с загорелого лица, повидавшего жизнь. — И что мне, по-твоему, делать потом с остальными помидорами?       — Вы можете продать мне один? У меня только… — Наруто уставился на последнюю монетку в кошельке. — Вот столько.       Хозяйка вежливо улыбнулась, мягко отказывая:       — Прости, не могу.       — Это для моего лучшего друга. Он очень любит помидоры.       — Мило.       — Он болеет. А помидор его очень порадует.       — Пусть не хворает.       Капли стекали по волосам вниз, за шиворот, по позвоночнику, а погода портилась все сильнее. Наруто решил поторопиться и поклонился, прекращая торговаться.       Срезая путь, где только можно, он бежал, пока сквозь сплошную стену дождя впереди не замаячили белые стены их дома.       Черт, это моя любимая обувь.       ***              Ему, выбитому из колеи внезапной грозой, со сбившимся дыханием от бега через весь город, повезло, что Сакура сперва завела его на кухню. Так, по крайней мере, лужа с одежды расцвела лишь в одном месте.       — Ты Сая не встречал?       — Сая? — Наруто скинул рюкзак с плечей.       — Я отправила его тебе навстречу с зонтом.       — Когда?       — Сразу как дождь начался. Тучи такие темные были.       Наруто пробормотал что-то в благодарность, поворачиваясь, чтобы заняться вымокшим насквозь рюкзаком, от которого уже повеяло землей, где его не единожды вываляли, и вытащил покупки.       Я не хотел звать его с собой, чтобы ты не оставалась одна. А теперь ты заявляешь, что вышвырнула его куда подальше под таким глупым предлогом.       — Что это? — Сакура подобрала прозрачный пакет с желатином.       — Ерунда, в суп можно всё что угодно бросать, вкус не поменяется.       — Да, но.. а это что?       — Тофу.       Сакура прошлась по остальным продуктам с выражением полного неверия на лице:       — Я же не просила покупать тофу.       — Ну да.. Я случайно список дома оставил.       Сакура уставилась:       — Тогда почему ты за ним не вернулся?       — Завтра снова схожу.       — У тебя лишние деньги завелись?       Наруто промок, замерз, и устал. Он попытался выглядеть виновато, но, видимо, получилось не очень, потому что Сакура не улыбнулась в ответ.       — Я приготовлю суп.       — Из чего, из лука и мандаринок? Половину которых ты уже, кстати, съел. Что ты еще купил? — Сакура перебирала покупки. Вердиктом стало молчание. Она без слов взяла продукты и открыла холодильник.       Наруто стоял и молча наблюдал, беспокойно спросил, не задавая главного вопроса:       — Ничего не случилось, пока меня не было?       — Что? Нет. Ты о чем?       — Ты просто вся светишься, будто случилось что-то хорошее.       Возможно, Сакура и пыталась показаться раздраженной, но милый румянец выдал ее истинные мысли:       — Неплохая попытка, но я на такое больше не ведусь. Иди в душ погрейся, пока не заболел.       — Точно? — снова попытался Наруто. — Уверена?       — Тебе просто повезло, что я еще не устала от твоей холостяцкой готовки. — отшутилась, снова уходя от ответа. — Только ты способен придумать рецепт, по которому еду можно просто поставить на плиту и забыть о ней на часок.       Наруто понимал, что если спросит снова, то будет выглядеть подозрительно. Да и Сакура, кажется, была в порядке, не злилась и шутила. Он попросил принести чистую сухую одежду, а сам направился в ванную, встал под теплую воду и уставился в стену.       Всё, что угодно, лишь бы выпроводить меня отсюда.                     Три месяца, одна неделя, шесть дней              Наруто уже несколько дней следил за Саем. Тот иногда уходил — всегда в разное время — никому ничего не говоря. Когда Наруто всё же решил поинтересоваться, тот ответил, что ходит в городскую библиотеку.       — У них там удобные стулья, и я могу поменять книгу сразу же, если она мне не понравится.       — Лучше читай дома, — с Саем можно было не осторожничать, он всегда воспринимал все за чистую монету. — Мне тут скучно одному.       Сай взял книги из библиотеки на дом. Наруто пробежал взглядом по корешкам, читая названия.       — О, ты любишь любовные романы? Ты их хоть не конспектируешь?       — Иногда я нахожу в них полезную информацию. Они же отчасти списаны с реальной жизни. Но я понимаю, что ты имеешь в виду.       В этот момент Саске прошел мимо открытой двери, коротко заглянув внутрь. Пока Наруто вскакивал с кровати, тот уже ушел, но все равно было приятно громко хлопнуть дверью в удаляющуюся спину.       — Ты в порядке? — спросил Сай, кажется, первый человек, который это спросил.       — Прости. Не рассчитал силу.       