Ты видишь меня?

— Ты слышал, что творится наверху?  — О чем ты? Рэтчет краем аудиосенсора слушал диалог двух присланных к нему ассистентов. С тех пор, как Уилджека перевели подальше от медотсека оранжево-белого Автобота, это была уже вторая «партия» помощников. Первые оказались для работы с ворчливым медиком слишком непригодны и нежны: он всего лишь только начнет кричать на них и швырять различные приборы, а те уже паникуют, ищут выход, переживают за сохранность своих задних бамперов… В общем, слабенькие и пугливые попались. А новые «жертвы»… пока держатся. Не такие зашуганные, более спокойные, терпеливые. И все бы хорошо, если бы не одно «но» — болтают многовато. Начать из-за этого на них рычать, что ли?  — Так Мегатрона же два орна найти не могут и он на связь не выходит ни с кем, весь его отдел в панике, Прайм сам не свой ходит, одному Тропсу только хорошо — радуется, что больше некому, в случае чего, его носовым конусом в тот случай у тюрьмы тыкать.  — Хах, и то верно, — один из ассистентов, складывая различные инструменты в специальный контейнер для стерилизации, ненадолго завис, нахмурившись. — А что, неужели, он так прямо и пропал совсем? Прямо вот так взял и молча куда-то исчез?  — Ну, да, — второй задумчиво потер затылок ладонью, словно бы пытался вспомнить, ничего ли он не упустил в пересказе наиболее актуальных сейчас сплетен. — По крайней мере, об этом никто и ничего не говорил, правда ли он ничего никому не сказал, или же просто краски сгущают разговорами о том, что он пропал бесследно. А еще я слышал, что он на неделю вперед расписал своим ребятам, что и как им делать.  — Ничего себе… слушай, а, может, Тропс радуется не потому, что некому больше припоминать его унижение, — ассистент огляделся вокруг, словно бы кругом была толпа народу и все могли услышать его слова, а после чуть тише продолжил: — А потому, что это он помог ему исчезнуть? Заводила всего этого трепа посмотрел на своего коллегу так, словно бы тот сказал какую-то невероятную глупость. Рэтчет отметил, насколько скептично скривилась лицевая его старшего помощника, но решил все-таки пока подождать, не прерывать их треп, а просто спокойно продолжить заполнять необходимые данные в базы. Ну и муторное это дело… может, напрячь тех, кто по статусу тут ниже? Хм, идея неплохая, но чуть позже, как только этот диалог закончится. Шлак. Оранжево-белый стал иногда ловить себя на том, что его начинает затягивать этот дуэт сплетников своими разговорами…  — Ты совсем, что ли? Чтобы Тропс смог Мегатрону «помочь исчезнуть»? Да его сам Прайм столько ворн не мог заставить исчезнуть, а тут… недорослик этот большерукий.  — Ну, тебе откуда знать, может, у него есть какие-нибудь особые умения или же знакомые наемники…  — Ты в своем уме вообще? Что за гон ты несешь сегодня? И только медик уже хотел рявкнуть, да погромче, чтобы его ассистенты позатыкали приемники и начали нормально работать, а не болтать, как его опередил знакомый насмешливый голос. Этот голос он мог узнать из тысячи, тем более, что с его обладателем он несколько мегациклов сидел в темном медотсеке «Немезиды» и прыгал от одного пациента к другому, стараясь успеть ко всем и сразу… А вообще, они с Уилджеком неплохо сработались, если говорить на чистоту. Даже грустно было от того, что его перевели обратно под руководство Магнуса.  — И что же это вы тут такое интересное обсуждаете? — белый механоид с красными и зелеными вставками брони прошел в отсек, словно бы он был здесь хозяином и ему можно было абсолютно все. Хотелось одновременно и выставить его за двери, и… и просто ничего не делать, позволить ему вести себя так, как он и вел. В принципе, Рэтчет последним вариантом и воспользовался: просто сложил на грудной пластине манипуляторы, наблюдая за товарищем, и принялся ждать, что и как будет дальше. — А мне расскажете, о чем вы тут болтаете? Я бы тоже хотел с вами. Оба ассистента, пусть и были вполне себе взрослыми механоидами, что прошли всю войну точно так же, как и явившийся разрушитель, но… вдруг замялись, как два спарка, уличенные в какой-то своей спарковской шалости. Это все выглядело забавно и даже мило. А рэкер все ждал ответа от медицинских работников, но те все никак не могли сформулировать и одного маленького предложения, словно бы перед ними стоял вовсе не Уилджек, а сам Мегатрон или же Тропс. Ну, вот что за глупости-то такие?  — Ладно, не доставай их, — фыркнул отчасти разочарованный своими подчиненными медик, откинувшись на спинку своего кресла и потянувшись, точно его спинные шарниры просто невероятно устали и болели. — А вы, двое, — оранжево-белый посмотрел на ассистентов так, будто бы хотел кого-нибудь из них закрыть в изолированном отсеке для опытов, — можете быть свободны, я сам закончу. Разрушитель проследил за тем, как ретировались два сплетника за пределы медицинского отсека, как за ними с тихим шипением закрылись гидравлические двери, а после обернулся к недавнему коллеге. Уилджек усмехнулся чему-то своему, рухнув в кресло напротив давнего знакомого и закинув сервоприводы на соседнее. Оранжево-белого это всегда дичайше злило и напрягало, правда же он правильно сделал, сев именно так?  — И чему я обязан такому визиту?  — Считай, мне скучно без твоего бурчания и я соскучился, — со смешком произнес рэкер, без стеснений поставив на стол медика два средних по размеру куба сверхзарядки. О, это был просто потрясающий сверхзаряженный энергон! Оба куба — коллекционные, они были разлиты на самом Закате Золотого Века и, вполне возможно, что это были два последних куба этой марки тех времен. Прекрасный сладко-терпкий букет, тяжелый, но при этом очень приятный запах…  — Где ты достал это чудо? — оранжево-белый взял один из кубов в руки, разглядывая его, словно бы этот куб был каким-то невероятно дорогим и ценным артефактом, за который любой коллекционер (и не только) оторвет манипуляторы. По большей части, так оно и было…  — Считай, Мегатрон так выразил свою благодарность за то, что я помог сделать ему кое-что, из-за чего могло быть много проблем, — с очень отстраненным видом произнес механоид, ткнув коленным шарниром в стол так, чтобы привлечь внимание заинтересованного крайне щедрым «подношением» медика. — Доставай энергофоры — такую сверхзарядку кощунственно пить не из энергофора! Медбот лишь согласно кивнул, поставил куб с темно-темно синими и розоватыми переливами на стол.  — Так и быть, ради такого я даже достану те энергофоры, что ты так хотел опробовать в тот раз, — оранжево-белый наклонился, вынув из нижнего ящика стола два прозрачных энергофора, через которые, казалось, можно было увидеть самые потаенные и глубокие уголки любой Искры — настолько хорошо они были вычищены и натерты. — Так что там за дело такое, за которое Мегатрон не пожалел свою коллекцию? О, об этой коллекции уже успели пойти чуть ли не легенды! Какому-то особо удачливому и внимательному зеваке удалось услышать разговор Мегатрона и Оптимуса о где-то запрятанном «запасе» элитного сверхзаряженного, что как раз Мегатрон и запрятал. Потом кто-то особо смелый напрямую спросил пепельного о том, существует ли вообще эта коллекция, о которой в тот момент трещала добрая половина Кибертрона. И бывший лидер Десептиконов не придумал ничего лучше, как многозначно улыбнуться во все свои клыки, тем самым подлив энергона в огонь. И ладно бы, если бы на этом Мегатрон и остановился, так нет же! Он сам стал незаметно подкидывать и доказательства существования своей коллекции, и опровержения. И сейчас на рабочем столе Рэтчета стояло очередное подтверждение, что потом будет так или иначе опровергнуто: к примеру, может оказаться, что это всего лишь упаковка от той самой сврехзарядки или еще что в этом роде.  — Можно сказать, что я просто вовремя отвернулся на пару мгновений, что оказалось совершенно случайно очень на руку Мегатрону, — выдохнул наконец Уилджек, наблюдая за тем, как оранжево-белый вскрывает явно крайне древний куб, как медбот разливает темную переливающуюся жидкость по энергофорам, как та играет в них, мерцает, так и манит, как сам медик берет один из энергофоров, подносит его к обонятельным сенсорам… По его лицевой пластине сразу видно, что это точно та самая сверхзарядка. О, Рэтчету в этом вопросе рэкер доверял безоговорочно: медбот в своем прошлом работал как раз там, где можно было также в подарок получить что-то такое, о чем сквозь века будут отзываться как о чем-то просто совершенном.  — Шарк возьми, — медик еще раз вобрал запах газоанализаторами, наслаждаясь этим умопомрачительным запахом. И правда, просто совершенство! — По двум из четырех показателей, это точно она.  — А остальные? Рэтчет неоднозначно улыбнулся своему другу, всем своим видом призывая взять второй энергофор. Собственно, разрушитель так и поступил. Далее последовал, как сказал медбот, обязательный ритуал: необходимо немного взболтнуть сверхзарядку в бокале, оценить то, как она плещется о его стенки, после важно не забыть оценить запах, полностью им насладиться, и только потом можно пробовать. Тот самый вкус. Горечь и сладость в одном глотке. Потрясающе! Ох, насколько же крепкий напиток…  — Теперь могу заявить с полной уверенностью: это ни разу не подделка!  — Тогда предлагаю перейти от дегустации к распитию, — довольно хохотнул Уилджек. Сейчас он вдруг почувствовал себя чуть ли не героем этого вечера!  — Полностью согласен, — кивнул Рэтчет, нетерпеливо облизнув свою нижнюю губу, что было совершенно… специально замечено белым механоидом напротив. — Итак, тост.  — За нас, солнышко, — с ехидством выдохнул Уилджек, сделав пару глотков. Медик мог бы уже даже и приличия ради возмутиться, но за проведенное вместе время он уже давно привык к такому обращению. А сегодня решил не отставать.  — За нас, ушастик. Разрушитель чуть не поперхнулся элитным сверхзаряженным энергоном…

***

Два орна. Хах, это еще ерунда! Как-то раз было такое, что он исчез на пару мегациклов, вот и неразбериха тогда была. Его уже даже вдруг сочли погибшим, особо «верные» (то есть, любимый и самый верный заместитель) даже торжественные погребальные проводы пустого саркофага устроили за неимением корпуса своего славного лидера. Это было сначала очень даже забавно и смешно, но ровно до тех пор, пока Мегатрон не осознал того, что… Старскрим волшебным образом умудрился убедить в смерти лидера абсолютно ВСЕХ, включая самых верных последователей Мегатрона, таких, как Скайквейк и Дредвинг — у тех так вообще был траур, на обоих близнецов было больно смотреть. Один только Саундвейв, что все время поддерживал со своим Повелителем связь и по его же личной просьбе никому не сообщал о том, что бывший гладиатор просто вдруг решил отдохнуть и поразвлечься подальше от своей армии и своих обязанностей. А сейчас… а сейчас и Саундвейва не было. Теперь у него не было совершенно никого. Не было… ни друзей, ни верных (или не очень) последователей, ни любимого, ни-ко-го. Ну, ему не в первой, конечно, но раньше, до чудесного воскрешения Оптимуса Прайма, он знал и прекрасно понимал, что он один по причине того, что просто никого в живых не было, кому он мог бы довериться и с кем мог бы просто даже поговорить… а теперь что? Теперь Прайм был жив, но был ли он тем, с кем пепельный вновь мог бы говорить обо всем на свете, не боясь, что его поймут как-то неправильно? Нет. Не было никого, совершенно никого, кто мог бы… мог бы стать столь же близок, как он. И от этой мысли весь мир Мегатрона беспрестанно переворачивался с ног на голову и обратно и так снова, и снова, и снова… Кажется, внутри его Искры вдруг появился и был сам собой открыт вечный двигатель. Как жаль, что на такой вечный двигатель нельзя оформить патент, вот бы он на своей боли мог разжиться… Наверное, сейчас Прайм с ней, чтоб его и ее. Наверное, теперь он сам окончательно положил всему конец. Или же нет? Может быть, это будет как раз тем, что взбудоражит чувства Оптимуса, что заставит его хотя бы как-то обратить внимание на влюбленного в него по самые антенны врага и вспомнить о том, что их связывало столько ворн… Нет, все это просто шарковы надежды на что-то несущественное и невозможное. Просто… глупые мечты. Глупые мечты того, кто пытается одновременно и удержать прошлое в своих руках, и бросить, отпустить все к Юникроновой гранддани. Но вот как сделать это? /Мегатрон, где ты? Прошу тебя, ответь! Ты