MLP: Risum tantum deos

***Мир Снов*** Сны могут рассказать о разумном все. Его стремления, желания, надежды и потайные страхи. Такие страхи обычно спрятаны, и никогда не будут раскрыты. Корка черствости или гордости просто не дают их показать. Но в Мире Снов все страхи обретают свои силы, терроризируя своего владельца, заставляя просыпаться в холодном поту или с криком звать родных. Для принцессы Луны мир снов был домом. Здесь она могла общаться со многими своими подданными, помогая им в преодолении своих страхов. Но принцессу привлек странный жеребенок, его сны будто кто-то контролировал. Каждый сон прерывался в начале, и у Луны появилось чувство будто у неё появился конкурент… Темно-коричневый жеребенок шел по разрушенном городу. Огромные бетонные руины заросли черным мхом и обветшали. Жеребенок двигался вдоль домов изредка вздрагивая от увиденных скелетов его жителей. Затем забрался на поваленный на бок небоскреб и всмотрелся вдаль. Разрушенном городу не было ни конца ни края, и жеребенок был совсем один. Он тихо заплакал, скуля, зовя свою семью. Строгую, но справедливую мать, бесхребетного отца, мудрого дядю, сурового и местами жестоко деда, отчужденного брата и любимую сестру. Но не чего не происходило, тишина в этом огромном памятнике былого величия была тягуча и медленно убивала жеребенка. Луна сотворила заклинание, взяв из разума что-то сокровенное, внешний вид его семьи. Но не получилось… Из всех щелей, окон и дверных проемов начали лезть настолько жуткие существа, будто с клееные из десятков гниющих тел. Жеребенок испугался начал постарался убежать, но ВЕСЬ город был заполнен ими, и все они хотели убить его. Луна попыталась понять, что она сделала не так? Но твари уже тянули свои скомканные из разных конечностей лапы к забившемуся в угол жеребенку. А затем… по чудовищам стали бить синие молнии, удар за ударом они умирали, превращаясь в пепел. Потом, вместо сна появилась лишь тьма. Словно кто-то убрал сон, чтобы жеребенок его не видел. Луна почувствовала, будто кто-то над ней насмехается, смотрит на неё с чувством полного превосходства. Как на умственно отсталую дуру. Над ней смеются… над ней — ПОВЕЛИТЕЛЬНИЦЕЙ НОЧИ! — «Не знаю кто ты, — Подумала Луна, скалясь и смотря в пустоту, — Но, Мир Снов, мои владения и тебе, гнусный захватчик, не жить». — Дрожу от страха… Этот кобылий голос… холодный и безэмоциональный, раздался у… НЕЁ В ГОЛОВЕ! Луна в первые стала волноваться в Мире Снов, ведь только она может читать мысли существ которые попадали сюда. А не как не оборот! — Ты всего лишь иллюзия, — Ходя по пустоте, успокоившись поговаривала Луна, — Ты какой-то жалкий червь заблудившийся в моих владениях. — Так посмотри наверх… Луна задрала голову и увидела… ничего. Вообще ничего, черная пустота и ничего более. Она осмотрелась во круг, но обладательницы голоса не было. Вновь простояв несколько минут, Луна решила узнать о этой особе через… жеребенка. Ведь если в его снах поселилась нечто неведомое, то он должен догадаться. Но её попытка обернулась провалом… её ударили молнией, а затем еще и еще. Луной играли словно теннисным мячиком, удары молний отбрасывали её на приличное расстояние. Через боль Луна скастовала магический заслон, тем самым блокировав удар и встала в боевую позу. Атаки неизвестной продолжались, но в этот раз принцесса, с легкостью принимала их на магический щит. Так продолжалось поменьше мере десять минут, некоторые удары не удавалось принять и они проскакивали, а через еще пять они начали изворачиваться словно живые и лишь круговой барьер смог их остановить. Луна видела как «молнии» словно удавы начали сжимать ее барьер, затем послышался голос. — Органики… — На лице принцессы выступил холодный пот, — Вы все такие предсказуемые, или только ты? Луна резко развернулась и встретилась взглядом с ней. Кобылица будто созданная из ясного голубого неба, по которому чередовались в крохотные черные цифры 0 и 1, а грива состояла из этих «молний». И она стояла прямо перед Луной внутри барьера!!! Паника резко взяла верх в обычно холодном и расчетливом разуме аликорна. Ей впервые стало страшно, страшно перед этим существом, которое смотрело на неё своими белыми пустыми глазами, без зрачков. — К-к… кто ты? — Я… — Её голос раздался эхом в голове Луны, а глаза загорелись красным, — твой личный кошмар!!! Луна закричала что есть мочи, когда её тело обхватили «молнии» обжигая её разрядами тока и сдавливая. Затем Луна проснулась в холодном поту и свернулась в позу эмбриона, рыдая от своей беспомощности… (Б: да-да, какой-то ИИ победил тысячелетнего аликорна с гибким аналитическим мышлением в месте, где Луна властвует безраздельно) ***Фортерия, 5-я больница*** POV Владислав и Die-561 [Время: 17:04] [Состояние организма: пробуждение.] [Заряд батареи: 1,56%] Пробуждение было болезненным, все тело ныло от адской боли. Желание все это прекратить прочно засело в голове, и еще этот кошмар с этими гниющими кусками мяса. Чувствую боль в области брюха — видимо оно было вспорото и зашито. Понятно только одно, я в больнице. Характерный запах лекарств и крови летал в воздухе. Вообще я стал чувствовать многие запахи, даже определять по запаху крови кому она принадлежит. Видимо, мое тело принадлежит виду лошадей-ищеек. А что удобно, зверя учует и до него довезет. Только есть проблема, эта лошадь — я. — «Хелг, Сияние, Еони и Скилл этажом ниже, » — подумал я, определив где «моя» команда. Но тут не смотря на боль, и не побоюсь очень интересного открытия в моем теле. Мне в голову забилась одна мысль: «Где моя Die?!» Где она? Где моя подруга искусственно созданная, где свет во тьме моральных терзаний? Только сейчас я заметил количество энергии. [Заряд батареи: 1,413%] Тут нет электричества, или есть? Надо проверить! Надо встать! БЛ#ТЬ КАК ЖЕ БОЛЬНО! ПОХ@Й! Я ДОЛЖЕН! Я! ДОЛЖЕН! СПАСТИ! ЕЁ! Адская боль в районе… все болело, кроме ног. Я стиснул зубы, стирая их порошок, мозг орал что больше он не может. Но мне было плевать, я должен дойти, даже на минимальной видимости, пусть мои кибернетические части и обесточены, но они могут поработать и без энергии. Кто