Истина в вине

Когда ученик Дрогана отсалютовал Катриане и вместе с говорливым кобольдом направился в сторону лагеря Ао, Ториас с горестью подумал, что Тимора вновь повернулась к нему задом. Что за напасть, правда ведь! Третий год подряд его попытка добыть кувшинчик вина этих религиозных фанатиков терпела крах. По правде говоря, полурослик уже имел счастье отведать сего чудесного напитка, но беда состояла в том, что несколькими часами ранее он влил в себя дюжину других, не таких чудесных. Когда вдрызг пьяный Ториас бесцеремонно стащил церемониальный кубок прямо перед носом верховного жреца, а затем, похабно присвистнув, опустошил чашу на глазах у всей паствы, делегацию Катрианы вежливо, но настойчиво попросили покинуть храм. С той поры стоянка каравана близ лагеря поклоняющихся Ао лишь усугубляла и без того горестное положение Ториаса; сестра, привыкшая ездить ему по ушам со своими нотациями о пользе трезвости, стоянку воспринимала как очередной повод для поучения брата. — Да помню я, отвали, — отмахивался он каждый раз, когда Катриана начинала воспитательную беседу. — В лагерь нам запрещено. У тебя что, дел больше нету? — Не забывай, братец, благодаря КОМУ нам запрещено посещать лагерь, — проговорила она с нескрываемым недовольством, — поэтому, даже не вздумай. И мои вещи трогать тоже не смей! — Подумаешь, примерил разок, — невозмутимо парировал полурослик. В прошлую стоянку он умыкнул у сестры подаренный кем-то бедайнский костюм, в надежде прошмыгнуть в лагерь под видом загадочной незнакомки. Затея грозила быть успешной, пока зазевавшийся Ториас не был застигнут врасплох Дашнаей. Гадалка, вдоволь навеселившись, сдала его с потрохами. Катриана смерила его сжигающим взглядом, махнула рукой и повернулась к Зидану. Ториас скривился, показав спине сестрицы неприличный жест, а затем глубоко вздохнул. Жара была невыносима даже для него, а в горле полурослика стоял скрежет, словно он весь предыдущий вечер жрал песок. — И чтобы я еще раз согласился пробовать кобольдскую стряпню! — пробурчал он. Покупателей не виднелось, и поэтому полурослик решил прогуляться до фургона Биргена и Фуртена. Ториас искренне надеялся, что хоть у них найдется, чем промочить глотку. Правда, собутыльники из братьев были более чем никудышные; Бирген, стоило ему опустошить пару-другую кружек, начинал нести чушь и разговаривать сам с собой, а его немногословный братец, и в трезвости не отличающийся красноречием, лишь настойчивее мычал в ответ. И все же, это была компания, а о другой в бескрайном Анаурохе Ториас и не мечтал. Едва полурослик достиг желанного фургона, как его окликнул знакомый голос. Ториас обернулся и с нескрываемым удивлением поспешил к их недавнему попутчику. — Ба, Эден, я и не думал, что ты так быстро соскучишься! — съязвил полурослик, пожав руку ученика Дрогана. — Колись, сбежал от кобольда? Эден слегка улыбнулся. — Вообще-то я по твоему поручению. Глаза Ториаса расширились. Тимора, неужели?! — Да ну? — недоверчиво вопросил он, предвкушая столь ожидаемый ответ. — Ты смог?! — Это, конечно, было не так легко, но все же... — его собеседник извлек из-за пазухи давно знакомую Ториасу глиняную бутылку, — ... рад был помочь, дружище. — Девять Адов мне на голову, — прошептал полурослик, принимая заветную емкость. Сомнений нет, это вино Ао. Ториас ковырнул ногтем печать на горлышке. — Да... — мечтательно произнес он, а затем спохватился. — Чувак, я неимоверно должен тебе за столь чудесный подарок, — с этими словами полурослик достал из кармана штанов один из магических амулетов. — а Ториас в долгу никогда не остается. Держи. — Не стоило волноваться, — дружелюбно ответил ученик Дрогана, мельком оглядев руны на кулоне и, по-видимому, прикинув стоимость своей награды. — Только меня попросили напомнить, для каких целей используется это вино. — А? — ответил Ториас, оторвавшись от созерцания бутылки. — Вино для религиозных обрядов, — уточнил Эден, — поэтому его нельзя пить в большом количестве. Ториас рассмеялся. — Да они всем такие байки рассказывают! "Религиозные обряды", как же! — он заговорщически подмигнул. — Просто эти святоши не умеют пить, — он хихикнул, — или не знают, как закусывать. Поверь старине Ториасу, я в этом деле шарю. Ученик Дрогана пожал плечами. — Что же, я тебя предупредил, — с этими словами мужчина оглянулся назад. Поодаль стоял Дикен, переминаясь с лапы на лапу. — Мне пора в путь. Эден и его чешуйчатый спутник покинули стоянку, а Ториас остался наедине со своим богатством. С кем же разделить жреческий напиток? Полурослик почесал голову. Катриана за амулет три шкуры сдерет, это точно. Бирген и Фуртен? Ториас оглянулся на фургон братьев. — Да ну их, — фыркнул он, а затем любовно погладил бутылку. — Уж тобой я точно делиться на намерен. Он лихо