ВЕНОМ. Послевкусие.

-Знаешь, Мел...- начал бородатый бариста. Молодой человек протирал белые чашки и пялился на свою коллегу-официантку. Я люблю говорить о себе в третьем лице. А еще играть в гляделки с ярким телевизором, который часто доводит до слез. Именно от этого занятия пытался оторвать меня Сид. -А-сь?- несколько секунд произносила я. С наступлением осени я стала заторможенной. -До конца смены полчаса осталось. Потерпи! -Ха-ах...- протянула я.-Я вот не понимаю, как ты еще не окочурился от этой работёнки. Я тут только по вечерам, а ты с утра. -Просто я люблю эту работу, атмосферу и запахи кофе. А ты нет. И я не могу осуждать тебя за это, ведь у каждого свои предпочтения.       Прозвенел колокольчик над дверью, осведомляя всех, что пришли ещё посетители. Компания из трёх человек заливисто смеялась и села за столик возле выхода. Два парня и девушка. Как мило, на вид им не больше 16. Я принесла три меню и вновь отошла к Сиду. Он тоже наблюдал за ними. -Даю двадцатку, тот блондин вместе с девчонкой. По рукам?- бородач протянул потную ладонь. Я не пожала ее, но кивнула. Через пару минут выноса мозга насчет стратегии выяснение информации о личной жизни гостей, я просто пошла принимать заказ у тех молодых людей. -Девушка, можно, пожалуйста, латте и малиновый чизкейк.- попросил брюнет. -Мне...тоже латте, думаю, и два пончика обычных.- блондин ткнул пальцем в бордовую обложку меню. -А для своей спутницы не желаете ничего заказать?- улыбнулась я.       Девушка отпрянула от блондина и пересела ближе к брюнету. Она начала отнекиваться и заказала себе айс-кофе. Я в выигрыше. Я подошла к Сиду и сунула бумажку с заказом,-С тебя 2 Гамильтона*, лузер. -Ах, ты ж...       Каждые вторник, четверг и субботу я подрабатываю в кофейне официанткой. Как уже упоминалось, я не очень люблю эту работу, но сама частенько потягиваю здесь чаёчка с жасмином и прекрасной овсяной печенькой. Это место доставляет мне эстетическое удовольствие. Интерьер в коричневых тонах, запах свежей выпечки нашего пекаря Боба и мягкие кресла возле каждого столика. В Сан-Франциско лучше места не найти. В очередной раз взглянув на часы и удостоверившись, что до закрытия осталось меньше пяти минут, я пошла вытирать столы. -Хей, Мел, ты свободна завтра с шести до восьми?- спросил бородач с пикантно расстегнутой рубашкой. -Даже не думай меня пикапить, а то в тюрягу загремишь. Уж там-то твою задницу отполируют и прополоскают.- уточнила, снимая фартук. -Ах да, ты же несовершеннолетняя. Но для своего возраста ты очень неплоха. -Ну, спасибо. Теперь буду остерегаться всех мужчин старше 22. Вдруг они все хотят мною воспользоваться.- я натянула на желтую рубашку темное худи. -Я пошел, загляни к Ларри.       Сид ушел к своей, потрепанной жизнью, красной машине, оставляя меня в раздевалке одну. Всё на меня всегда вешает, собака сутулая. Я собрала свои фартук, юбку и положила в шкафчик под номером "7". Осматриваю свое лицо в зеркале, ненароком замечаю свои ладони. Не очень мне они нравятся: два кривых пальца на левой и по ожогу на всех фалангах. Это Амелия так готовить учится, назвается. -Ларри-и-и. Посетителей больше нет, Сид домой поехал. Но он будто не слышал меня. Я потрясла уткнувшегося в ноутбук мужчину за плечо. -Какой же бред творится на улицах нашего города...Журналисты говорят, что это пришельцы и я им охотно верю, Мел. Ме-е-е-ел! Посмотри! -Я не смотрю зомбо-ящик. -Будь осторожней. И всё-таки, глянь как-нибудь новости, хорошо? -Да-да...Ларри, не забудь кафе закрыть.       Я вышла из тёплого помещения с характерным звоном позолоченного колокольчика и закурила. Холодный ноябрьский воздух - в купе с табачным дымом - приятно обжигал горло и уничтожал легкие. Да уж, видела бы меня сейчас моя мама. Я достала телефон и осмотрела дисплей. Ни единого пропущенного от нее, странно. Обычно мама звонит мне каждые полчаса. Именно это заставило меня начать волноваться и быстрей пойти домой.       В Сан-Франциско дома расположены подряд, без переулков, вдоль дорог и редких поворотов. Двухэтажные коттеджики, в хаотичной серо-голубо-синей расцветке при свете звёзд кажутся совсем тёмными и исключительно однообразными. Ноябрь, в принципе, месяц не веселый и тут к нему прибавляются еще и унылые лица, и скучная архитектура. Почему моя жизнь такая апатичная? Через, примерно, 40 минут ходьбы в горку, я подошла к своему дому. Досталаключи и открыла белую входную дверь. -Кхах-кхах-кхах-кхах!!!- я начала сильно кашлять и задыхаться. Из дома валили клубы дыма и невыносимо пахло гарью.-МАМА!МАМА!!!       Не похоже на пожар, но об этом я и не думала. Я открывала форточки везде, где это только возможно на первом этаже, а затем побежала на второй, в кухню. Увидев там маму, сидящую за столом и смотрящую в телевизоре новости (я же говорю- зомбо-ящик), я подуспокоилась. Но боковым зрением заметила, что из духовки шёл дым, а плита вообще скоро взорвется. Дрожащими руками выключила и открыла духовку, плиту. -Мам, что ты тут устроила?- я открыла окно. Ответа не последовало. -Мама...