Суровые будни волонтера

-…Вы там совсем все из ума выжили что ли? – сонным и одновременно измученным голосом спросил Дин. Эта фраза и разбудила меня. - Я не виноват. – стал оправдываться, судя по голосу, который мне уже был знаком, мужчина. Кстати, его голос не принадлежал ни Ричарду, ни Эйдану, ни Джеймсу, и ни Эвану, которого я в этом лагере точно не видела. – Это приказ свыше. Извини, что разбудил. Я, еще раз повторюсь, не виноват. - Боже… - простонал сожитель. Нарушитель сна еще раз извинился, и после этого дверь еле слышно закрылась. На миг наступила тишина, нарушаемая звуками хождения по коридору. – Марин, ты спишь? - Да… - еле слышно ответила я и укрылась одеялом с головой. - В принципе можно поспать еще минут десять. Как проснешься, приходи к директору. Там планерка будет проходить. Дин быстренько собрался и, поцеловав меня, вышел из комнаты. Я не стала долго валяться в кровати. А то еще выговор сделают. Я надела майку, поверх нее волонерскую футболку, шорты, сделала как-то неаккуратно пучок на голове и тоже вышла из комнаты. И вот, верите или нет, я не знала, в какой стороне (об этаже я вообще молчу) находится кабинет директора. Что ж, я пошла на авось. Думаю, пойду сначала налево. Если не найду – пойду обратно , а оттуда направо. А это ангел во всем виноват. Он должен был мне сначала рассказать, где находится наш начальник, а потом идти. А он же мне вчера вроде рассказывал, потом Эйдан подробно все расписывал чуть ли не в шагах и метрах… Вот кто мне теперь виноват? Вот мимо меня прошел явно вожатый. За ним еще один. Я решила последовать за ними. Мы миновали не один коридор. Сначала я запоминала и считала каждый поворот, но их было так много, что я сбилась. Потом мы миновали этажа два и в конечном итоге эти вожатые привели меня никак не к директору. Это были чьи-то подопечные. «Ну, Дин. Вот если я тебя найду – покусаю. Ты же прекрасно знаешь, что я здесь впервые. Мог бы и подождать меня. Вместе бы пошли на эту планерку!» - С этой мыслью я шла по коридору, сложив руки за спиной. Я разглядывала отрядные уголки, которые некоторые отряды сделали вчера. Вдруг кто-то коснулся моего плеча. Я от неожиданности вздрогнула и обернулась. Позади меня стоял мужчина примерно моего роста и лет сорока. По цвету волос он почему-то напомнил мне Олега Газманова, а внешностью - Бильбо Бэггинса. Он смотрел на меня удивленным и одновременно измученным взглядом, как сам господин взломщик на Гэндальфа, когда к нему в нору ввалилась целая гурьба гномов. - Марина, верно? – спросил он у меня, сложив руки на груди. Теперь я знаю, кто этот нарушитель покоя. - Она самая. – не растерялась я. – Но… Как Вы узнали? - По-вашему мы зря печатаем имена волонтеров на задней части футболки? Вы заблудились? – говорить ему правду я не очень хотела, но пришлось. А вдруг это мой спаситель? - Честно сказать – да. – я посмотрела в пол. – Я шла на планерку и… - Не дошла. – ответил за меня Бэггинс. - Именно. Марина. – я протянула руку. - Я в курсе. Во всяком случае, Мартин Фриман. Для Вас просто Мартин. – и он протянул мне руку в ответ. - Бильбо? - Бэггинс. Хоббит. Из Шира. – сказал он с такой же интонацией, как в фильме. – Ладно. Пойдем, провожу тебя до кабинета директора. - Было бы неплохо. *** Все же разборку по поводу того, что я опоздала на планерку, я Дину обеспечила. И знаете, что он мне ответил? Он сказал, что я во всем виновата, мол, не могла попросить его проводить меня до директора. Я, сказав, что он самый натуральный эгоист, молча встала и, хлопнув дверью, вышла из комнаты. Кстати, он до сих пор со мной не разговаривает по этому поводу. А мне, если