Give me a chance

Обычные школьные будни подкрались быстро, сменяя выходные, насыщенные и яркими, и печальными происшествиями: кровопролитная драка, внезапно вспыхнувшая страсть, жизнь, висящая на волоске, неожиданные признания… Снова зазвенел ненавистный будильник, настойчиво напоминая, что пора вставать на занятия. Поднимать себя с кровати Мину не хотелось, во всём теле до сих пор отзывалась боль, а лицо сразу же выдавало его с потрохами: синяки, ссадины, разбитые губы. Приоткрыв один глаз Юнги заметил, что Хоби вынырнул из-под одеяла и, напевая какую-то песенку, скрылся в ванной комнате. Мин вздохнул и потянулся руками к голове: тупая боль резко сковала её, в висках стучало, начало тошнить. Юнги сморщился, потирая свою голову: он знал, к чему ведут эти приступы резкой боли. Парень заворочался, ища удобное положение, чтобы дождаться окончания спазма: обычно всё это продолжалось не более пяти минут. Чтобы хоть как-то отвлечь себя, Мин стал пролистывать все события, которые приключились с ним за неделю в этой школе. Его бесящий своей улыбкой и непринужденностью сосед, который явно обладал стремлением помочь всему миру, оказался вполне себе хорошим парнем, бескорыстно дарящим свою помощь и заботу. А этот его друг, Тэхён, местный красавчик школы, как оказалось, не был высокомерным из-за своего положения. Он помог Юнги, малознакомому парню, совершенно ничего не требуя взамен. Стоило, конечно, задуматься об этом: ведь Юнги ничего не давалось просто так, за все приходилось платить. А тут двое парней помогают ему, оберегают и даже пытаются защитить так, как умеют. Однако, несмотря на все сомнения, Мин всей душой надеялся, что они действительно хорошие и бескорыстные парни, он очень хотел им довериться. Но это было действительно страшно… Еще был раздражающий Чонгук. Он взбесил Юнги так, что с первого взгляда хотелось ему вмазать, что собственно и произошло в первый же день. Но, вглядевшись получше в чёрные глубокие, с алым пламенем глаза Чонгука, Мин почувствовал какую-то связь между ними: парень обладал огненной стихией, которая с огромной силой притягивала к себе Юнги, не давая ему ни минуты покоя. И это притяжение завело Мина в постель к брюнету: стоило бы удивиться такому исходу, но оба желали этого, несмотря на то, что недолюбливали друг друга. В душе Юнги ликовал: он неожиданно для самого себя нашёл страстного любовника в лице своего неприятеля. Да и вообще, Чонгук, при ближайшем рассмотрении не был таким уж и придурком, как показалось вначале… Предаваясь размышлениям, Юнги не заметил, как головная боль отступила, он перевернулся на бок, заворачиваясь поуютнее в одеяло в надежде ещё немного поспать. Он знал, что Хосок всё равно его растолкает, а натянуть на себя одежду, умыться и пригладить волосы займёт у него каких-то минут десять. Снова провалившегося в сон Мина разбудил звонкий голос рыжего, который вился вокруг него и рассматривал его разукрашенное личико и голубые волосы: — Надо же, только вчера они были ярко-синего цвета! Чудеса! Мне так нравятся твои волосы! — искренне улыбался он. — Юнги, вставай, пора на занятия! Мин скинул с себя одеяло и уселся на кровать. Хосок продолжал носиться по комнате, разбрасывая вещи и причитая, что надо обратиться к Тэхёну за помощью, ведь Мин выглядел довольно потрёпанно. Приведя себя в порядок и одевшись, Хосок всё же потащил Мина к своему другу. Хоби не хотел, чтобы его новоиспечённый сосед снова попал в немилость к директору. Хоть Мин и упирался, но вынужден был сдаться: рыжий тащил парня буквально за шкирку, продолжая приговаривать, что пора бы Юнги научиться принимать помощь от людей, которым не наплевать на него. Завалившись в комнату Тэ с громкими возгласами, парни застали там Чонгука, развалившегося на кровати и играющего в приставку: очевидно, он ждал пока Тэхён, крутящийся у зеркала, выберет себе наряд. Поприветствовав ребят, Хосок кинулся к Киму, интересуясь его самочувствием. — Хоби, со мной всё в порядке! Не стоит так переживать! А как ты себя чувствуешь? Голова не кружится? — в ответ спросил Тэхён. Он сильно беспокоился за состояние парня, ведь тот потерял большое количество крови, чего Тэ не умел восстанавливать. — ТэТэ, я отлично себя чувствую, спасибо! — широко улыбнулся рыжеволосый, протягивая руки к тёплым ладоням Тэхёна, и слегка пожимая их. — Я понимаю, что слишком