Imagine with 1D

Christopher Damas – MOST

Помпоны бело-красного цвета взлетают вверх вслед за движением тонких девичьих рук. Твоих наученных движению рук, хотя рядом в унисон взлетели еще десятки похожих. Тренировка команды поддержки на финальной прямой, из-за следующего пируэта стреляет что-то в мышце спины, но ты улыбаешься обезоруживающе широко, по наставлению тренера беззвучно глотая всю боль и продолжая представлять роль идеальной чирлидерши. Еще шаг, движение бедер, присесть. Мальчишки за сеткой трибун громко ревут и свистят под стать танцевальным, сексуальным движениям. В выполнении заученных действий вылавливаешь там Стайлса лицо, кажется, еще Пейна и Томлинсона – конечно, бейсболисты сегодня пораньше закончили, пришли посмотреть. Короткие юбки, подтянутые тела, игривое шоу, а потому на скамейках всегда собираются «дрочеры». Damn. – Девочки, не отвлекаемся! – командует мисс Нина, заставляя вас до последнего работать в поте лица. Но ты, вроде, не отвлекалась. Подпрыгнуть, обнять сзади Джейд, потрогать коленку, пока твою трогает Джесси. Шаг назад, поворот, а затем встать на замочек из рук, принимая флайера на свои покатые плечи. Хрупкие только со стороны. Чирлидинг – очень серьезный спорт, даже если вам кажется, будто он создан, чтобы нимфетки собой красовались. Ты, вроде, не отвлекалась, устойчиво, крепко стоишь, подарив девочке над тобой такое же чувство устойчивости. Взгляд снова по скамейкам зрителей на сегодня бежит и натыкается в стороне от трибун на спокойного, в отличие от других, без подкатов и пошлого свиста, наблюдающего за вами мистера Хорана. Опять высветлил корни? Тебе больше нравится, когда из-под блонда лезет его родной цвет. В воспоминаниях калейдоскопом картинки: разделочная тумба его современной кухни, твои обнаженные ноги, его лицо между ними, пока мелкие пяточки упираются в стол. Засмотревшись в ответ, пропускаешь важное движение от Ли Энн и в себя приходишь только, когда вся пирамида позорно валится наземь. От наблюдателей крики и смех. Вспыхиваешь, как помидорка черри щеками, когда тренер тебя при всех в хвост и гриву ругает. Он это слышит? Ты, вроде, не отвлекалась, пока Найл Хоран спустя неделю молчания снова не напомнил тебе о себе. – В «Пицца Хат», потеряшка? – задает Гарри вопрос, стоит тренировке закончиться, а тебе с лп быстро сбежать с места происшествия, где только из-за твоего интереса сегодня несколько людей до ушибов «сломались». Бегло оглядываешь компанию близких друзей, Перри рядом поправляет кроп-топ после потной такой тренировки, готовая услышать вердикт, а дальше вместе с тобой по-быстрому в раздевалку свалить. План был таков, переодеться и на вечер с парнями в любимую забегаловку, после, быть может, покататься по вашему городку на микроавтобусе Лиама, пока его окончательно не отобрал Пейновский строгий отец. Вместо ответа отводишь глаза кудрявому за спину, где уже приблизившись, без попыток внимание выкрасть словами, стоит главный наследник корпорации Хоранов. И твои друзья тоже туда взгляд переводят. Стайлс, конечно, фырчит сразу в моменте. Отворачивается, не задавая вопросов, потому что в курсе – несмотря на то, как сильно ты любишь друзей, за Найлом всегда покорно пойдешь. – Что, опять?! – Лиам закипает, подпрыгивая с красной скамейки. – /твое имя/, мы договаривались! Скажи, зачем тебе вообще подработка? – на молодого человека за вашей компанией оборачиваясь, зыркает с угрозой на Найла. Опять. Возможно, ты просто как девушка нравишься Пейну? – Так нужно, – это все, что в ответ говоришь. Замечая Найла, Перри выдает «Оу», улыбаясь слишком уж хитро и палевно, и ретируется начинать собираться, чтобы парни ее слишком долго не ждали. Ты извиняешься, мимикой светленького лица просто, как можешь, жалобный вид, – Im sorry. Проведите время улетно! Слишком молод, чтобы