честно, все равно. Кроме него у меня есть Джеймс, Эйдан, Ричард и Мартин. Сейчас было время завтрака, поэтому я пошла к выходу из корпуса, чтобы потом пойти в столовую. Это единственный маршрут, который я запомнила. По дороге я встретила Мартина. Он спросил у меня, почему я такая недовольная и что со мной произошло. Я не стала рассказывать ему эту «занимательную» историю. Я сказала, что настроение что-то резко упало. Фриман ответил мне, что настроение срочно надо позвать, так как веселье мне больше к лицу. Он не первый, кто это подмечает. …И вот я стою в очереди за очередной порцией завтрака для моего отряда. Просто я накрываю на стол своим детям, а точнее помогаю дежурным. На то я и волонтер, чтобы все делать добровольно. Эта столовая очень сильно отличалась от столовой, которая находится в русском лагере. Она похожа на, не постесняюсь этого слова, ресторан. Большие окна с такими же большими шторами, много цветов… Телевизора не хватает для пущего эффекта. А, на мой взгляд, он здесь и не нужен. Чтобы дети не отвлекались. Пока я стояла в очереди, заметила на стене одну весьма красивую картину. На ней был изображен горный пейзаж. Не удивлюсь, если это горы самой Новой Зеландии или какие-нибудь Альпы. Я не помню, как поставила последнюю порцию на поднос. Я отошла в сторону, чтобы дать другим людям взять завтрак. Я так и шла, любуясь этой картиной. Хорошо, что я вовремя оторвалась от нее, но… В меня «врезалась» какая-то личность. Завтрак этого недоразумения и мой тоже вылился весь на меня. Остальные люди сразу обернулись в мою сторону. В тот же миг прибежали женщины со швабрами. А я просто стою и обтекаю кашей… Да что ж за день сегодня такой? - Извините, пожалуйста. Простите, ради бога, я вас умоляю. – личность стала собирать все тарелки, которые валялись на полу, на поднос. - Извинения приняты. – недовольно ответила я. – Здесь есть и моя вина тоже. – на этих словах я выжала футболку. - Да нет. Я виноват в большей степени. Извините еще раз, прошу Вас. Боже… Мне так неловко. – тут он поднял оба подноса и посмотрел на меня с сочувствием. И я узнала этот взгляд. Взгляд Леголаса. Твою мать… Тут что, весь каст Хоббита собрался? – Я так виноват перед Вами… Что же делать… - он посмотрел на меня, потом на свою футболку. Поставив поднос на ближайший стол, он снял свою футболку и протянул мне. – Держите. Я виноват, и свою вину осознаю. Поэтому дам Вам свою футболку, а Вы дайте мне свою. Я ее постираю и занесу вечерком. - Не стоит утруждаться. – я махнула рукой. - Я и сама вполне смогу ее постирать. - Стоит-стоит. Я же виноват... Я все же настаиваю. - Леголас, как я окрестила его, кивнул на свою футболку. Я недолго думая взяла ее и развернула задней стороной к себе. - Орландо? – спросила я, глядя на данную личность. – И фамилия Блум. – уточнила я. - Он самый. – Леголас улыбнулся. – А Вы – Марина. – я только подтвердила этот, можно сказать, факт. Что ж. Я сняла с себя мокрую футболку и отдала ее Орландо. Блум, повесив ее на плечо и, забрав наши подносы, куда-то ушел. Я же надела на себя сухую «униформу» принца Лихолесья и пошла к своему столу. Через несколько минут в столовую залетели дети и их вожатые с волонтерами. Среди этой толпы я заметила Ричарда, который, видать, тоже заметил меня и помахал рукой в знак приветствия, при этом улыбаясь. Я тоже помахала ему в ответ, но нужен мне сейчас был совершенно не Армитидж. В конце этой толпы я увидела шкетов Дуринов. Мой, который, был очень серьезным, а Пушкин, судя по улыбке, рассказывал ему что-то веселое, но блондину явно было не до этого. Эйдан, махнув рукой, пошел в противоположную от О'Гормана