уже два орна не отвечаешь, что случилось? / И какое это сообщение от Прайма? Он сбился со счета примерно на пятидесятом. А с того времени, как красно-синий ублюдок отправил ему пятидесятое сообщение прошло около тридцати джоор. И автоматический счетчик сообщений пепельный намеренно отключил, чтобы, не дай Праймас, не запереживать и не отправить хотя бы одно ответное сообщение. В какой-то момент, Мегатрон почти что подумал о том, что Оптимус ему написывает потому, что любит и хочет поскорее вернуть к себе на платформу серебристую громадину… Но потом «очнулся» самоанализ гладиатора. Ах, да, и просто здравый смысл вдруг очнулся ненадолго: Прайм писал ему по инерции, писал по нужде и по обязательству. Если бы не привычка переживать за серебристо-пепельного, он бы не написал такую огромную кучу сообщений. Да и вообще… заметил бы он отсутствие Мегатрона, когда в его объятиях находилась эта шаркова разведчица? Шлак. Было нужно раздавить ее одним манипулятором еще тогда, на Земле, когда Оптимус лишился памяти. Итак, сегодня Мегатрон осознал и увидел свою самую главную ошибку…  — Официант, — окликнул бывший лидер Десептиконов высокого и стройного меха. Смазлив, но не настолько, как Прайм. Да и фигура… слишком тощ, а вот бампер и бедра чрезмерно широкие. Нет, этот не подходит. Тем более, что его может взять любой, кто помашет перед его носовым конусом кредитами. Фиолетово-голубой мех с датападом в руках приблизился к пепельному, к его темному уголку в достаточно спокойном баре на отшибе галактики. Официант приторно-сладко улыбнулся, а запах дешевой полироли с мелкими блестками на его броне резко ударил по обонятельным рецепторам Мегатрона, но последний очень постарался и сделал вид, что ничего не почувствовал. Нет, не из вежливости, просто для того, чтобы ему в сверхзарядку не сплюнули ротовую смазку.  — Чего пожелаете, Господин? — низкий голос с привычной для мехов его профессии хрипотцой был… почти что даже приятен, если не учитывать того факта, что в этом голосе было слишком много притворного уважения, сладости и скользкой лести. Почти что напомнил Старскрима.  — Повтори заказ и передай бармену, что я созрел для его предложения под номером тринадцать. Официант сохранил на своей лицевой пластине все ту же приторную улыбку, что-то черканул в своем датападе и ушел. А когда он уходил, Мегатрон заметил разводы смазки и трансфлюида на его бедрах. От этого вдруг даже захотелось взять и опорожнить все свои топливные баки прямо на стол. Совсем нет уважения к себе и к окружающим? Или, быть может, кто-то считает это сексуальным, когда интербот ходит перед ними в следах чужого развлечения? Мерзость. Некоторое время назад на стол к пепельному принесли три куба крепкой сверхзарядки и одну ампулу с синтетиком золотисто-желтого цвета с легким зеленым отливом. И с чего это только одна?  — Принеси еще пять ампул. Этого будет мало, — удивлению официанта не было предела. Как это — самой сильной присадки в их арсенале будет мало для всего лишь одного механоида? Невозможно! — Давай-давай, шевели кормой, пока не помог ускориться. Для экс-гладиатора такие запрещенные игрушки были… лишь разминкой. Такой маленькой штучки хватит максимум на половину куба. А у него таких кубов три, так что… Пора хорошенько развлечься и закинуться как следует. Ох, и кто бы только знал о том, насколько сильно Мегатрону хотелось бы, чтобы эти развлечения помогли боли внутри его Искры утихнуть и притупиться! Нет, никто и никогда не сможет почувствовать ту же боль, что испытывает он. Предательство после стольких ворн тайных встреч, жарких поцелуев и признаний, искренних взглядов, тепла, счастья… да и просто любви. А он просто взял и… взял и разбил все в дребезги, наплевав на все это и даже не моргнув окуляром, даже не подумав о том, что он может разрушить чей-то мир. Конченный эгоист! В шлак. Все в шлак. Сегодня и следующие пять дней (и это как минимум!) его ждет забываемое веселье, кутеж и все прилагающееся. Но только сегодня, до приема синтетиков, он позволит себе еще немного поныть самому себе о разбитой Искре, неразделенной любви, самом