сорвал печать и вытащил пробку. В нос ударил медовый запах, щедро приправленный специями. Ториас поморщился, но сделал глоток. Вино обожгло его язык, горячим потоком спустилось до самого желудка, оставив во рту лишь сладковато-приторный ягодный вкус вперемешку с легкой кислинкой. — Что за черт, — пробормотал полурослик, оглядев бутылку. — Что за бабское пойло? Он повертел вино с разных сторон. Нет, Эден не мог так его облапошить. Те же руны, что он видел на бочках в храме, такая же сорванная печать. — Мда, — пробурчал Ториас, а затем разочарованно цокнул языком. — за эту бурду даже в сушняк золотого жалко. Он решил вернуться к костру, в надежде обнаружить остатки прошедшего ужина. Катрианы уже не было, а их проводник все еще оставался у огня, изучая карту, лежащую у него на коленях. Зидан кивком головы поприветствовал Ториаса, а затем вновь опустил свой взгляд на пергамент. Полурослик расположился рядом, вытянув ноги поближе к теплу. — Не желаешь угоститься? — он помахал бутылкой. Зидан вопросительно посмотрел на Ториаса, а затем покачал головой. — Ну как хочешь. Новый глоток снова обжег глотку полурослика. Что за прескверная гадость! Но амулет, подаренный Эдену, было жаль еще больше. — Назло выпью, — ворчал Ториас, закусывая бараньими ребрышками, обнаруженными в котелке. С неким наслаждением он отметил, что вкус вина уже не был настолько сладок, как при первом глотке. — Что это у тебя за бумажки? — захмелевший полурослик подошел к проводнику. Бедайн оторвался от изучения карт. — Как видишь, — сухо ответил он. — Ого-го, — прошептал Ториас. На пергаменте были изображены стингеры. Полулюди-полускорпионы извивались, обвивая тела своих собратьев ядовитыми хвостами. Женщины-стингеры распластались в призывных позах. — Слушай, чувак, — обратился полурослик к Зидану, — я конечно, все понимаю, у тебя травма и все такое... но как на это вообще можно смотреть? — Он хихикнул и тыкнул в пергамент. — Тебе что, своих не хватает? Зидан удивленно поднял брови. — Вообще-то, это новые, — раздраженно ответил бедайн. — Тебе самому известно, как важно в Анаурохе знать все наперед. Ториас, приложившийся к бутылке, поперхнулся от смеха. — Ах-ха-ха, пожалуй .... ик! Из ближайшего фургона показалась голова Катрианы. — Ты чего не спишь?! — раздраженно зашипела она на брата, а затем обратила внимание на бутылку в руке Ториаса. — Ты опять нажрался! Полурослик хрюкнул от смеха. — Кати, ты посмотри! — махнул он рукой, как думал, в сторону проводника. Зидан, уже привыкший к пьяным выходкам полурослика, не подал и виду, что его что-то беспокомит. — Вот умора! — Ториас, хватит, — Катриана, спустившаяся с лесенки фургона, встала перед братом, скрестив руки на груди. — Отдавай мне бутылку и ложись спать. Ториас уставился на нее. — Эээээ, нет, — мотнул он головой. — Кати, посмотри, что у меня есть! Аовист... вицкое, авицко...вино аовиска... аааа... к черту это все! — махнул он рукой. Часть вина вылилась на песок. — Я его нашел! — Сейчас ты только приключения на задницу сыщешь, — проговорила Катриана. За ее спиной угрожающе качнулся скорпионий хвост. Ториас испуганно икнул, попятившись назад. — Сестра, я, конечно, тебя люблю, — промямлил он стингерше с лицом Катрианы. — но к такому опыту я еще не готов. Давай как-нибудь потом, а? — Что значит — потом? — вопросила стингерша. Наверное, никогда в своей жизни Ториас не бежал так быстро. Добежав до фургона Дашнаи, он влетел внутрь, плотно закрыв дверь. — Кто там? — спросил голос гадалки из-за ширмы. Ториас судорожно хлебнул из бутылки. — Слушай, только ты мне можешь помочь. — Там, за дверью.. — Ториас, это ты, что ли? — спросил стингер с лицом Дашнаи. Полурослик сполз по стенке. — Девять Адов мне на голову... — прошептал он. Мир подкосился под ногами, и полурослик упал во тьму. Вокруг него вертелись стингеры, которые тянули к нему свои красные руки. Рядом пронесся Зидан. — Пожалуй, попробуем вот так, — проговорил бедайн, рассматривая карту с нарисованными монстрами. — Что думаешь, Ториас? Мимо пролетел Дикен, трясущий перед носом чем-то отдаленно похожим на скорпионий хвост. — Господин Ториас, попробуйте, Дикен старался! Утро следующего дня встретило полурослика адским похмельем. — Тебе уже легче? — сочувствующе спросила Дашная, меняя компресс у него на голове. Ториас открыл глаза. Все тело предательски ломило. — Что вчера было? — хрипло спросил он. Гадалка кокетливо повела плечами. — А ты что, совсем не помнишь? — томным голосом поинтересовалась Дашная. — Ты ворвался в мой фургон, затем умолял о помощи, потом кричал, что сдаешься и согласен на все... — она улыбнулась, ненароком проведя рукой по щеке полурослика. — Ну и так, по мелочам... Ториас простонал. — Проклятые святоши, — прошептал он. — Я так и знал, что они не умеют пить!