Наруто сел обратно на крутящийся стул, взял в руки верхнюю книгу из стопки, повернул и прочел название:       — Ну такое. Мне что-то не нравится романтика.       — Не знаю, что находят в подобных романах другие люди, но лично мне они нравятся, потому что в конце герои всегда счастливы. Такое странное чувство. Что бы ни случилось, в конце всё будет хорошо.       В конце все будет хорошо — Наруто хотелось поспорить, но его мнения никто не спрашивал — надо просто попытаться это игнорировать, и оно само забудется.       — Мне хочется изменить свое отношение к проблемам в реальной жизни, — продолжал Сай. — Стоит начать верить, что все будет хорошо, а не предполагать наихудший исход.       — Не вздумай. Так и погибнуть кто-то может.       — Да.. Наверное, ты прав.                            Три месяца, две недели, один день                     Прошло достаточно времени, чтобы Наруто смог справиться со злостью, которую чувствовал всякий раз, открывая глаза по утрам. Он довольно долго игнорировал назойливые мысли, и расстояние, проложенное временем между тем, что почти случилось тогда и тем, что он чувствовал сейчас, сделало все каким-то нереальным. Будто этого никогда не случалось или случилось с кем-то другим, будто это было одно большое, ужасное, размытое недопонимание.       Наруто не забывал убедиться, что Сай остается дома, и уходил гулять. Ноги сами приносили его в долину на окраине деревни, где он пускал жабок по воде. Когда солнце начинало припекать,он раздевался и окунался в ручей, пытаясь поймать рыбу заостренной палкой.       Почему не ловится? Не сезон? Раньше у меня хорошо получалось!       Наруто отчаялся, с раздражением воткнув палку в дно, — и поймал рыбу.       Другое дело.       Он ждал, пока рыба приготовится, медленно и бездумно поворачивая ее над маленьким костерком, задумчиво глядя на покрытые облаками вершины гор вдалеке, и развлекался мыслями о том, как же все докатилось до того, что Саске решил стянуть с него одежду.              Наруто потрогал рыбину. Хвост сыроват. Наверно, стоит подержать еще пару минут поближе к огню, который своим треском не мог перекрыть тот смех—       Всё, хватит. Может, это и не совсем подходящий момент, чтобы думать обо всем случившемся, но Наруто уже достаточно долго не подпускал эти мысли близко, и сейчас они казались почти безопасными. Почему—       Почему ты рассмеялся, если сам хотел—       Нахмурился, уголки рта поползли вниз, уставился на янтарные искорки. А наступит ли хоть когда-нибудь подходящий момент, чтобы попытаться понять, почему Саске расслабился и подпустил другого так близко, подпустил Наруто так близко, так близко, что они почти—       Ты врал. Ты же наврал мне, да?       Новый вздох выпустил на волю первый из многих, тяжелых клинков замешательства, которые вот уже много дней вонзались остриями в мозг, и теперь вдруг стало так легко, будто сейчас и наступил правильный момент, чтобы понять: все сходится. Ничего бы и не произошло, без шансов, потому что это было просто игрой.       Ты и рассчитывал посмеяться надо мной, да? С самого начала. Ладно. Ты и не такое творил, а я все равно тебя прощал.       Сейчас рядом не было никого, кто мог бы сказать что-то глупое и успокаивающее, в чем он так нуждался, но солнце тепло грело спину, а Наруто давно привык, что Саске дразнит, издевается, насмехается, ранит его. Главное, чтобы — его.       А вдруг ты и Сакуру-чан втягиваешь в эти игры?       Наруто не имел ни малейшего понятия, какие слова заполняли пространство до и после молчания, нависающего каждый раз, когда он входил в комнату, но молил, только чтобы Саске её не трогал. Сакура такая милая и хрупкая, и открытая, и эмоциональная, и он хотел, чтобы она такой и оставалась. Если Сакура тоже начнет тонуть, а Наруто придется делать выбор, кого спасать—              Сакура же хорошо разбирается в людях. Она же понимает, что Саске еще не до конца пришел в себя и пока не знает, что делать с вдруг навалившейся обычной жизнью, потому-то она и затащила тогда Наруто в свою комнату и сказала ему об этом.       Ты что, забыла? Или ты все ещё так сильно в него влюблена, что больше не замечаешь этого?       Он обязан защитить ее, чтобы Сакура не сломалась так, как Наруто никогда не сломается. Самый лучший вариант развития событий — всё обошлось, Саске стало лучше и они жили долго и счастливо.              