Hogwarts Horror

      Brandyn Burnette — Down       Голос в голове не даёт покоя и звучит эхом:       «Драко… Драко… Драко…»       «Приди… Приди… Приди…»       «Я помогу… Помогу… Помогу…»       Драко, лёжа за плотно закрытым пологом, взялся за голову руками и прижал колени к груди в надежде, что голос в голове исчезнет. После завтрака стало нехорошо. От слова «совсем».       Если сначала всё казалось остатком плохого сна и глупым наваждением, то к середине дня уверенность в этом стала улетучиваться.       Голос без устали повторял, что поможет Драко со всеми его проблемами и избавит от плохих мыслей. Никто больше не посмотрит на него с укоризной и не осудит. Он будет жить счастливо с семьёй в покое и гармонии.       Это всё, конечно, очень заманчиво. Но на его памяти ни одна известная история с голосами в голове не заканчивалась хорошо. Драко собирал крохи сознания, чтобы использовать все навыки в Окклюменции, но от этого лишь сильнее отдавало болью где-то в затылке.       Ладно, если бы голосами всё ограничивалось. Но «приправой» к этому выступало ощущение, будто Драко что-то душит и обвивает всё тело. Скользкими змеями чувство проникало под кожу и заставляло стонать. Хотелось ногтями разодрать себя в тех местах, где больше всего чувствовалось давление этих «змей».       Мысли путались так сильно, что Драко перестал отдавать себе отчёт в совершаемых действиях. Его коробило и мутило.       — Драко, ты чего там скрипишь? С тобой всё хорошо?       «Гойл, отвали, а? Тебя только не хватало со своей опекой». Но голос не слушался, всё, что Драко мог ответить:       — Мгмх…       Видимо, это прозвучало убедительно, потому что Грег не стал дальше докапываться и вышел из спальни.       Через час терпеть стало совсем невмоготу. Мышцы скручивало, сжимало и рвало на части. В этот миг все его желания сводились к одному. Пойти к озеру. Ноги буквально дёргало спустить их с кровати. Драко сдался.       Он был готов отдать и сделать всё что угодно, только бы это прошло. Каждый шаг расслаблял и радовал, главное без устали себе повторять: «Я иду. Я иду. Я иду».       Проходящие мимо ученики то и дело кидали озадаченные взгляды. Ещё бы. Драко чувствовал, как пот струится по его телу, принося ещё больший дискомфорт. Оставалось только догадываться, как он выглядит в этой ситуации в целом.       — Эй, ты куда?       Кажется, это был Блейз. Но не было сил повернуть голову в его сторону.       Казалось, дорога из замка никогда не кончится, и те бесконечные метры до озера просто заставляли выть.       Только что в конце? Надо утопиться? Почему его именно озеро зовёт? Точно ли его имя — Драко Малфой?       Если в голове и возникали вопросы, то не стоило даже пытаться искать на них ответы. Мозг просто отказывался генерировать информацию.       Может, стоило предположить, что кто-то наслал на него Империус. Драко бы подумал об этом в следующий раз, но точно не сейчас.       Воздух улицы немного отрезвлял, но не давал ясности мыслям. Хотелось только к озеру.       Коснуться его? Да, возможно. Да.       Когда Драко был уже у цели, он наклонился и кончиком пальца провёл по водной глади. Сделал небольшой шаг, почувствовав, как вода пробирается в щель его ботинка, вызывая неприятную судорогу. Он уже собирался войти в воду полностью, но до ушей донесся чей-то голос, останавливая:       — Слушай, а что тогда на вокзале от тебя семейка Малфоев хотела?       Они говорят о нём? Что им надо?       Внезапно Драко охватила жгучая ярость, которая не поддавалась контролю. Она заполняла кровь, отдаваясь бешеной пульсацией в висках.       «Вы не смеете даже упоминать мою фамилию!»       Дышать становилось всё труднее, а в голове билось:       Убить… Убить… Убить…       Драко поднял голову и увидел, кому принадлежали голоса. Беспечная парочка мелкой Уизлетты с её шрамированным дружком. Кувыркаются на одеяле, даже не замечая, как по ноге поттеровской подружки ползёт что-то неведомое.       Внезапно скользкие ощущения прошли, как только младшую Уизли дёрнуло в направлении воды. Это была длинная шипованная змея. Шевелилась она так, будто из неё хотели вырваться тысячи других змей. Это не было похоже на щупальце гигантского кальмара, проживающего в озере. Сам вид этой штуки устрашал настолько, что где-то в подкорке сразу было ясно, что это необычное существо. Становилось дурно. Вокруг сгущался воздух, будто кто-то пролил вязкие чернила прямо в атмосферу.       