http://cs7001.vk.me/c624028/v624028900/131c2/YIOVSbWc-TQ.jpg
OneRepublic – All Fall Down
Потому что снова нет. Потому что все тесты показывают отрицательный результат, а все твои очередные предчувствия, получается, снова ложные, - и не было у тебя никакого токсикоза. И зря ты сорвалась вчера на него, списывая все это на перемену настроения не по своему желанию. Зря съела почти целый черничный пирог. Зря сказала Найлу искать пиккули с чесноком, в такой снегопад, «пока не найдет», что он, бедный, промерз, и до поздна не возвращался. Именно от такой смеси закусок тебя, получается, и тошнило. Вовсе не от того, что этот врач смог вам помочь, и вас снова, наконец-то, станет трое. Потому что, всю жизнь были правы те, кто говорил, что свое счастье ты не купишь за деньги. Вон они, эти деньги, у Найла — лопатой можно сгребать, заполнить бумажками и монетами одну из комнат вашего дома, чтобы, как Скрудж Макдак, купаться. И что.?! Толку от этого никакого нет. Никакие дорогостоящие процедуры, специализированные врачи или даже пугающие операции не помогут вам начать подходить друг другу в генетическом плане. В моральном вам двоим вовсе не нужна помощь. А вот с генетикой.. Хотя, после стольких лет стрессов, похоже, совсем скоро помощь понадобится еще и твоей психике. Может, и его. Он ведь молчит; кто знает.?! Потому что руки уже трясутся, а глаза, заранее, видят всего одну полосочку на нехитростном устройстве. И оказываются правы; все вокруг уже кажутся тебе правыми, стоит только начать вспоминать, сколько раз, изначально, ваши близкие даже просто обычных ваших отношений были против. Даже не помолвки. Даже не свадьбы. Даже не продолжения рода. Мама и сестра больше миллиона раз напомнили о своем мнении, что Найл тебе вовсе не пара, прежде чем ты, все же, решилась навсегда встать под защиту его фамилии. Тогда казалось, что все это глупости, все их слова глупости, и разве не так, если от его объятий все беды в мире выглядят не такими уж страшными.?! Разве не так, если, в его ладонях, ты чувствовала себя такой нужной, такой важной, такой красивой, навсегда от всего плохого, на целой планете, спрятанной; и вам двоим хорошо даже проваляться больше суток в кровати, завалив одеяло снеками и бутылками с газировкой, вам двоим есть даже о чем помолчать вместе, не то, что поговорить, так и.. Почему тогда кто-то там, наверху, все так рьяно отказывается сделать вас двоих еще чуточку счастливей.?! Потому что все это уже даже больше, чем просто нечестно. Потому что все это отвратительно, нереально больно, и ты устала, уже просто устала надеяться на то, чего все еще нет и начинает казаться, что никогда не будет. Ваши врачи все говорят верить. Ваши друзья все говорят верить. Сам Найл продолжает умолять тебя не прекращать верить, но по нему уже и не скажешь, что он верит сам, хотя бы чуточку. Так, а почему ты должна.?! Почему ты одна должна пытаться не сдаться.?! Потому что ты все плачешь, а он закрывает глаза, тяжело выдыхая, впиваясь пальцами в свои волосы. Потому что поток слез застилает глаза, ты не видишь, ты уже даже его не видишь; и не чувствуешь на плечах его рук, согревающих, успокаивающих, ведь их там, на удивление, просто нет, - Найл не обнимает тебя, не пытается сказать что-то о том, что ты слишком рано устраиваешь истерику. Найл не целует тебя в висок, не пытается заставить держать себя в руках, не укачивает, как маленькую девочку. Он уже второй раз подряд просто не трогает тебя, когда тест снова говорит «Нет», и ты одна задыхаешься, от своей горечи, утопая в панике. Почему ты, почему он, почему вы оба должны держаться.?! Все, чего вы в унисон у небес просите — это маленькое счастье на ваших ладонях, так похожее на него, так сильно нужное вам двоим; но ответ всегда нет, и почему ты уже не должна просто взять и опустить свои руки.?! Это все становится еще более действенно для твоего сердца, если только вспомнить, что два раза уже почти получалось. Почти. Первым был мальчик, второй даже не дотянул до того срока, когда можно было узнать пол. Все это было в т е б е. Все это было д л я в а с, но убегало, как песок сквозь пальцы, все сильнее ломая тебя изнутри, все явственней заставляя его начать от тебя отдаляться. Может быть, Найл и прав, и ты слишком зациклилась. Но можно ли не зациклиться, когда несколько лет уже сидишь на пороховой бочке, изо дня в день