Наруто поднес к глазам рыбу и, внимательно осмотрев, положил на камень, разрезал на две части, вытащил кости, отделив пальцем позвоночник. Мясо было мягким и соленым, но не тянуло на обед, хотя и уняло урчание в желудке до возвращения в квартиру. Как всегда, радужная вера помогла не думать о реальных проблемах и дала новые силы шагать вперед по давно выбранной дороге в направлении туманного горизонта.       Я спасу тебя, Саске. Потому что это могу сделать только я.       ***       Сакура сидела за письменным столом, погруженная в работу и горы бумаг. Наруто тихо постучал в дверь, чтобы не напугать:       — Ты уже обедала?       Она обернулась:       — Еще нет. Приготовишь?       — Жареный рис и кабачковые оладьи, пойдет? Где Сай, кстати?       — Не знаю. Вышел куда-то. Слушай, может он в тайне с кем-то начал встречаться? — Сакура улыбнулась и хихикнула. — Я одолжила ему те сопливые романчики только потому, что он увидел их у меня на полке и стал расспрашивать. Я не хотела его подсаживать.       — Ему, наверное, скучно. Нам всем скучно, — Наруто оттолкнулся от двери и пошел тренировать запястья ножом и разделочной доской. Пока в одной сковороде жарились оладьи, а в другой — рис, он попытался придумать иной способ спросить, не задавая главного вопроса. Он волновался о Сакуре, об уходящем времени, о том, что видел, о том, чего не видел. Но ничего вдохновляющего так и не пришло в голову, и он удовлетворился ярким блеском зеленых глаз, когда занес ей обед.       — Ты и для Саске-куна приготовил?       — Не-а.       И она разделила свой. Разрезала на две половины. Занесла в комнату Саске и осталась там дольше, чем должна была, а позже выпила чая с печеньем, утоляя голод. Наруто никогда прежде не чувствовал себя так напряженно и понимающе.              Три месяца, две недели, четыре дня              Сакуре казалось немного глупым, что Наруто и Саске по-прежнему старательно друг друга избегали. Дети вдвое младше и то вели себя взрослее. Ее волновало, что Наруто стал надолго покидать квартиру, но так как это пока не причиняло неудобств ни ей, ни Саю, и оба парня нормально ели, спали, дышали, она не видела нужды вмешиваться. Наверняка они опять поигнорируют друг друга какое-то время, а потом вдруг волшебным образом, без особой причины, снова вцепятся друг другу в глотки. Вскоре после распределения в команду с этими двоими она поняла, что это был их способ не поубивать друг друга.       Единственное, о чем она попросила Наруто — заделать дыру в стене до прихода проверки.                                          Три месяца, три недели                     Наруто схватил пальцами ног дверную ручку, так как руки были заняты палочками для еды и пластиковым контейнером, толкнул дверь, а за ней оказалось порядком удивленное таким приветствием лицо. Втянув в себя остатки лапши, он убрал ногу с двери, слегка склонив голову в вежливом поклоне.       — Бабуля?       — Ты всегда так двери открываешь?       — Только по субботам. Что ты тут делаешь?       Тсунаде прикрыла за собой дверь.       — Как будто я к тебе в гости никогда не заходила.       — Вообще-то нет. Ты всегда по делу.       Один быстрый взгляд вокруг ясно обрисовал картину прошедших месяцев. Она попросила домашние тапочки и шокированно застыла на секунду, когда Наруто просто сбросил с ног свои.       — В первую очередь я пришла проведать вас троих и уже потом — Учиху. Подумала, что пора зайти. Смотрю вы.. обжились.       — У нас чисто.       — Да, я слыхала истории про твою прошлую квартиру. Уверена, что по сравнению с той, эта просто сверкает. — Тсунаде говорила это горам мусора прямо на входе. Хоть рассортировали. — Ты же помнишь, что хватит и одного человека, чтобы превратить квартиру в конюшню, да?       — Мы убираем раз в неделю. Ты просто пришла не в тот день. И вообще, невежливо приходить без предупреждения.       — Я предупредила и вижу, как вы расстарались. Попробуй убирать каждый день по чуть-чуть. Посмотришь, жить станет проще.       Наруто развернулся и зашагал прочь от увещеваний, занявшись чайником — подставил его под кран.       — Сделать чаю?       — Зеленого, если есть. Ну так что, как вы?       — Хорошо.       — Да?       — Ага.       — Не хочешь рассказать подробней? И где Сакура с Саем?       Капли на выпуклых боках зашипели и скатились вниз, когда плита нагрелась. Наруто уверенно обращался с чашками и ситечком для заварки, и Тсунаде призналась себе, что эта его сторона произвела на нее впечатление.        — Наверное, по своим комнатам разбежались. Может, Сакура-чан спит. Она обычно спит в это время. Не знаю, правда, от чего она так устает.       Тсунаде догадывалась, но ничего не сказала. Наруто все еще стоял к ней спиной.       — Понятно. А сам-то как?       — Хорошо.       — Это я уже слышала, — сказала Тсунаде, поудобнее сев на стуле. — Я надеялась узнать подробности. Или мне предположить, что ты не хочешь говорить о Саске, потому что все совсем не хорошо?       На мне что, написано, или ты просто очень умная? Наверное, поэтому ты и стала Хокаге.       Правильно догадываешься—       — Он встает. Что-то делает. Бесит меня. Как обычно.       Тсунаде понимала, что этим и придется удовлетвориться, и поэтому беспокоилась. Она помнила свой собственный опыт, когда она, вместе с Джирайей и Орочимару, были генинами, постоянные ссоры этих двоих. Но тогда они были молоды, какими когда-то были и Наруто с Саске. А сейчас они выросли, Саске вернулся, а Наруто сражается с проблемами, избегая всех и отмалчиваясь, а не жалуясь на каждом углу. И это ее волновало.       Наверняка, у него есть на это весомая причина. Ох уж эти подростки. И на что я надеялась?       — Не знаю, мы особо ничем не занимаемся. Сакура-чан, кажется, хочет организовать книжный клуб вместе с Саем. Я посоветовал начать с кулинарных книг, но ей не понравилось мое предложение. Ты не подумай, она отлично готовит! Это, скорее, для Сая. Сакура-чан берет рецепты у мамы, поэтому ее еда всегда на высоте.       — Понятно, — вежливо кивнула Тсунаде.       — Ага. Ах да, а еще я постоянно засыпаю перед телевизором, так что наверно счет за электричество будет немного больше в этом месяце. И еще я пару раз забыл свет в ванной выключить на ночь. И настольную лампу.       — Так что, ты бесплатно сходишь на пару миссий D-ранга? Ты это пытаешься сказать?       Наруто решил, что пора прекращать болтать лишнее и рыть себе яму, особенно с более опытными оппонентом:       — Ты же говорила, что нам нельзя ходить на миссии.       — Если я могу нарушить правила ради Саске, я тем более смогу сделать это ради тебя.       После этого Наруто замолчал и протянул ей чашку с чаем.       — Где комната Саске?       — Вон там.       Тсунаде не удивилась, когда Наруто предпочел исчезнуть в своей комнате вместо того, чтобы остаться и подслушать разговор. Она тихо постучала и открыла дверь. Саске глянул на нее и склонил голову, чтобы высказать минимальное количество уважения, которое он ей задолжал за то, что не был казнен в первый же день, выпрямился, сел ровнее и настороженнее, и Тсунаде закрыла за собой дверь.                            Три месяца, три недели, три дня              Наруто был полным придурком и ему было об этом известно. Не важно, что происходило в его жизни. Каждый раз он оказывался на полу своей комнаты, держа в руках футболку Саске и глубоко вдыхая ее запах.       Он мог проигнорировать всё что угодно, кроме того смеха. Этот звук, исходящий из груди лучшего друга, заставлял сжимать зубы до боли. И широко распахивать глаза, чтобы убежать от воспоминаний. Смех постоянно звучал в голове и пронзал сердце до боли,— и ничего не помогало ее унять.       Но каждый раз, слыша имя Саске, он чувствовал одно и то же. Наруто скучал по своему другу. Он мечтал перестать хотеть быть друзьями, или же стать друзьями получше, или хотя бы стать такими друзьями, которые относятся друг к другу, с минимальным уважением и человечностью, или как-то так.       Потому что сейчас он чувствовал, что, чем больше он пытается удержать свою семью, тем быстрее ее теряет.       Неужели— ну неужели нужно было смеяться? Ты мог просто ненавидеть ударить подраться накричать плюнуть—       Наруто спрятал футболку обратно под стопку зимних свитеров. Закрыл нижний ящик, невидяще уставился перед собой и обернулся, сталкиваясь взглядом с Саске, который открыл дверь и зашел в комнату.       Наруто почувствовал, что все его существо сейчас развеется, как облачко дыма.       Ты видел, как я—       — Какого черта ты тут забыл?       — Что ты делаешь?       — Ничего!       — Ты занят?       — А сам как думаешь?       Саске закрыл дверь. И защелкнул замок. На мгновение отблеск щеколды сменил настороженность на непонимание. Они упрямо избегали друг друга последние две недели, а сейчас Саске, который ни разу не переступал порог его комнаты с момента переезда, стоял там с чашкой чая, будто зашел поговорить о погоде.       — Что ты тут забыл? — снова спросил Наруто, на этот раз скептичнее и злее.       По-видимому, Саске искренне полагал, что не делал ничего странного: смотрел так заносчиво, что это казалось по-детски невинным. Наруто наблюдал за этим отвратительным выражением лица, пока Саске садился перед ним на корточки и ставил чашку на пол. В ней был не чай, в ней было — масло?       