Рука сама потянулась за палочкой. Хорошо, что он последним умом додумался взять её с тумбочки возле кровати. Хотелось убить эту тварь. Она одним своим существованием меняла сознание и выворачивала внутренности от страха.       Первое пришедшее на ум заклинание сработало. Рыжая бестия поспешила к своему Поттеру, который стоял столбом всё это время, — он что, руку даже не мог протянуть, кретин?       По телу била неистовая дрожь. Казалось, что его плечи дёргаются самопроизвольно, как у припадочного. Или не казалось? Совершенно не хотелось разбираться в происходящем. Желание было одно — унести свои ноги куда подальше от этого места.       Но тут его достал надоедливый Поттер, который, похоже, своими вопросами предъявлял претензии. На свою Уизли он так быстро не среагировал, как на попытку Драко сбежать. Откуда Драко вообще должен знать, что это ещё за хрень была? Он случайно здесь оказался и точно не заставлял змею хватать Уизли за лодыжку. Правда ведь?       Но в душе он не был так уверен. Почему, когда слова Уизли вызвали у Драко такую отчаянную вспышку ярости, чудовище из озера охотно возжелало избавиться от раздражителя?       Хотелось поднять голову к небу и закричать от отчаянья: «Класс! Просто супер! Появилась зверушка, которая подчиняется приказам Драко. Будто лишней мороки не хватало».       Хотя, если подумать, он же не хотел её смерти. Никогда не хотел. Значит, это скорее Драко подчиняется зверушке. От этой мысли по спине прошёлся неприятный холодок.       Ноги несли по замку в поисках укрытия. Возможно, не существует ни одного угла в школе, где можно было бы собраться и очнуться. Поворот. Ещё один. Подняться на второй этаж. Выше. Третий. Лестница опять уезжает куда-то не туда. Бежать, бежать, бежать. Чтоэтобыло? Осознание того, что он, возможно, чуть не убил себя, накатило леденящей волной и рождало панику. Что случилось? Почему? Мысли бегали от одной к другой, не принося хоть какое-то логичное объяснение случившемуся. Неужели проблемы в жизни доконали его? Нет. Он не мог сойти с ума. Драко легко мог это сделать на шестом курсе от навалившихся тогда… «проблем», но тогда с ним была…       «Точно!»       — Выходи, Миртл. Надо поговорить.       Идея посетить туалет Миртл пришла внезапно, но очень вовремя. Ну кто, как не она, должен быть в курсе всего, что происходит в озере? Сама же жаловалась на бесконечные смывы туда. Тем более, было бы дурным тоном не проведать её после стольких месяцев разлуки. В своё время она помогла. Да, она всего лишь привидение, но без неё на шестом курсе Драко бы точно спятил. Конечно же, она сначала ныла и плакалась как сумасшедшая, оправдывая свою прозвище. Драко тогда был настолько обескуражен поведением Миртл, что увидел в ней такого же несчастного человека, как и он сам. Ему впервые кто-то плакался. Ему! Пускай это чёртово привидение, пускай её проблемы Драко точно не решит, но он, где-то в глубине, был счастлив стать невольным слушателем девчачьих проблем. Но поняв, что плохо по-настоящему тут Драко, Миртл молча выслушивала и даже пыталась давать советы. Смешно, что именно с мёртвой девчонкой можно было почувствовать себя по-настоящему живым. С грязнокровной мёртвой девчонкой. Тогда он впервые в жизни переосмыслил свои представления о важности происхождения. С ней не надо было строить из себя высокородную шишку, боясь, что Миртл подумает о нём плохо. Будь она живой, им бы никогда не стать такими друзьями. Если тут вообще уместно слово «друзья».       Но Миртл не откликалась. Понадобилось несколько минут, чтобы понять, что она попросту не выйдет.       Цыкнув языком и подойдя к раковине, Драко посмотрел на своё отражение. Боже. Волосы растрёпаны, джемпер чем-то заляпан — когда успел? — а лицо настолько бледное, что синяки под глазами казались чёрными. Ещё в левом ботинке неприятно хлюпало, зарождая желание снять побыстрее размокшую обувь. Сухой холодный пол туалета, как ни странно, вызвал приятный выдох и расслабил.       Голоса в голове уже не беспокоили, но хотелось умыться холодной водой, чтобы головокружение окончательно прошло.       Подставив голову целиком под напор воды, Драко не заметил, как в туалет кто-то зашёл.

