Летний лагерь "Зачарованный Лес"

      Увиденное реально поразило: небольшое двухэтажное здание, которое домом язык назвать не поворачивался, походило на средневековый зáмок. Серая облицовка под камень, необычной формы окна, резные балюстрады и широкая каменная лестница, ведущая к массивной дубовой двери.       Присвистнув, я вопросительно посмотрела на Викторию.       — Пятый и шестой отряд — это люди.       — Я понимаю, что не птицы, — заворчала я. — Тут всё такое?       — Какое?       — Пафосное.       — Ага, — довольно кивнула девушка. — Это ещё что… Ты не видела главных корпусов.       Тем временем мы поднялись по лестнице и вошли внутрь. Признаться честно, внутреннее убранство поразило не меньше внешнего вида: огромный круглый холл, в середине которого располагался небольшой овальный стол из дерева, и множество дверей, на каждой из которых висел неизвестный мне символ. Сбоку от входа обнаружилась лестница, ведущая на второй этаж. На стенах вместо светильников висели факелы. При этом свет от ламп очень походил на настоящий огонь — восхитительная иллюзия! Так же на стенах я заметила рисованные карты. С потолка свисали лианы растений с золотистыми листьями и красными цветами. Уверена: это муляж, но крайне реалистичный.       Внутреннее убранство создавало ощущение нереальности.       — Как тебе? — подруга с нетерпением переминалась с ноги на ногу, ожидая моей реакции.       И я не смогла не сострить. Покопавшись в кармане, я выудила студенческий билет и ткнула его в лицо Виктории:       — Мультипаспорт! Мультипаспорт! — голосом киборга оповестила я, очень кстати вспомнив фильм «Пятый элемент».       Беликова конкретно обиделась: надула губы, помрачнела и фыркнула.       — Наших комнат тут нет. Вожатые живут в отдельном домике рядом с основным. Здесь только комната отдыха. При желании в ней можно и переночевать, — рассказывала Виктория.       — А кто же следит за спиногрызами? — удивилась я такой халатности.       — Во-первых, тут особый контингент детей. Вернее, как детей… — Беликова на мгновение остановилась. — В этом лагере возрастные ограничения от 12 до 17 лет. То есть, если тебе 16 с половиной, то у тебя ещё есть шанс приехать на смену. Но если уже 17, то никто тебя сюда не пустит.       — Если такой отбор, то и вожатых тут должны отбирать, — подумала я вслух.       — Тут отбирают по шибанутости, — Виктория подмигнула и продолжила: — Да и я окончила специальные курсы. А во-вторых, возвращаясь к теме детей, слишком специфичен лагерь. Поэтому абы кто сюда не поедет. Нет, есть, конечно, дети, которых нерадивые родители привозят почти силой. Но такие сидят тихо в сторонке, как правило. А некоторые вливаются в общее безумство. Ладно, пойдём, возьмём сценарии и договоры в комнате отдыха, а затем потопаем в нашу сторожку.       Вика открыла одну из дверей, на которой висел символ, похожий на огонь, и принялась рыться в ящиках стола. Меня же привлёк тихий щелчок позади.       Обернувшись, я онемела: в холле стоял… эльф. Длинные пшеничные волосы, явно не парик, доставали ему почти до талии, бледная кожа, казалось, светилась в слабом свете фэйковых факелов, серебристый плащ прикрывал длинную белую тунику, подпоясанную плетёным шнурком золотого цвета, тонкие штаны обтягивали мускулистые ноги незнакомца, а довершали картину острые эльфийские уши, выглядывающие из-под пшеничных волос.       — Леголас? — прошептала я шокировано, хотя сходство с Орландо Блумом у пришельца вырисовывалось на троечку с натягом.       Когда незнакомец повернулся ко мне, я с трудом проглотила ставшую вязкой слюну: на меня смотрели нереально синие глаза.       По спине с маршем двинулись мурашки. Правда, не восторга, а ужаса. С одной стороны я понимала, что эльфы живут только в народном фольклоре, а с другой стороны стоявший недалеко эльф выглядел слишком реальным.       — А вот и наши правила и договоры! — радостная Вика вылетела из комнаты отдыха вожатых и, увидев моё выражение лица, остановилась. — Роуз, что случилось?       — Там Леголас! — страдальчески зашептала я, кивая на гостиную.       — И почему первый, с кем меня сравнивают — это всегда Леголас? — мелодичным голосом ответил пришелец.       Казалось, он возмущён, но тембр его голоса не позволил мне сказать «заворчал» или «пробормотал». Слишком мелодично эльф говорил.       — О-о-о-о-о-о! — протянула Беликова и, приложив правую руку к своей грудной клетке, слегка поклонилась. — Рада приветствовать вас, Владыка Зачарованного Леса, в нашей обители!       — И я рад встрече с тобой, прелестная Эйриэн, — ответил эльф. — В мирý меня зовут Нильс, — уже обращаясь ко мне, сказал он. — Но здесь, на территории Зачарованного Леса, я Владыка Амлуг.       — О-о-о-очень приятно, — протянула я, с сомнением разглядывая пришельца. — А я Розмари. Но лучше Роуз.       — На территории Зачарованного Леса мы не используем мирские имена, таковы правила, — строго пожурил остроухий. — Нужно придумать тебе имя.       — Привратник Идрен нарёк её Мерилэль, — вступилась за меня Виктория.       Владыка на миг задумался.       — Мерилэль, — задумчиво протянул Владыка. — Интересный выбор. Но Идрен никогда не ошибается. Поэтому могу сказать только одно: добро пожаловать Зачарованный Лес, Мерилэль.       — С-спасибо, — заикнулась я, мысленно расчленяя Вику.       В какой, мать её, дурдом она меня втянула?! Тематический, блять, лагерь?!       Тем временем остроухий Главняк продолжил:       — В правила этого года внесены некоторые изменения, будьте предельно внимательны. Штрафы и предупреждения остались прежними. Сценарий абсолютно новый, хотя все названия оставили старыми. Несколько нововведений насчёт новых рас…       Вдруг от эльфа раздался тихий перезвон колокольчиков. В моей голове сразу появилась шальная мысль о том, что раз принцессы пукают бабочками, испуганные люди — кирпичами, то эльфы, получается… колокольчиками?       Губы сами растянулись в предательской улыбке. Господи, какая ересь! Куда я вляпалась?!       — Прошу меня простить, — сдавленно извинился ушастый, а колокольчики так и продолжали звенеть, — срочные дела. Завтра на рассвете жду на сборе. Да прибудет с вами свет звёзд!       — Благословенен будет ваш путь, Владыка Амлуг, — отозвалась Виктория.       А я лишь глупо улыбнулась и молча кивнула. Будь этот индивид хоть четырежды Владыкой или Амлугом, я всё равно буду звать его Леголасом.       Но как только он ушёл, я схватила Беликову за локоть и прорычала:       — А теперь, прекраснейшая, рассказывай, в какую задницу ты меня втянула!       Ожидания мои оправдались. Задница оказалась просто феерических размеров.       Место, в котором по милости Виктории я очутилась, носило название Летний Тематический Фэнтэзи-лагерь «Зачарованный Лес». А основное направление — ролевые игры по фантастическим мирам.       Каждому вожатому, как и участнику-ребёнку, приходилось подписывать договор и свод правил.       Лагерь разбивался на несколько рас: эльфы, люди, гномы, орки, вампиры, оборотни, тёмные эльфы и даже призраки. Были так же другие «побочные» расы типа демонов, но вводили их периодически и в зависимости от сценария.       Ларри, он же Идрен, тот самый мужчина, который встретил меня и Викторию на въезде в лагерь, задолго до летних заездов писал сценарий, в котором прорабатывал каждый день до мельчайших деталей. Затем сценарий шёл на всеобщее обсуждение с директором Нильсом, он же Владыка Амлуг, и другими важными персонами. Здесь даже костюмер работает и несколько портних.       Затем следовали корректировки, и если в конечном итоге сценарий получал одобрение, то начиналась массовая подготовка к новому сезону: шились костюмы, закупался реквизит, проводился набор желающих приехать в лагерь летом ребят.       Те, кто соглашался со сценарием (который выглядел вкратце так: на Зачарованный Лес напали Демоны Зла, пленив прекрасного Амлуга/Идрен/и тэдэ, и поработили население, а группа верных жителей Леса должна спасти всех), подписывали договор и становились участниками сего безумия. Каждому отводилась пусть крохотная, но роль, а также выдавался список минимума, который следует взять с собой: одежда, соответствующая расе, и другие вещи из антуража. В свою очередь, у каждого вожатого была своя профессия. Таким образом решался вопрос организации детского досуга: к примеру, Зеклос, как рассказала Вика, вёл занятия по актерскому мастерству, а сама Беликова принимала участие в кружке «природоведения», который пафосно назвали «живой мир вокруг». Что достанется мне, мы пока точно не знали, поскольку в этом году Сценарист лихо закрутил сюжет, а Лагерь получил какой-то большой грант. Поэтому Главный Остроухий решил ввести некоторые новые развлечения для детишек.       Руководство, как и работники, представляли собой повёрнутых на фэнтези личностей. Как рассказала Виктория, люди, «отыгрывающие» эльфов порой даже меняли форму ушей хирургически, чтобы максимально слиться с ролью.       — То есть если их дёрнуть за ухо, то им реально будет больно?! — спросила я у Вики, тихо офигевая. Подруга лишь кивнула.       Из-за такого рода фанатизма всем придумывались имена, в основном - на эльфийский манер. Данную аномалию Вика объяснила предельно просто: «эльфийские словари есть в интернете». И такие психи, как сценарист и директор, само собой, знали их наизусть.       — Жесть, — заключила я, а Беликова неопределенно пожала плечами.       Вику в этом дурдоме звали Эйриэн, что означало «маргаритка», Зеклоса — Гелир, «весельчак», а меня окрестили Мерилэль — дева-роза. Или роза-дева. В эльфийских хитросплетениях сам чёрт ногу сломит.       Использовать современные гаджеты, такие как плеер, телефон, планшет и другие, запрещалось. Но исключительно днём и на виду у всех. В домике вожатых за использование современных девайсов не наказывали. Главное, что не на виду у детей, остальное уже детали, как подсказала Виктория.       То же самое относилось к спиртному и сигаретам. Хотя и распространялось на все дни, кроме последнего дня смены.       — Придётся ныкаться с куревом, — удручённо сказала я.       — Ты что, опять начала курить?! — завопила Беликова.       Я неопределенно пожала плечами, а подруга, пробормотав что-то себе под нос (я услышала только 2 слова: «кретин» и «брат»), решила ничего не комментировать.       Одноэтажный домик вожатых располагался рядом с основным зданием отряда и больше походил на пристройку с отдельным входом. Небольшой прямоугольный холл порадовал классическим стилем оформления, новой деревянной мебелью и современными прибабахами: на одной из стен висел вай-фай роутер, на другой обнаружилась небольшая плазма.       — Жить можно, — заключила я.       В комнаты вожатых вели 4 одинаковых двери — две по одну сторону холла и две по другую. Третью сторону занимали двери в душевую и туалет.       Я выбрала комнату, окна которой выходили на запад. Пусть в лесу понятия рассвета и заката стираются, но, тем не менее, я всё равно не люблю рассветное солнце. Вика же метнулась на светлую сторону и заселилась в комнату напротив моей.       — А кто ещё будет с нами жить? — задумчиво протянула я, с недоверием поглядывая на две другие двери.       — Зеклос точно, а вот кто четвёртый? — Беликова неопределенно пожала плечами.       Как только мы развалились на диванчиках в холле, в домик ввалился Зеклос.       — О, девчонки, привет! — радостно заулыбался мужчина и грохнул чемоданом об пол. — А Хэзевей в этом лагере вообще открытие года, — хихикнул он.       — Меня зовут Мерилэль, червяк, — я пафосно закинула ногу на ногу, — это первое. А второе: посмотрю я, как ты запоёшь, когда у тебя кончатся сигареты.       — Будто у тебя с собой годовой запас! — фыркнул Иван, но вид его стал крайне недоверчивым.       Вместо ответа я постаралась высокомерно улыбнуться.       — А кто четвёртый? — подала голос Виктория, кивая на одну из дверей.       — То ли Дэймон, то ли Дэзмонд, — Зеклос нахмурился, а глаза Вики подозрительно загорелись.       — Дэймос? — притворно равнодушно уточнила девушка.       — Да, точно! — кивнул Зеклос, не заметивший перемен в лице подруги.       — А кто это? — поинтересовалась я у Виктории, пока Зеклос утащил чемодан в комнату, находившуюся рядом с Викиной.       — Это… — её взор мечтательно устремился в пространство. — Это ходячий секс, — заговорщически зашептала Беликова, наклонившись ко мне. — Он давно работает и принимает участие в написании сценария. А ещё он обалденно рубится на мечах! А какой у него пресс… Мне его торс снится ночами, — Виктория закатила глаза и прикусила палец зубами, чуть застонав.       Я же искренне рассмеялась. Да, кажется, кое-кто влюбился. Но в каждой бочке есть ложка дёгтя. В бочке Виктории этой самой ложкой стал мой вопрос:       — А Зеклос знает?       Беликова нахмурилась и скривилась.       — Нет, — ответила недовольным голосом. — И вообще, зачем ему знать? Он мне никто. И моя личная жизнь ни его, ни моего брата, и никого иного, кроме меня, не касается.       При мыслях о Дмитрии снова стало тоскливо.       Беликова, видя моё изменившееся настроение, быстренько перевела тему, а следом к нам присоединился Зеклос. Беседа потекла своим чередом, незаметно наступил вечер, а затем и ночь.       Эфемерный четвёртый житель домика так и не появился.