сказал, что для всего нужен ток? Ногам он нужен для эффективного передвижения, энергия нужна лишь внутренним органам, мозгу и Die. «Тело! Только попробуй впасть в болевой шок!» — угрожал я своему изнеможденному телу. Думая, что тогда оно перестанет болеть и сосредоточится на выполнении команд мозга. Спуск на первый этаж был словно один из кругов ада. Если я упаду, то определенно больше не встану. Страх и боль начали овладевать телом и разумом, подкашивая ноги, нашептывая сладкими словами: «Ляг, отдохни, чуть попозже все сделаешь». Я чувствовал как тело сдалось и начало падать под тяжестью, а с ним и я. «Влад, ты сопляк, как и твой отец!» — воображаемый голос моего деда вернул мне уверенности, ибо дед всегда был прав! Забыл про боль и вспомнил своего бесхребетного отца. Из-за него я был подвержен гонениям, из-за него я стал таким! Как же я его ненавидел, презирал. После драки, когда я отправил троих старшеклассников в реанимацию, место похвалы я получил выговор о том что нельзя драться! (Б: хорошо, что не сел!) А то что они над Настей издевались, его не колышело! Боль ушла на второй план, на первый пришел поиск электричества. Спустившись я услышал голоса своих «друзей», они явно осуждали что со мной делать. — …го может дед дракон или фестрал, — послышался немного хрипловатый голос Хелга. Я уже спустился и стоял в дверях, смотря на явно беспокойную Сияние. — А если он все-таки? — Все-таки что? — произнес я, Сияние обернулась и… ее взгляд. Она смотрела на меня словно на… монстра. Неужели я такой жуткий или это «все-таки» было связано с тем безумием. Я себя не контролировал… совершенно, я просто озверел… нет. Кровавая ярость — да, подходит. Тут и мое тело почуяв заминку, сказало: «С меня хватит». И я уже не мог держатся на ногах, тело тяжелое, раны ноют. — Ток, электричество, молния, нужно мне, срочно, — последние слова, которые я успел произнести перед падением в обморок. ВСПЫШКА. Тьма. ВСПЫШКА. Чьё-то неразборчивое бормотание. Голоса, режущий свет, а затем боль. Снова тьма. ВСПЫШКА! — Черт! Шас-Шо, быстро притащил сюда того получейджлинга! Морда кота-альбиноса, смотрела на меня вместе с лицом Скилла. — Твою центурию, — сказал кот, поправляя очки, — Да кто ты такой, Владислав? Тьма и боль. А затем эта боль вдруг ушла, и я распахнул глаза, тут же взвыв от ярчайшего света. — Гасите всё! Немедленно! — закричал кошак, — Цанол, давай свой «молнинехайнер»! Тьма. Следующее моё пробуждение оказалось не в пример более спокойным, чем предыдущее. Вокруг было тихо, живых существ поблизости не было, и в помещении царил приятный полумрак. Само помещение было моей прошлой палатой: белые стены и невысокий (по мне) потолок. На нем крупный (с дыню) синий кристалл вместо люстры, испускающий тусклый свет, освещая палату. — {Влад, ты… спасибо} — ее голос, обычно безжизненный, сейчас был радостным и искренне благодарным. — «За что, Die? — я и вправду не знал, за что, — Die, я спасал жизнь, нашу общую жизнь. Мы в одном теле, я — органик и ты — прекрасная искусственная личность.» — {Ты послушай, я знаю что… давай забудем этот разговор} — Предложила Die, как всегда хорошую мысль. — «Лады Die, без проблем». Дальше я просто лежал и проверял системы моих имплантов, ибо нужно было, зарядили на полные 100%, как они это сделали, я не в курсе. Но обязательно надо узнать, по возможности с собой взять. Также я вспомнил взгляд Сияния… будто на монстра. Я снова облизнул клыки. Острые. Попытался вспомнить что произошло тогда. Мне в круп зарядили дротиком, я кинулся на котов, отгрыз кошаку пол правого плеча… стоп что я там отгрыз? Проверив все воспоминания, зайдя в «архив» и выслушав лекцию от Die о моей органической тупости. Я все-таки понял, что случилось. Я озверел, словно дикий зверь почуявший кровь и мне хотелось ее все больше и больше. Со мной такого никогда не было. Во время драки войти в раж или драться просто ради удовольствия — запросто. Но вот чтоб это… — «Значит, я не пони, » — заключил я. Так, надо узнать к какому виду или подвиду я отношусь. И узнать все особенности организма и отношение других разумных к представителям «моей» расы. А то может случится очень печально… Пока я думал, в мою палату вошел кот-альбинос. — А, вы уже проснулись, это хорошо, — произнес кот. — Забыл представится я Йонхол Костопарэ. — Ну… Дикой Владислав, приятно познакомится, — протянул я копыто раскрыв свои «пальцы» для рукопожатия, Йонхол, не задерживаясь, пожал моё копыто, хотя и косился на него. — Ладно, я бы просто хотел спросить… — начал Йонхол, поправляя очки. — Кто же вас так? Три пятых вашего тела полностью состоит из метала и чего-то еще. Даже мозг на две пятых заменен на… это. А глаза — произведения искусства, их сделал просто бог механизмов. Тут он взял в лапу моё копыто, и провел по псевдомускулам. — А эта… я даже не знаю… будем называть «плоть», — Тыкая когтем в псевдомускулы, произнес Йонхол, — Она поразительна! Материал из которого сделана «плоть» нереально крепкий. А еще она срослась с костями и оставшееся мышцами, создав просто не ломаемые конечности. Ах да, копыта сделаны из сплава золота и неизвестных мне металлов. Он отпустил мое копыто, и стал мерить палату шагами. — {Органики, вы не можете думать на месте} — пронеслось у меня в голове. — Да, и природа наделила вас прекрасным телом, — ожил Йонхол, — Ваша регенерация, она поразительно быстра. Вы с легкостью восстановитесь уже через два дня. Конечно, шрамы останутся, но это даже лучше для вас, молодёжи — самки обожают шрамированных. Плюс, обоняние, оно, конечно, уступает собачьему, но все равно достаточно сильное, чтобы на расстоянии сорока метров учуять кровь, а на пяти — беременность самки. — {Что? } — удивилась Die, — {Значит вот какие сигналы постоянно попадают в мозг.