Мне уже двадцать...

Говорят, для ткачей жизнь - это станок, на котором немыслимыми путями переплетаются наши судьбы. Для художников - это причудливый узор, где линии и краски смешиваясь, обретают смысл. Для музыкантов же, жизнь как клавиши фортепиано: черный-белый-черный-белый... И ты сам выбираешь, кто из них прав. Прошло уже два месяца со смерти Марины, а время словно умерло вместе с ней. Крики обезумевшей от горя матери; ледяной, серый дождь над усыпанном цветами гробом, и серость, серость, серость. Вадим и Вова были достаточно взрослыми людьми, чтобы понять - они не долговечны, и рано или поздно ангел явится и за ними. Или демон. Но все это не имело никакого значения, ведь знать - это одно, а почувствовать - совсем другое. После того, что они видели на похоронах, оба словно очнулись ото сна. Они поехали домой. Вспомнить наконец, что кроме них в этом мире есть еще люди, нуждающиеся в тебе. Запах дома - что для Вовы, что для Вадима - как отрезвляющий эликсир. Вспомнить о семье под теплые объятия матери и почувствовать вину за то, что совсем позабыли о ней. Удивительно, как легко можно позабыть домашнюю жизнь. Они спали до обеда, уплетали пирожки и блинчики, устраивали семейные праздники. Временами заезжали друг к другу, только чтобы посмотреть в глаза, прикоснуться, вдохнуть запах. Большего они себе не могли позволить. Никто не стал рассказывать родным об их отношениях. Не из страха и стыда, нет. Просто не сказали. А их никто и не спрашивал. Родные узнали о смерти Марины из новостей, и сразу поняли, что не стоит говорить или даже упоминать о том, что могло бы причинить боль Вове и Вадиму. Видеть своего сына уставшим, чуть подавленным - конечно нелегко, но счастье от его возвращения затмевает грустные нотки. За это мать и называют родной душой. Потому что она не станет давить на раны, утешать, убеждать. Она промолчит, ведь она всегда знает, как правильно для них, что им нужно. А нужно было время. Месяц они провели дома. Прощаться было нелегко, но и Вадик, и Вова обосновали свой скорый отъезд одной фразой: -Мы хотим посвятить ей песню. На этом вопросы исчерпывались. Уезжая, оба почувствовали нахлынувшую тоску, но стоило Вадику сесть к Вове в машину, как они переглянулись, и стало намного легче. Следующий месяц они провели так, будто это был их последний срок. Максим стал их новым продюсером, и когда старая команда, наконец, собралась снова, их общее рвение к работе порядком удивляло. Все стало повторяться по старой схеме, лишь с немногими отличиями. Парни целый день торчали в студии или в павильоне с Аланом, но теперь с журналистами не общались лично. Только через агента. А все потому, что каждый из этих проныр задавал лишь те вопросы, в которых звучало "Марина Абатова". А делать какие-то заявления, рассказывать о ее личной жизни и вообще говорить об этом парни пока не были готовы. По вечерам Вадик корпел над текстами, а Вова не отходил от инструментов. По выходным они почти не слезали с автомобиля, разъезжая по городу, знакомясь с друзьями Марины, встречая ее родственников, узнавая ее все больше и больше: что она любит, ее любимый цвет, блюдо, фильм. Ведь при жизни они все это упустили. И по мере того, сколько они узнавали о Марине - понимали, какого доброго человека лишился этот мир. Возможно, если бы не Марина, они бы еще долго не были вместе. Она любила зеленые яблоки, ела килограммами. Увлекалась аниме, у нее целая коллекция дисков. Ее любимый актер - Джейк Эйбел. Она обожала рок-музыку, любила фэнтези, знала наизусть все книги про Гарри Поттера. Ее любимый сериал - "Сверхъестественное", она постоянно читала слэш по ним. Теперь-то Вова с Вадимом знали что это такое, но лишь улыбались - им ли винить за такое... А еще Маринка не боялась смерти. Ее друзья рассказали, что она постоянно отшучивалась. "Нет, вы чего? Во всем виноват Волан-де-Морт, но я припрятала себе крестражей, так что ничего." "Да какая паника? Вот увидите, я выкручусь, прямо как Белла, когда рожала, ха-ха, глядишь, объявится мой собственный Эдвард и обратит меня". "Ой, тоже мне, умереть! Дин и Сэм по сто раз умирали, если что, меня вытащит Кас!" "Да что вы все так напрягаетесь! На