много и часто прошу у тебя помощи, но это правда в последний раз! Но только если ты действительно в порядке! Пока Тэхён и Хоби говорили об исцелении, Юнги стоял и разглядывал брюнета: лицо у него было серьёзным и сосредоточенным, а высунутый кончик языка говорил о намерении одержать победу в какой-то стрелялке. Чонгук притягивал и манил к себе своим видом, своей позой, в которой он по-хозяйски лежал на чужой кровати, раскинув ноги как ему вздумалось. Оторвавшись от игры, Чонгук уставился на голубовласого обжигающим взглядом. Поиграв немного в гляделки, Мин ухмыльнулся, облизывая свои искусанные Гуком губы. Из фантазий Юнги вытащил оклик Тэхёна: — Юнги! Прости, но я смогу подправить лишь твоё лицо! Я ещё не до конца восстановился и могу только навредить, если примусь за более серьёзное лечение, — заключил Тэхён, широко улыбаясь. — И этого будет достаточно, приступай. Получив помощь от Тэхёна, Юнги поблагодарил его и, прихватив с собой Хосока, выбежал из комнаты, направляясь на занятия. Честно отсидев занятия до обеда, ребята поспешно направились в столовую. Хосок шёл и что-то оживленно рассказывал Юнги, пока тот искал глазами Чонгука, который стал для него словно наркотик. Ему нужна была новая доза поцелуев и ласк брюнета. Из своих фантазий Мина выдернули грубые голоса и писклявый крик с просьбами оставить в покое. В коридоре напротив входа в кафетерий, похоже, назревали какие-то разборки. Юнги навострил уши и задержал свой взгляд на группе парней и знакомой розовой макушке. — Эй, малыш Чими! А чего это ты сегодня так вырядился? Этот розовый шарфик что-то скрывает от нас? — группа из трёх учеников окружила Пака, зажимая в плотное кольцо и протягивая к его шее свои руки. — Отстаньте от меня! Я... Я просто простудился немного, поэтому на мне шарф. Что в этом такого? — говорил Чимин своим ангельским голоском, вцепившись в кусок ткани на шее. Похихикав и потрепав Пака за волосы, один из парней больно вцепился ему в плечо и дернул за шарф так, что он, сильно врезавшись в шею, оставил на ней красную полосу. Чимин, взвизгнув от боли, стал закрывать руками отметины, оставленные профессором Кимом. — Ого, а наша принцесса умеет развлекаться! А строит-то из себя такую недотрогу! — сказал самый высокий из парней, заламывая Паку руки за спину, и хватая за шею, царапая багровые следы от засосов. «Похоже, драки не избежать… Снова…» — только и пронеслось в голове Юнги, который уже на ходу предупреждал Хоби не лезть и увести Чимина подальше, кинулся на помощь. Мин не любил оставаться в долгу. И помня, что розововолосый однажды помог ему, решил оказать ответную услугу. — А ну разошлись! Отпустите его! — зарычал Мин со злостью и уже вспыхнувшими голубым огоньком глазами. Парни расступились, но, продолжая теребить Пака то за волосы, то за плечи, принялись язвить Мину: — А не ты ли это нашему ангелочку засосов наделал? Ну и как он в постели? Чистый и непорочный ангел или похотливый ненасытный чертёнок? Внешность бывает обманчива, — парни хохотали и осматривали Пака сальными взглядами. Быстро размяв плечи и руки, Юнги замахнулся и нанес первый удар по одному из обидчиков. Одним только взглядом он готов был разорвать каждого, кто окружал Пака. Серьезно приложив высокого парня одной левой, Мин готовился к атаке на других недоброжелателей Чимина. Те же, с силой оттолкнув Пака к стенке, уже надвигались на Юнги с кулаками наготове. Снова приступ головной боли, как не вовремя: кровь в висках запульсировала с бешеной скоростью, перед глазами всё поплыло, начало шатать. В этот момент ему прилетел удар под дых, Мин скрючившись упал на колени, но, выставив руки вперед, попытался встать, превозмогая дикую головную боль, которой приспичило образоваться именно сейчас. — Что там за разборки? — кинул Чонгук Тэхёну, проходя мимо образовавшейся толпы, обступившей кого-то кругом. Пройдя толпу зевак, Чонгук почувствовал, что в сердце что-то больно кольнуло, словно по нему ткнули иглой. Остановившись и обернувшись, брюнет заметил в середине толпы Мина, стоящего на одном колене и пытающегося встать. — Какого чёрта? Вам что, жить надоело? Валите отсюда! — закричал взбешённый Гук, влетая со всего размаху в середину толпы и отвешивая удары парням, которые вплотную приблизились к Мину, чтобы продолжить избиение. Все знали, что Чонгук — серьёзный и очень сильный