} Я открыл рот от такого. Что я за ищейка такая? По запаху определить беременность, это вообще как? Ладно, к этому привыкнем. Конечно не сразу, но привыкнем и найдем еще плюсы. — Можно вопрос? — дождавшись кивка, я продолжил. — Как вы вообще это определили? — Магические кристаллы и ритуалы Геппокрага, — Ответил он, — Геппокраг — бог целительства и врачевания, у котов… ***Лагерь «Вестников Кадегиды»*** Медленно, но верно культисты богини страданий собирались в дальнейший поход. Иньюз резко поменял планы и вместо «Колодца Боли» их цель древний город Шену’Аку, по легендам родина первых жрецов Кадегиды. Перечить жрецу некто не решался, даже сама Валькирья. Кстати, о ней. Валькирья ходила вдоль собирающихся палаток в полном обмундировании, словно готовясь принять бой кого-то из культистов. Но на самом деле ей просто нравилась тяжесть доспеха и чувство истиной воительницы. Легкий, элегантный мифриловый (Б: мы в Эквестрии или во вселенной ИЧЖ?) доспех подчеркивал её стройную фигуру и при том отлично защищал. Шлем Валькирья носила редко… очень редко, так как считала что враги должны видеть лицо смерти. Причина была проста, достойных противников для неё можно пересчитать по пальцам одной лапы. «Но теперь, в мире четыре достойных и один… — подумала Валькирья, — …Владислав». Кто бы что ни говорил, но у Валькирьи не было никогда «особенного» друга. Причина — её внешний вид, рост, сила и конечно репутация помешенной на сражениях. Этот образ опасной и немного безумной отпугивал многих, но привлекал других более… сильных. Такие вот «сильные» просто были любителями экзотики, конечно, этим минотаврам, грифонам и редким пони (от них аж блевать хочется) кроме смерти ничего не светило. Это набивало «цену» и со временем Валькирья стала смотреть на всех с высока, показывая что никто не достоин её. Пока неоткуда не возьмись, появился жеребец-колосс Владислав. Сильнее её, с отменной реакцией и храбрым стальным сердцем. И конечно немного жутковатым видом, но, по мнению, Валькирьи, ему это только шло. Хотя она всегда говорила всем: «Достойный меня? Ха! Только когда мы увидим Иньюза пьяным!» И за неделю до встречи с Владиславом, свершилось, Иньюз и вправду был пьян. Скакал с двумя бутылками горилки вокруг алтаря, нацепив на голову её шлем и крича: «Дорогуша я не твой, я не твой, а вечно холостой, вечно молодой и вечно пьяный!». Это видели лишь Тенкан (тоже напился), Коносерн (заполз в котел и уснул) и Валькирья. Правда она тогда себя успокоила тем, что вся эта группа в споре не участвовала. Она также потом узнала что пьянка случилась из-за того что Тенкан дистанционно защитил докторскую степень по магии в Акаденимии для одаренных единорогов. А что с ней… у неё теперь есть свой объект воздыханий. — «Интересно…» — Подумала Валькирья проходя мимо шатра Иньюза, — «Мы сможем провернуть в постели такое?!» Уйдя в свои мысли, Валькирья не сразу заметила выскочившего из шатра кота. — Η μητέρα σου, (Б: «Твою мать!») — произнес израненный кот, столкнувшись с Громокрылой и едва не сбив её с ног, — А, это вы. — Кхейн, я думала мы договорились на «ты», — потирая ушиб на голове, проговорила Валькирья, — Все-таки мы знакомы давно. Ах да, как Мойфрема? — Ну, все в порядке, — почесав затылок целой левой лапой, проговорил Кхейн, — Ну, насколько можно быть в порядке на седьмом месяце беременности. — А что так? — Перепады настроения, — устало проговорил кот. — То на доброту распирает, то словно тиран в моем доме, а то и… Кадгида может ей гордится. Только сейчас Валькирья заметила многочисленные ранения, будто тот подрался со стаей пещерных грангунов. Сломанная правая лапа, отгрызенное левое ухо, здоровенный фингал под правым глазом и чуть ободранный хвост. Да Дискорд нас раздери, он весь в окровавленных бинтах. — Тебя куда Иньюз отправил? — Спросила Громокрылая с любопытством, — Выглядишь будто тебя переживали да выплюнули. — Да нас отправили поймать жеребца-колосса… Тут Валькирья почувствовала как по спине бегут мурашки, на мордочке выступает холодный пот и земля уходит из-под ног. Ведь если Иньюз узнал о поцелуе, то скоро что-то произойдёт. Что-то очень нехорошее, она уверенно. — «Мамочка моя Кадегида, — мысленно молилась Громокрылая. — Только бы не узнал, только бы не узнал». Кхейн заметил её состояние и осторожно спросил: — Ты с ним уже встречалась? — Да я… — начала мямлить грифониха, а затем поникла головой. — Я проиграла ему бой и убежала, позорно… — Ну такому противнику не грех проиграть, — попытался подбодрить Валькирью Кхейн. — Он раскидал моих братьев словно десятилетних котят, а одному так пол плеча отгрыз. Она услышала это и изогнула бровь в удивлении. — Этот бой был незабываемый, — Кхейн продолжал. — Его соратники быстро смылись, когда он впал в «боевое безумие», а мои братья были небоеспособны, поэтому они тоже покинули место поединка. Но его не произошло, грангуны прогрызли себе тоннель и нам пришлось встать плечом к плечу. Это была незабываемая мясорубка, нас было двое, а их сотни! Но мы две разных стихии: зверь в понячьей оболочке и я хладнокровный воин, против тупых, но многочисленных тварей. Он разрывал их на куски, заживо поедал и просто раскидывал в разные стороны. Я готов… Дальше Кхейн начал рассказывать, о том какие приемы он попробует на жеребце-колосе когда снова с ним встретиться. А Валькирья уже не слушала, уйдя в свои мысли. Она прокручивала в голове моменты боя с Владиславом, и не замечала никаких таких «боевых безумий» во время схватки. А затем до неё дошло… — Он мне поддался?! ***Фортерия*** POV Владислав и Die-561 Едва я смог ходить, не скрипя зубами от боли, мы с Die решили проверить, смогу ли встать на задние копыта. Попробовали — смогли и встать и побегать так, не быстро, правда, но сам факт. Затем мы решили узнать, кто тут кроме пони живет и сколько тут разумных. Получилось очень… познавательно. Первые, на ком я остановлюсь коты, антропоморфные. Местный аналог кроганов из Mass Effect в плане ситуации с продолжением рода — аликорн Солярия перебила у них всех баб. Серьезно, всех до единой. Спросите, как они размножаются? Продают душу богине Кадегиде, им выдают одну демоницу в личное пользование раз в пять лет, а после смерти идут в Базилику Пыток. Базилика Пыток — личная резиденция Кадегиды, и по названию ясно, чем она с подружками там занимается. Культура напоминает смесь евреев, греков и японцев. Богов у них было приличное количество, но серьезно по убавилось после того как Солярия устроила свой «крестовый поход». Выжило лишь четверо: Геппокраг (бог-целитель), Кадегида (Дьявол, видимо, брал у нее уроки), Кайла (Богиня ночного неба и звезд) и Амменат (Бог войны). Вторые — это алмазные псы, тут двоякая ситуация. Одни озверелые кретины, которые ведут себя как орки из вархамера, то есть грабят и убивают всех без разбору (ну или страдают всякой хернёй). Другие, нормальные, если можно выразиться, мужики, живут от получки до получки. 