Emptiness / Пустота

       От неё веяло пряным ароматом целебных трав, жучиного мускуса и чем-то ещё, едва уловимым. Неимоверной тоской. Порой Телдрину казалось, что Линдвэн — воплощение вселенской печали. Время от времени в ней что-то ломалось: ни с того ни с сего мутнели золотистые глаза, начинали трястись руки, на лице застывало мученическое выражение, совсем как у статуи Мары в храме.       А голос… Он как будто был создан для того, чтобы наводить грусть. Даже даэдротовы баллады, слезливые до невозможности, в исполнении Гэр звучали более чем нормально. А это, надо сказать, уже огромное достижение.       И все же, будучи честным бардом — уж чего-чего, а поводов сомневаться в правдивости её слов не было — Гэрлиндвен не чувствовала себя счастливой. Только не после смерти лорда Наарифина. Он был не просто перспективным генералом, на которого указали родители, нет. Лорд был её братом по духу. Не родился ещё эльф, способный понимать Венн лучше: они могли часами разговаривать на самые разные темы, начиная от тонкостей алхимии и достижений Синдериона и заканчивая особенностями проектирования магических башен, ночи напролет спорить о вечном или того хуже — чаевничать за одним столом и баловать себя свежей выпечкой. Чопорные, чересчур воспитанные сестры и педантичная мать и рядом не стояли.       А теперь его нет, а она не в силах что-то изменить. Сердце болезненно сжималось, стоило только вспомнить безжизненное тело Лорда, подвешенное на верхушке Башни Белого Золота и оплетенный изумрудно-зелёными листьями ежевики гроб.        Прошло немало времени, но зияющая чёрная дыра в душе так и не затянулась. Ничего не изменилось: Гэр чувствовала себя одиноко даже сейчас, свернувшись клубочком в объятиях Телдрина. Серо тяжело дышал. Ночка выдалась бурной, сразу и не скажешь, что эта своенравная альтмерка может быть такой. Такой… отчаянной, что-ли. Она ловила каждый момент, каждый мимолетный поцелуй, каждое его прикосновение. Растворялась в сладком забытие. Без боли, без страха, без вечных душевных терзаний.       Линдвэн впервые за долгое время ощущала полную свободу.       Телдрин горько усмехнулся. Знал ли он, чем обернется глупая сделка с певичкой там, в «Нетче»? Однозначно, нет. Он наивно полагал, что дальше взглядов украдкой и ненавязчивых попыток лишний раз ущипнуть Гэр за филейную часть не зайдет.       И пусть она никогда не принадлежала ему по-настощему, Телдрин был рад хотя бы тому, что мог просто быть рядом.