сторону. Дин, даже не глядя на меня (Но зато он как-то странно посмотрел на мою футболку), прошел к своему месту. Я тоже заняла свое рядом с ним. Все эти пятнадцать минут мы сидели молча. Даже не перекинулись парой фраз. Я не понимаю, на что можно было обидеться? На то, что я сгоряча назвала его эгоистом? Мне кажется, что каждый из нас в душе немного эгоист, но не до такой же степени! Блондин ушел из столовой раньше положенного времени. В этот момент мне очень хотелось с ним поговорить и загладить свою вину, но я должна была помочь ребятам убрать все со стола. По ходу моего занятия ко мне подошел Ричард и спросил, почему я такая растерянная и немного грустная. Я ответила ему то, что ответила Мартину, мол, настроение упало, все такое… Армитидж пригласил меня сегодня вечером в гости в его палаточный лагерь. Песни, говорит, под гитару будем петь. Я сказала, что ничего не обещаю. У меня большие планы на этот вечер. Минут через пять я была в нашем большом корпусе и уже шла по коридору. Hаправлялась я прямиком к Тернеру, так как в свою комнату идти не очень-то и хотелось. Я бы с удовольствием пошла к Фриману, но я так и не разузнала, где он живет. Да и потом, может у него есть какие-то важные дела, а я приду и буду его только отвлекать. Жаль, что Несбитт живет далеко – в палаточном лагере вместе с Ричардом. А еще мне хотелось поближе познакомиться с Орландо… Но наша встреча была настолько мимолетной и не очень благоприятной для меня, что я, опять же, не узнала, где он живет и каким отрядом руководит. Я знала только, где живет Эйдан. Он из нашей секции, и живет на том же этаже, что и я. Вот я уже была на месте назначения. Немного постояв и взвесив все «за» и «против» (мол, может я зря пришла? Может, он тоже занят?), постучала в дверь. По ту сторону двери попросили подождать. После чего послышалось какое-то шуршание. Едва я сказала, что это, как он любил выражаться, невеста Дина, Тернер перестал чем-то шуршать и разрешил войти. Оказывается он сидел на кровати и, читая что-то в телефоне и одновременно его заряжая, ел чипсы. - Вот зачем ты так пугаешь, Марин? – немного обиженным тоном спросил ирландец, доставая из-за спины пачку с этой вредной едой. – Я уж думал, что к нам проверка приехала. А где жениха потеряла? - Молчи, Тернер. – грустно проговорила я, махнув рукой. – Мы с ним поругались. - Так. – актер отложил телефон в сторону и подвинулся ко мне поближе. – Вот это поворот. А я-то думаю, что он такой нервный… А какая, собственно, причина? - Ерунда. Видите ли, я не попросила его отвести меня на планерку. А потом сгоряча назвала его эгоистом… И он обиделся на меня. Больше мы с ним не разговаривали. - Ерунда, действительно… - задумчиво произнес Эйдан. На миг он замолчал, глядя мне в спину. – Позволь поинтересоваться. - Позволяю. - С каких таких пор ты теперь Орландо? - Решила вот имя сменить себе. А то мое мне что-то надоело. Бабское оно какое-то. А я пацанское хочу. – в шутку сказала я. – А если по существу, то мы с Леголасом до вечера футболками поменялись. Была причина просто. - Понял. – на этом он посмотрел на пачку с чипсами. – Будешь? – и он протянул ее мне. - Спрашиваешь еще. – и мы стали уплетать чипсы, при этом разговаривая на самые разные темы. И наш разговор плавненько перешел на воспоминания о прошлом лете. О лагере, о нашей первой встрече… И стоило мне упомянуть свою сестру, Эйдан стал расспрашивать меня, как она поживает, чем занимается на сегодняшний день, есть ли у нее кавалер. Естественно я рассказала ему обо всем, что его интересовало. Ответом на последний вопрос сразу же огорчила, мол, кавалер есть. Он сразу