Не зли барана!

      Зараза после долгого дня, полного тяжким трудом по охране Эрики, наконец мог пойти отдохнуть. Бакрахелл отдал хозяйку на опеку Валькиону, обменялся с драконом серьёзными взглядами и потопал в комнату Эрики, которой та теперь редко пользовалась. Устроившись на кровати и зубами подтянув одеяло, фамильяр задремал.       Ему приснился странный сон. Будто бы Ланс уже приплыл к берегам Эль и начал штурм, а ему противостоит Гвардия во главе с Мико, Лейфтаном, Валькионом и Эрикой… Зараза видел, как он вместе с другими фамильярами сражается с валькириями, как защищает хозяйку и её непутёвого парня.       Он вошёл в раж и не понимал, почему вдруг все заперлись за стенами и начали тихо-мирно ходить туда-сюда и болтать о пустяках. Ему хотелось забодать этого сына ящерицы, этого Ланса! Почему они медлят?! Почему Валькион всё ещё не научился превращаться в дракона?!       Когда от Ланса пришёл ультиматум: «Лейфтан или жизнь», Эрика начала второй тур бесполезной беготни. Она спрашивала мнения всех, кроме своего верного барана. А Зараза думал, что попал в какой-то дурной нелепый сон. Иногда ему даже чудился свой храп.       Если бы Заразу спросили насчёт Лейфтана, он бы сказал, что рогатые своих не выдают. Да и с Лансом нужно не договариваться, а бить по мягкому месту. Рогами.       Но, увы, его никто не спросил.       Эрика и Лейфтан хотели обвести Ланса вокруг пальца, но вышло так себе. Видя, как они спешат к воротам изо всех сил и отчаянно не успевают спастись от пламени Ланса, Зараза принял единственно верное (так, а если подумать?) решение. — Ме-е-е!       С демоническим блеянием Зараза бросился перед Лейфтаном, заслонив собой этого глупого рогатого. Во сне он не почувствовал боли. Ему только было очень грустно видеть слёзы хозяйки и понимать, что он бросает её одну в самый важный момент…       Дальнейшие события: очередные сражения, ритуалы, бесполезную болтовню и опять сражения — баран видел как будто из зрительских рядов. Когда эти две ящерицы пробили потолок в физическом плане и дно в метафорическом, Зараза поспешил за хозяйкой в зал с кристаллом.       Смерть Валькиона разъярила и ранила бакрахелла даже больше, чем он сам ожидал. А действия Эрики и Лейфтана выбили барана из колеи. Нет, бред какой-то! Всё должно быть совсем не так!       Дёрнувшись от возмущения, Зараза проснулся в комнате Эрики. Минуту он пытался прийти в себя и понять, какой сейчас день и где Ланс. Нет, сначала надо проверить, что с хозяйкой!       Бакрахелл спрыгнул с кровати и, не обращая внимания на покрывало, запутавшееся на рогах, ворвался в комнату Валькиона. Дракон в это время переходил к самому интересному и почти снял с Эрики блузку, уже целуя впадинку между ключицами.       От резкого звука хозяйка и её парень подскочили на месте. Эрика тут же запахнула блузку на груди и испуганно посмотрела на фамильяра. Валькион же был недоволен: проклятье, ну ты же тоже парень, где твоя мужская солидарность?! — Что случилось? — спросила Эрика. Судя по встрёпанному виду Заразы, его что-то встревожило.       Но Зараза не стал ничего объяснять, он всего лишь хотел увериться, что с ней всё в порядке. И поэтому гордо повернулся задом, унося на рогах покрывало и оставляя дверь открытой. — Ревность случилась, похоже, — проворчал Валькион, закрывая за ним.       Итак, нужно было действовать. Для начала Бакрахелл избавился от одеяла, и в голове сразу же появилась лёгкость. Так, что ему не понравилось в этом сне? Например, совершенно неподготовленный к штурму Штаб. Русалки на подступах, конечно, хорошо, но эту летающую ящерицу нужно было прижать к земле.       Главный вопрос — как?       Зараза, уже ставший негласным лидером среди фамильяров, снова собрал своих сородичей у фонтана. Он кое-как объяснил, что нужно придумать, как прижать к земле дракона. Все фамильяры дружно почесали головы, и только один не в меру хитрый сгаркелог через минуту засуетился, расчищая место. На освободившейся земле он тут же начал что-то чертить своими вилами.       