нести на плечах компанию папы и сына своего старшего брата, но мистер Хоран со своими обязанностями, кажется, справляется на ура. Ты его бэбиситтер уже около восьми месяцев, за это время ни разу не слышала жалоб, как же жить сложно или даже косвенно разговоров по телефону рядом с тобой, что трудно идут на фирме дела. Молчаливый, задумчивый, но очень приятный, когда на диалог все же выходит, уверенный, привлекательный парень. Сложно не влюбиться, будучи школьницей, так? После трагедии, где погибли остальные члены семьи, все говорят – Найл слишком уж изменился. Но ты его узнала уже только таким, серьезным, готовым решать любые проблемы 24/7. Ну, а Тео ребенок просто очаровательный! Абсолютный коннект с оставшейся частью четы Хоран, после прошлой встречи – особенно с языком старшего. Ой. Отходя от друзей, делаешь несколько мелких шагов навстречу к нему, а внутри закручивается узел тревоги и предвкушения. Скажет хоть что-нибудь о том, что случилось? Да, выпил, да, поздно приехал, но наговорил много откровенных вещей касательно влечения к твоей лично персоне. Это же просто так не стерпеть? Улыбаешься уголком губ, скромно, вместо «привет», а он тем временем подбородком качает и глазами бежит вниз по телу. Привет. – Тебе идет форма, – уже в пятый, наверное, раз, замечает Найл, заставляя выдавать беззвучно «спасибо». – У меня поздняя встреча, сможешь посидеть с Тео? Заберем его из школы, и я вас к себе отвезу. Был ли хоть один вариант отказаться? Киваешь, попросив подождать, пока душ примешь после такой тренировки, а Перри, выловив возле шкафчика, с тобой вместе радостно романтично пищит. Настроение не такое приподнятое, когда движение в его БМВ проходит молча на протяжении пятнадцати целых минут. Серьезно?! Такой ты, Найл Хоран? Показал, что такое женский оргазм, а теперь мы вечно будем об этом молчать? Ситуация не становится лучше, когда Тео появляется в тачке: теперь все разговоры и слова, что произносятся, направлены только к нему и о нем. – Вернусь поздно, – это то, что следующим Найл лично тебе говорит. – Уложи его в десять, я потом тебя домой отвезу, – уходит. Это и все? [ может он парится о разнице в возрасте ] – пишет Перри в ответ на твой скулеж в чатике личных сплетен между троими. Ты дуешь губы, уже поборов плач по безответности того, в кого влюблена. [ типа ты школьница ukno ] [ ему стоило думать об этом до того, как засунул руку в трусы /твое имя/ ] – отвечает ей Гарри, заставляя тебя грустно скулить. Все потеряно, да? Повторения и развития не будет уже никогда? Тео не нравится, что ты сегодня такая расстроенная, а потому после тщетных попыток вывести тебя на ваш обычный игровой лад дружелюбный, мелкий в сотый раз включает «Детройт: Стать человеком» и показательно делает вид, что тебя рядом в комнате нет. Вечер проходит совсем непохожим на все предыдущие, ты съела мозги лучшим друзьям и уже решила от этой подработки отказываться. А потом передумала, трижды. Такие дела. Найл заявляется домой где-то в начале двенадцатого, по иронии ситуации находя тебя снова на кухне. Не ждала его там, просто за соком пошла. Держишься отстраненно, стараясь лишний раз на него не смотреть напрямую. Чтобы не заплакать, конечно, или подростковых сцен не устроить, хотя очень хочется. Разбитое сердце упрямо ноет в юной груди. – /твое имя/, – после пяти рядовых вопросов о том, как у вас с Тео все сегодня прошло, он, кажется, ловит вайб обиды в воздухе между вами, и резко зовет. – Посмотри на меня! – губы зажевывая, пытаешься найти в себе силы сделать, что просит «начальник» и не разрыдаться у него на глазах. Взгляд все равно становится влажным, стоит им пройтись по лицу привлекательному. Хоран опирается на _ту_самую_ тумбу, тяжело выдыхая. Он снова выпил? Ловишь в оттенке кожи знакомый подрумяненный признак, за щеку кусая себя с той