тяжелом предательстве и все-все-все в этом роде. А, значит, у него есть время ровно до тех пор, пока фиолетово-голубой мех с нереально широким бампером сходит до барной стойки и вернется обратно. /Мегз… умоляю, ответь мне! Если ты не ответишь сейчас же, я найду тебя, при чем очень скоро, и тогда тебе не отвертеться от разговора, не сбежать и не скрыться./ Ого, напугал! Гладиатор чуть было не рассмеялся в голос и чуть не отправил в ответ «боюсь-боюсь!». А все почему? Потому что найти его смог бы только один механоид во всей Вселенной — и тот сейчас был вне зоны досягаемости, в «зоне тени», «четвертом измерении»… быть может, стоит все же найти способ вытащить его оттуда? Да, определенно точно, с Саундвейвом этот тошнотворный мир станет куда более приятным и менее раздражающим. А еще… этот упырь отказался слить их Искры, забыл о том, что в день, когда Мегатрон сделал такое серьезное предложение колеснику, была очередная годовщина их первой встречи. Ох, да, пепельный, несмотря на всю свою внешнюю жестокость, черствость и браваду, глубоко в Искре был тем еще романтиком. А теперь вот некуда было свою романтичность деть, нечего было с ней сделать, вот и все. И что вот прикажете с этим всем делать? Может, пойти и затащить на платформу первого, кто попадется под манипулятор? М-м, нет, на этом захудалом планетоиде, на котором его никто даже не узнавал, не водилось никого более или менее нормального, а коннектить совсем уж дешевых шалав, от которых можно заразиться такими болезнями, что неизвестны науке, было слишком даже для пьяного вусмерть Мегатрона. Хм, наверное, стоит поменять место дислокации после того, как он расправится с синтетиками? Да, именно так и стоит поступить в ближайшем будущем… /Мы уже вычислили твое местоположение по сигналу приема сообщений. Я скоро буду./  — Ха, а меня скоро не будет, — рассмеялся сам с собой бывший лидер самой огромной и мощной армии, залпом опрокинув первый куб с ядерным коктейлем из сверхзарядки и наркотика…

***

Манипуляторы с четырьмя пальцами скользнули по изящной талии обтекаемой формы. Алый манипулятор с острыми коготками несильно, но ощутимо, ударил по желтому, как бы намекая на то, чтобы этот самый желтый манипулятор куда-нибудь убрался, желательно — на свой корпус. Сейчас было не до того, совершенно не до того. Но отступать желто-черный не собирался. К тому же, ему самому-то было до того, это Нокауту было не до того…  — Би, отстань, мне некогда, — шикнул медкон, дернув плечом, но продолжив смотреть в микроскоп, что-то там подкручивая и приближая.  — Но ты не обязан стоять, смотреть в эту шткуовину и пытаться там что-то увидеть. Это же всего лишь исследования в свободное время, тебе совсем не нужно всем этим заниматься прямо сейчас. А раз так, то ты можешь обратить все свое внимание и хотя бы вторую часть свободного времени потратить на меня, — выдохнул Бамблби, огладив плечо и предплечье своего «друга», тут же поцеловав его наплечник, постепенно перемещаясь к шее. Его манипуляторы медленно проскользили по талии спорткара, обнимая его за нее и прижимая меха к себе спиной. Ох, как же ему уже надоело ждать…  — Би, не лезь, сейчас закончу скоро и тогда…  — Ты так говоришь уже не первый раз за последние два с лишним джоора, — скучающе и как-то раздраженно проговорил разведчик, нацеловывая и облизывая чувствительную шейную проводку механоида. — Мне уже дико надоело ждать. Бывший Десептикон еще даже не успел и слова сказать в ответ на заявления крайне близкого друга — Автобот резко развернул его, подхватил за бедра и посадил на стол, смахнув со стола разные датапады Нокаута, чем вызвал у последнего недовольные возгласы, шипение и попытки ударить, но все это было неважно, потому как Би успел вовремя поймать манипуляторы алого и прижать их к столу.  — Бамблби! Выкрик Нокаута был прерван поцелуем. Ровные денты впились в мягкий металл белых губ, почти что прокусывая их. Спорткар томно застонал прямо в губы партнера, все еще пытаясь вырваться, но когда желто-черный сбросил статику на глоссу кона, алый пришел к выводу, что сопротивление совершенно точно бесполезно. Укусив Автобота за глоссу, медкон смог освободить приемник и проговорить:  — Не держи меня, — прошептал медик, тут же самостоятельно вовлекая Бамблби в поцелуй и поддаваясь ему навстречу. Разведчик хохотнул, отпустив манипуляторы алого спорткара, сразу же ощущая их на своей шее.  — Сказал, что тебе некогда, а сам…  — Ты же сказал… половину свободного времени… половину не могу, три седьмых, — горячо прошептал алый, покусывая и облизывая губы партнера.  — Три седьмых?  — Три седьмых.  — Зануда, — хохотнул желто-черный, оглаживая бедра Нокаута, сжимая их, прижимая алого к своему корпусу целиком и крепко-крепко его обнимая. — И еще ты слишком высокомерен.  — В смысле, высокомерен? Не оквинтел ли ты? — Десептикон сбросил сильную статику на броню партнера, заставив разведчика ненадолго оторваться от себя.  — Нет, но ведь… ты сам говорил, что тебе некогда, и тут же сам отвечаешь на все мои действия с двойным рвением. Это высокомерно.  — А с… — Договорить Нокаут не успел. Двери отсека резко разошлись в стороны, а внутрь ввалились двое: с трудом стоящий Рэтчет и широко лыбящийся Уилджек. Бамблби сразу же резко отпрыгнул от Нокаута, делая вид, что он не здесь и вообще он — не он, и его подставили. Нокаут же так и замер. Он очень хорошо понял, что сейчас эти двое не понимают происходящего, да и совершенно точно не смогут что-либо членораздельно сказать: судя по всему, оба уже надрались в достаточной мере для того, чтобы чуть ли не создателей своих забыть. По крайней мере, Рэтчет точно был уже совсем готовенький, а вот Уилджек… он скорее всего промолчит и не станет трепаться, потому что у него есть свои определенные… принципы. Да и разрушители особо не болтают о чужих секретах и тайнах. Так что, хотелось надеяться, что все то, что тут происходило, происходит и произойдет останется строго конфидициально.  — Би-и-и! — радостно протянул оранжево-белый механоид, выпрямившись было и сделав шаг вперед, но потерял равновесие и почти что упал, благо, у него было «при себе» крепкое плечо чуть менее нетрезвого друга. — Ты не пре-е-едставляеш-шь, как я рад, что к тебе вернулся голос! Яркий мех, взглянув на медбота, смущенно улыбнулся. Он ни разу не видел Рэтчета в таком вот состоянии, не слышал, чтобы тот так говорил, так… шатался и заплетался в собственных сервоприводах.  — Может, вам лучше на платформу, отдохнуть и набраться сил? — учтиво спросил алый спорткар, хорошо осознавая, что лучше вести себя так и говорить с парой наэнергоненных Автоботов вежливо, осторожно. Мало ли, что у них в процессорах? Лучше, как говорится, не лезть на рожон.  — А мы, кстать, так и хотели, — улыбнулся Уилджек, затаскивая своего компаньона в отсек и двигаясь вместе с ним к медплатформам.  — Ага, — кивнул медик, буквально рухнув на ближайшую ровную и плоскую поверхность. — Тольк ключ-кар-р-ту найти не можем.  — Ни от моего отсека, ни от отсека дока, — закончил разрушитель, все еще стараясь помогать товарищу, пусть даже и с тем, чтобы затащить его задний бампер на ту самую платформу, которую тот решил на время сделать своей. К тому же, это очень удобный случай для того, чтобы полапать крайне вредного, но красивого, по мнению Уилджека, механоида. Так что все просто чудесно складывается!  — Ага, — снова кивнул медбот, кажется, совершенно не замечая того, как к нему прикасается бело-красно-зеленый механоид. — И реш-ш-шили придти сюда, — Рэтчет тихо выругался, дергаясь. — Уилджек, убери свои лапы от моего бампера, а то я тебе их потом приварю, но только к твоему бамперу!  — Я на это посмотрел бы… Нокаут молча закатил оптику, в то время как Бамблби вовсе прикрыл лицевую пластину ладонью, чувствуя себя совершенно лишним, будто бы он и вовсе сделал что-то неправильное, был виноват в чем-то, испортил что-то очень-очень важное.  — Мы, наверное, пойдем, — хохотнув, произнес медкон, взяв разведчика за запястье и потащив его к выходу, подальше от чрезмерно разбушевавшихся и разошедшихся механоидов: оба вдруг неожиданно принялись драться между собой, ерзать по платформе, ругаться… при этом цепляясь за выступы брони «противника», не позволяя друг другу отстраниться. — Би, ты чего такой смущенный? Не маленький ведь…  — Я никогда не думал о том, что Рэтчет может так себя вести и что он… ну… В общем, эти двое сегодня лишили меня моего спарковского мировоззрения.  — Спарковского… пошли, спарк, ко мне в отсек, я тебя еще и девственности ментальной лишу, — рассмеялся Нокаут, увлекая за собой слишком уж удивившегося партнера.  — Ой, а тогда еще и крии накормишь? Ну, чтоб не так обидно было за мою ментальную девственность.  — Любой каприз, — медик остановился, специально облизнув свои губы, когда колесник посмотрел на него…