издеваясь над своим телом, пытаясь подготовить себя для благополучного вынашивания ребенка.?! Можно ли не помешаться на этой мысли, из раза в раз натыкаясь на потерянный взгляд его глаз, когда ему говорят очередное «нет», и никто, кроме тебя, не является в этом виноватым.?! Он не знает, но у тебя уже есть календарик, где ты уже зачеркиваешь дни, называя их теми, «когда он все еще тебя не бросил». Вы обещали друг другу и в горе, и в радости, так почему ты перестала чувствовать на плечах его пальцы, как только стало столь ясно, что ты не можешь просто взять и нарожать ему с десяток детей, как вы изначально, оба, на то планировали.?! Это нечестно, это больно, и ты просто не заслужила того, чтобы потерять еще и его, при условии, что постоянно теряешь кого-то, кого вы оба так хотите. Он, в начале пути, так поддерживал тебя в этом. Улыбался, смеялся, чтобы тебе стало лучше, помогал, предлагал больше десятка разных решений вашей проблемы. Понятно и ясно, куда делся его запал, вся его решимость. Но, разве все это должно было уйти вместе с обязанностью, в такую трудную минуту, помогать, морально, тебе.?! Твои друзья уже, наверное, устали слушать это твое «Найл не говорил вам, как скоро со мной разведется.?!» Он сам, возможно, уже устал слушать твое «Тебе лучше найти себе кого-то более схожего с тобой организмами». Не боишься убедить его в этом, однажды.? Не боишься, что он совсем уйдет, - не только перестанет обнимать, когда ты, в очередной раз, над снова отрицательным тестом плачешь.?! Ты не заслужила, но и он — тоже; и все было бы легче во сто крат, если он хоть когда-либо в своем недовольстве признался. -Найл, - негромко, но с нажимом, не переставая рыдать, зовешь его ты, и он снова тяжело выдыхает, еще сильнее зажмуривая глаза, как будто ему противно даже просто здесь находиться. Он молчит, он не смотрит на тебя, ему словно больше и не нужно; а тебе так больно, что не хочется даже жить, и ничего от целого мира не нужно, кроме его объятий. -Найл, - снова зовешь ты, пытаясь обратить на себя внимание. Серьезно.?! Все.? Сегодня это случится.? Сейчас он сдастся.?! -Посмотри на меня.! В любом случае, он обещал тебе пройти, рука об руку, через все это, ведь ты не одна виновата в том, что ваш ребенок не может появиться на свет, потому что малыш — это не только твоя частичка. Ему как-будто приходится делать над собой нечеловеческое усилие, чтобы снова взглянуть на тебя, уже больше десятого раза услышав это «нет», которое так изрядно потрепало вашу, столь прочную, пару. -Скажи что-нибудь.! - рыдая, все еще обнимая сама себя, умоляешь его ты, но он молчит. Он молчит, и эта тишина, его безответность, режет тебе душу на полосы. -Мне.. - минут через пять, не меньше, все же говорит он, и ты хлюпаешь носом, собираясь в следующие секунды не дышать, не то, что не двигаться. Впитывать в себя его слова, пока есть возможность, пока ты можешь. Пока он рядом, потому что кажется, что все это скоро закончится. Что ты потеряешь его так же легко, как постоянно теряешь его ребенка. -Мне нужно проветриться, - ломая в тебе все на сотни частей, говорит он, а потом встает и одевается, выбираясь из вашего дома в ночь, не глядя на то, как ты кричишь, как громко ты плачешь. Как сильно умоляешь его остаться. И потом, когда его рядом больше нет, когда ты дома совсем одна, эта безысходность, она перекрывает все твои планки. Десятки разных банок с таблетками-витаминами летят в мусорку. Ты рассыпаешь их по всей ванной, по кухне и коридору, пинаешь ногами, загрязняя пол, продолжая плакать и кричать; но больше ты эту гадость пить не намерена. Ты себя [калечить] подготавливать больше не намерена. Хватит это терпеть, - если он не может, то ты тоже больше не будешь. Рамочки с фотографиями, ваши фотки, - его семья, твоя семья, друзья, все эти теплые сердцу люди, - они совсем не вовремя попадаются на глаза, и ты начинаешь швырять их на пол, разбивая стекла, выкрикивая в пустой дом с десяток проклятий. Вот он Тео, такой маленький здесь еще, улыбчивый, всегда светлый, - ведь на него, «вроде того» должен быть похож твой сын, но ты не можешь, тебе не удается, да и пошли они все тогда в ж*пу.! Ступни оставляют красные капли на полу, куда бы ты не ступила, получив в кожу маленькие осколочки. Наплевать. Ты совсем этого не чувствуешь. Ты не чувствуешь ничего, ниже своей грудной клетки, которая