***

      Гермиона целый день посвятила разбору вещей. «Учебники на личный книжный шкаф. Пергамент на личный рабочий стол». Своя личная комнатка была донельзя уютной и такой как надо. Красные и жёлтые подушки на кровати; так приятно тонут ступни в бездонном ворсе ковра; занавески из плотного материала и свечи, свечи, свечи. Гермиона посмотрела на свою сумочку и обречённо выдохнула. Заклинание незримого расширения было полезно, но неудобно тем, что сквозь маленькое отверстие не вытащить всё и сразу. Приходилось толстенные фолианты по одному доставать двумя руками, царапая пальцы краями сумки.       В этом году ей дали отдельную комнату, что было хорошо, потому что шум из гостиной попросту не доходил до спальни и можно было учиться. Но в то же время меньше шансов поговорить с Роном на нейтральной территории, если она целыми днями будет торчать у себя.       Гермиона всё лето надеялась, что в Хогвартсе их отношения наладятся. Что Рон успокоится и в один прекрасный момент пробурчит что-то вроде «Прости, я вёл себя как идиот», а после они обнимутся и больше никогда-никогда не будут ругаться.       Честно, хотелось прямо сейчас всё бросить и побежать к нему, чтобы, наконец, поставить все точки над «i». Поэтому Гермиона старалась чем-нибудь занять руки, пытаясь отогнать мысли о любимом веснушчатом лице.       «Любимом?»       Слово пронзило мозг так сильно, что захотелось закрыть глаза ладонями и забиться в угол. Но не потому, что оно приносило приятное тепло влюблённости вкупе с разочарованием от недавних ссор. А потому, что, кроме как «…друге», к этому слову страшно добавить что-либо ещё. Что она делает? За что борется в таком случае? Подумать только: Гермиона без всяких проблем легко справляется с самыми сложными заклинаниями и зельями, но не может понять, что конкретно нужно её сердцу. Любви? Дружбы? Ну она же любит Рона, всей душой. Но почему даже в мыслях тяжело представить их вместе? Тем более в последнее время Рон только раздражал. И всё. Гермионе казалось, что она цепляется за соломинку. Да и та умудряется бить её по лицу в отместку. В какой момент своей жизни она превратилась в такую размазню? Хватит. Нельзя всю жизнь прятаться в своей комнате, в надежде, что всё само по себе решится. Не прилетит фея, не подарит ей туфли, чуда не видать.       Взяв волю в кулак, Гермиона отбросила сумку на застеленную кровать и поспешила в гостиную.       Где он ещё может быть? Спальня? Большой зал? Поле для квиддича? Нужно всё посмотреть. Нужно всё проверить.       Но ходить далеко не пришлось. Стоило Гермионе выйти из гостиной, как она увидела на лестнице виновника своей печали в компании Падмы Патил. И они, кажется, держались за руки?..       Вся эта ситуация до жути напоминала сцену из дешёвого романа. Литературный штамп. «Девушка встречает возлюбленного в компании другой красотки». В книгах такие моменты обычно описываются как настолько болезненные, что сердце рвётся на части, а душа готова выпрыгнуть наружу.       Так вот: они не передают того, что почувствовала Гермиона по-настоящему в этот момент.       Сначала она не поверила своим глазам.       «Быть того не может! Когда?..»       А потом перед глазами всё поплыло.       «Рон не мог. Он правда не мог. Это не он! Может, любовное зелье? Да-да, точно, это оно».       Но Рон, если бы действительно находился под влиянием зелья, не поднял бы на неё глаза; не отступил бы от Падмы на шаг, будто его поймали за чем-то противозаконным; не начал бы говорить какие-то слова. Гермиона не слышала его, в ушах стоял оглушающий звон. И она испытала — о боже! — коктейль из облегчения и разочарования. Это не было похоже на ревность на шестом курсе в случае с Лавандой. Сейчас это походило на досадную обиду, будто твою любимую книгу кто-то порвал. Да, неприятно, но… пережить можно.       «Что? Разве должно быть так… странно? Обидно — да, но совершенно не больно».       Гермиона пыталась придумать план дальнейших действий. «Нужно сказать: «Ты! Предатель!» — но не хочется. Просто хочется уйти».       