стороны. Так это происходить будет? Он будет яйца катить только лишь пьяным?! А потом по неделе молчать, пока снова не понадобится помощь с племянником? Ты не готова к таким «отношениям», это не про тебя. Не про тебя же? – Я должен перед тобой извиниться, – вдруг выдает, заставляя тебя веки расширить. Вообще да, определенно обязан, но есть в голове грустная мысль, что извиниться он хочет не за свою холодность, а за что-то, что еще больше заденет тебя. Ловишь момент, как его взгляд снова с лица перемещается вниз по фигурке, ныряя в вырез лонгслива и останавливаясь на бедрах, а следом ровных ногах. Не хочется поежиться или прикрыться. Наоборот, в бок отставляешь бедро, соединяя друг с другом коленки – пусть смотрит, что потерял. Проходит где-то минута прежде, чем Найл продолжает, возвращая голубые глаза до лица, – Я не должен был… Ну, ты знаешь. – Нет, не знаю, – не знаешь, о чем он говорит и откуда решимость так резко и громко ответить. Звучишь так, словно готова с ним спорить. Нет, не знаешь, пусть говорит! Хоран губы закусывает, на момент заставляя тебя о их вкусе задуматься, а затем лицо к потолку поднимает в тихом и несдержанном «Shit». Крупная ладонь в порывистом взмахе взлетает в твоем направлении, а затем с хлопком приземляется на отглаженную ткань его темных брюк. С желания разрыдаться ты переходишь в режим словесно надавать ему пиздюлей, – За что ты извиняешься, Найл? – Если ты не хочешь об этом, я понимаю, – словно съехать снова с темы пытаясь, он начинает, ты фыркаешь. – Я бы сказала, хочу или не хочу, если бы понимала, о чем идет речь, – руки под грудью в замок собираешь, зрительно еще больше выделяя молодой спелый бюст. Он на нем взглядом и спотыкается, облизываясь спешно, стремительно, с мысли явно сбиваясь на что-то свое. – Так и? – То, что произошло в прошлый раз, я не должен был тебя трогать и все это говорить, – все же вслух произносит, не подозревая, какую холодную отвешивает пощечину. Ты едва стоишь на ногах, – Я просто… ты… – Почему? – перебивая на новой попытке слова связать в предложение, вспыхиваешь, опять ощущая прилив чувствительных слез, – Ты на самом деле так не думаешь? Все, что ты говорил?! – Я… – опять зависает, и ты за эти секунды внутренне успеваешь дважды воскреснуть и умереть. – Думаю, – говорит, и сердце пропускает удар. Взмахиваешь ладонями, ломая позу оборонительную. – Тогда почему ты извиняешься? Почему ведешь себя холодно, словно ничего не было, а потом выпиваешь и что? Все это мне говоришь, типа ты не хотел?! – ну вот, напала. Так взрослые девушки вовсе не делают, да? Чисто молодежный порыв?! Очень боишься казаться в его глазах малолеткой на импульсе, но чувства сильные, душащие. Не можешь обдумать что-то прежде, чем выдать в лицо. Его подбородок качается в отрицательном жесте. – Не говорил, что этого не хочу. Сказал, что не должен. – И что это значит? – ручки опять взлетают в разные стороны в общеизвестном жесте «хз». Каким бы стабильным не выглядел парень, отношения с ним все равно могут быть качелями, получается так? – Просто ты совсем юная, у тебя впереди вся жизнь, универ, вечеринки, разные парни, – Найл выдает, а ты давишься воздухом. – Я не должен был лезть в этот сценарий и с чем-то тебя торопить, ты… – То есть, ты решил за меня, что мне нужно?! – пальцы собираются в кулаки, его мотивация отказаться от того, что случилось кажется тебе донельзя глупой. И детской. Какой-то в себе неуверенной, но он ведь не спрашивал, чего ты хочешь в действительности. И что выбираешь сама. – Вечеринки, разные парни, за кого ты меня принимаешь? Напоминаю, мне почти восемнадцать, и то, что я испытываю – не несерьезно просто потому, что мне меньше лет, чем тебе. Это мой выбор, в отличие от тебя я не пила и точно знала, на что иду. Я не твоя компания и не Тео, чтобы ты выбирал за меня, что