***
В самом центре шумного города, из большого небоскреба, не обращая внимания ни на кого и сбивая всех подряд, властно шел мужчина, разговаривая по телефону. Можно было подумать, что его заботит лишь свое эго, а спешит он на свидание с самим собой, и так, возможно, было бы легче воспринимать происходящее, но правда в том, что волновало его вовсе не это. Во всяком случае, гораздо проще было описать этого парня как эгоцентричного самовлюбленного хама, ведь все привыкли так воспринимать богатеньких деток. Но Фаркл был не таким. Он было высокоуважаемым доктором, который был знаменит не только из-за слишком раннего возраста вступления на службу. Минкус уже успел доказать слишком многим, что достоин этой должности. Фаркл был в идеально выглаженном и превосходно сидящем на нем костюме. За ним бежал совсем молоденький стажер лет двадцати. Он почти не поспевал за начальником, который так умело лавировал меж толпой людей. Хотя, Фарклу практически не приходилось проталкиваться сквозь людей, все в этом здании знали его владельца, и все, как по мановению волшебной палочки, расступались перед ним и тут же задвигались, смотря ему вслед. Стажер бежал за начальником как мог, пытаясь одновременно не разлить горячий кофе и не растерять все бумаги, которые Минкус исписал за ночь. Когда Оги пришел в кабинет утром, Фаркл был во вчерашней одежде: измятой белой рубашке, черном костюме и с растрепанными волосами. Минкус не умолкая, твердил, что придумал формулу вещества, способного сделать рак – обычной простудой, которую можно будет вылечить одной прививочкой. Однако для этого ему понадобится больше чашек кофе, новый костюм и специалист, разбирающийся в этом. Оги удалось в считанные минуты достать костюм: не впервой его босс засиживается за работой допоздна и не впервой просит новый костюм. Для него, как человека имеющего определенный авторитет, — говорил сам Минкус, — важно всегда выглядеть хорошо. Оги не понимал нужды в этом, но он понимал, что хочет стать таким же талантливым, как Фаркл Минкус, а для этого он должен был выполнять любую прихоть начальника, даже если он захочет стриптиз с соленьями. (Сказать по секрету, Минкус даже грозился, что заставит Оги сделать это, если тот не будет выполнять указаний. Не то чтобы Минкус зверь, но Оги почему-то верилось, что тот может заставить его это сделать). Оги на секунду остановился, перевел дух и даже успел поудобнее взять бумаги, исчерченные неумелым и неизысканными почерком Минкуса, прежде чем послышался его недовольный возглас: — Мэттьюз, ну где ты там?! — Злобно рявкнул Минкус, остановившись перед самой дверью. — На что я тебя нанимал?! — Уже бегу, Мистер Минкус! — Что я тебя бегать нанимал, что ли?! Иди, но побыстрее и поспевая за мной, — уже спокойнее произнес парень, роясь в своем мобильном, упорно пытаясь найти там нужную информацию. Оги тихо выдохнул и, перекрестившись про себя три раза, бросился вдогонку, пытаясь преодолеть массу людей. Его босс был невероятно вдохновенным человеком. Он умел завести людей вокруг себя, да и самого себя без труда подталкивал к новым вершинам. Сегодняшняя идея могла помочь стольким людям, изменить судьбы миллионы людей и принести его боссу миллионы. И ради того, чтобы помочь стольким людям, Оги готов был терпеть все пререкания и все даже самые сложные моменты жизни этого человека, ведь это будет означать, что когда-то и у самого Оги появится шанс помогать. Так или иначе, а этот человек делает великое дело. Оги улыбнулся и, чуть-чуть поправившись, поспешил к начальнику. Фаркл стоял хмурый у дверей выхода. Он говорил по телефону. Точнее, он молчал, в основном слушая собеседника на противоположном конце провода. Он хмурился все сильнее и сильнее, и Оги точно знал, что это будет означать для бедного человека на другом конце провода. Ещё секунда и ему не понравится, что он вообще родился. — ТУПОЙ КУСОК ИДИОТА! — закричал на всю залу Минкус, толкая дверь на улицу так сильно, что чуть не прибил людей на улице. Оги даже не дрогнул. Он лишь улыбнулся, довольный тем, как хорошо знает собственного босса. Мэттьюз даже позволил себе понежиться чуть-чуть в лучах собственной славы, но услышав очередные крики начальника, поспешил на улицу за ним. — Если ты еще хоть раз скажешь мне, что чего-то не можешь, ты пойдешь обратно работать в ту яму, из которой ты вылез, тебе понятно, тупое животное?! — От Минкуса стали шарахаться еще больше, чем от двери, которая чуть не прибила парочку людей. Но шатена это ни сколько не смущало, ведь когда он уверен в своем прорыве, он пойдет абсолютно на все, лишь бы получить это. — А теперь быстро перестал наматывать сопли на свой лишайный кулак, засунул их себе в жопу и немедленно сделал, пока я считаю до трех! Несколько проходивших мимо мам, даже злобно посмотрели на Минкуса, но тот не обратил на это никакого внимания. Он стал осматриваться в поисках такси, которое вот-вот должно было подъехать к зданию. Но, как известно, Минкус не намерен ждать. Он вышел практически на дорогу, намериваясь, либо найти новое такси, либо отругать прежнее, которое заставило его ждать. Одновременно с этим парень был занят словесной перепалкой с недалеким подчиненным, но на счет два, Минкус уже расплылся в довольной улыбке, правда, это продлилось совсем не долго. Через пару секунд он нахмурился и, тяжело вздохнув, уже спокойнее