Чтобы не устраивать истерик, разборок — или что там ещё происходит в такой ситуации между людьми? — Гермиона, выпрямив спину, прошла между Падмой и Роном, в последний момент почувствовав мимолётное прикосновение последнего к своей руке. Хотелось бежать сломя голову подальше от этого места. Как же это неправильно! Всё, что она чувствует — неправильно. Она должна плакать, да? Слёзы всё-таки подступили к глазам и покатились жемчужинами по щекам. Но слёзы больше от испуга, который пронзил её сознание одной жгучей мыслью. Место прикосновения горело огнём. В груди щемило так, что больно сделать вдох. Ноги несли Гермиону — о чудо! — по пустым коридорам.       «Я его больше не люблю?..»       «Нужно туда, где нет никого… нужно… место… Туалет Миртл!»       Очевидная догадка, которая принесла немалую долю облегчения. Туда же никто до сих пор не ходит? Верно?       Нет, не верно.       Как назло, в туалете кто-то был. Чья-то худая высокая фигура в чёрном склонилась над раковиной. И это была явно не девочка.       «Он же не хочет открыть тайную комнату, я надеюсь?» — до нелепости глупая мысль, но почему-то голова стала быстрее соображать. «Его же надо оштрафовать! Перси в один год снял баллы с Гарри и Рона за то, что зашли в этот туалет».       Но голос не слушался, стоило ей открыть рот, как из него донесся только какой-то смешной скрип. Точнее, он был бы смешным, если бы она сейчас не ревела.       Человек поднял голову и нахмурился.       «Это же Малфой, чёрт».       Перед глазами промелькнуло воспоминание о его сумасшедшей тётке. Страх сковывал движения, она только большим пальцем руки прогладила складку в специальном кармане джинс, удостоверившись, что палочка с собой. Удивительно, что встреча с Роном и Падмой не принесла столько неприятных чувств, как встреча с Малфоем.       С его головы продолжала капать вода. Влага давала желтушный оттенок платиновым волосам. «Зачем я вообще рассматриваю его?» Он выпрямился и пристально посмотрел на девушку сквозь отражение в зеркале. И он, кажется, стоял в одном ботинке. Что?       — Что-то хотела сказать, Грейнджер?       Гермиона потупила взгляд, смотря в пол. И что ему ответить? Почему в голове чёртова мысль, что она увидела то, чего не должна была видеть?       — Что ты тут делаешь? Если не в курсе, это туалет для девочек, — прикрыла рукавом рубашки щеку, заодно протирая остатки слёз на ней, стараясь не хлюпать носом, чтобы окончательно не чувствовать себя униженно в глазах Малфоя. Поздно разворачиваться назад и делать вид, что ничего не было. Этот же хорёк, если захочет, по любому поводу рано или поздно сковырнёт то, что хотелось бы спрятать.       — Если ты не в курсе, то сюда никто не ходит. Соответственно, никому нет дела до моего пребывания здесь.       — Мне есть дело. По-хорошему я должна тебя сейчас оштрафовать.       — Кажется, наша всезнайка забыла, что старосты не могут отнимать баллы друг у друга? Ну и ну, — Драко ехидно ухмыльнулся, проводя рукой по мокрым волосам. — Я скоро уйду, так что выйди за дверь и дождись, пока я закончу.       Гермиона прикинула, что хуже: встретить кого-нибудь незнакомого или даже знакомого в зарёванном виде или же наплевать на приказы Малфоя и подойти умыться, не дожидаясь, пока он там намоет свои слизеринские прелести. «Нет уж, пошёл ты, Малфой. И без тебя проблем полно». А он, кстати, даже не стал смеяться над её внешним видом. Скорее всего, скоро начнёт. Она прекрасно понимала, что выглядит сейчас не самым лучшим образом. Лицо горело и распухло. Даже зеркало не нужно, чтобы догадаться, что она похожа на созревший помидор.       «Молчи, Малфой, молчи. Ты до этого молчал. Вот и сейчас займись этим», — тихая мольба птицей металась в сознании.       Гордо подняв голову, расправив плечи, Гермиона прошла мимо Малфоя и остановилась возле раковины, стоящей ближе всего к окну. «Ладно, всё равно, что он скажет. Нельзя сделать день ещё хуже. Пусть хоть тысячу раз напомнит о её происхождении».       Драко наблюдал за действиями Грейнджер, выгнув бровь.       Вся такая гордая, будто было незаметно, как покраснели её глаза и лицо, и как сбилось дыхание от недавних рыданий. Насколько же она отчаялась, что вот так легко подошла к ненавистному слизеринцу?       