мне нужно! – Резонно, – после тридцати секунд анализа информации, он согласно кивает и снова смотрит на тебя молча. Резонно, ну и?! Будешь забирать обратно слова? – Я просто подумал… – ты щуришь раздраженно глаза. Он подумал, уже хорошо! Жаль только, что не в нужную сторону. – Если мы продолжим, я украду у тебя юность и все эти важные вещи, что могут произойти по беспечной молодости, знаешь? – хочешь снова газануть и даже рот открываешь, пока он не говорит это, – Как было со мной, – становится чуть понятнее, где собака зарыта. Конечно, его семья погибла как раз под выпуск Найла из школы. Тео был совсем мелким, о тусовках, свободе речи быть не могло, – Серьезные отношения – это обязательства, а ты популярная девочка с кучей друзей и поклонников, даже этот Лиам, – с твоих губ слетает неодобрительный фырк. Серьезно, о Пейне поговорим? Он точно не для тебя. – Я подумал, тебе будет лучше, если в жизни не будет балласта под видом моего недо-сына и, ну. Меня. Снисходительная доброта, как к ребенку, который нашкодил, но ты все равно его любишь несмотря на проделки, отпечатывается на твоем лице вместо реакции, качаешь головой отрицательно и пытаешься за себя пояснить. Пусть знает, как все на самом деле происходит, может ему легче будет это между вами принять? – Ты подумал неправильно, – заявляешь уверенно, но все же мягко пытаясь с ним сейчас говорить. – Я не такая уж и популярная, как тебе кажется, совершенно обычная, неважно, что я занимаюсь чирлидингом, это ничего не дает. Это танцы, плюс, физ.нагрузки, а та популярность, что ты себе выдумал, это из-за мальчиков на трибунах? Они просто придурки, которым нравится, как на девочках сидит форма. Впрочем, как и тебе, – скатываясь на легкий подкол, улыбаешься, но потом пытаешься снова, – У меня нет толпы поклонников, меня не интересует Лиам, для меня у него ужасный характер. Вспыльчивый, задроченный правилами сын солдафона не принц для меня. Но даже если бы и ходили поклонники, Найл. Разве не важно, – ногти впиваются в ладони, оставляя на коже полумесяцы отпечатками, пока ты решаешься, – Что я выбираю тебя? Он снова облизывается и улыбается. Мягко и медленно, пока до него доходит весь смысл, а ты словно не дышишь. Вот, призналась, скажешь в ответ что-то такое же важное? – Я… идиот, – он говорит в легком смешке и снова взгляд свой не прячет, касаясь тела так, что ты вспыхиваешь слегка. Становится жарко, да, он идиот, это точно, но не скажет ли после, что все эти откровения – опять было зря? – Прости. Что решил за обоих и не спросил, я не должен был. – Не должен был, да, – пытаешься также непринужденно улыбнуться в ответ, пока сама думаешь, как он на тебя смотрит сейчас. Снова жадно, с желанием. Значит ли это, что разрушена опять между вами стена? – Ладно, – легко соглашается, отрываясь спиной от тумбы разделочной. Спокойно в пару шагов пересекает расстояние, что вас разделяет, и костяшкой пальца мягко касается скулы, щеки. Чем он ближе, тем ярче в грудной клетке пожар. И обжигает дыханием, когда между лицами только сантиметры разницы в росте, – Прости, /твое имя/. Мы можем попробовать еще раз? – Ты мне скажи, – просишь на последнем дыхании, почти шепотом, завороженная оттенком глаз океана после бурного шторма. Он нравится тебе, как пиздец. Найл не думает больше разговорами портить все между вами, порывисто наклоняется, губы хватая в плен почти грубого, жадного поцелуя. Дорвался? Только сам же себе это сделать раньше мешал. Языком об его язык также жадно в ответ спотыкаешься, позволяя сделать поцелуй неприлично глубоким. Руками цепляешься за сильные плечи, когда под бедра подхватывают на себя. Его шаги для тебя вовсе не ощутимы, а затем под задницей оказывается поверхность того самого разделочного стола. Будет каноном для вас? Если он не передумает об этом опять – точно да.