горит ярким пламенем страданий и сожаления. И вещи Найла, которых, казалось, так много, большим ворохом, совершенно неаккуратно, летят в те чемоданы, которыми никто, уже давно, не пользовался. Ему надо провериться — пусть идет, пусть катится; ты и сама разберешься с тем, что происходит. Сама восстановишься, сама от этого вылечишься. Сама себе когда-нибудь родишь ребенка, легко без его DNA, раз так угодно Господу. Все, что попадается под руку, падает на пол, разбивается, разлетается, но тебе так наплевать, и ты даже грохота от сломанных вещей не слышишь, так громко плачешь. Силы, казалось бы, уже вообще не должно быть, ее и не было, пока тебе не взбрело в голову разломать все, что есть вокруг, чтобы эта жизнь канула в лету. Чтобы все вокруг уже ушло от тебя, отпустило, перестало давить таким грузом на плечи. Ты ведь так старалась, ты до сих пор стараешься, так почему это ему надо проветриться, когда ты, в который раз, из вас двоих являешься самой безнадежной.?! Есть и любовь, и зависимость, и взаимопонимание. Есть чувства, сильные, потому что ты его, через расстояния, всегда чувствуешь, его ощущения, его желания; вы ведь так подходите друг другу, как две половинки одного целого, - так почему же судьба настолько несправедлива, что не может подарить вам маленького.?! «Мне надо проветриться» - это не то, что ты должна от него слышать, когда утопаешь в боли. Не то, что он когда-либо мог услышать от тебя, когда ему было бы столь же сильно плохо. Если бы он хоть раз сказал тебе вслух свои чувства, пусть, такие же нехорошие, возможно, вам двоим было бы легче. Ты ведь всегда слушала его. Почему он молчит, почему думает, что ты не стала бы пытаться понять его, прямо сейчас.?! Когда Найл находит тебя, посреди вашей, всей в перьях, осколках и обломках, некогда очень уютной гостиной, ты все еще плачешь, громко, но уже без воды, с силой зажмурив глаза, обхватив свои предплечья руками. Под твоими коленями — реки крови, и он не сразу понимает, что все дело только в твоих ранненых пяточках. Паника, которая охватывает все его сознание, тихими матами и быстрыми выдохами выходит из его легких. Когда ты потеряла второго, вся постель была красной, и твой муж был рядом, когда вы обнаружили то, что этот сон унес с собой чью-то жизнь, снова не позволяя частичке вашей любви родиться. -Как можно быть такой глупой, зачем ты делаешь все это.. - едва слышно, все повторяет он, поднимая тебя с пола, утаскивая куда-то. Ты прекрасно слышишь все его причитания, проваливаясь в глубокий сон без сновидений, теряясь где-то там, где, хоть на пару часов, но можешь почувствовать себя свободной. Можешь перестать чувствовать себя такой разбитой. Такой уставшей. Он мог хотя бы раз вслух сказать тебе о том, что настолько же сильно устал, чтобы вы двое, снова, смогли почувствовать себя единым целым.?! Потому что, когда ты приходишь в себя, первым делом ты замечаешь не этот противный писк устройства, измеряющего твой пульс, показывающего всем линию сердцебиения, а его присутствие. Даже не увидев его, ощущаешь его присутствие, хотя уже собрала вещи, разнесла ваш дом и, кажется, не раз сказала ему отправляться восвояси, в разгаре своей истерики. Перед глазами всплывают картины того, как ты отпихивала его от себя руками. Как падала на пол, пачкаясь в своей же крови, как дралась и кусалась, не желая идти со своим же мужем туда, куда ему так сильно отвести тебя, зачем-то, хотелось. Найл находится рядом. Он спит, когда ты открываешь глаза, когда просыпаешься, приходишь в себя и видишь, где ты теперь находишься. Больница. А он сидит близко, сжимает твою ладошку в своей и касается макушкой твоих ножек, устроив голову на белой простынке. -Они сказали, что ты беременна, - вместо всяких глупых вопросов о твоем состоянии, вместо неуместных приветствий, да и вообще всяких ненужных фраз, который любой другой на его месте мог бы сказать, после такого происшествия в ваших отношениях, известил тебя Найл, заставляя тут же расширить глаза и начать дышать чаще. Этот аппарат, который сейчас подключен к тебе через венки, он тут же громко извещает о том, как изменилось твое самочувствие. -Тот тест был неверным, или что-то. Они сказали, что у тебя уже две недели. Намного больше, чем мы с тобой думали, правда.? Он опускает глаза на твою ладонь, зажатую в его руке, и горько усмехатся каким-то своим