Драко усмехнулся про себя. Как они замечательно выглядят со стороны: два жалких студента в туалете для неудачников. Оба уставшие и убитые, как две драные кошки. Пытаются ещё что-то из себя показывать. Гордячка и псих. Каждый со своими проблемами. Слизеринец в одном ботинке, Гриффиндорка, распускающая нюни.       Дежавю.       Опять он один на один с кем-то из львиной стаи.       «Пф. Да сколько можно? Может, послать её?»       Честно говоря, у Драко попросту не было ни сил, ни желания ехидничать с Грейнджер. Ну загнобит он её ещё больше, и что дальше? Станет легче? Нет. Станет приятнее? Нет. Потратятся силы? Да, ещё как.       Внезапно в голову пришла дикая мысль. А что, если спросить? Спросить у всезнайки то, что не даёт спокойно дышать? Она же явно всю библиотеку прочла, и не только её.       — Грейнджер. Вопрос есть.       На самом деле эта реплика прозвучала быстрее, чем Драко смог обдумать правильность своего поступка.       «Блять».       Грейджер, казалось, замерла, как восковая фигура, боясь пошевелиться. Её карие глаза блеснули в направлении слизеринца и посмотрели с недоверием.       «Ну да, я бы тоже охренел».       — Прости, что?       Как же Драко не любил, когда его переспрашивали. Он как истукан должен повторять дважды? Совсем оглупела рядом со своим Уизелом?       Драко выключил воду и развернулся, по пути подбирая сырую обувь.       — Забей.       Пошёл к выходу, жалея, что сказал что-то этой дуре.       — Да стой же ты, Малфой. Что ты хотел? — в словах неуверенность, но проскальзывают нотки любопытства.       Хотелось нагрубить, но хреновы голоса в голове просто выпили все соки. Интересовала лишь одна вещь, не имеет значения, от кого узнавать подробности. Ладно, сейчас или никогда.       — Ты же читала «Историю Хогвартса»? Ну и другие книги про местность здешнюю, например? — кинул взгляд через плечо.       По промелькнувшему интересу в глазах стало ясно, что вопрос удивил Грейнджер, но она осталась невозмутимой.       — Да. Тебя интересует что-то конкретное?       Есть. Ходячая энциклопедия. Даже не нужно самому рыться в библиотеке. Задрала голову так высоко, будто сама написала эти книги.       — Ты не знаешь кого-нибудь необычного среди обитателей Чёрного озера?       Гермиона задумалась.       — Ну там есть русалки, гриндилоу, гигантский кальмар…       — Нет, ты меня не поняла. Мне нужен кто-то необычный. Не просто кальмар, а что-то действительно могущественное и ужасное.       Теперь Грейнджер была озадачена больше, чем до этого. Нахмурилась и пристально посмотрела, скрещивая руки на груди.       — А зачем тебе это?       — Что-то происходит, Грейнджер. Например, сегодня твою Уизлетту чуть не утащила в озеро какая-то шипованная змея, пока ваш дружок Поттер пальцем о палец не ударил, — не сказал, а выплюнул.       Гермиона была ошарашена. Что ей ещё преподнесёт этот день?       — О, Мэрлин! Гарри, Джинни… С ними всё хорошо?       — Какого хрена ты у меня спрашиваешь? Не знаю. Но когда уходил, выглядели они вполне живыми, по крайней мере лучше, чем ты сейчас. Теперь, если не возражаешь, я переспрошу ещё раз. Ты знаешь каких-нибудь странных существ, обитающих в озере? С шипами, например?       Гермиона, очнувшись от раздумий о Гарри и Джинни и пропустив реплику о внешнем виде мимо ушей, покачала головой.       — Нет, но я ещё поищу информацию. Спасибо, что рассказал.       Третье «спасибо» от гриффиндорских звёзд, а учебный год ещё не успел начаться. Какая честь.       Да что происходит? Может, хватит уже с ними якшаться? Ещё и терпеть общество этой Грейднжер. Мда. Люциуса бы сюда. Что бы он сказал, смотря на это общение? Хотя, думается, сейчас бы он поддержал подобные контакты для восстановления авторитета. Подумал бы, что Драко всё рассчитал. Но Драко нахрен не нужны были такие связи.       — Надеюсь, разговор останется между нами, Грейнджер?       Драко вышел из туалета, не дожидаясь ответа и оставляя Гермиону с недоумением смотреть на закрывающуюся дверь.