К делу фамильяр подошёл с фантазией, и вскоре миру был явлен шедевр: дракон, на которого была накинута сеть, отчаянно матерился, прикованный к земле. Рядом была пририсована машина, которая эту сеть выпустила, что-то вроде баллисты. Фамильяры одобрительно заурчали, зафыркали и заблеяли. Зараза оставил отпечаток копыта в качестве утверждения плана. Сгаркелог побежал на поиски Невры, которого заинтересовала бы подобная штука.       Далее наиболее сильные фамильяры — грукханы, гомункулы, алкопафели и хрюшоны — отправились перетаскивать камни к скалистому спуску, чтобы при отступлении завалить проход.       Более мелкие фамильяры отправились в лес, чтобы собрать снаряды. Они должны были засеть в кустах и швыряться оттуда. Также им была поручена миссия скоординироваться с гамадриадами, которые должны были их защищать, но не выходить за пределы леса.       Амайя, ранее не почитавшая своим присутствием общество других фамильяров, вдруг явилась с предложением устроить врагам пакости (всё равно она никогда не любила Ланса) и выкопать незаметные ямы вокруг Штаба.       Кто ещё остался без дела, отправился на поиски еды. Вдруг осада затянется — ведь запасы котофеев не бесконечны.       Сам же Бакрахелл пошёл к гости к Эзарелю. — Да вы издеваетесь, кто опять впустил барана в мою лабораторию?! — возмутился эльф, увидев Заразу в святая святых, и замахнулся сапогом, стоящим рядом с дверью. — Э-э… Не хочу тебя огорчать, но, кажется, ты сам забыл запереть дверь, — заметила Алажея, бочком протискиваясь в помещение. — Да быть такого не может! Признайся, ты с ним заодно!       Алхимик поостерёгся швыряться обувью и ограничился тем, что погрозил козлу (или всё-таки барану?) каблуком. Довольно-таки высоким каблуком… Эз понял, что каким-то непостижимым образом нашёл старую обувь Эвелейн.       Но Зараза упрямо проигнорировал угрозу и аккуратно взял зубами какой-то свиток. — Что ты делаешь, безмозглый фамильяр, это тебе не трава!       Бакрахелл плюнул свиток на пол, и тот раскрутился, явив несколько подробных рецептов различных бомб. Бакрахелл выбрал одну, огненную, и обвиняюще ткнул в неё копытом. — Ну и что, во имя Оракула, это должно значить?! — Ме-е-е!       Два упёртых барана — один с рогами, другой с ушами — упрямо таращились друг на друга. И тут Алажея робко подала голос разума: — Эз, кажется, он хочет нам помочь… Мы могли бы кидать эти бомбы сверху на армию Ланса.       Эльф удивлённо взглянул на рецепт и отложил — временно! — сапог. — Хм… Придётся договориться с котофеями насчёт сосудов, но, думаю, из этого может выйти что-то толковое… — Ме-ме! — Зараза гордо задрал голову. — Но свистящую траву всё равно не получишь! Алажея, убери его с глаз моих!       Это решение устроило всех: русалка избежала общества эльфа и к тому же смогла понянчиться с фамильяром, а бакрахелл записал ещё один плюсик в свою карму… и наелся от пуза благодаря Алажее, что уж скромничать.       Ох уж эти двуногие, ничего не понимают в искусстве войны! Что бы они делали без Заразы?       В следующие дни бакрахелл с удовольствием наблюдал за усердной работой фамильяров. Гвардейцы, казалось, даже и не замечали, что их братья младшие чем-то заняты. Они, знай, шатались, ману меряли, воду пересчитывали…       Одним глазом Зараза приглядывал за Эрикой, но, к его облегчению, Валькион не думал снова улетать и оставлять её на произвол судьбы. Иначе он бы нигде не скрылся от неотвратимой мести барана.       Другим глазом (благо, они у него расположены по бокам) Зараза смотрел за всем остальным: вот Карен подтрунивает над Хромом, Колая смеётся с Хамоном, Мурфей выпускает толпу фамильяров на прогулку и едва успевает уйти с пути бакрахеллки… Стоп, что?!       Зараза мотнул башкой, но прекрасное видение никуда не делось: изящной козочкой к фонтану длинными прыжками неслась бакрахеллка. Зараза впервые видел кого-то настолько прекрасного, да ещё и его вида! Поэтому он стоял, как завороженный, пока та совсем не пропала из виду. И только потом бросился следом, распугивая и гвардейцев, и фамильяров яркой пентаграммой на лбу.       Наконец он нашёл её в парке, одну. Зараза подумал, что это знак Оракула, и, подойдя к ней, гордо мотнул рогами. Самочка пренебрежительно фыркнула и отвернулась. Зараза не был бы Заразой, если бы отступился. Он вновь встал на её пути и на этот раз посильнее зажёг пентаграмму.       Бакрахеллке надоел этот спектакль, и она, коротко мемекнув, призвала свою пентаграмму. В себя Зараза пришёл уже на другом конце парка, почему-то в руках какой-то скульптуры.       А самочка гордо удалялась прочь.       Зараза понял. Это любовь.       Через несколько дней бесплодных ухаживаний Зараза почти отчаялся, но тут гвардейцы засуетились — на горизонте показалась армада Ланса. Настал час истины!       Алфели, клювокрылы и серуфоны взяли в лапки по огненной бомбе и взмыли в небо. Неприятелей ждала уйма неприятных сюрпризов. Пока вся армия Эль спешила на пляж, летающие фамильяры быстрыми птицами закружили над кораблями, роняя бомбы на корабли.       Враги так просто погибать не желали, но стрелам, валькириям и даже самому Лансу было не под силу угнаться за многочисленными юркими фамильярами. А спустя некоторое время со дна постучали русалки, и под водой развернулся жаркий бой. Несмотря на всё, Зараза одержал первую тактическую победу: к берегу флот пристал поредевшим. Пришла пора сражений на суше.       Гвардейцы храбро сражались на пляже, и Зараза с удовольствием отметил, что Валькион защищал Эрику. Фамильяры старались не спускаться и вносили свою лепту, швыряясь небольшими камнями и оставшимися бомбами сверху. Вдруг шум битвы перекрыл яростный рёв… к удивлению, не драконий. — А НУ ИДИТЕ КО МНЕ, ЧЁРТ ВАС ПОДЕРИ!       Эрика отшатнулась, пропуская разъярённого… Каруто, размахивающего огромным ножом и сковородкой. Сатир не позаботился о доспехе и нормальном оружии, бросившись в бой очертя голову. Но его безумство защищало не хуже: даже банши остерегались к нему подходить. — Я — генерал Каруто! И я с вас спущу шкуру, сукины дети!       Гвардейцы инстинктивно сторонились повара, не понаслышке знакомые с его злостью и тяжёлым ударом. Наконец Мико поняла, что все преимущества пляжа они уже исчерпали, и дала сигнал отступать. Зараза подумал, что отступление могло бы быть чуть более организованным, чем бегущая кто во что горазд толпа. Но нужно было работать с тем, что есть.       По знаку бакрахелла фамильяры завалили спуск к морю огромными валунами. Сверху раздались радостные крики, снизу — вопли боли.       Конечно, от летающих врагов это не сильно спасло. Но силы Эль успели перегруппироваться и отдышаться. Взлетевших валькирий подстрелили лучники или опутали сетями летающие фамильяры, вынудив сражаться на земле. Из леса постоянно прилетало то шишками, то камнями, то дротиками — слабые фамильяры и гамадриады защищали свой лес. Одна такая нимфа прицелилась и попала огненным фруктом прямо в морду Лансу. Радостно закричав, она показала дракону неприличный жест.       Взбешённый Ланс набрал в лёгкие побольше воздуха, чтобы затем сжечь этот жалкий лес дотла, но… — Хать фу! — Зараза призвал пентаграмму и послал магическую печать прямо в бок дракону. Заклинание попало в цель, и Ланса мотнуло в сторону. Он успел выдохнуть пламя, но попал совершенно не туда, куда хотел — в своих союзниц-валькирий.       Те же враги, кто сражался на земле, попались в ловушки Амайи и постоянно падали, роняя оружие и ставя себе фингалы. Счастья им добавляла возлюбленная Заразы, топчась сверху и раскидывая противников пентаграммой. Зараза залюбовался ею. — Вы мне надоели, жалкие существа! — Ланс взревел и спикировал прямо на бакрахеллку. — Ме-е-е-е! — оглушительно заблеял Зараза и помчался защищать свою даму сердца.       Но та и не думала сдаваться и применила пентаграмму. Ланса в самый последний момент швырнуло об землю, бакрахеллка отскочила в сторону, а Зараза рогами врезался прямо в драконий зад. И добавил! И ещё!       