3/5 семье, а остаток в бар, чтобы жизнь скучной и пресной не казалась. Ах, чуть не забыл, у алмазных псов чистой воды матриархат (власть матери), живут огромными семьями (по двадцать рыл) и в большинстве случаев ковыряют породу или подзол на грибных плантациях. Третьи — норты — странного вида антропоморфные коренастые и теплокровные с трехпалыми конечностями ящеры. Именно теплокровные, ведь природа вместо меха выдала им что-то неведомое — горячую (до 27°с) кровь. Как это работает ни я, ни Die не поняли, но приняли это как факт. (Б: пфф, надо всего лишь хорошо питаться, а метаболистическое тепло без проблем разогреет кровь) Четвертые — грифоны и гиппогрифы. Первых вы уже знаете, вторые — те же грифоны, только тело лошадиное. И тех и тех не любят. Грифонов — за репутацию бандитов и убийц. Гиппогрифов — за высокомерие и заносчивость, ибо они считают себя чуть ли не «высшей расой». Кстати, Валькирья оказывается не совсем нормальная грифониха. Знаете почему, половой диморфизм у грифонов сводится к размерам (самки меньше, самцы больше) да и все. Пятые — драконы. Тут Die вообще начала матерится, ибо такой звиздец она не могла принять. Драконы делятся на два вида: смертных и бессмертных. Бессмертные — это те драконы которых мы привыкли видеть в книжках и фильмах. Огромные, жадные, коварные и дышат огнем, но есть одно «но». Бессмертные часто деградируют до уровня полуразумных ящериц-переростков, часто копят золото и драгоценности, просто так, чтоб было. В книге рекомендовалось при нахождении логова подобной твари, грохнуть её без сожаления. Смертные — это нормальные рептилии. Часто бескрылые, но все поголовно дышат огнем, рост варьируется от метра до двух в холке (стоя на четырех лапах). Но Die ругалась из-за их появления. Видите ли, смертные банально рождаются у «обычных» драконов, хоть в большинстве случаев такие яйца уничтожаются. Но некоторые матери подбрасывают яйца семьям других видов. Конечно, смертные могут плодится, но из-за того что их мало, легче встретить супружескую пару из дракона и пони, чем чисто драконью. Ах, чуть не забыл, смертный может стать бессмертным при определенных обстоятельствах. Но смертные на подобные эксперименты редко соглашаются, ведь в большинстве случаев они находят свое счастье именно будучи такими. А теперь плохая новость: У пони есть гон. Да мать вашу, сезон спаривания. Весной. И хвала богам (а их тут немало) он прошел месяца два назад и я не превращаюсь в озабоченного… пока. Конечно сезон — наследие предков, и пони могут и в прочие месяцы… Кхм, вы поняли. Но именно весной у них конкретно «засвербит», конечно, некоторые держатся в это время молодцом, другие пашут весь день чтобы мысли были только о отдыхе, другие справляют досуг мастурбацией. Но зная свой вспыльчивый характер, и что творит гон с мозгами, божечки, мне звиздец. Я папой стану при первой попавшейся во время сезона кобылой (или даже с кем-то другим). А там свадьба, ипотека, геморрой и тёща, что вроде бы и не так уж плохо. Я всегда знал, что рано или поздно любой мужик себе находит жену, создает семью. Я хоть к этому не стремился, но знал что это когда-нибудь случится, но не с ними. Нет, я не могу пихать в кого-либо здесь, это зоофилия или ксенофилия, я не знаю. Я просто не смогу это сделать, я был человеком, и у меня была в детстве любимая лошадь Ноча, и сделать это с ними… как сделать это с Ночей. Тогда я принял решение, что помогу своим друзьям (да, да, теперь они мои друзья) вернутся по домам или найти себе новый, а затем… пойду искать приключений по миру, тоже вариант. А там… посмотрим, что там. Закончим о грустном и пройдемся по Фортерии. Фортерию — огромный восточный базар который организовали в Венеции… под землей (Б: ой, ну прямо Третьяковской из Метро 2033 повеяло). Да серьезно, здесь повсюду продают, покупают пока под ногами и над головой (!), несутся ребятишки. Население города состояла из всего понемножку. Пони (всех трех видов), алмазные псы, чейнджлинги, коты (в 5/10 случаев торгаши они), минотавры и норты. Город разделен на два «этажа». Нижний — дома для бескрылых. Верхний — на «потолке», серьезно, там живут в основном пегасы и их дома свисают с «потолка» над домами внизу. Но моей целью была кузница, и не простая, а оружейная, ведь мало сковать меч, надо сковать его правильно. Поиски мои были долгими, ибо город имел кучу узких улочек, но мне повезло, и я наткнулся более-менее спокойную детвору. — Здоров, ребятня, — произнес я, и детишки уставились на меня своими большими глазами, — не поможете дядьке? — А чем помочь? — спросил, видать, старший в группе, получейнджлинг. Глаза, как у обычного пони, шерстка и грива. А вот крылья и зубы от другого, видать, родителя. «Теперь ясно, какие будут дети у Сияния и Хелга», — подумал я, а затем спросил: — Мне найти бы кузнеца-оружейника, я в городе проездом, а доспехи купить надо. Ребятня зашепталась, видимо, меня обсуждали, затем из толпы ребят вышел алмазный пёс (ой, милаха), и что-то прошептал на ухо старшему. — Каждому по битсу, а мне пять, — произнес пацан, смотря мне прямо в глаза. — Ты согласен? Мы тебя к лучшему кузнецу проведем, он и доспехи и секиры отменные кует, несмотря на то что он кот. «Наглая школота!» — внутренне возмутился я, но произнес: — Звать тебя как? — Талон. — Так, Талон, это наглость, но в разумных пределах, я это уважаю, — проговорил я, сделав свой голос как можно брутальней, — Но я дам вам только по одному битсу, и точка. — Ладно, дядя, — ответил Талон, — Парни пошли. Пацанята повели меня меж темных переулков и узких улочек, где уже не встречались торгаши. Я несколько раз ударялся головой об раскрытые