***
— Есенин, ну как так можно было испачкаться? В канаве столько грязи нет, сколько на вас. В ванную быстро! — начал командовать Маяковский стоило им войти в квартиру. Сергей сел на пуфик около двери и начал в полудреме бормотать: — Я не хочу, я устал. — Не хочет он, — сильные руки его тут же подхватили и отнесли в ванную. — Сергей, что вы с людьми делаете? Из-за вас и мне придется принимать душ, — Маяковский залез в ванну вместе с молодым поэтом, стащил одежду с себя и с друга. — Владимир, вы извращенец… — начал было Сергей. — Заткнись, — прорычал Маяковский, намыливая кучерявые волосы. Когда все процедуры были выполнены, Владимир отнес Сережу в спальню. — Всё, спи, — сказал Маяковский и направился на кухню. — Вов, не уходи, полежи со мной. Владимир тяжело вздохнул и лег рядом: — Какой же ты все-таки ребенок, Сережа. — Угу, — сонно пробормотал он и уткнулся носом в грудь Вовы.***
Владимир сидел в кресле, напротив кровати. Сергей Есенин — тот человек, который заполонил всю его голову. — Ох, Сережа, Сережа, что же ты со мной делаешь? Глаза объекта воздыхания тут же открылись, поморгали пару раз и удивленно уставились на говорившего. — Владимир, что вы тут делаете? — Как видите, сижу. — Что вы делаете у меня дома? — Сергей уже собрался встать. — И почему я голый?! Владимир, что за шутки? — Потому что его светлость вчера валялось в канаве, — усмехнулся Маяковский и подошел к кровати. — Хм… — «светлость» потер лоб, — что-то я этого не припоминаю. — Пить меньше надо. — То есть вы хотите сказать, что вы принесли меня домой, и мы… — смутился блондин. — Да, мы играли в карты на раздевание. И вы, как видите, проиграли, — Сергей успокоился, а Маяковский продолжал. — Ну, а потом у нас была самая страстная ночь, которая могла быть у кого-либо. — Владимир! — Сережа покраснел и опустил глаза. — Да, милый? — Владимир сел на кровать и наклонился к собеседнику. — Скажите, что вы шутите. — Нет. Сергей занервничал. — Я нагло вру. Хоть мне и хотелось бы, чтоб это было правдой, — сказал Маяковский. Он встал с кровати, пошел к двери, остановился в проеме и повернулся к Сергею. — Пойдем завтракать, я блинчики испек, — грустно произнес Владимир и ушел на кухню. Вчера ему казалось, что Есенин тоже к нему неравнодушен, но он был просто пьян. — Вов? — раздался за его спиной самый любимый голос на свете. Брюнет повернулся, Сергей стоял в одних шортах, облокотившись о косяк двери. — Я думал, ты меня ненавидишь с первой нашей встречи. — Я тоже так думал, — откликнулся Маяковский. — Вов, — последовала долгая пауза, — ты мне нравишься. — Что?! Я не ослышался?! — подумал Владимир. А потом все было, как в тумане. Маяковский притягивает Есенина к себе. Поцелуй. Долгий. Горячий. После постель. Два поэта. Одна любовь на двоих. Оба пьянеют друг от друга и теперь им не прожить врозь.