Со стен Штаба послышался предупреждающий квак стрекосина, слышимый даже в гуще битвы, и баран отскочил. С упругим «Бдынннь!» баллиста по проекту сгаркелога выстрелила сетью и приковала дракона к земле. — Мико, сейчас! — крикнула Эрика.       Ланс зарычал, пытаясь прорвать сеть, но Зараза знал её — лучшая из всех сетей Мурфея, её не смог сожрать даже блоббиафан. Эрика, Лейфтан и Хуан Хуа установили вокруг Ланса защитный купол, Мико тут же принялась читать какое-то заклинание. Зараза заметил замешкавшегося Валькиона и метко боднул дракона в мягкое место.       На поле боя стало одним драконом больше. Наконец-то! А то бакрахелл уже начал сомневаться, что он действительно может превращаться в крылатую ящерицу! — Вы… жалкие… Вы все умрёте! — матерился Ланс точно так, как предсказывал сгаркелог.       Его союзники не спешили на выручку лидеру. Несолоно хлебнувши от обнаглевших фамильяров, они уже дважды думали, прежде чем нападать. Поэтому когда Мико завершила заклинание и запечатала Ланса в теле человека, остальные враги и вовсе решили отступить и выждать. Валькион отогнал их ещё подальше, для очистки совести. — Скорее, к Кристаллу его!       Под строгим конвоем Эрика, Мико, Хуан Хуа, Лейфтан и Валькион отвели Ланса к Кристаллу. По мнению Заразы, стоило бы убить этого дракона на месте, но, кажется, в головы этим двуногим пришла очередная безумная идея. Баран последовал за ними и с удивлением заметил, что за ним последовала его дама сердца.       В зале двуногие окружили остатки Кристалла. Связанного Ланса держали под прицелом рогов фамильяров. Начался какой-то ритуал, и Зараза почувствовал, как от каждого участника передаётся энергия Кристаллу, даже от Ланса. Оракул появилась в воздухе сначала призрачным силуэтом, затем всё ярче.       Кристалл восстанавливался.       Дышать становилось всё легче, и дрожь земли унималась. Через несколько часов ритуал закончился, оставив его участников совершенно обессиленными, но счастливыми. Карен и Алажея вбежали в зал с хорошей новостью — армия Ланса разбежалась кто куда. И вдруг вампирша и русалка замолкли, поражённые ярким светом.       Кристалл вновь сиял ровным светом, целый и невредимый, назло поверженному предателю.       Ланс буркнул что-то непечатное и повалился без чувств. Подошедший Валькион констатировал к огорчению Заразы — Ланс был полностью истощён, но ещё жив. Затем Эрика со слезами на глазах обняла своего дракона и пылко поцеловала. Мико и Хуан Хуа обнялись и в порыве чувств даже вовлекли Лейфтана в объятья, забыв обо всём.       Элдария была спасена. Хуан Хуа, Валькион, Ланс, Эрика и Лейфтан добровольно (за одним исключением) расстались с силами своих рас и отдали большую часть энергии Кристаллу. Мико, выступавшая в роли проводника, едва не рассталась с жизнью, но выдержала это испытание.       Зараза радовался за свою хозяйку и вдруг почувствовал игривое касание чужого плеча. Бакрахеллка хитро смотрела на Заразу и вдруг потёрлась своим лбом о его голову. Сердце барана пропустило пару ударов.       Конечно, предстояла большая работа по восстановлению Штаба. Но повреждений было гораздо меньше, чем видел Зараза в своём сне. Жители Эль на радостях так отметили победу, что ещё целую неделю Гвардия была совершенно беззащитна — все боролись с похмельем.       Мелкие стычки с остатками армии Ланса всё ещё случались, но с каждым разом всё реже. Гвардия Эль создала специальные отряды зачистки, которые преследовали этих террористов и уничтожали.       Что же касается самого Ланса, то его долгое время держали в тюрьме. Лейфтан собственноручно обыскал его, лишив всех отмычек. Лишённый всякой возможности схитрить Ланс угрюмо общался взглядами со своим отражением в воде. Иногда из воды ему строили рожицы русалки, и он демонстративно отворачивался. Странное дело: вместе с ушедшими силами дракона Ланс лишился и большей части своей агрессии. Может, взросление драконов было как-то связано с уровнем агрессии?       