крайний случай переведут в больницу к Доктору Хаусу, уж он-то вылечит!" Вадим с Вовой сочинили песню о ней и для нее. Они слушали ее по радио, а затем принимали принимали звонки, слушая благодарности родных девочки. Ночью они занимались любовью. Искушенно, нежно и необузданно, так, словно желали склеиться телами, словно могли в любую минуту потерять друг друга. Время шло, а вокруг ничего не менялось. Пару раз парни заезжали к Ярославе, у нее, слава Богу, все в порядке. Однажды вечером Вова вдруг встал из-за фортепиано, и с каким -то остервенением накинулся на Вадима, как отчаявшийся хватается за соломинку. Они снова занялись любовью. В ту ночь Вова сказал нечто, что Вадим не забудет никогда в своей жизни: -Обещай, что мы не умрем по одиночке. Вадим пообещал. ЭПИЛОГ -Как же ты меня напугала, сестренка! - ворчал Вадим, обнимая Ярославу. - Чуть удар не хватил! -Он у нас всегда такой нервный, - фыркнул Вова, усаживаясь на краешек койки. - Как ты себя чувствуешь? -Ой, и не говори, - вздохнула Слава. - Будто 100 килограмм сбросила. Перед глазами все еще плывет, правда. -Родные знают? - спросил Вадим. -Да, Андрей позвонил им. Прибудут, как говорится, первым рейсом. По правде сказать, не знаю как я перенесу их вопли. Особенно тетки - ты же знаешь их. -Да, - усмехнулся Вадим. - Крепись, мамаша. Дверь в палату открылась и вошел Андрей - раскрасневшийся, потрепанный, с темными кругами под глазами, что не мешало ему быть счастливым и сиять как алмаз. На руках у него посапывал маленький комочек в свертке, и у Вадима вдруг что-то провалилось в животе. Он посмотрел на Вову, и тот подбадривающе улыбнулся. -Ну как, принцесса? - нежно обратился Андрей к дочери. - Познакомишься с дядей? Вадим инстинктивно дернулся, делая шаг назад. -Ты серьезно? Может, не стоит? Ты уверен? Вова рассмеялся. -Иди уже, не дрейфь. -Я... -Да брось, Вадим. Ничего страшного не случится, - улыбнулся Андрей, протягивая ему сопящий комочек. Вадим брал ребенка на руки с такой осторожностью, будто это хрупкий бриллиант. Хотя нет, даже к бриллиантам он относится с меньшей аккуратностью. Он заглянул девочке в лицо. Казалось бы, типичный новорожденный - мелкие глазки, носик пуговкой, тонкие губки. Спит "Одиновым" сном*. Но нет, этот малыш особенный, по-другому для него и не могло быть. -Привет... Привет, Марина. Я - Вадим. Я твой дядя. Пока он "знакомился" с племянницей, Андрей поцеловал жену, и Ярослава накинулась с вопросами: -Моя красавица не плакала? Сильно ворочалась? Ее не запеленали слишком туго? -Все хорошо, зая. У нас на удивление спокойный ребенок. -Как вы думаете, на кого больше похожа? - сияла юная мама. Только теперь Вадим заметил, что Вова заглядывает ему через плечо и мечтательно улыбается. -По-моему на Славку, - заключил он. -Нет, все-таки на Андрея. Вон, бровки домиком, - возразил Вадим. -Она у вас никого не обидела, да Маринка? -У нас, - поправил Вадим. - У нас. Их взгляды пересеклись. И в них читалось все. Все сказанное и недосказанное. -Ну все, Марине пора кушать, - Слава потянулась за дочерью. -Жадина, - пошутил Вадим, передавая ребенка. Имя дочке выбрала Слава. Просто однажды, перечисляя возможные варианты, Вова вдруг выронил имя "Марина" и Ярославе понравилось. Пообещав обязательно зайти позже, ребята поехали домой. Они живут вместе уже пять лет, и пока не думали сменить место жительства. Слишком много эмоций, слишком много воспоминаний хранятся в этом месте. За это время многое изменилось. История любви Славы и Андрея - это целая поэма, о которой можно рассказывать на уроках литературы. Авария Вовы на перекрестке - Вадим чуть не лишился рассудка, пока Вова восстанавливался. Месяц отдыха на Гаити - счастливейшие недели. Вова выпустил сольный альбом. Вадим помогал больным онкологическими заболеваниями. Рождение Марины. -Знаешь, а все-таки дети - это чудо, - сказал Вова, обняв сзади Вадима. -Согласен, - вздохнул Вадим. - Но я рожать не буду. Вова расхохотался. -А тебе и не надо. Мы найдем кого надо. Сейчас это не проблема. Вадим красноречиво посмотрел на Вову. -Ты серьезно? -Абсолютно. Вова благодарно поцеловал его. -Я тебя люблю, ты в курсе? -Еще бы. Я тоже. КОНЕЦ