произнес: — Йоги, скажи мне, пожалуйста, о чем я тебя просил? Правильно, найти девушку по имени Райли Мэттьюз. Если я тебя прошу принести тебя мне филе-миньон под красным вином, не надо приносить мне чертовы сосиски с виноградным соком! Он только что сравнил её с куском мяса? Оги недоуменно поднял одну бровь, пытаясь понять, хорошо ли это. — Если ты не понимаешь, что мне нужна эта девушка, то иди работать обратно в шахты! Там хотя бы твоего тупизма будет не видно! Мне нужна эта девушка, потому что только она достаточно разбирается в птицах, чтобы помочь создать мне вакцину! Мне нужна она, потому её работы – это шедевры! Она создает искусство из долбанного голубя! Да она сама – это искусство!... Минкус, может, и хотел крикнуть что-то еще, но на дорогу вынеслась машина, которая ударила ничего не заметившего Минкуса прямо в левый бок.***
Блондинка держала крошечную руку подруги так сильно, но одновременно так нежно. Харт все время осматривалась по сторонам, но взгляд её все равно возвращался к девочке в кукольном черном платьице. Она выглядела как те самые маленькие птички, которых она так радостно изучала. Только вот она не пестрая и не радостная, как обычно. Ручка в черной перчатке цеплялась за руку Майи, будто пытаясь сохранить хоть какую-то стабильную почву под ногами. — Майя, я даже никогда не была с ним знакома, — надрываясь, произнесла девочка. Её глаза были прикрыты черной вуалью, но её голос дрожал, и Майя знала, что он говорит ей. Помоги. — Я знаю, золотце. Но мы можем «познакомиться» с ним здесь. — Майя заправила выпавшую коричневую вьющуюся прядку за ухо подруги и улыбнулась, пытаясь поддержать её. Две подруги стояли у гроба парня, имя которого они узнали совсем недавно. В зале было не так много людей, но только Майя и Райли стояли у гроба умершего неделю назад Фаркла Минкуса. Мэттьюз решила сюда прийти, чтобы посмотреть, как должно было выглядеть её счастье. От этого она задыхалась. Каждая частичка её тела сейчас понимала, что это он – тот самый. Только вот тело не понимало, что он не встанет и не обнимет её. Не поцелует, как бы сильно она того не желала. Райли тяжело вздохнула, надрывисто, пытаясь забрать больше воздуха, но не получалось. В комнате, будто вовсе не было кислорода. Сзади кто-то прокашлялся и обе девушки резко развернулись. Райли впилась ногтями в свою крошечную сумку. Перед ними стояла молодая темноволосая девушка, которая через очки немного высокомерно смотрела на подруг. — Значит, ты и есть та самая Райли Мэттьюз? — Девушка выразительно посмотрела на Харт. Брюнетка была явно зла и обижена, смотря на двух девушек, но Райли тут же выручила подругу, хотя сейчас была очень напугана. — Вообще-то это… я. Я – Райли Мэттьюз. — Ты? — Она оценивающе посмотрела на Мэттьюз, будто на товар, который ей предстоит купить. — Я – Смакла. Фаркл был моим парнем. — Предвосхищая все вопросы ответила девушка, так же высокомерно держа голову. Но что-то подсказывало Райли, что все это высокомерие лишь напускное, чтобы защититься от боли, от слов, которые она скажет дальше. — Мы собирались пожениться. Но его… Но когда он умер… его… — Её голос сорвался, но она тут же взяла себя в руки. — Его соулмейтом оказалась ты. А то, что это провела с ним всю жизнь! То, что это я поддерживала его с самого начала… то, что я помогала ему!... Восхищалась им, любила, поддерживала, помогала и оберегала!... — её голос вновь сорвался, и Райли была готова поклясться, что заметила крошечный блеск в её глазах. — Больше не играет здесь ни для кого никакой роли! — Я… — Райли растерялась. Она знала, что причиняет этой девушке сейчас боль. Но с Мэттьюз самой достаточно боли. Она не хотела этого. И она совершенно не знала, как объяснить это Смакле. — Я просто… мне очень жаль. Правда. Я… у тебя ещё есть шанс найти идеального человека, который… я уверена, осчастливит тебя. — Райли попыталась улыбнуться, но проклятая слеза все-таки покатилась по её щеке, но она тут же её убрала. — А вот у меня такой возможности больше нет. — Райли невольно бросила свой взгляд на спокойное лица Фаркла, а когда повернулась, Смаклы здесь уже не было. Райли и Майя провели в зале ещё какое-то время, прежде чем уйти. Райли узнала очень многое про Фаркла. И даже немного полюбила его. Она поняла, почему именно он был её соулмейтом. Он также каждый день помогал людям и любил их. Он мечтал приносить добро. И Райли было невыносимо больно от мысли, что у неё не было возможности пообщаться с ним. Райли плакала и плакала весь вечер, но не уходила. Она хотела узнать, что их связывало. Почему именно он - её судьба? Что такого особенного в этом мальчишке, что именно предназначен ей? Они ведь такие разные. Но Райли уже чувствовала что-то особенное к нему. И это уже делало ей больно. Невыносимо и бесконечно больно. Почему им не дали даже шанса быть вместе? Когда девушки одевались, кто-то коснулся плеча брюнетки. Мэттьюз немного удивилась, увидев своего младшего братика Оги, который стоял в черном костюме и с какой-то папкой в руках. — Оги? Что ты тут делаешь? — Я работал на Мистера Минкуса. — На Фаркла? — Девушка удивленно подняла одну бровь, не веря своим ушам. Тот самый «гений», про которого столько говорил Оги – это Фаркл Минкус? Райли не могла поверить, что все это время они с Минкусом были так близко. — Да. Он… он собирался позвонить тебе. