7 октября 2092 год

— Детектив Рид! Преступник убежал на север, мы не успеем его догнать! — крикнул Ричард детективу, который, кажется не видел перед собой ровным счетом ничего чего кроме как цели, словно машина тут далеко не RK900. —Условия не благоприятны детектив! Я не смогу последовать за вами! К сожалению, Гэвин Рид уже не слышал своего надоедливого напарника. Осеннее ранее утро никогда не отличалось своей теплотой и солнечным светом. Это холодное и тоскливое время, когда сонные школьники понимают, что на следующий день у них будет школа и они спешно пытаются восстановить утраченный за лето режим сна. Наверное, андроиды вряд ли могли в полной мере чувствовать холод, да, они могли его засечь сенсорами, но почувствовать так, как чувствует человеческая кожа — являлось просто невозможным. Хотя и тут есть свое исключение, программа имитации, которая была «усовершенствована» не только вирусом девиации, но и в скором времени сотрудниками самого Киберлайф после, на общее удивление — успешной революции. Перепрыгивая препятствия холодным вечером, глаза щипало от слёз, вызванным ветром: вторым противником мчащегося Рида. Это был азарт погони, которого детективу так не хватало вот уже три месяца, потому что пластиковый хер постоянно забирал все лавры себе. Кто же знал, что эта «идеальная» машина плохо переносит сырость и грязь? Наверное, впервые за долгое время, Детектив Рид был рад осени, несмотря на свою неприязнь к ней же. Ричард прекрасно ощущал и чувствовал этот холод, что леденил «душу». Какая ирония. Живые машины. Наверное, чтобы придумать иронию получше, надо быть гением как минимум на уровне Элайджи Камски. Ведь именно он создал «воодушевленных» машин всего штата. Детектив Рид говорил также, наверное, поэтому Ричард сейчас вспоминал эти слова, его лицо молодого и лёгкую улыбку, полную иронии и издёвки. Глупо было ожидать, что человек, который долгое время так быстро не гонялся за преследуемым — не выдохся бы. У карьериста шла кругом голова и он с трудом различал черный силуэт от пятен, что предупреждающее плыли перед взором. Слезы от ветра тоже играли свою роль, ещё больше мешая бегу. Ноги болели, а лёгкие разрывало от холода. Детектив уже не молодой мальчик и не может бегать как тогда в шестнадцать лет задирая юбки всем подряд Воскресение был свободным днём как для людей, так и для андроидов. Хотя у каждого был свой график, и утверждать что кто-то из двух рас сейчас не работал сверхурочно или на дополнительной работе — было как минимум бессмысленно. Ричард никогда ничего не понимал в растениях и даже счел эту традицию глупой, однако, почему-то всего один день в году следовал ей на протяжении приличных лет. Эта дата была тяжёлой и важной для Ричарда. Детектив видел только руки в крови, как и размытое лицо сбоку от него, а после темнота. Наверное, ему стоило бежать помедленнее, да и память подводила с пробуждением. Он помнил лишь сердце, которое скачет как башенное и тело, что на каждый выпад отзывается дряхлой болью, хотя Риду всего-навсего будет сорок в этом году. Преступник пойман. Только вот стоил ли обычный грабитель стольких усилий? Рид уверен — что нет. Он под капельницей в среднем по тяжести состоянии. Наверное, стоит быть идиотом, что бы во время бега не заметить, как кровь хлещет из ноги, как в нее воткнулся острый штырь, пробив кожу задевая кость. Быть точнее, конченым отморозком, с фатальным концом ебнувшись об камень головой. Ричард пошел пешком к месту назначения, к пасмурной погоде прибавился туман. Шагать пришлось не долго, учитывая то, насколько быстро в самом деле летит время. Имитировать дыхание не хотелось, наверное, была боязнь, что холод проникнет и внутрь. Не то что бы Ричард как-то проникся своим механическим нутром к природе или погоде, но даже сейчас его шестерёнки точила тоска. Впрочем, не важно какая погода, RK900 тоскливо именно в этот день. Рид не удивлен, что его толком никто не посещал, даже Ричард, и тот, кажется, бросил Гэвина с этими смазливыми медсёстрами, которых не то трахнуть хотелось, не то въебать, третьего не было дано. Наверное, Риду стоило научиться быть благодарным за то, что они следили за ним, и по первому зову бежали к нему. Конечно, больница была тем ещё колхозом, так как денег особо нет, да и Гевин не болен так чтобы смертельно, хотя потеря крови, сломанная нога в придачу со сломанной челюстью — давали о себе знать не лучшим образом, разливаясь по телу такой неприятно тянущей болью, что хотелось немедленно попросить медицинский персонал ампутировать конечность. Продвинутая модель своего прототипа уже находилось в тусклом «поле» где нет ни души. Ричард не верил в духов или призраков, поэтому логично считал, что это место было мертвым. Какая ирония. Сев на колено прямо в грязь перед «красивым пьедесталом» Ричард мягко положил цветы на могилу. Он не знал какие именно цветы любит Рид, поэтому всегда брал розы. До ужаса банально, обычно и колко. —Добрый день, детектив Рид, сегодня круглая дата.—сказал Ричард, имитируя радостный голос и невидящим глазами пялясь в мрамор. Жизнь Рида явно не любила, и иногда детектив мечтал о смерти в день рождения. Словно маленькая месть жизни за то, что на свет родился такой урод. Однако, у детектива не была низкая самооценка, вовсе нет. Просто он ненавидел свою жизнь и этого было достаточно. Желания забываются, не правда ли? Даже если они вовсе не столь и желанны. Детектива выписали из больницы, и он решил отпраздновать. Седьмое октября — день, когда он приступит наконец к работе. Ричард провинился, согласился пойти в бар и дать напарнику волю в его круглую дату: сорокалетие, хотя детектив намеревался пить явно за выпуск из больницы. Глупо. Ричард каждый год в этот день произносил эти слова. Он не был силен в щепетильных речах и сопливых монологах. Даже Коннор не смог бы сейчас ему помочь: последние двадцать лет андроид спит в могиле рядом с своим ненаглядным лейтенантом, словно до безумия верная псина. —Сегодня вам исполнилось девяносто лет, Гэвин. Прошло пятьдесят лет, десять часов, тридцать три минуты и сорок восемь секунд со дня вашей смерти.