Малышка Чжоу

      — Онни-и, — протянула Чеён, влетая в комнату старшей Чжоу. Та не отвечала. — Онни! Помнишь, ты обещала дать мне погонять твой ноут? Время пришло.       — Я работаю, — буркнула девушка. Это была правда: как и всегда, Чжоу увлечённо размахивала стилусом, подперев голову свободной рукой. Чеён подошла ближе.       — Я пока дам тебе свой.       — Он же не включается, — вспомнила соседка.       — Неправда, — с чувством заявила Чеён, — просто не совсем видно экран.       — Проси у своей новой подружки, — язвительно рявкнула Чжоу. Чеён немного подумала и удивилась собственным мыслям.       — Ревнуешь?       — Почему ты вообще ещё здесь? — Старшая наконец развернулась лицом к соседке, отложив все орудия. — У тебя же есть малышка Цзыюй, то есть малышка Чжоу, зачем же тебе мучить себя обществом старухи, а?       — Я должна выбирать между вами? Бред.       Это слова кольнули Чжоу, потому что бредом не казались, и она с радостью сбежала бы куда-нибудь подальше, лишь бы не продолжать, если бы спор не проходил в её комнате. Вместо этого девушка вскочила и решила при необходимости за шкирку выставить нежелательную гостью за дверь.       — Это было очевидно с самого начала, поэтому я и не рассказывала о ней! Я же не иду в сравнение с идеальной Цзыюй! Так хотела утереть мне нос, что явилась даже в общежитие.       — Её родители просили прийти, — заметила младшая.       — Она могла отказаться!       — А знаешь, что? — её тон подхватила Чеён. — Если она не нравится тебе, это ещё не значит, что не понравится никому! Ты даже не пыталась разобраться в ситуации, прежде чем глупо жаловаться! — Она хотела было уйти, как вдруг в голову её ударили новые претензии: — Вообще-то это всё, что ты делаешь, разве нет? Какая ты бедная, несчастная, обиженная злой младшей сестрой, а на деле без причины ноющая, потому что в отличие от неё не желала работать над собой, видя, как у кого-то это выходит быстрее! И кстати, это не значит, что она не прикладывала усилий!       — Да что ты знаешь?! — не унималась Чжоу. — Кто ты такая, чтобы судить меня?!       — Бдящая зрительница, — спокойно продолжила Чеён, скрестив руки на груди. — Из первых уст всё знаю. Маленькая девочка была слишком расстроена появлением сестры, поэтому возненавидела всё, связанное с ней. Так?       — Ты не была на моём месте и не можешь знать, — сквозь зубы процедила та.       — Почему же? Я была. И тоже бесилась на пустом месте, но, в отличие от некоторых, не двадцать лет. И я не втягивала в это других, как ты теперь пытаешься втянуть меня, хотя сестра твоя никогда зла на тебя не держала. Это правда — раз уж ты просишь, — я выбрала её. Хочешь знать почему? Потому что она не заваливает меня бесконечными жалобами на свою нелёгкую жизнь в несуществующем ущемлении и прислушивается ко мне.       — Прожила бы с ней двадцать лет и поняла бы, каково это!       — О, я бы с радостью! — неожиданно даже для себя засмеялась Чеён. «Меня таким не напугать», — подумала она. — И не только чтобы доказать, что ты заблуждаешься! В отличие от тебя она умеет делиться и не воспринимает мои слова с недоверием!       — У вас уже любовь и понимание — прямо идиллия, — язвила Чжоу, и не думая останавливаться. — Почему ты вообще всё ещё здесь?       — Даже если так. Может быть, ей не хватило любви от тебя, так моей окажется достаточно?       Наконец Чжоу поняла, в насколько странное русло зашёл разговор. А осознав это, она высокомерно усмехнулась, почувствовав победу.       — Возвышенные чувства?       — Не имеет значения, — отмахнулась Чеён, разворачиваясь. Она начала чувствовать, как лицо её краснело уже не от злости.       На прощание старшая одарила гостью разнородными оскорблениями и проклятиями, и обе девушки пообещали себе никогда больше не переступать порог комнат друг друга. Только яростно хлопнув дверью, Чеён заметила в общей комнате почти бегающую Дахён, с кем-то усердно прощавшуюся. Всё бы ничего, если бы телефон в её руках не принадлежал самой Чеён. Не остыв после споры, она яростно выхватила его у подруги (та без слов ретировалась) и взглянула на список последних вызовов. Входящий: малышка Чжоу. Не успела Чеён ничего сделать, как тот же номер совершил очередной звонок.       — Чеён? Алло! Дахён? — услышала она из динамика и тут же сбросила.       — Дахён! — рявкнула Чеён, увидев подругу в их комнате. Та снова усердно изображала телефонный разговор и не сопротивлялась, когда негодующая девушка опять забрала смартфон, только теперь уже принадлежавший Дахён. Тот был выключен.       — Она хотела что-то тебе сказать и, возможно… услышала часть вашей милой беседы.       — Дахён! — громче повторила Чеён. — Ты просто дала ей подслушать под дверью?!       — Тебя успокоит тот факт, что она не просила об этом?       — Нет! Зачем ты это сделала?       — А ты сказала бы ей это в лицо?       — Зачем мне это? — нахмурилась Чеён. — У нас и так неплохие отношения. Были.       — Но так же веселее.       Девушка в последний раз выругалась на подругу, уже практически без злобы, но от разочарования; она по необходимости толкнула Дахён в плечо и ушла, не придумав ничего лучше. Было уже поздно, поэтому она бессмысленно вошла в первую попавшуюся кафешку и взяла там кофе, лишь бы только не видеть лиц знакомых. Чеён сказала лишнего про ту, которая не должна была всего этого услышать, и даже при том, что слова эти достаточно лестные, девушка не находила себе места. Затем ей пришлось вернуться, но Дахён уже не было — видимо, ушла ночевать к подруге, чтобы не смущать её. Это было извинение, и Чеён её простила.

***

      Но она сделала худшее, что только могла сделать девушке, — повела себя как мужчина. Бросила, ничего не объяснив. С момента ссоры с Чжоу она стала страшно бояться разговора с Цзыюй, боялась увидеться с ней, поэтому сбегала из общежития на занятия (даже те, которые ранее отказывалась посещать) и в библиотеку, где готовилась к докладу. Подготовка, кстати, шла ужасно — без поддержки знающей подруги, без её мудрых и действенных советов, без её успокаивающих речей Чеён была на нервах, едва ли могла работать и только из раза в раз перечитывала уже написанный текст, не замечая повторов и опечаток. А день доклада приближался. Неожиданно обнаружившийся страх публики сбивал её с ног, но куда больше расстраивали размолвка с сёстрами Чжоу и начавшееся одиночество.       Может быть, знакомое общество художников всегда было не таким уж и страшным, как Чеён казалось в день доклада, но строгие лица преподавателей то и дело давали о себе знать с помощью каверзных вопросов. Увлекательнейшие доклады об индейской живописи и североафриканской архитектуре, однако, она решила пропустить, то и дело наведываясь в туалет для отвода души. Каждые пять минут ей казалось, что неожиданно подошла её очередь, поэтому приходилось возвращаться и разочаровываться. Чеён уговаривала себя не смотреть на присутствующих студентов, но глаза неотвратимо падали на публику — крайне внимательную, крайне заинтересованную публику (некоторые даже что-то записывали); разве они не станут придираться? Не заметят любой недочёт?       Вспоминая советы Цзыюй, Чеён какое-то время делала дыхательную гимнастику, постепенно ускоряясь, поэтому у неё закружилась голова. Она попробовала перечитать текст доклада, но строчки бегали перед глазами. Чеён пыталась позвонить родителям, но в последний момент ей показалось, что её зовут, и она сбросила. Тогда девушка пошла в туалет и шёпотом начала пересказывать вступление к докладу, но застопорилась на втором предложении. Казалось, всё кончено.       Мало того, в зале также сидела оценивающая комиссия, от которой и зависела её оценка. Планшет выскальзывал из её потных рук, листы намокли и вспучились. Дахён отказалась идти по причине неожиданно возникшей работы; родители, не имевшие возможности приехать в Сеул, пожелали Чеён удачи через скайп, а остальные знакомые просто нашли отговорки. Девушка осталась одна.       — Следующий доклад представит студентка третьего курса факультета живописи Сон Чеён, — прозвучало в микрофон.       Она в последний раз отпила воды и направилась на сцену, внимательно глядя под ноги, чтобы не споткнуться, и долго пыталась опустить микрофон (потребовалось просить помощи). Не лучшее начало, но не фатальное. Постепенно по мере самого доклада дрожь в её голосе пропадала, она смогла взглянуть в глаза некоторым слушателям, да и всё остальное не казалось больше таким же страшным. Чеён даже не пришлось мысленно переодевать присутствующих, чтобы заговорить увереннее, и, почувствовав успех, девушка даже смогла немного перемещаться по сцене. Это было почти так же, как в магазине, когда она в шутку зачитывала доклад Цзыюй, только без шуток, и от осознания этого факта ей стало совсем легко.       