противник, поэтому с ним никто не хотел связываться, в гневе парень мог не только избить до полусмерти, но еще и сжечь, запустив в объект огненный шар. Правда никто и никогда этого не видел, но ходили слухи о том, что он кого-то сжёг заживо, не церемонясь с жизнью бедняги. Обидчики Пака и Мина решили не сцепляться с Чоном и поспешили отступить. Чонгук кинулся к еле стоявшему на ногах Мину, который, схватившись за голову обеими руками, сильно сжимал её и стонал от боли. Подхватив того за талию, Чонгук ловко поднял парня на руки, шепча, что сейчас всё закончится и он унесёт его оттуда. Юнги его уже не слышал, он потерял сознание: этот приступ был сильнее, чем обычно. Выйдя из толпы зевак, грозно сверкнув глазами, налитыми алым пламенем, Чонгук с Мином на руках отправился в свою комнату. В медпункт он решил не заходить, чтобы не привлекать внимание к персонам обоих парней: они и без этого были в немилости у директора, заработав наказание в качестве посудомойщиков. Уложив аккуратно Юнги на свою кровать, Чонгук стал метаться по комнате. Сбегал в ванную комнату и намочил полотенце холодной водой, сел рядом с Мином и приложил ему прохладный компресс к голове. Тот тихо стонал, но не приходил в себя. «Что же с ним происходит? Его так сильно избили? Если да, то убью этих гадов» — думал Гук, взволнованно смотря на Мина. Чонгук сам себе удивлялся: он что, переживает за этого новенького? С чего вдруг? Ну, был у них потрясающий умопомрачительный секс, и что с того? Они, вообще-то, друг друга недолюбливают. Или недолюбливали… Вроде как… Тряхнув головой и отогнав все мысли прочь, он склонился над Мином, даря ему лёгкий поцелуй в его бледные губы. Отрываясь от холодных, но желанных губ, Гук потянул руку к полотенцу, чтобы сменить его, но был перехвачен ледяным захватом кисти Юнги. — У тебя есть что-нибудь из выпивки? — приоткрыв глаза, спросил Мин, всё ещё щурясь от боли. — Тебе повезло, у меня припасена бутылка отличного виски! — с этими словами, высвободившись из крепкой хватки Юнги, он нагнулся к прикроватной тумбе и вытащил из нижнего ящика бутылку с коричневатой жидкостью. Чонгук старался не показывать, как он самом деле рад тому, что Юнги пришёл в себя. Но не мог не спросить: — Как ты? — Жить буду, — буркнул Мин, протягивая руку к алкоголю. Быстро откупорив бутылку, Чонгук помог Мину приподняться с кровати и поднёс горлышко с горьким напитком к его губам. Юнги жадно глотал напиток, опрокинув голову и раскинув руки. Вливающаяся в него тёмная жидкость обжигала всё нутро, вводя в расслабленное состояние: Мин чувствовал, как головная боль потихоньку притупляясь, отступала. Перехватив бутылку рукой и оторвав её от своих губ, Юнги, морщась от горечи напитка, поднес её ко рту Гука, кивком показывая «ну же, давай, выпей со мной». Чонгук не стал противиться и отхлебнул пару глотков горячительного эликсира. Тяжело выдохнув и обхватив свои колени руками, Мин уставился на парня, наблюдая за тем, как тот неспешно потягивал виски. Губы брюнета маняще поблескивали, обхватывая горлышко бутылки, а Гук всё продолжал глотать жгучую смесь, не замечая, как пара капелек медленно скатилась по горлу, проникая под майку и оставляя на ней тёмные пятна. Юнги смотрел, не отрываясь, на Чонгука, медленно сглатывая слюну: ему хотелось пригубить горячительный напиток, но ещё больше хотелось прикоснуться к ярко-красным губам и слизать с шеи те самые капельки алкоголя, которые так предательски вытекли изо рта брюнета. Не выдержав, Мин приблизился к брюнету вплотную, и, вырвав бутылку из его рук, впился в горячие губы, резко проникая языком внутрь, чтобы насладиться вкусом виски во всей красе. Не прекращая поцелуя, Чонгук притянул голубовласого плотнее к себе, вцепившись обеими руками в его волосы. Они целовали и кусали друг другу губы до тех пор, пока воздух между ними не кончился, и они были вынуждены прервать поцелуй. Мин откинулся спиной на кровать и рассмеялся: волосы Чонгука снова стали пестреть огненно-красными прядями и сейчас стояли колом, торча в разные стороны. Парень катался по кровати, хватаясь за живот: Юнги давно так никто не смешил. Естественно, в этом был виноват не только забавный внешний вид Гука, но и приличное количество выпитого алкоголя. — Эй, Гукки, твои волосы меняют цвет вместе с подъёмом твоего дружка?! Ты что, уже возбудился? — продолжал