Цена уступок

      Выхожу из душа и на миг замираю в шоке. Когда шел мыться, Малия спросила, может ли заказать десерт. Конечно, возражать я не стал. Вообще, уже давно говорил, что для себя она вольна выбирать не спрашивая. Что же касается моих вкусов, они Малии давно известны.       И вот сейчас, глядя на тарелку с десятью пирожными, я понял, что брошенную на ходу фразу «заказывай что хочешь и сколько хочешь» Малия, похоже, восприняла буквально. Интересно, зачем ей столько сладкого? Единственное, что могу предположить на сонную голову — Малия натворила что-то, после чего, по ее мнению, я прекращу наши встречи, и надеется отъесться напоследок.       Поспешно отогнав от себя этот бред, сажусь ужинать. К счастью, про еду, помимо десерта, Малия не забыла и даже ничего не перепутала. Стоило мне взяться за нож с вилкой, как она тоже поспешила составить компанию. И все-таки, зачем постоянно меня дожидается?       Часть трапезы прошла в молчании. Если б не был настолько уставшим, наверное, повеселился бы, глядя на Малию, которая периодически загадочно косилась то на меня, то на блюдо с пирожными.       — Альгет… — неуверенно начала она, когда я уже почти закончил ужинать.       — М-м?       — Скажите, а какие из этих пирожных вам нравятся больше?       Я на миг застыл, а потом поднял на Малию недоуменный взгляд. С чего она вообще взяла, что я люблю пирожные?       — Никакие, — совершенно честно отвечаю, даже не оценивая содержимое тарелки.       Малия несколько раз моргает, словно не веря в услышанное, а потом немного ошарашенно выдает:       — Что… совсем?       — Угу, — отзываюсь и, упреждая дальнейшие расспросы, добавляю: — Я вообще не предпочитаю сладкое.       Ну, конечно, если ничего другого нет, я вполне могу его есть, и тот вишневый пирог был вполне себе приличным, но…       — Может, все-таки попробуете? — вдруг почти жалобно спрашивает Малия, с надеждой глядя на меня.       Я удивленно хмурюсь. Набрала столько, а теперь пытается мне скормить.       — Зачем? — спрашиваю. Звучит довольно равнодушно, но на деле мне и правда интересно, что за эксперимент такой. Сначала соль для ванны, чтобы расслабился, теперь вот, небось, какая-то терапия сладким…       — Ну это же вкусно! — убежденно выпаливает Малия. Так, словно я только что усомнился в непреложной истине.       — Для кого как, — пожимаю плечами и наливаю себе кофе из кофейника.       Эта чудачка сникает, видимо, поняв, что меня не проняло. Некоторое время молчит, разглядывая пирожные, а потом виновато признается:       — Я просто специально взяла ассорти, чтобы предложить вам на выбор.       Услышав это заявление, едва не давлюсь кофе. Всегда думал, что для выбора есть меню. Но Малия подошла к вопросу куда более кардинально. Хорошо хоть это пирожные, а не вино какое-нибудь.       — Что же мне... теперь одной их есть?       Хороший вопрос. А главное — своевременный и прямо по адресу. Вздыхаю. Снова смотрю на злосчастное блюдо. Тут и правда по одному каждого вида. Я, конечно, могу съесть одно или даже два, но принципиальной разницы для меня, скорее всего, не будет, да и вообще…       Пока Малия пила чай с одним из пирожных, мне в голову пришла идея получше.       — Можешь запастись на черный день, — говорю совершенно серьезно. Видел же разок, как она доедает раскисшие бутерброды.       Малия просияла и, схватив несколько салфеток, подвинула к себе тарелку с десертом. Я еще не успел прокомментировать это безумие, когда она и сама осознала, что идея, мягко говоря, не состоятельная. Однако вторая оказалась не лучше. Отложив салфетки, Малия принялась сосредоточенно рыться в сумке. В конце концов она вынула оттуда смятый целлофановый пакетик, расправила его и принялась примериваться к пирожным. О, Свет… Тут, видимо, тоже без меня никак.       Поспешно встаю, иду в спальню и вынимаю из сумки чистый герметичный пищевой контейнер. К счастью, когда возвращаюсь с ним в гостиную, обнаруживаю, что совершить запланированную глупость Малия еще не успела. Увидев контейнер, смотрит на меня так, словно я по меньшей мере спас ей жизнь. Хотя кто знает…