мыслям, начиная нежно поглаживать подушечкой большого пальца твою светлую кожу. -Я не буду говорить, что у нас все получится, /твое имя/, - говорит Найл, заставляя тебя все чаще начать сглатывать всю ту воду, что накопилась во рту. -Потому что в это мы оба уже, кажется, совсем не верим. Он чуть ли не впервые говорит тебе о своих чувствах на это, и ты снова боишься дышать, чтобы не спугнуть его решимость, его желание и его настрой поделиться своими чувствами. -И я не говорю, что в этот раз мы совсем пустим все на самотек и перестанем следить за ним, нет, не думай, - все еще делится он, пытаясь показать тебе, что сам чувствует, проговаривая слова не громко, но так уверенно, так непоколебимо сильно и значимо, что тебе хочется плакать. -Просто.. Если не получится.. Он тяжело выдыхает, замолкая и отводя взгляд к окну. Оно занавешено стандартными белыми жалюзи, но вы оба можете видеть блики солнца, пытающиеся пробраться в твою палату сквозь пластмассовые преграды. -Если снова не выйдет, давай, пожалуйста, я прошу тебя, давай просто возьмем и усыновим кого-нибудь, - просит Найл, и ты расширяешь глаза, удивляясь тому, что он вообще размышлял над таким вариантом. Всегда казалось, что он хочет только своего ребенка, лично вашего, именно вашими генами слепленного. Или.. нет.?! -Ты помешалась. Ты, действительно, стала на этом слишком помешана. Я устал. Я не могу больше. Если ты так хочешь ребенка, у нас будет ребенок. И он будет нашим, даже если мы заберем его из какого-нибудь дет. дома. Ты сжимала ладошки в кулаки, ощущая, как по щекам вновь идет дождь, пока он, наконец, продолжал с тобой разговаривать. Стоило только дотронуться свободной ручкой до живота, как в голове, снова, начало роиться с десяток вопросов. Беременна.? Снова.?! Правда ли.?! На этот раз, ты хотя бы знала, чем все кончится, если ничего не получится. Он готов терпеть. Он не собирается уйти. А что будет, если, все же, получится.? -Р-разве ты не хочешь ребенка.? - заикаясь, спросила у Найла ты, и он поднял на тебя глаза. Свои замученные, едва ли не до конца безжизненные, с пустым взглядом глаза. Только сейчас появилась возможность понять, насколько ему, все это время, тоже, было больно. -Я думала, ты так хочешь наследника.. -Я просто хочу быть с тобой и я хочу быть счастливым, - прервал тебя он, заканчивая все эти размышления. -Если мы не можем родить кого-то, то так тому и быть, такой мелкой неурядице не помешать нам продолжать радоваться каждому дню и друг другу. -Мелкой неурядице.. - тихо иронично повторила ты, отводя взгляд, шмыгая носом. Найл, к счастью, не думал замолкать сейчас. -Ты же понимаешь, что я хочу сказать, - говорил он. -Я устал, ты устала, мы оба уже без сил оттого, что с нами случилось. Пожалуйста, давай просто попробуем.. Я уверен, мы будем любить его не меньше, чем если бы он был родным. Скажи, я не прав.? Скажи, ты не устала чувствовать этот кошмар, все, что с нами творится.?! Его слова, конечно же, делали тебе больно, но это было лучше, чем когда он просто молчал и уходил, стоило тебе начать разговор о том, как часто у вас не получается. -Я имею ввиду, я люблю тебя. Я готов пойти на все, что ты захочешь, с тобой. Я даже соглашусь еще с десяток раз услышать это «все зря» от врачей, если ты выберешь именно этот вариант. Просто.. Никто не железный. Я боюсь не выдержать. Я еще больше боюсь, что ты не выдержишь. Давай, пожалуйста, прекратим изводить друг друга.? Нейтан Аэро Хоран был симпатичней и еще более любим, чем Тео. Чем сам Найл. Чем все возможные детки или мужчины на свете. Он был долгожданным. Таким нужным, таким важным, таким спасительным для тебя, его отца и вашей всей семьи психики. Самым улыбчивым ребенком. Самым, что ни на есть, чудом, потому что, своим появлением, он принес успокоение не только твоей душе, и разве может что-то быть лучше.?! Нейтан был вашим родным. Нереально выстраданным, но он того стоил, и «нет» никто больше не скажет. Ты безумно любила его. Твой муж безумно любил его. Но совсем не меньше, чем того мальчика, что вы взяли из детского дома, почти сразу, следом, потому что пообещали друг другу. Потому что вовсе не один ребенок, на целом свете, нуждался в вашей поддержке. Потому что вовсе не один ребенок, для закрытия такой дырки в груди, вам был нужен. Но вы смогли. Вы оба выдержали и вернулись к счастью. У вас получилось. Потому что.