***

      — Ты же знаешь мадам Помфри. Она выгнала меня за дверь, даже не слушая. Поэтому я сижу сейчас здесь с тобой, а не в палате с Джинни.       Гарри и Гермиона сидели на диване возле камина, одновременно гипнотизируя огонь. Гарри от волнения покусывал костяшку указательного пальца, попутно отбивая ногой нервный ритм. Возле Гермионы были разбросаны книги: «Фантастические существа, и где они обитают», «Чудовища из воды», «Русалки и их друзья». Но ни одна книга не подсказала разгадку на вопрос Малфоя. Несмотря на разожжённый камин, пробирало холодом от волнения за Джинни. Гермиона так и не узнала, что случилось. Гарри мог говорить только дежурными фразами, и кроме того, что Гарри ждал около четырёх часов возле двери больничного крыла, выведать у него больше ничего не получилось. Все уже давно разошлись спать, и это наталкивало на мысль, что Джинни на ночь оставили лечиться. Надежда на её появление с каждым тиком наручных часов, оставленных кем-то на полу, угасала.       — Хорьковый мускус, — тихо донеслось с коридора, и дверь со скрипом открылась, впуская Джинни в гостиную. Увидев её, Гарри сорвался с места и поспешил обнять. Гермиона встала, с облегчением улыбнувшись.       — Гарри, отпусти, задушишь же, — Джинни отстранилась, пройдя уверенной походкой к диванам и протянув руки к огню.       Гермиона уняла в себе желание напасть с расспросами, закусила губу, спокойно дожидаясь, пока друзья сами начнут говорить. Джинни же, сев на диван, закинула ногу на ногу и смахнула рукой волосы с лица.       — Так и знала, что вы, поганцы, будете до последнего ждать моего появления, — Гермиона подавила смешок. — Я всеми руками и ногами умоляла выпустить меня. К счастью, с ногой всё хорошо, всего лишь небольшой вывих. Долго держали, потому что Мадам Помфри хотела удостовериться, что всё в порядке. Она меня даже до гостиной вызвалась проводить.       Гарри с тяжелым вздохом плюхнулся на диван, откидываясь на спинку и зарываясь пальцами в волосы.       — Слава Мерлину.       — Хорошо, а теперь, когда всё улажено, и перед тем как пойти спать, можно узнать, что случилось? — Гермиона не сдержалась, слишком много вопросов за сегодняшний день. Может, наконец, стоит получать ответы для разнообразия?       Джинни с Гарри переглянулись.       — Ты что, не сказал ей? — Джинни, нахмурившись, посмотрела с укоризной. Гарри опустил голову, рассматривая ткань своих джинс.       — Ну, я волновался… — его перебил лёгкий толчок локтем от Джинни.       — А подумать над тем, что твоя подруга волнуется за меня не меньше твоего, не получилось? — теперь Гарри выглядел ещё более побитым, но Джинни положила голову ему на плечо, взяв его ладонь в свою руку, успокаивая и как бы прощая.       — Не знаем, на самом деле, что случилось. Но Малфой меня спас.       «Малфой? Спас?» Прозвучало как что-то сказанное на незнакомом Гермионе языке. Учитывая то, с каким пренебрежением Малфой рассказывал о случившемся. Странно то, что он даже не стал кичиться своим героизмом.       — Меня что-то схватило за ногу и потащило, — Джинни замолчала. — Так страшно стало. Я думала, что умру, — Гарри сжал её руку в ответ.       — А вы сами-то видели, что там было? Может… кальмар?       Гарри покачал головой.       — Я не видел, но Малфой сказал, что это не было похоже на кальмара, — Гарри пожал плечами. — Может, это он направил на Джинни какое-то проклятье, а потом испугался последствий?       Гермиона задумалась. Это, конечно, вариант. Но зачем бы тогда Малфой обратился к ней… К НЕЙ! сегодня? У Малфоя какой-то хитроумный план? Да, боже мой — Нет! Сколько можно? Это как каждый год подозревать Снейпа во всех грехах.       — Кстати, Гермиона, с тобой Рон о чём-то хотел поговорить и что-то там объяснить.       — Да? Ну пусть своей Патил объясняет.       Гарри с Джинни синхронно повернулись в сторону Гермионы. А та, быстро встав, пробормотала что-то похожее на «Спокойнойночи» и удалилась в свою комнату. Уж что-что, но Рона и проблемы, связанные с ним, на ночь вспоминать не хотелось.