***

      Когда встретил Малию у института, осознал пренеприятнейшую вещь: перед тем как идти в гостиницу, придется заглянуть к ней домой.       День был тяжелым даже для меня, а после очередного задания пришлось потратить последний обезболивающий эликсир. И вот теперь, ощутив пока еще отголоски головной боли, понял, что, если она усилится, заглушить будет нечем.       Пока шел сюда, успел перебрать в уме множество народных средств, одно безумнее другого, и остановился на том, которое однажды упоминал Мейс. Можно попробовать съесть чайную ложку сахара. Дескать, если боль не сильная, должно помочь.       Одна мысль об этом заставила поморщиться, но на данный момент это единственный доступный метод и, судя по ощущениям, действительно может сработать. Вот только до гостиницы идти дольше, к тому же, если закажу ложку сахара в номер, меня, скорее всего, не поймут.       В итоге мы все же идем к Малии за этим треклятым сахаром. Правда, она о смене маршрута еще не знает, но я сообщать не собираюсь. Вопросов потом не оберешься. Да и затормозит как пить дать, а мне нужно успеть, пока хуже не стало.       Однако, когда сворачиваю «не туда», Малия таки притормаживает. Вот Тьма!       — Мы что, идем ко мне? — спрашивает так, будто я добровольно собрался на свалку. Впрочем, это недалеко от истины.       — Да, — говорю и ускоряю шаг, заставляя ее поторопиться. Еще один плюс того, что Малия у меня на буксире.       — Зачем? — еще больше удивляется она, но тормозить уже не пытается.       — Надо, — отзываюсь почти раздраженно.       Конечно, понимаю, что выглядит странно, но неужели нельзя не допрашивать, а?       — Но…       — Потом! — почти рявкаю я, понимая, что боль все же продолжает усиливаться.       Малия наконец замолкает, и остальной путь до квартиры мы преодолеваем относительно быстро. Дверь она тоже открывает без вопросов. Как только входим, Альк-младший тут же бросается к ногам хозяйки. Ну, хоть какой-то толк от этого рыжего паразита.       Пока Малия сюсюкает с котом, я прохожу на кухню, даже не снимая сапог. Ну ничего, тут все равно не очень-то убрано. Быстро нахожу чайную ложку и сую ее в сахарницу.       Малия появляется в проходе, как раз когда я уже почти отправил сахар в рот. Тьма, да что же это такое?! Чуть не рассыпал!       Морщусь, но все же заставляю себя проглотить содержимое ложки. Ну и гадость! Мою эту несчастную ложку, вытираю, кладу на место и только после этого смотрю на Малию. Она все еще стоит, уставившись на меня, словно только что поймала на месте преступления.       — Пошли, — говорю, намереваясь выйти из кухни.       — Куда? — растерянно спрашивает Малия.       — В гостиницу, — устало поясняю очевидное. То, что я ем сахар вместо принятия нормального обезболивающего, еще не значит, что и на скрипучем диване вместо кровати спать соглашусь.       Как ни странно, спустя минуть десять головная боль уже почти не ощущалась. Только вот Малия всю дорогу то и дело бросала на меня удивленные взгляды. Ну нет. Объясняться я не буду. Уж если сам в шоке от подобных методов, Малия вовсе сочтет сумасшедшим. Надо все же готовить больше эликсиров. Что уж там пирожные по сравнению с этой гадостью.