Этот вопрос учёным так и не удастся решить — больше в Элдарии не осталось ни одного дракона, ангела или демона.       Гвардия Света плюс Лейфтан в качестве специального гостя долго не могли решить, что делать с Лансом. Эрика и Валькион не хотели его смерти в отличие от Лейфтана, Невры, Эзареля и доброй части всех жителей Эль. Мико также сомневалась, что смогла бы казнить того, кого любила ранее. — Надо что-нибудь решать на его счёт и чем скорее, тем лучше, — постановил Валькион и пояснил. — Фафнир уже совсем спать не даёт — каждую ночь является во сне и читает лекции о всепрощении.       Эрика и Валькион синхронно поморщились. Призрак дедушки-дракона уже успел всех изрядно задолбать. И тогда Лейфтана осенило: — А давайте запрём Ланса в Мемории — пусть Фафнир его перевоспитывает!       Все воззрились на бывшего демона с удивлением, а затем с радостью. Эрика подумала, что теперь она точно знает, в кого Амайя такая пакостница. Ланс, узнав о своём приговоре, выдал такую непечатную конструкцию, что даже Каруто не смог бы повторить. Но он ничего не смог поделать.       Его оставили на Мемории вместе с палаткой, одеждой, запасом еды и лекарств на первое время. Отплывая, гвардейцы ещё долго слышали драконью брань в свой адрес и даже могли наблюдать в подзорную трубу неприличные жесты, которые им делал Ланс.       В Гвардии наконец наступили спокойные мирные дни. Даже лучше! Элдария наконец смогла себя прокормить! Наступление новой эры — эры процветания и мира — решили отметить сразу несколькими свадьбами, следующими друг за другом: Эрики и Валькиона, Хуан Хуа и Эвелейн, Колаи и Хамона, Алажеи и её возлюбленного. Поэтому Штаб снова погрузился в непросыхающее веселье. — Мне всегда трудно говорить о своих чувствах… Я долго думал над своей клятвой и, надеюсь, не ударю сейчас лицом в грязь, — Валькион смущённо улыбнулся, не в силах оторвать взгляд от одетой во всё белоснежное невесты. — Давай, Вальк! Ты сможешь! — Невра и Эзарель развернули баннер поддержки на задних рядах. Под суровыми взглядами Мико и Каруто в зале с кристаллом, набитым битком, мгновенно стало тихо, и Валькион продолжил. — Встретив тебя в первый раз, я был поражён твоей красотой. Никогда я не видел подобной девушки. Узнав тебя ближе, я понял, что ты также красива душой. Ты перевернула мой мир, сделала меня лучше и осветила мои дни. За это и за каждое мгновение, проведённое рядом с тобой, я буду вечно тебе благодарен. Я люблю тебя, Эрика, и клянусь быть рядом — в радости и горе, в болезни и здравии, в бедности и богатстве. Надевая это кольцо, я беру тебя в жёны и клянусь отныне и навсегда быть тебе верным мужем и хранить нашу любовь.       Со стороны зрительниц прекрасного пола послышались растроганные вздохи и шмыгания носом.       Эрика ничего не могла поделать — она счастливо улыбалась и видела рядом с собой только Валькиона, забыв о всех остальных. Он был в непривычном праздничном костюме, а не в броне, и Эрика была тронута. — В первые дни после того, как я здесь оказалась, судьба постоянно сводила нас вместе. Ты всегда защищал меня и помогал мне здесь освоиться. И постепенно я поняла, что чувствую к тебе нечто гораздо большее, чем благодарность. Я люблю тебя, Валькион, и беру тебя в мужья. Перед свидетелями я клянусь любить тебя, что бы не случилось, отныне и навсегда.       Теперь подозрительно шмыгали носом остальные главы гвардий. — Волей Оракула, я благословляю вас! — торжественно произнесла Мико, и Кристалл за её спиной засветился. — Валькион и Эрика, теперь вы муж и жена. Храните вашу любовь, которая прошла столько испытаний, и будьте счастливы. — ГОРЬКО! — крикнул Каруто, промокая глаза фартуком.       Валькион и Эрика нежно поцеловались.       Зараза стоял в первых рядах и был преисполнен радости: хозяйка наконец в безопасности и счастлива, да и у самого фамильяра на личном фронте всё было прекрасно.       Бакрахелл торжествующе заблеял. Вот это был хороший финал.