ставни, чуть не стал свидетелем грабежа, но мой жуткий вид отпугнул местную шпану. Наконец мы достигли цели, выдолбленный в породе поход, в котором и находилась кузня. Отдав им их заслуженные тринадцать битсов, я зашел в кузницу. Повсюду валялся различный металлолом, от ржавых кусков рельс до чистейших стальных слитков. Висели инструменты и клинки всех мастей, разного рода нагрудники, кольчуги и… внимание (барабанная дробь) полные комплекты брони для пони. Двигаясь по коридору, который больше был похож на гараж, я все-таки наткнулся на кузнеца. Салатовая шерсть, пудовые кулачища, килограммы лишнего сальца на животе и фартук с толстыми перчатками. Разрыв шаблона о котах, которые стройные, словно эльфы. Он меня даже не заметил и продолжил делать свою работу, ковать боевой молот. — Чтоб его виверны на х@й посадили, — то ли для себя то ли для меня выразился кот. — Этим же даже он никого не убьет, и нах#@ена ему такая короткая рукоять? Кого он этой х@#нью убьет, свое здоровье? Затем он обратил на меня в внимание и, не отвлекаясь от работы, начал говорить. — Вот, минотавр один запросил именно такой кусок наковальни себе на пользование, — положив в доменную печь молот произнес он. — Я ему говорил, что молот — оружие для пробития тяжелых доспехов, (Б: угу, люцеранский), а не чтоб им скакать и мочить все подряд. Но, раз заплатил вперед, грех не сделать. Затем он вновь достал молот и погрузил его воду, подержал и вынул. Прошелся по нему напильником, одобрительно ругнулся и положил на стол. — Дагун, — представился кузнец, протянув свою лапу для приветствия, — Дагун Лагенерэ. — Дикой Владислав, — представился я подав его лапу своим копытом. — Мне бы полный комплект ландскнехта. (Б: автор, историю, блин учи! Откуда в Эквестрии немецкие наёмники?) Он посмотрел на меня оценивающе, и как только он попытался сказать что-нибудь типа: «ты как меч держать будешь?», я встал на задние копыта и выпрямился. Затем сразу сел на круп, так как долбанулся башкой об потолок, а затем на меня упал шкаф с заготовками клинков. Кот, увидев это представление принялся натурально ржать. — {Идиот ты Владислав} — пронеслось у меня в голове, — {Но мой идиот} — Чего? — удивился я, то ли от этой фразы, то ли от чего-то другого. — «Что ты сказала Die?» — {Идиот, говорю, ты} Кузнец уже перестал ржать, вытер слезинку и наконец спросил. — Ты на задних что ли ходить умеешь? — я кивнул, затем он продолжил, — Значит, двуручный меч, кольчужка, шлем и стальные элементы брони. Стиль боя у тебя какой? — Рубить, колоть, рвать зубами, короче агрессивный, — ответил я, а затем спросил, — А что, ландскнехт не должен быть агрессивным? — Ну вот смотри, — начал пояснять он, достав измерительную ленту, — Рубить можно, но меч длинный его заносит, а с ним тебя. Плюс, во время удара ты беззащитен, и не факт что тебя защитит броня. Ах, чуть не забыл, ну, рубанул ты сверху вражину, и что, меч застрял, а его друзья тут как тут. Это ведь не какой-то там одноручный меч, это сложное в освоении оружие, но в умелых лапах это смертоносный меч. Я спокойно слушал «лекцию» пока он мерил мне грудь, торс, ноги и голову. — Конечно, все завесит от материала, — продолжил Дагун свою «лекцию», — Стальные очень хорошие, привычные и почти вечные и при хорошей закалке редко тупятся. Двимеритовые — только против не защищенных магов, метал этот вязкий и очень быстро тупится. Арканит — это вещь, рубит закачаешься, но тяжелый. Сделай два одинаковых куба из арканита и стали, и арконит будет в раза три тяжелее. Еще он не долговечен, нет конечно ты его не хрен затупишь, но связи со своей непонятной природой, через два года после закалки он становится хрупким как стекло. (Б: все эти сплавы/металлы — бесполезный лом, рулит высокоуглеродистая сталь) — А есть ли материал прям ох#ительный? — спросил я, — Не знаю, мифрил… — Мифрил-х@#фрил, вот что тебе скажу, — ответил он, — Этот грифоний металл, не один себя уважаемый кот в лапы не возьмет. Есть правда аликорний — прямо идеальный метал, вечный, но есть загвоздка магия его прошивает как нож масло. А, там, чудовищ порубить, запросто. Но этот метал уже лет так тысячу исчез, разве что у самих принцесс-аликорнов стащить. Он закончил измерение, и принялся готовить печь для новой работы. — Я тебе сделаю агаранте, (Б: может, монтанте?) — традиционный кошачий двуручник, — сообщил он, — И даже научу парочке приёмов, уже бесплатно. (Б: мне уже страшно) — Ты был ландскнехтом? — Спросил я немного удивленно. — Скажем, оружейник должен знать, как именно заказчик будет сражаться с тем или иным врагом, — ответил он, немного задумавшись, — Ну, я по молодости был наемником, и моим коронным приемом был «пинок». — Пинок? — {Где-то была статья: «Как правильно «пинать» двуручник»} — пробормотала Die, — {Ну, я её не прочитала, отвлеклась на более интересный материал} (Б: Всё-таки ты запомнил мои уроки, юный падаван) — Ну прием, когда делаешь вид уставшего, меч острием вниз, и как только вражина подходит, БАХ ударом нижней лапы придаешь разгон мечу, и в тоже время верхними направляем меч. — описал прием Дагун, — Эх, ты бы видел рожи этих болванов когда меч перерубал их от паха до плеча, хе-хе. — Так, может обсудим броню? — Ну вот смотри… Обсуждение затянулось на шестнадцать минут, в основном из-за того что я решил сделать броню от всего понемножку. Короче, я добавил Дагуну и его внуку Шастру (прибежал под конец) геморроя. Ибо я потребовал стальную кольчужку с содержанием двимерита 1 к 4, что конкретно уменьшило воздействие магии. Я также отказался от накопытников, так как не нужны, и от закрытия передних конечностей. Сделали кирасу, и внимание, специально для меня стальные пластины на брюхе, мелкие, но зато защищают от посягательств. Со шлемом спорили мы меньше, выбрали классический шлем с забралом, защищающий голову. Правда цена… 3311 бит, звиздец товарищи. Но оружейник тут же подсказал, где можно заработать такие деньги. Арена «Край милосердия» — место, куда обычно уходят все приезжие для быстрого заработка, именно там сгинули многие покупатели Дагуна. Арена работает каждый день, ровно отведенное