Саске сказал:       — На этот раз мы все сделаем правильно.       Наклонился. Наруто наблюдал, чувствуя, как хмурятся брови, когда тело инстинктивно приняло защитную позицию. Сейчас Саске был близко, непривычно близко, и он улыбался той странной улыбкой, вызвавшей тревогу. Черные глаза скользнули вверх-вниз по Наруто — от лица до ног и обратно; исследование.       Наруто выдал ряд быстрых ударов, каждый из которых заканчивался в крепкой хватке ладоней Саске— какого черта ты все еще так хорошо дерешься, когда из нас двоих только я хожу на тренировки?— и когда его кулаки не причинили запланированного вреда, замахнулся ногой, метя в лицо. Но Саске поймал и ее тоже. Поймал, закинул на плечо и зафиксировал между шеей и сгибом локтя.       — Прекрати это— пошел вон—       — Нет, — сказал Саске.       Первый удар Саске заблокировал свободной рукой, второй тоже, но третьим Наруто достал незащищенный живот, выбивая воздух из легких прямо себе в лицо.       Саске быстро пришел в себя:       — Успокойся. Я сюда не драться пришел.       Наруто ногтями оставлял отметины на коже, пытался стряхнуть его, отбросить, высвободить ногу из захвата. Но у Саске были другие приоритеты — eму сложно было защищаться одной свободной рукой, но он все равно не отпускал, и Наруто сползал все ниже на пол.       Наруто снова нацелился на лицо Саске. Удар в челюсть соскользнул, когда тот вовремя отклонил голову — и темные глаза затянуло однозначностью намерений и превосходством. Наруто зарычал, когда свободная рука Саске намертво пригвоздила его голову к шкафу.       — Успокойся, Наруто.       — Отпусти, блять, мое лицо!       — Слушай сюда. Дело не в тебе. Ничего личного.       Саске схватил его за щеки и повернул голову так, чтобы Наруто мог видеть..       — Мне наплевать на тебя. Можешь вообще не двигаться. Просто лежи и дыши.       ..каким сильным, разрушительным и жестоким он может быть. Саске всматривался в его лицо в поисках злости или отвращения, которые должны были там появиться, и Наруто видел как разгорался темный огонь в его глазах, когда тот не находил ни того, ни другого, а видел только—       А ты знаешь, как ударить побольнее..       — Я не хочу драться на этот раз. Лежи спокойно и дай себя трахнуть.       ..и у тебя получилось. Мне очень, очень больно.       Саске нависал над ним, наблюдая широко раскрытыми, темными глазами, в то время как его рука проскользнула под яркую футболку. Наруто оттолкнул ладонь, и Саске вцепился взглядом прямо в глубоко запрятанную в душе слабость, положив руку обратно, скользнул по животу ниже, панически и непривычно.       — Прекрати—       Остановить тебя. Я должен тебя остановить. Ты не останавливаешься, я должен— мне нужно—       Саске посмотрел вниз, подвинулся чуть вперед и наклонился еще ближе, все так же удерживая Наруто. Наруто отвернулся, почти не вздрогнув, когда рука оттолкнула его колено в сторону, чтобы Саске смог уместиться между ног. И оказаться так близко, что Наруто сразу почувствовал — у Саске уже стоит.       Что ты творишь?—Как мы вообще до такого докатились?—Я не могу—не могу пошевелиться—Я соврал, нам нельзя—       Наруто не знал, можно ли во всем винить исключительно Саске или же он тоже был виноват в том, что не сопротивлялся и позволил ситуации выскользнуть из рук. Одно дело — возня на диване, но когда на полу в комнате Саске все стало хуже, и он все равно это проигнорировал, все равно ничего не сделал, все равно отказывался об этом думать—       Теперь уже поздно. Саске уже пригвоздил его к полу, снова коснулся губами шеи, подхватил под талию и притянул к груди. Опять легко прижал зубами кожу, выдыхая.       Ничего не поздно —Ну же, останови его, останови—Хватит лежать, сопротивляйся—       Наруто знал, что теперь уже поздно не бывает. Нельзя позволить Саске так с ним поступить, если, конечно, он действительно на это нацелился. Он должен сопротивляться, оттолкнуть и вышвырнуть того за дверь, потому что не было никакого смысла, никакой логики в том, чтобы позволить Саске сделать то, что он сейчас собирался сделать. Но признать, что время на сопротивление было, но он даже не пошевелился, оказалось страшнее, чем все происходящее—       Наруто стряхнул его.       — Слезь с меня!       И Саске вернулся на место и ответил молниеносным ударом в лицо, таким сильным, что Наруто, совершенно дезориентированный, по инерции свалился на пол, утопающий в солнечном свете, а Саске вдавил его щеку в ковер рукой, нанесшей удар; его ноги все также бесполезно путались у бедер Саске, а тело замерло в неудобном, скрученном положении.       — Перестань, — протянул Саске, и его слова прозвучали будто издалека и не имели никакого значения. — Ты не похож на человека, который любит жестко, но мне придется, если ты не прекратишь.       Наруто замер вовсе не из-за угрозы, позволяя Саске задрать его футболку, но по ослабшему на щеку давлению догадался, что Саске принял это за подчинение.       А вот и нет. Не угадал.       Наруто пробовал сопротивляться. Пробовал драться. В том, что происходило сейчас его вины не было. Он сделал всё, что смог.       А вот и нет. Опять не угадал.       Наруто понимал, почему. Понимал, почему спустил это Саске с рук даже не раз, а дважды. Понимал, почему спускает ему это с рук и в третий раз, почему он лежал на полу, зафиксировав взгляд на щели под дверью, когда можно было просто позвать на помощь АНБУ. Понимал, почему, и понимание разрезало сознание пополам, то противоречие, с которым он так и не осмелился столкнуться лицом к лицу, и до сих пор не мог, даже в эту минуту.       Неправда— что он смирно лежал просто потому, что Саске так захотел, — мантра и самообман, за которые держался, лишь бы не думать о том противоречии. Наруто был не против сразиться с Саске, не против стать грушей для битья, в которую бы тот вгонял свои насмешки и злость, но это — это было уже чересчур самоотверженно.       Наруто не мог сказать, почему — снова ложь — их дружба всегда была такой особенной и непохожей на другие, такой противоречивой. Он был уверен, что обычные друзья никогда бы не оказались лежа на полу, пока теплые и грубые руки крепко держат бедра, чтобы тереться было удобней. Саске был слишком близко, и воздух не мог пробраться под одежду. В комнате становилось жарче.       Наруто понимал, что обычные друзья не пускаются в пятилетнюю погоню. И поэтому, рассказывая о ней другим людям, он видел, что те сильно удивлялись, слыша, как долго это все продолжалось. Они не удивлялись нерушимой, неоспоримой преданности или улыбке перед лицом неудач: они удивлялись только словам, что Саске — его лучший друг—       Вранье—       Пальцы Саске пробежались рядом с поясом штанов, резинка потянулась, дважды, и лопнула под сильными руками, затем — треск ткани. Прохладный воздух коснулся кожи. Саске отвернулся, дотягиваясь до чашки.       Я позволю тебе. Тебе, тому Саске, которого я помню.       Кем бы ни был тот человек. Может, когда-то Наруто сможет понять кем бы они были друг другу, если бы не стали лучшими друзьями; если всё каким-то образом закончится хорошо, и они перестанут ранить друг друга, использовать друг друга; если когда-то перестанут закрывать глаза на то, что просто уничтожают друг друга, может, тогда они смогли бы—       Я позволю тебе. Это случится. И я знаю, почему—       Наруто понимал, что у обычных друзей не было за плечами подобной истории. Обычные друзья не делали такого. Обычные друзья никогда не хотели— обычные друзья никогда не хотели—       Даже если эти чувства напугали его до основания души, даже если Саске действительно был настолько холодным и отстраненным, и жестоким, чтобы довести дело до конца — даже если не сейчас, даже если это случится позже, снова— глядя в одну точку на стене и чувствуя, как рука Саске скользнула между ног и затем в—       Я знаю, почему—       Дыхание Саске над ним; может, он смеялся; Наруто напряг челюсть, когда не смог ни заговорить, ни сглотнуть и понял с унижающей ясностью— не только пальцы Саске в—       Я знаю, почему, и все равно обманываю себя— Наруто понимал ясно, будто знал все эти годы— сколько не игнорируй, все равно никуда не денется— что Саске не был лучшим другом и не был уже очень давно, и причина, почему он— бежал за ним и думал о нем и верил в него и позволил ему и не мог ненавидеть его за это и не хотел шевелиться была в том что— Саске совсем не был его чертовым лучшим другом потому, что—       Он был гораздо бóльшим.       Достало. Ненавижу все это.       Саске был другим.       Что не могу тебя остановить.       Саске был особенным.       Как много боли мне приносишь.       Саске был его силой и слабостью.       Что вру самому себе — про твое признание, одобрение и весь этот бред—       Саске высвободил руку, — Наруто поморщился, но не от боли, не от той боли, — затем приспустил штаны, чтобы обмазать себя остатками масла на руке—       Мне это нахрен не нужно — признание, одобрение, не нужно мне это, это все вранье — ложь ложь ложь—       На самом деле я хочу—       — Кстати, спасибо. Если вдруг потом забуду.       