- глажу русые волосы и обращаю внимание на ее глаза. Зрачков нет, а белок приобрел голубоватый жуткий оттенок. Лидия потрясла головой, карий зрачок проявился, ослепленный яркостью телевизионного дисплея. Женщина издала усталый стон и потерла глаза. Такое чувство, будто она была в прострации, за пределами уловимого. -Что произошло? Почему здесь так воняет? Мел, это ты открыла газ?- мама начала читать наставления и нотации. А я и не знаю, рассказывать ей об этом инциденте подробнее или нет. Монолог зашел в тупик, лучше не рассказывать об этом маме. -Ну, прости. Я у себя в комнате, если что - зови.       Сильно хлопнув дверью, я закрыла ее на ключ. Что это, черт, было? Я ,конечно, понимаю, медсестры очень сильно устают, но не почувствовать запах гари и клубы дыма физически не возможно. Кидаю рюкзак под стол и падаю на кровать. Вновь осматриваю дисплей - 0 пропущенных. И под бас одного из американских комиков я засыпаю... POV АВТОР       В одном из госпиталей южного района Сан-Франциско сегодня было более шумно и суетливо, чем обычно. С тех пор, как в город прибыла ракета с инопланетными материями, стало опасно выходить на улицы. Объявлен комендантский час - после 20:00 ни единая ступня не должна наступить на газон. Сегодня тел в реанимации стало на два десятка больше. Ужасный инцидент произошел в центре города и унес жизни многих людей. -Скорее! В операционную!- кричала медсестра-Лидия, толкающая каталку с полумертвым мужчиной. Он бился в агониях, глаза закатаны так, что зрачков уже видно не было. Все конечности, от кончиков пальцев рук до пальцев ног, свело судорогами.       Позже, через секунд 20, двое реанематологов грубо и быстро закинули полутруп на стол. При всем этом ужасе присутствовала и Лидия. Ранее ей не приходилось видеть такой ужас, своими глазами наблюдать за операцией...Но как только один из врачей взял в руку лезвие, человек успокоился. Вот так за секунду показалось, что жизнь одного человека спасена и мужчины отправились в соседнюю операционную. Персонала категорически не хватало. Лидия отвезла очередного пациента в палату и оставила отдыхать. -Бред какой-то. Я будто в кошмаре...-начала жаловаться русоволосая женщина пухлой афро-американке Люсинде, по совместительству являющейся еще одной медсестрой. Перед женщинами проезжали трупы людей и изредко полумертвые, окровавленные тела. -Не говори...И откуда такой "прилив"?- произнесла та и включила телевизор. Пролистав пару каналов, на каждом из которых транслировались события сегодняшнего вечера, Люси все же остановилась. Но всего на пару секунд и выключила моноблок, иначе сидящие в зале ожидания родственники раненых сошли бы с ума. Лидия же, тем временем, забивала пароль на телефоне, дрожащими от пережитого остолбенения, пальцами. Почему-то, даже зная, что ее дочь не смотрит ни новости, ни телевизор, медсестра надеялась хотя бы на смайлик "сердечко" от неё. Но пропущенных звонков не было, равно как и сообщений. Абсолютно ничего.       В своей голове Лидия представляла, как зайдет домой и почувствует запах свежей выпечки. Увидит мужа, как обычно читающего газету, сыночка с пультом радиоуправления в руках и родную дочь, в очередной раз мажущую свой обожженный палец маслом, ведь она не смогла с первого раза достать картофельную запеканку из духовки. Лидия бы потрепала мальчишку по голове, поцеловала мужа в темную копну волос, а дочке помогла бы с ужином. Но как больно тягостно осознавать, что этого больше никогда не произойдет.       Женщина встала со стула и пошла обходить палаты. Все еще обремененная грузными мыслями, она пыталась отвлечься от боли ментальной, болью физической- царапала свою нежную кожу на руках, сжимала ладони так, что они наливались кровью и внутри оставались следы от ногтей. Лидия зашла в палату номер "3"- там все стабильно, в "4" и "5" тоже. Наконец дойдя до "8" палаты, где лежал отрывок ужаса, она приоткрыла дверь и сразу увидела мужчину бьющегося в конвульсиях от вероятной эпилепсии; из его рта шла красная пена, смешавшаяся с кровью. Но это не "тот" пациент. Лидия сразу бросилась к нему и стала истошно кричать о помощи.       Неожиданно из ушей, рта, носа и глаз стала течь черная жидкость, отдаленно напоминающая нефть. Но консистенция оной более водянистая, а эта, словно густая слизь, вылезла из раненого и стала интересно поблескивать на свету. Прошло менее пяти секунд, прежде чем Лидия начала кричать, а темная субстанция налетела на ее лицо. Она влилась в рот медсестры, располагаясь на и в органах женщины, обволакивая сосуды и клапаны. Сама же Лидия упала в обморок. Но завладевшая ее телом жижа начала управлять телом. Оно размяло руки, ноги, похрустело костяшками и удалилось из палаты. -Лидия! Стой!- крикнула вдогонку женщине, Люсинда. Медсестра повернулась к зовущей и склонила голову набок. -Тебе дочь звонила... "А это что еще за шоколадный пончик?" -Перезвони и скажи, что я возвращаюсь домой.- грубо ответило оно, руководя ртом женщины и ушло на выход. "Аривидерчи...М-м-м...запах свежей плоти и органов такой заманчивый...Может...Нет! Веном! Ты идешь домой к этой дамочке!"- оно направилось в жилище медсестры, куда только вернулась дочь, но тут же закрылась у себя, что спасло ее от возможной гибели. С матерью она в тот день так и не увиделась, но вот в четверг, после работы, Амелию ждал сюрприз в виде дыма и гари.