время и проводит ровно двадцать боев. Я успеваю, и могу выиграть немало денег, ибо бои идут без использования оружия. Сама арена находилась в древней естественной «зале», имела кучу выходов и входов, трибуны и, конечно, арены. Арены, именно, там три арены, верхняя (самая большая) используется для групповых боев или боев с чудовищами. Средняя — один на один, там уже смертей меньше, и как я понял из рассказов, средняя арена предназначена для местного аналога бокса. Нижняя– это самая престижная, туда идет только элита, какие там идут бои, никто из представителей рабочего и среднего класса не знает. Найти арену мне помог Талон, который уже один отвел меня туда, попутно рассказав о местных нравах и истории этого города. Да, такое не каждая сверхдержава переживет. Начнем с того, что тысячу лет назад в Эквестрии Найтмер Мун устроила гражданскую войну, из-за которой многие жители (на тот момент она была многонациональной) разбежались в труднодоступные для высшего общества места. Так, некоторые ушли на северо-запад в Нордтагель, где на протяжении восьми веков выживали, другие смылись за океан опасаясь, что война настигнет их на континенте, что с ними стало, история умалчивает. Третьи, самые храбрые, заняли круговую оборону в своих городах и сказали что дождутся победителя. Через пять столетий после конца войны, у Селестии поехала крыша и она устроила некоторым народам и религиозным группам геноцид только из-за того что те не считали ее богиней. Столетие безумия — так назвали этот век страха, страданий и гонений. Прячась от пристального взора Селестии, многие ушли под землю в далекие северные пещеры. Но здесь жизнь была не сахар… постоянные нападения местных тварей, нежити, призраков и прочей паранормальной хрени не давали времени на перекуры. За пятисот лет своего существования они пережили одиннадцать городов, семь эпидемий, четыре войны и чуть ли не настоящий апокалипсис. Одна война запомнилась на долго, Война с Селестией, нет не с Эквестрией, а именно с аликорном и ее специально отобранными единорогами. Война забрала миллион жизней (в Фортерии сейчас два милиона), но Селестия в этой войне потеряла своего последнего сына и всех элитных единорогов, которых было около восьмидесяти тысяч. Фортерия смогла отстоять свою независимость и показать всему миру что они будут драться до конца даже с самой богиней. Фортерии даже дали второе имя — Непокоренная. Дойдя до «Края милосердия», Талон сказал что подождет меня здесь. Я зарегистрировался, внес комиссионные 50 бит и стал готовится к первому бою. ***Несколько часов спустя. Средняя арена*** — Так, запомни Ралог Неудержимой — самый сильный и опытный боец «Края милосердия», — Твердил Жанг — младший сын Дагуна, кошак с чуть более темный окрасом, чем у своего отца, — У него двести боев, сто девяносто одна победа и всего восемь поражений. Ты точно уверен что стоит с ним биться? Жанг меня нашел после первого боя, когда я минотавру обломал рога и ими же насмерть забил. Он предложил мне схемку, что я дерусь, а он ставит ставки в мою пользу. Классика. Так я за девять работ заработал 1043 битс, мало, очень мало. У меня тогда пришла «гениальная» идея победить в драке с «непобедимым» любимцем арены. Ставки, как всегда против меня, но выигрыш должен быть солидный, ведь на бой придут и представители местной элиты. Драка обещает быть жаркой, даже несмотря на мою аугметику, но я выиграю… заряд еще 67%. — Эй боец, ты готов? — проговорил подошедший земнопони, — Бой через минуту. Утвердительно кивнув я отправился за ним. — СЕГОДНЯ НА АРЕНЕ, НАШ ЛЮБИМЧИК! Я иду к рингу, тут уже встречает толпа, многие кричат одобрительные крики чтоб, мол, бился достойно. — ВОИН, КОТОРЫЙ ПОКАЗАЛ ВСЕМ КТО ХОЗЯИН АРЕНЫ! ОН СПОСОБЕН ПАЛЬЦЕМ ПЕРЕЛОМАТЬ ХРЕБЕТ ГРИФОНУ, КУЛАКОМ ЛОМАТЬ СТЕНЫ! ВСТРЕЧАЙТЕ РАЛОГ НЕ-Е-ЕУДЕРЖИМЫЙ! Я уже вижу ринг, народа собралось достаточно, интересно, как они отреагируют на поражение Ралога от меня. Я уже его вижу, здоровая туша залитая мускулами и рожа… ну и рожа. Будто его кувалдой пару раз долбанули. — ЕГО ПРОТИВНИК, ПРИШЕДШИЙ ИЗ НИОТКУДА. ЕДИНСТВЕННОЕ, ЧТО ОН ЗНАЕТ О ПРОШЛОМ — ОН ПРЕТОРИАНЕЦ! ВОИН, КОТОРОМУ МЕСТО В СЕРДЦЕ БИТВЫ. ВСТЕЧАЙТЕ! ВЛА-А-АДИСЛАВ! Вот я стою перед ним, на всех четырех, смотрю в основание груди, здоровый, однако. Тишина, традиционно дают время противникам для приветствия. — Я тебя размажу, — Спокойным голосом проговорил Ралог, — Надеюсь, ты продержится хотя бы пять минут? — Сразись, — с улыбкой встаю на задние копыта и немного разминаю передние, — И узнаешь, сколько ТЫ продержится со мной. Теперь я мог смотреть ему в глаза, и видеть в них небольшое удивление в вперемешку с азартом. Он улыбнулся и размял кулаки, я сразу готовлюсь бить по торсу, ведь я хочу заработать, а значит надо будет с ним «танцевать». Мы полностью сосредоточены на друг друге, краем уха слышим рефери, ждем пока он проговорить и вот наконец-то заветное слово: БОЙ! Закрываю морду блоком и ощущаю, как сильно бьет верзила. Скачу по кругу, стараюсь уклоняться от ударов, но большинство ударов попадает в торс, но не по морде. Мой черед, уворачиваясь и сильным джетом в харю. Он немного пошатывается, берется лапой за нижнюю челюсть с хрустом поправляет, и я слышу как весь зал притих в ожидании. Он вновь идет в атаку, на этот раз более аккуратно. Мне прилетело прямо в морду, а затем под дых и по виску. Но я все еще стою на ногах, уворачиваясь и апперкодом правым, хуком левым и джетом правым по морде. Мы слышим гонг, его характерный звук, слышный по всей арене несмотря на крики зрителей. Расходимся по углам, обмываем раны и смачиваем горло. — Сколько мне с ним танцевать? — Недолго, — ответил Жанг, вытирая полотенцем кровь, — Продержись еще два раунда и можешь его отправлять на тот свет. Гонг снова прозвучал, новый раунд. На этот раз я сам пошел в атаку и сильным хуком с права заставил минотавра пошатнуться. И сразу же получил апперкодом и упал на спину, перекатившись и встав зарядил ему поддых, затем своим апперкодом. Кровь брызнула, и минотавр выплюнул пару зубов. Он улыбнулся… — Наконец-то, хоть кто-то дает мне