загрустил, но потом стал спрашивать меня о моей работе. Почему я преподаю именно иностранный язык, а никакую-нибудь там химию или физику. Я стала рассказывать ему, что иностранным языком я заинтересовалась еще в пять лет. А физику и химию я терпеть не могла не то, что бы в школе, даже в институте. Конечно, Эйдана потрясла такая информация, что иностранный стал интересен мне в такие столь ранние годы. И мы бы долго с ним сидели и рассказывали друг другу о своей жизни, если бы не занятие английским, поэтому я, попрощавшись и пообещав прийти еще, пошла к себе. *** Вечер. В открытое окно доносилась музыка с дискотеки. Я не пошла на нее, так как не было настроения. Да и Дин тоже. Он сейчас занимался нашим отрядным уголком, а точнее дорисовывал его. Вообще, этим делом хотела заняться я, но… Как видите – его уже заняли. Так что мне ничего не оставалось, кроме как переписываться с сестрой и отправлять ей потрясающие виды Новой Зеландии. Честно сказать, наше молчание меня очень напрягало. Я хотела начать разговор, но как – я не знала. Он и так со мной разговаривать не хочет. Зачем я буду навязывать свое общение. И вообще мне не хватало общения с этим ангелом, честно. Общение с тем же Эйданом – одно, а с Дином – совершенно другое. Боже, какой же я была дурой этим утром… Вдруг кто-то постучался в дверь, и в комнату вошел Орландо с моей футболкой на плече. Поздоровавшись с О'Горманом, он подошел ко мне и протянул мою вещь. - Вот. Держи. Я хотел тебе ее пораньше занести, но забыл. - Ничего. - я, сняв его футболку, отдала ее хозяину, а сама надела свою родную под прожигающий взгляд блондина. – Извини, если бы в тот момент я была осмотрительнее – ничего такого бы не случилось. - И ты меня извини. Ведь я по большей части виноват. – на этих словах он посмотрел на моего сожителя, который готов был поломать кисточку пополам. – Ладно. Я, наверное, пойду. До завтра. – и Блум удалился. Наступила гробовая тишина, нарушаемая музыкой с улицы, которая продлилась недолго. Блондин поставил кисточку в стакан с водой и подошел ко мне. - Это что сейчас было? – он указал на дверь. - Правильнее спросить: «Это кто сейчас был?» - слово «кто» я выделила голосом. – А я тебе отвечу: это был Орландо Блум. Замечательный человек, который когда-то сыграл Леголаса в кинотрилогии «Властелин колец» и «Хоббит». Названия каждой части этих фильмов называть не буду. - И что он здесь забыл, этот твой Леголас? - Как что. Неужели ты сам не видел? Футболку он забыл свою. А я у него - свою. – Дин удивленно вскинул брови и просто ошарашено на меня смотрел. От этого взгляда мне становилось не по себе. Я прекрасно понимала, что наболтала лишнего, а точнее сказала не то, что надо было. – А что, я у тебя должна еще и разрешение спрашивать, мол, можно мне с ним общаться? Я же не запрещаю тебе разговаривать с другими волонтерами и вожатыми женского пола. И вообще, кто ты такой, чтобы тут мне такие концерты показывать? – и сразу же после моих слов О’Горман меня поцеловал. И только я вошла во вкус, так сказать, он отстранился от меня. - Этого, надеюсь, было достаточно, как доказательство того, что я тебя, дурочку такую, люблю? - А я тебя, дурачка, люблю. – и после моих слов он меня обнял. Я не знаю, сколько мы так стояли, но отпускать ангела так не хотелось. Только что кончилась дискотека. И как раз в эту же секунду мне пришлось отпустить Дина, так как в дверь постучали. Нарушителем такой идиллии стал… Вот, как вы думаете? Им стал сам Мартин Фриман. Волонтер всех волонтеров. Он сказал, что скоро отбой. Нужно пересчитать всех детей и дождаться обхода. Сегодня по расписанию как раз моя очередь.