хохотать Мин, не сдерживая громкий смех. Чонгук, подхватив волну безудержного веселья, улёгся рядом и принялся щекотать Мина, так и оставив его вопрос без ответа. Чонгук знал, что цвет его волос менялся при больших выбросах адреналина и в ситуациях, когда Гук плохо контролировал свою силу. Сейчас такое с ним случалось крайне редко, но стоило появиться Мин Юнги на горизонте… И всё самообладание Чонгука таяло на глазах. Парни ещё долго смеялись, шутили и кувыркались по мягкой поверхности кровати. Они были как дети, которым не хватило детства, чтобы вдоволь наиграться. Завалившись на подушки, парни старались отдышаться после своего ребячества. Мин привстал и допил остатки алкоголя из бутылки и, кинув ту на пол, притянул к себе Чонгука, даря ему горько-сладкий поцелуй с привкусом крови и алкоголя. Оторвавшись от губ брюнета, Юнги заглянул в чёрные глаза Гука и попросил рассказать о себе, просто пару слов о том, какой он и что ему нравится. Юнги сам не особо понимал, зачем ему это было нужно. Но он был пьян, весел и ему хотелось поговорить. Тем более, должен же он знать, с кем делит постель! Брюнет крепко сжал руку Мина в своей, тяжело вздохнул и заявил, что жизнь его не такая уж и радужная, как можно было бы подумать. Юнги видел, что Гук погрустнел и поэтому, чтобы немного снять с напряжение и расслабить парня, обнял и начал гладить его по спине. — Если не хочешь, можешь не рассказывать. Это не моё дело, конечно, — прошептал Юнги. Брюнет улыбнулся, почувствовав тепло и родную для него энергию, исходящую от тела Юнги, разомлел и, сам не понимая, зачем открывается этому малознакомому парню, начал свой рассказ.       

***

Своё детство Чонгук хранил в самых дальних уголках своих воспоминаний, лишь изредка думая о нём, когда наступал его очередной день рождения. Едва появившись на свет, он сразу стал никому ненужным и был подброшен к воротам сиротского приюта. Там мальчик провел семь лет, семь долгих лет издевательств и побоев. С раннего возраста Гук понимал, что отличается от своих сверстников: в моменты сильных переживаний его глаза становились красными, из-за этого с ним боялись играть другие дети, обходя стороной необычного мальчика. Старшие ребята в грубой форме говорили мальчику о том, что он не такой как все, обзывая уродцем и отвешивая пинки и оплеухи. Гук молча терпел все издевательства и одиночество ровно до тех пор, пока его не усыновил один состоятельный мужчина. Чон Сонха не побоялся взять на попечение особенного мальчика и дал ему не только свою фамилию, но и заботу, и ласку, в которых так нуждался ребёнок. В это же время Чонгук познакомился с Тэхёном. Семья Кимов жила фактически бок о бок с господином Чоном, они были компаньонами по бизнесу. Тэхён в момент стал лучшим другом угрюмому мальчику с большими чёрными глазами, которые порой полыхали огнем. Оба стали посещать одну школу, самую лучшую в городе. Там Чонгук, сидя за одной партой с ТэТэ, наконец-то стал чувствовать себя счастливым и нужным. С Тэ они прожили много безоблачных дней как обычные школьники. Дружба парней крепчала с каждым годом, Тэхён для Гука стал не только закадычным приятелем, но и братом, которого у него никогда не было. Смешной и забавный Тэ заражал странной придурковатой энергией, освещая и вытесняя все негативные воспоминания и эмоции своей широченной квадратной улыбкой. С ним всегда хотелось творить что-нибудь безбашенное, пробовать что-то новое, и Гук никогда не отказывался от предложений Тэ. Жизнь пришла в нормальное русло, в школе Гука любили и уважали, но однажды, посреди урока, он внезапно вспыхнул ярким алым пламенем и в его руках сгорела тетрадка с неудовлетворительной оценкой за контрольную. Сразу же после случившегося отец вынужден был перевести Гука в специальную школу «Санмун» для ребят со способностями. Чонгуку тогда было 16. Лучшие друзья были разлучены, но связи не теряли, продолжая общаться и дальше, благо их дома находились рядом. Когда же Чонгук узнал, что Тэ внезапно приобрел силы и тоже попадёт в Санмун, радости его не было предела, да он прыгать был готов от счастья. Чон к тому времени успел заработать себе репутацию крутого парня; некоторые его боялись, в основном же уважали за его упорство и справедливость. Тэ быстро примкнул к Гуку в ряды любимчиков школы, поразив всех своей внешностью, веселым нравом и общительностью.