отпор, — произнес Ралог с предвкушением, — Надеюсь, ты выживешь и мы разделим бочонок пива. — Если ты выживешь, — отвечаю с ухмылкой, и бросаюсь в атаку… я в своей стихии. Второй раунд выдался долгим и жарким, хоть и длился всего десять минут. Мне казалось, что бой длился часами, мы обменивались ударами и пол ринга уже был испачкан кровью. Но мы были довольны. Как можно жаловаться на хорошую и честную драку? Снова прозвучал гонг, мы расходимся по углам, довольные хорошим боем. — Скоро мы будем богаты! — радостно крикнул Жанг, — У меня на кармане уже пять тысячь. — Все, значит, — вытерев морду от крови сказал я, — Ставь на мою победу. Вновь гонг, третий решающий (хотя их всего семь) раунд. На этот раз я не буду сюсюкаться и врубив мощь имплантов на половину мощи, кинулся на Ралога. Удар свершился и у него вытек глаз, а сам он даже не успел опомнится, как я ему зарядил левым апперкод, дробя челюсть. Хук правым, джет левым и последний аперкод правым, все нокаут. Прибегает рефери, смотрит пульс… — Живой! — крикнул рефери, только сейчас я разглядел, что он алмазный пес, — Вызывайте целителя, срочно! Толпа утихла, вновь снова лишь возгласы разочарования или наоборот восторга, от большого выигрыша. Наконец, рефери подходит ко мне, поднимает лапу, в её прилетает табуретка. Он её ставит и взбираясь поднимает моё левое копыто над головой. — ПОБЕДИТЕЛЬ ЭТОГО СКОРОТЕЧНОГО НО ОЖЕСТОЧЕННОГО БОЯ, БЕЗУСЛОВНО ВЛАДИСЛАВ!!! Затем толпа начинает ликовать, и выкрикивать моё имя. Они приветствуют меня, это опьяняющее воздействие славы. — ВЛАДИСЛАВ! ВЛАДИСЛАВ! — СЛАВА ТЕБЕ, ПРЕТОРИАНЕЦ! Я улыбаюсь, а в голове не укладывается. Я дрался на ринге, на настоящем, мать его, ринге. Детская мечта исполнилась, мечта победить в профессиональном бою. Приветливо машу копытом, улыбаюсь чувствую вкус этой славы. Но один возглас сразу стер улыбку… — Я ХОЧУ ОТ ТЕБЯ ЖЕРЕБЯТ! Этот возглас повторяли молодые кобылы, несколько раз, перекрикивая мужскую часть аудитории. Это сразу вернуло меня с небес на землю, друзья меня ждут, меня ждет мой заказ. Взяв свою не хилую сумму в размере 7231 битса, мы с ним решили отправится к Дагуну, пока меня не изнасиловали где-нибудь в подворотне, озабоченые кобылы. Талона увидел прогуливающегося с крылатой кобылкой по улицам. Романтик, невольно вспоминаю свою юность, кинул ему мешок с сотней-другой золотых и пожелал им приятно провести время. Меч уже был готов и он… боги какой же он прекрасный. Короткая крестовина, широкое лезвие и отменная рукоять. Меч дотягивал был чуть выше моего плеча, и взяв его в копыта, прямо-таки чувствуется вся эта холодная ярость и сила, скрытая в клинке из благородной стали. — Прекрасная работа, — я продолжал заворожено смотреть на меч, — За пару часов выковать такое… просто нет слов. — Ну вообще-то, — Привлек мое внимание Дагун, — Я его еще месяца два сковал на заказ одному, но тот на арене подох. Это конечно не агаранте, а лондегон, но принцип тот же. — Ну как с броней? — Кольчугу будем плести дня три, — ответил Дагун, развертывая кожаный сверток с другими клинками, — Стальные пластины и кирасу я уже выковал, с шлемом придется повозиться. Я посмотрел на несколько вариантов, один представлял из себя обычный прямой меч, достаточно длинный и легкий, колоть и резать. Другой представлял из себя двухкилограмовый широколезвийный дрын, рукоятка без навершия, центр тяжести к острию, руби до посинения. Два меча полуторника, длиннее обычного, но меньше моего. Так тут была пара кинжалов, но мне пришла в голову неплохая идея. — Я беру вот эти два меча. — Так, прямой обычный и пегасоруб, — произнес Дагун, и лукаво посмотрел на меня, — Щит не нужен? — Нет, не нужен, — доставая деньги для расчета, проговорил я, — Мне нужны метательные ножи, двимеритовые и стальные. Ножи — это достаточно прекрасная вещь, особенно если враг используется тактикой: «Ударь и убегай». Ведь от запущенного моей аугметикой ножа вряд ли можно увернуться или удрать. А двимеритовыми можно не только мага закидать, но любую магическую тварь отправить на тот свет. По мне прекрасное дополнение к моему арсеналу. (Б: вот только доспехи их могут остановить) — Железки эти и мои внуки сделают, — Проговорил Дагун, взяв один из двуручных мечей, только с более узким клинком, — А пока давай я научу тебя орудовать лондегоном… ***Несколько дней спустя*** POV Сияние Кровать была мягкой и сон уходил с неохотой, хотелось так и остаться лежать в тёплых объятьях Хелга и ощущать шеей его горячие дыхание. Тревоги испаряются, когда лежишь так… под его защитой. Но желание побаловать своего будущего мужа вкуснейшим завтраком, заставляет покинуть обитель чувств и спустится на первый этаж. Распутав объятья своего суженого я тихо, стараясь не скрипеть половицами отправилась к выходу из комнаты. Филон Санг — дядя Еони, разрешил временно пожить в его доме, пока мы не ведем в Вольный Город. Его дом совмещенный с его лавкой антиквариата «Дары прошлого», зарабатывал он неплохо, но был невысокого мнения о зебрах. В принципе как и все жители Фортерии. Но сейчас не о этом… — Доброе утро, — поприветствовала меня Еони, попивая кофе за столом, — Как спалось? — И тебе доброе, а спалось… — ответила я невольно вспоминая прошедшую ночь, — Хорошо. — Ну по мешкам под глазами и растрёпанной гриве, — Хихикая и немного покраснев произнесла Еони, — Можно сделать вывод что ночка удалась… Я решила не отвечать и принялась к готовке, простая яичница с мясом. Чейнджлингам не только любовь требуется, но и простые и понятные блюда. Мясо, овощи, фрукты, Хелг, как все его соплеменники всеядны. Но любовь требовалась, любовь словно катализатор жизни чейджлинга. Она даровала их детям жизнь, а также не давала им зачахнуть и помереть. Ну, а самом Хелге… Я до сих пор не знаю что именно в нем привлекло меня. То ли его простодушие или его голос, или доброта или что-то другое? Не пойму. Но и зачем, он любит меня, а я люблю его и это главное. — Кстати, как ты доберешься до Вольного Города? — Спросила Еони, изогнув бровь, — Просто путь не близкий, да опасный. — Отправимся с торговым караваном. Торговые карованы — типичный способ относительно безопасно добраться до населенного пункта. Почему относительно? Потому что на караваны часто нападают. Но в большинстве случаев наемники не зря едять свой хлеб. — А ты тут останешься? — спросила я, — Ну с дядей, плюс в таверне ты хорошо выступила, заработок как не крути хороший. — Нет, тут понимаешь пещеры. А я пегас мне нужно видеть небо, чувствовать как ветер ласкает твою шерстку и гриву и солнце греет даря тепло. — Еони ответила целой проповедью, — Ну и я извините, из аристократического рода. И если выбирать играть в тавернах для пьяниц или на Гранд Гала, я выбираю последнее. — Доброе утро дамы, — Произнес проснувшийся Хелг.