Королева замка

      К тому времени, как наступила ночь, Гаюсу удалось вернуть Элиана к почти нормальному состоянию. Хотя теперь нам нужно было беспокоиться о самом лекаре. Мы все были голодны, но его состояние быстро ухудшалось от недостатка еды, воды и отдыха.       Я прислонилась к одной из стен, наблюдая за Гвейном, который осматривал грязь на решётке окна, как вдруг до моего слуха донёсся звук приближающихся шагов.       — Пришли позлорадствовать, миледи? — спросил Гаюс, когда в дверях появилась Моргана в сопровождении двух мужчин.       — И так встречают старых друзей? — ответила ведьма.       — Ты что, не видишь, что он умирает от голода? — мрачно спросил Гвейн. — Как и все мы.       — Конечно, вы правы, — ответила Моргана. — Что ж, я прикажу кухне устроить вам пир, — насмехалась Моргана. Гвейн подался вперёд, прижался к решётке и уставился на Моргану.       — Я думаю не о себе, а о Гаюсе. Он не выживет без пищи, — сказал рыцарь.       — Гвейн. Красивый, самоотверженный, — проворковала Моргана, подойдя к решётке ближе. — Ты получишь еду… Если заслужишь, — она усмехнулась, когда два её охранника шагнули вперёд и отперли двери камеры. Они вывели Гвейна и повели по коридору, пока их шаги не перестали быть слышны.       — Что они собираются делать? — спросила я.       — Заставят его драться за еду, — слабо ответил Гаюс.       Когда Гвейн вернулся, у него был неприятный порез на щеке. В руках рыцарь сжимал маленькую буханку хлеба, наполовину позеленевшую от плесени. Он наклонился рядом с Гаюсом и вложил буханку ему в руку.       — Не надо, — слабо сказал Гаюс. — Я старик, вам троим понадобятся ваши силы, — Гвейн оглянулся на Элиана и меня, после чего оставил каравай старику и подошёл к нам.       — Как долго, по-твоему, он сможет прожить? — тихо спросил Элиан.       — Если он будет есть, то, возможно, чуть больше недели, — ответила я.       — Как ты думаешь, сколько времени пройдёт, прежде чем люди Морганы настигнут Артура и остальных? — спросила я Элиана.       — Они направились в Элдор, — ответил он. — На лошадях это займёт полдня, но они идут пешком.       — Они доберутся до них в считанные часы, — заключил Гвейн.       Когда солнце опустилось за небо, к нам пришли ещё люди. Когда дверь камеры со скрипом открылась, Гвейна подняли и повели к двери.       — Гвейн… — начал Элиан, удивленный тем, что тот почти не сопротивлялся.       — По крайней мере, мы сможем поесть, — ответил Гвейн, и его повели по коридору.       Так продолжалось в течение следующих пяти дней. Гвейн дрался за еду, и каждый раз возвращался с буханками заплесневелого хлеба. Гаюс едва держался в сознании, а мы отдавали ему свою еду, так что все мы были на исходе. На шестой день нашего заточения двери камеры снова распахнулись, и в нее вошли трое людей Морганы.       — И ее тоже, — сказал один из мужчин, когда его спутники потянулись к Гвейну.       — Почему? — потребовала я ответа, но мужчина только рассмеялся, когда меня подняли с земли. У меня едва хватало сил, чтобы стоять на ногах, не говоря уже о том, чтобы отбиваться от мужчин.       Так что меня вместе с Гвейном провели через дворец в тронный зал, где Сендред лениво восседал на троне в окружении своих людей и Морганы рядом с ним.       — Ах, принцесса. Рад тебя видеть, — злобно зашипел он, когда я встала перед ним.       — Что тебе нужно, Сендред? — устало спросила я.       — Ну, как ты знаешь, лучшая из королевских династий Камелота уже неделю борется за то, чтобы вы все были сыты и довольны, но должен сказать, что в последнее время дела у него идут не так уж хорошо.       — Интересно, почему? — проворчал Гвейн.       — Вот я и решил подбодрить его. Да и мне будет чем развлечься, раз уж принц покинул свое королевство, — закончил Сендред и жестом указал двум мужчинам, стоящим по бокам от его трона. Они шагнули вперед и подтолкнули меня к Сендреду. Он поймал меня за запястье и притянул к себе на колени.       — Подумай хорошенько, что ты делаешь, Сендред, — прорычал Гвейн, удерживаемый двумя мужчинами.       — О, с удовольствием, — он провел пальцем по моему лицу, а когда я попыталась отстраниться, схватил меня за челюсть и снова притянул к себе. — Ты сразишься со всеми этими мужчинами, или она будет моей, — он бросил вызов, накручивая мои волосы на палец, уткнулся носом в мою шею и жадно зарычал, вдыхая аромат моих духов.       — Ты пожалеешь об этом, Сендред, — прорычал Гвейн, когда остальные его люди окружили его.       Я нервно наблюдала, как он отбивается от одного человека за другим, и старалась не обращать внимания на Сендреда, дышавшего мне в затылок.       Когда последний из людей Сендреда упал, я оттолкнулась от ужасного короля и подошла к Гвейну, чтобы помочь ему.       — Хватит, Сендред, — прорычала я и увидела, как его челюсть сжимается от гнева.       — Уведите их! — зарычал король, и нас затолкали обратно в камеру.       Когда дверь снова заперли, Элиан подхватил Гвейна, который упал в изнеможении.       — Ты в порядке? — спросил он меня.       — Ничего страшного, — ответила я. — Гвейн не может снова сражаться. Не в таком состоянии.       — Боюсь, Гаюсу осталось жить недолго, — сказал рыцарь, и я посмотрела на старого лекаря, все еще лежащего в полубессознательном состоянии на кровати.       — Нам нужно отдохнуть, — сказала я.       — Мы не ели уже неделю. Боюсь, что если мы попытаемся заснуть, то можем больше никогда не проснуться, — ответил мужчина.       Элиан был прав. Когда солнце начало садиться, я едва могла держать глаза открытыми. У меня было так мало сил, что я не могла даже пошевелиться. А когда солнце опустилось за горизонт, мои глаза закрылись, и все вокруг стало черным.