2_Судьба, разбитая о версты

Спустя день, накануне обеда, госпоже Беловой доставили короткую записку: "Анастасия Павловна, нам необходимо сообщить нечто важное касаемо близкой вам особы. Будьте через полчаса в аустерии М. Сие надобно сжечь для вашего блага. Не запаздывайте." "Это, наверное, что-то про матушку! — подумала она и сердце застучало. Узнать про судьбу Анны Гавриловны супруги пытались давно, действуя и через Лядащева, и даже самого канцлера, однако получали одни лишь давние слухи — жила, де, на поселении. Последняя связь оборвалась пару лет тому, когда следовавший в Якутск доверенный человек скончался в дороге. Немного царапнули сомнения — ведь Александр не раз предупреждал про мошенников, не позволяя одной посещать случайных людей. Но сам он как раз сообщил о каких-то делах, а с коротким визитом до его возвращения вполне можно было справиться. Быстро собравшись, Анастасия покинула дом. Ехать было несколько кварталов. Выйдя из кареты возле аустерии, она тут же была встречена неприметным человечком, который, молча показывая дорогу, провел ее в съемные комнаты. А заведя в одну из них, тут же исчез. В комнате было натоплена печь, на столе стояли бокалы, пустые винные бутылки. На полу валялись чьи-то вещи. А на кровати, в одном неглиже спал молодой мужчина. Правда, не один, а в объятиях какой-то юной девицы. Недоумевающая женщина всмотрелась в полумрак: это был ее Саша, любимый супруг... Девица рядом явно не спала, но и вскакивать мерзавка не порывалась. Она была молода, стройна, с копной золотистых волос и с красивой высокой грудью, которая нагло касалась безвольно лежащей мужской руки, а её пальчики ласково перебирали чуть влажные кудри. — Ох! — выдохнула Анастасия, еще не веря собственным глазам, и резко повернувшись на каблуках, вылетела вон. В смятении путаясь в коридорах, она обнаружила выход на улицу, где, наконец смогла отдышаться. Всего на днях ей хотелось парить в облаках, после очередной восхитительной супружеской ночи. Их любовь казалась незыблемой, муж был так нежен с нею — даже спустя 11 лет, ещё совсем недавно! Но сейчас в груди сжималось, стучало в висках: "Однако весьма утомлен был с этой девчонкой, раз волосы мокры! Ещё и заснул беспробудно... Ах, да, бутылки... Наверное, сильно пьян! Но как же он стал таким примитивным блудником? Моих ласк не хватало? И выходит, таки молодости! Вот они, затяжные служебные будни... А ведь из-за этих "срочных дел" я ещё и беспокоилась — мало ему риска, так ещё и устает, бедный, да перекусывает на ходу!" Добравшись, наконец, до дома, Анастасия начала приходить в себя и думать о дальнейшем. Первой мыслью было взять детей и бежать, за тридевять земель, за границу, в монастырь, куда угодно! Но ее мысли и планы тут же приняли неожиданный оборот. Горничная вручила ей громадный букет цветов, сопровожденный пригласительным в театральную ложу, и запиской "Ваш влюблённый поклонник в ожидании скорой встречи". Решение созрело в момент, и своей циничностью удивило даже саму Анастасию, ещё вчера излучавшую душевное тепло и нежность близким, друзьям и даже местами нерадивой прислуге. Но в ее оскорбленном сознании больше не было места ни чувствам, ни теплу, ни разуму. Взглянув небрежно на поставленный в спальне букет, она вскинула голову и сказала про себя: "Что ж, любезный мой супруг! Ты свободен теперь и волен искать утехи по тавернам. Я не стану никуда бежать, прятаться! Но ты займешь самое скромное место в моей жизни. Пускай у нас будет все так, как в множестве семей. Главное, выдержать первый разговор..." Отпустив горничную со снятым верхним платьем, Анастасия подошла к зеркалу и увидела на шее медальон. Это были два украшения с портретами друг друга, сделанные ещё до рождения первенца — реликвия их счастливой любви. Оба не всегда их надевали, но сегодня по злой иронии медальон оказался на ней. "Нет, не стану даже открывать..." Но пальцы сами поддели крышку, приоткрыв Сашин портрет. Как же он искусно тут вышел, будто живой! Порою, пребывая в разлуке, вечно хотелось его погладить, но приходилось удерживаться, дабы сберечь подольше эмаль. Представить себе, что она больше не кинется радостно в обьятия, не назовет ласково по имени, и душа не улетит в безоблачную высь от его откровенной ласки, было пока просто немыслимо. "Такой молодой, влюбленный... и красивый! Последнего, пожалуй, до сих пор не лишён..." — мысленно попрощавшись с дорогим образом отметила с досадой Анастасия, и захлопнув крышку, швырнула медальон за зеркальное трюмо. Цепочка повисла на раме, словно уговаривая хозяйку не хоронить портрет в таком неподобающем месте. "Я также до сих пор хороша собой, как видно. И ты еще пожалеешь!" — прошептала она, глядя на себя в зеркало. На нее смотрела красавица с отчаянным вызовом во влажных глазах и дрожащими губами, которые не мог скрыть поднятый гордо подбородок.