***

 — Господин, Вас спрашивал какой-то механоид, прибывший брийм назад.  — Как он выглядит? — охрипшим голосом спросил гладиатор, тяжело поднимая шлем с платформы, на которой были видны разводы смазки, трансфлюида и энергона — явно не просто так пролитого на нее, а вытекшего из кого-то.  — Очень высокий, голубая оптика, красно-синяя раскраска корпуса. Привести его или Вы сами к нему спуститесь?  — Шлак, — вымученно выдохнул пепельный, садясь на своем месте. Он уже с четыре орна по всей галактике бегал от шаркового Прайма, то на различных транспортниках, то своим ходом, то с помощью мостов вроде земного и космического… в общем, как мог, так и избегал желанной и просто ненавистной встречи. Надо отдать должное Оптимусу — почему-то так и не отступился, не бросил своих попыток найти партнера… бывшего партнера. Точно. Бывшего. Серебристо-пепельный же таким вот оригинальным способом решил бросить того, кому без раздумий открыл бы Искру в тот самый миг, когда он только попросил бы его.  — Господин? — служащий бара, в котором Мегатрон снял отсек, явно знал, с кем имеет дело, и, при этом, старался всячески угодить ему. Видимо, он считал, что если подлизать, то он получит что-то более заманчивое и интересное, нежели просто кредиты. Ну, возможно, что и может получиться у этого недомерка что-то. Невысокий, аккуратный, симпатичный, корпус приятной расцветки — белый с редкими вставками серебристой брони; аккуратные крылья за спиной, да и сам, в принципе, не особенно так… широкоплеч, совсем не похож на воина, скорее… на красивую ручную игрушку.  — Если я прикажу тебе, ты отправишься со мной? Механоид опешил, глядя удивленной яркой оптикой на повелителя Десептиконов. Отказываться… не хотелось.  — Как пожелает господин, — мех положил аккуратные ладони на свои бедра, чуть наклоняясь вперед всем корпусом. — Но что мне сообщить ожидающему Вас…  — Ничего, — резко подорвался с места гладиатор, схватив крылатого за предплечье и рванув его к окну. Миг, и оба уже в свободном падении с пятого уровня здания. Правда, Мегатрону совершенно ничего не стоило приземлиться на серво и поймать не ожидавшего такой спешки и таких действий с его стороны белого летуна. Тонкие манипуляторы обхватили массивный наплечник пепельного, когда до земли оставалось совсем уж маленькое расстояние. Да и вообще весь бело-серебристый сжался, на рефлексах вжимаясь в массивный объект рядом с собой, в тот самый объект, что выволок его из отсека в окно и во время падения подхватил на руки. Крылатый определенно точно перепугался такого поведения Мегатрона, да еще и передумал в целом отправляться с ним куда-либо — шарк его знает, что он еще может учудить!  — Тебя, кстати, как зовут? — поставив белого на сервоприводы и оглядевшись, разминая спинные шарниры, спросил крупный механоид. Главное, чтобы Прайм не вылез откуда-нибудь из-за угла…  — Кастор, господин.  — Мне надоело, ты же знаешь мое имя, так используй его в обращении ко мне, — хмыкнул пепельный, осторожно, но ощутимо подтолкнув меньшего меха в спину, как бы намекая, что следует двигаться вперед. — И… у тебя красивое имя. Приятное.  — Очень рад, что Вам нравится, Мегатрон, — напряженно улыбнулся белый, оглянувшись назад. — Оу…  — Мегатрон! — возглас красно-синего, казалось, услышали даже в самых дальних уголках Вселенной. Бывший лидер Десептиконов раздосадованно остановился. Мало ему того, что процессор раскалывается после вчерашнего, так еще и… не успел уйти.  — Ну, что, Оптимус — кто не спрятался, ты не виноват?