– Не стоило, моя дорогая. Он приблизился ко мне и почуствовала прикосновение его сладких губ. Каждый миг с ним прекрасен. — Садись уже. Ели молча, неспеша, но что-то гложет душу. И вот стук копыт, словно сталью по дереву. И в кухню входит ОН. В полном боевом обмундировании: кольчуга, кираса, стальные пластины на плечах, шлем с забралом, три меча и несколько ремней с метательным ножами. Красный, тускловатый свет шел из-под закрытого забрала шлема. У меня душа сразу же ушла в копыта, от одного воспоминания его безумства. Он болен… «гульим недугом». «Гулий недуг» — можно считать канибализмом и ксеноедством. Эта болезнь вспыхивает спонтанно, у любого разумного, попробовавшего кровь. Звериная натура, жаждущая крови, вырывается наружу, стремясь утолить свой голод. — Ну, друзья, — Владислав поднял забрало шлема и улыбнулся, обнажая свои клыки, — Как вам мой новый образ? Хелг, как всегда, смотрел с неким восхищением на его, будто то, что он может впасть в безумие, связано с его родословной. Еони никак не отреагировала, лишь сухо сказала:  — Балладу можно писать. — Сияние. Он произнёс мое имя! Нет. Духи саванн, нет. Внутри все двигалось мысли были лишь о том, что бы свалить отсюда куда-нибудь. — Можно тебя на минутку? — произнес он с невинной улыбкой. — Надо поговорить, срочно. «Почему, ты вообще там проходил?» — подумала я, почти жалея что тогда его позвала, но сказала другое. — Ладно. Мы отошли от кухни, подальше. Эта была гостиная, посреди которой лежала гора пустых булок из-под дешевого алкоголя. Затем он начал говорить. — Извини, что вам пришлось видеть меня… таким, — с грустью в голосе и поникшей головой. — У меня не было выбора, либо они вас, либо я их… даже так. Он говорил медленно, было чуство будто слова бьют его душу. Мне стало чуточку спокойней и… грустно. — Я… не мог себя контролировать, — продолжал он, — Это началось еще в детстве после… смерти сестры… Это была искреняя боль, боль о потере близкого. Владислав достовал все самое сокровенное, я видела как начали наворачиваются скупые жеребцовые слёзы. — Я чувствовал что виноват в этом я, — он продолжал говорить, с виной в голосе, — Я тогда был слаб и не мог за нее постоять. После её смерти появился этот «дар», я был победителем почти всех уличных драк, мне нравилось это. Мне нравилось чувствовать боль, нравилось её применять. Правда, с возрастам я стал понимать что это… — Проклятие… Мне стало все понятно, «гулий недуг» запущенного типа. Он еще будучи жеребенком им «болел», а смерть сестры, видать, послужила катализатором. Видать, поэтому он двигался один, он не хотел чтобы кто-то пострадал, а я… Смотрела на него словно на монстра, будто он виноват во всем. Он нас спас, мы его спасли, он дал своей звериной натуре выплеснутся чтобы защитить нас. А я… — Прости меня, — Обняла я его, — Извини, что смотрела будто на монстра. Он был выше меня чуть ли не на две головы, и со стороны выглядело будто молодая кобылка-подросток обнимает своего отца. Он приобрёл меня левым копытом и произнес лишь три слова… — Я сожалею сестрица… ***Через день, перевалочный тонель*** «Чтобы ложь была правдоподобной, надо проверить в неё самому». Не знаю, кто и зачем это сказал, но по-своему он был прав. Если я здесь решил жить, надо откинуть то, что держит — свое прошлое. То, что был человеком, кем был ты тогда. В прошлом — вышибала в клубе, сейчас — преторианец-ландскнехт и искатель приключений. Авантюрист с далекого севера и просто необычный жеребец. Мне домой не вернуться, да и там я похоронен. На душе конечно больно, но… жизнь продолжается. — Влад? — Привлек моё внимание Брокен, облаченный в дешёвый доспешек, — Пошли уже, скоро отбытие. Самое странное в этом мире то, что здесь могут уживатся магия, средневековая тематика, неведомые хрени и технологии, построенные по совершенно другим принципам. Сейчас весь караван из двадцати повозок, загруженных товаром загружался на странного уровня площадку цвета бронзы. В местах выперались шестерёнки, виднелись шесты с прекриаленными кристаллами и прочее непонятное. Тоннель был широким и ровным, словно тоннель метро. Впереди красовались странные, похожие на гигантские рельсы, стальные балки, идущие прямо в темноту. — Что эта за хр@нь? — Спросил я у норта обслуживающего сей механизм. — Это? — Он оглядел платформу, — Подарок от древних, на эту штуку наткнулись лет двести назад, когда тоннели начали обваливаться. Ух, страшное, я слышал, время было, так вот тогда и обнаружили. Не знаю, кто смог её запустить, но получилось, теперь эта штука транспортирует караваны до дальних южных пещер, а там до вольного города дней шесть ходьбы. – {Владислав, тебе эта конструкция не чего напоминает?} Так, шестеренки, цвет бронзы, какие-то узоры и кристаллы. Так те «врата»! – "Die, те врата, которые нас сюда?» – {Да Владислав} — Ответила Die, — {Те «врата» которые активировал профессор Шталь. Вопрос только один: Как это попало на Землю? } — «Видать Die, мы никогда не узнаем» Погрузка завершилась и работники сей «платформы» начали что-то мудрить. Постоянно дергая за рычаги, обильно матерясь и конечно молясь чтоб эта штука работала как надо. — Удачи вам хлопцы, — Попрощался один из работников, — Она вам понадобится. Платформа начала ехать, сначала медленно, затем быстрее и быстрее, приближая нас к югу. Когда скорость достигла скорости несущегося по рельсам поезда, я встал на самом краю и начал всматриваться на то как удаляется подземный город…