В какой-то момент, запнувшись посреди слова, Чеён разглядела, как в зал прошла высокая девушка и уселась на одно из мест подальше от сцены. Докладчица решила не испытывать судьбу и пыталась не смотреть на неё больше, но глаза сами просились столкнуться с чужими. Цзыюй источала внимание, она достала блокнот и не глядя записывала в него что-то в такт словам Чеён. Новая слушательница неотрывно смотрела прямо в лицо докладчицы, отчего та хотя ещё не осознавала ситуацию до конца, но чувствовала себя некомфортно и начала ещё больше двигаться на сцене, чтобы избежать этого взгляда.       — А теперь, — объявила ведущая студентка, когда аплодисменты стихли, — можете задавать вопросы.       Сначала право голоса получили члены комиссии, но Чеён, хотя и не без волнения, с ними справилась. Дальше ведущая выбирала среди нескольких поднятых рук из зала.       — По-моему, первой была девушка с задних рядов, да? Какой у вас вопрос?       Цзыюй осторожно положила блокнот на сиденье, озираясь по сторонам, и медленно поднялась со своего места, принимая микрофон. Чеён глубоко вздохнула и вцепилась в планшет, стараясь закрыть им как можно большую часть собственного тела.       — Спасибо, — тихо поблагодарила слушательница. Её глаза бесцельно бегали по предметам и людям, пока не остановились на подруге. — Как вам видится перспектива развития корейской литературы в ближайший период?       Чеён прекрасно знала ответ на этот вопрос. Она прочитала несколько авторитетных статей на эту тему и просматривала их настолько часто, что могла пересказать отдельные части практически дословно. Собственно, так девушка и сделала, за что получила отдельный плюсик от комиссии. Кажется, всё действительно прошло не так плохо, как казалось изначально. Но раз Цзыюй пришла, Чеён теперь придётся столкнуться с новыми проблемами.       К счастью, она не справилась с тем, чтобы быстро ускользнуть из здания. До того, как Чеён успела добежать до туалета, младшая Чжоу поспешила обогнать её и принудить к разговору, просто преградив ей путь. Старшая не смогла бы так просто уйти из-под этого грустного взгляда.       — Чеён, давай поговорим…       Девушка тяжело вздохнула и, по-детски нахмурившись, легко ударила Цзыюй по руке.       — Ты не должна была этого слышать! — недовольно заявила она. — Ты же поняла, что не я с тобой говорила, а значит, должна была сбросить вызов. Дурочка!       — Мне правда жаль! — горячо начала Цзыюй. — Просто ты… ты так заступалась за меня, как я никогда не смогла бы. Всю свою жизнь я винила себя в том, что сестра ненавидит меня, а теперь… теперь я могу об этом не думать. Я действительно сделала всё, что могла. А ещё ты сказала, что хотела бы пожить со мной, кажется.       — Ээ, я не то имела в виду, — Чеён стыдливо покачала головой.       — Я просто хотела сказать, — ещё больше воодушевилась младшая, — что я тоже так думаю. То есть про тебя. Ты одна из самых весёлых людей, которых я встречала. У тебя необычный вкус, и мне так нравится смотреть, как ты можешь сочетать вещи из совершенно разных стилей. Ты настолько милая, что иногда я забываю, что ты старше меня. А ещё я обожаю твои рисунки. Я повесила тот скетч в рамку, а ещё Дахён показала мне твои старые работы. И… ты просто невероятная. Намного лучше меня.       — Не говори так, — смягчилась Чеён, краснея. — Ты лучше в других вещах. Боже, это так смущает.       — Почему ты игнорировала меня, Чеён? — с грустными нотками в голосе спросила Цзыюй, заглядывая прямо в глаза подруге. Та подняла на неё взгляд и расстроенно вздохнула, приобняв младшую.       — Я не знала, что нам стоит делать.       — Зато я теперь знаю. — Цзыюй улыбнулась. — Пойти в кафе, держась за руки, и поесть кимчи.       Собственно, так они и сделали. Выяснилось, что Цзыюй ради доклада решила прогулять пару, но только один раз, ведь на ней всё равно не отмечают. Иногда даже такое неправильное поведение бывает оправдано. А плохое мнение о себе она в любой момент успеет исправить.