На самом деле я хочу—       Саске потянул за ноги и вдавил его во что-то твердое на дверце шкафа, но это было неважно, плечо лежит под неудобным углом, но это тоже не важно. А синяки на его гордости и достоинстве болели не очень уж и сильно, когда Наруто напрягся и сжал зубы..              На самом деле я хочу тебя.       ..пока Саске входил в него, — и думал, может, это уже и есть последняя капля, чтобы бросить все и сдаться Саске, но не бросить Саске, стоит ли неестественная, растягивающая боль, пока Саске тихо стонал и снова толкался вперед того, чтобы просто быть рядом с ним. Саске обжег дыханием, наклонившись к его груди, приостановился, выбирая угол поудобнее, когда не смог войти достаточно глубоко. Наруто задержал дыхание и не открывал глаз, и не поднимал рук, они лежали по бокам, на полу, и беззвучно приоткрыл рот, пока Саске причинял ему боль, толкался жестче—       В конце концов, они найдут способ простить друг друга за все, что делают, за все, что никогда не сказали, но должны были, за все, что могло остановить Саске и не позволить использовать Наруто, а Наруто — не позволить искать в Саске того, чего в нём не было.       — Боже, в тебе так хорошо. Почему мы не сделали этого раньше?       Пошел нахуй, Саске, просто— сука, пошел нахуй.       Болело — все болело — болело так сильно, что он подумал, что сердце не выдержит, не все сразу, не так много, это странное чувство, что Саске — внутри, что входил и выходил из него, и что это ничего не значило, и ничего личного, и Саске было плевать, и Наруто нужно было просто лежать и дышать—       Саске присел на колени, наклонился над ним, опустил голову и подложил ладони под бедра, фиксируя. Наруто не смог спрятать свой быстрый вдох — запаниковал — подумал, что это была случайность, залился краской, подумал — но потом Саске сделал это снова, и это было очень—       Пошел нахуй, Саске, просто—       Пошел — нахуй—       Нахуй—       Нахуй—                            Наруто никогда раньше не видел, чтобы Саске так двигался; он не предполагал, что тот может издавать подобные звуки, только не Саске — не холодный, гордый Саске, который вдалбливался в его бедра и жестко его имел, и стонал, и каждый раз, когда Наруто простреливало теплом, он приписывал этому что-то, чего не существовало между ними. Что-то такое, что, возможно, если бы они были друзьями получше и время от времени разговаривали обо всем этом дерьме — что-то, что они могли бы исправить, вместо того чтобы покрывать зияющими дырами их дружбу всего за несколько минут в запертой комнате.       Я хочу чтобы ты вернулся домой но наверно этого мало чтобы ты бросил все и сдался мне.       Мы оба — совершенно—       И потому, что он ни в чем не был виноват, Наруто знал, что скоро— и волновался, что это было неправильно, поддаваться Саске, который дрожал и громко дышал, и вливал в его уши голос, который перекрывал его собственный; неправильно поддаваться его телу из-за чего-то жаркого, неправильного и до боли одностороннего—       Из-за Саске — его бывшего сокомандника, и соперника, и ебанутого на голову лучшего друга, который, в своем забытье и идеализме, почти заставил поверить, что это было личным, было большим, чем просто лежать и дышать, ведь с Саске было так хорошо—       После короткого импульса разрядки он уже знал. Будто знал всю жизнь. Саске был другим. Он был особенным. И теплым. И настоящим. И реальным. И рядом. И этого было достаточно. Это было больше, чем он, наверное, мог просить взамен. Наруто закрыл глаза, дышал, лежа под Саске и пережидал рваные толчки, пока бездушный смех в его голове не заглушил звук того, как Саске— как Учиха Саске—       Ну что, получил чего хотел?       Бывает.       Саске, наконец, замер, вышел и откинулся назад, отпуская его бедра, восстанавливая дыхание. Он поднял голову, открыл глаза и уставился на Наруто неверяще, с глубоко запрятанным ужасом. Наруто опустил пятки на пол. Все закончилось.       Но Саске почему-то еще не закончил. Когда тот забрался сверху, Наруто в напряжении замер и задержал дыхание, готовясь, на случай, если нужно будет быстро отреагировать— но Саске просто схватил его за волосы, оттянул голову в сторону и слизнул соленое с щеки, от уголка глаза до самого уха, которого затем коснулся тихий шепот:       — Я знал, что ты мне дашь.       Иногда Наруто просто поверить не мог в его чертову наглость.       Саске мягко рассмеялся в напряженной тишине, его губы и голос были все такими же близкими, жаркими и заносчивыми:       — Не переживай. Они не услышали.       — Наруто? — просто убила его этим стуком в дверь. — Ты там?       — ..гхм?       — Саске-кун с тобой? Его дверь открыта и его нет у себя, и вообще нигде нет..       — Я здесь. Мы просто разговариваем.       Наруто позволил себе эту мысль исключительно потому, что он был зол и его трясло— что Сакура, наверное, непроходимая дура, если поверила в такой невозможно идиотский трёп.       — О, здорово. Наруто, как освободишься, зайди ко мне, у меня прекрасные новости!       Конечно же, Саске не мог так просто взять и уйти. Наруто, плотно сжав губы, смотрел в потолок, и когда Саске извинился за то, что порвал его штаны, ответил вскинутым вверх средним пальцем, потому что язык отказывался формировать слова.       Нахуй всё.       ***       Саске завалился на кровать, подтянулся к подушке и, прижав ее к груди, свернулся вокруг нее, уставившись на стену, а затем — в окно. Он рассчитал скорость облаков, осмотрел какие-то тени и наблюдал, как птицы перелетали с ветки на ветку, пытаясь отвлечься, чтобы только не разорваться от смеха—       Я трахнул тебя— Я тебя трахнул, тупой ты добе, я сделал это, и ты мне позволил—       Он вышел из комнаты Наруто с болтающимися незавязанными шнурками штанов, футболка испачкалась и липла к телу, и он знал, что сейчас он был всесилен, и никто не сможет его остановить — ни тогда ни сейчас ни потом — только не в этом узком коридоре между двумя комнатами. Саске сильнее вцепился в подушку, трясясь в подступающей истерике, сжимая пальцами одеяло, задыхаясь в своем безумии, таком сильном—       Ну, сколько еще? Сколько ты еще продержишься— у тебя вообще есть предел— я найду его, Наруто, и потом тебе придется меня ненавидеть—       Защекотало в животе это знание и забурлило в груди вместе с более глубоким, лихорадочным, безумным чувством, которое он решил задушить и отбросить пока в сторону— я умею терпеть, смогу, я подожду— а пока было достаточно просто улыбнуться, широко, дико, горько и сломленно—              Игнорировать тебя не помогло угрожать тебе не помогло издеваться над тобой драться с тобой избивать тебя причинять тебе боль не помогло—       Саске успокоился и немного ослабил хватку. Нельзя заводиться. Нужно быть осторожным, а этого не получится, если мысли будут метаться в сторону одной пожирающей, навязчивой идее, как можно—       Сломать тебя— Сломаю тебя к чёрту, Наруто— Ты поддашься—       Я снова трахну тебя— ты же знаешь, что я сделаю это, добе, и знаешь, что не сможешь отказать— только я один могу— ты поддашься, потому что я достану тебя изобью сломаю потому что только я могу потому что—       ты мой—       ***       — Что там за хорошие новости у тебя?       Сакура прокрутилась на кресле и кивнула Наруто, чтобы тот заходил — сияющая и счастливая и он был благодарен, что её радость смогла просочиться к нему под кожу, к самому сердцу, которому сейчас так нужно было тепло. Он прошелся по комнате, бездумно трогая и переставляя все что попадалось под руку, чтобы у неё не вышло разглядеть приклеенную на лицо маску.       — О-о! Самые лучшие! — она захихикала, прикрыв рот ладонью, стыдясь собственной эмоциональности. — Я поговорила сегодня с шишоу, и она сказала, что Саске-куну иногда можно будет выходить на улицу— но только, если он будет идти на поправку, и уж точно не в ближайшее время. Но однажды — точно!       Наруто вздрогнул — Тсунаде-баа-чан думает, что Саске становится лучше?       — Представляешь?! Может, моя мечта исполнится и мы сходим с ним на фестиваль!       И повернулся к ней, когда сумел справиться с шоком—       Ты так счастлива сейчас. Я бы согласился пройти через это снова—       Так у кого с головой больше проблем: у него или у меня?       — Отличные новости.       Может, он что-то делает правильно. Может, ничего плохого и не случится, если иногда поддаваться Саске. Сакуру, по-видимому, это не задевает так сильно, как его— я что, принимаю все слишком близко к сердцу? — ведь она иногда улыбается, несмотря на то, что творит с ней Саске, или же умело заставляет себя верить, что Саске сильно нуждается именно в этом именно от нее, и — если сдаться Саске означало, что он снова наконец сможет видеть ее улыбку—       — Я рада, что вы с Саске-куном перестали ссориться. Мне как бы тоже неловко при этом присутствовать, понимаешь? Я ведь хочу проводить время с вами обоими, но вы действуете мне на нервы, когда постоянно орете друг на друга.       Наруто рассмеялся сдавленно, глаза в пол.       — Да уж. Прости. Просто Саске такой гандон иногда.       И неважно, что Сакура потом сказала, что именно из-за таких слов они постоянно и ругаются.       Потому что не в этом было дело.