personal li(f)e

      Когда у Арно спрашивают про его личную жизнь, он улыбается, смущенно отводит взгляд и отшучивается. Арно говорит, что всё сложно, что он не может (да и не хочет) найти себе Ту Самую: обязательства никогда не привлекали самого лучшего секретаря да и работа занимала практически всё время, а такие вот отношения на расстоянии — это совсем уж несерьезно.       Иногда Арно встречается с девушками несколько дней или часов, чтобы потом никогда их больше не видеть, а если и встретятся где-нибудь случайно, то он, в лучшем случае, кивнет.       Впрочем, иногда, поддавшись редкому порыву искренности, он рассказывает случайному собеседнику о своей самой сильной и единственной любви: она была знакома с его родителями и друзьями, срывала с него все маски и одежду, они долго шептались, водя пальцами по разгоряченным телам друг друга, клялись в вечной любви, шутили и смеялись. Он смотрел на неё так, как ни на кого другого не смотрел никогда, он целовал её так, как не целовал никого другого. Он позволял ей делать всё, раскрывал каждый закуток своего сердца и разума, а она неловко целовала его в лоб и смущенно напоминала, что родители вот-вот приедут, и надо быть готовыми к встрече с ними.       Собеседник умиленно улыбался такой милой истории и обязательно спрашивал: «Что же послужило причиной вашему расставанию?» Арно смотрел мечтательно и отстраненно на стакан/руки/стол, а потом тихо и грустно произносил: «Мы были, словно Ромео и Джульетта, никто не должен был об этом знать»       Арно залпом допивал всё, что было у него в стакане, не слушая причитания или молчание своего собеседника, невпопад кивал, расплачивался и уходил. Идя по дороге, вдыхая холодный ночной воздух, Арно снова и снова вспоминал её глаза, губы, смех и руки. Их дикий или нежный секс, обещания и клятвы. Он вспоминал, что никого никогда не любил так, как её, он понимал, что никогда и никого так не полюбит.       А потом они спускались по широкой деревянной лестнице в прихожую, где уже стояла ухоженная женщина в сером пальто, и они говорили ей: «Привет, мам»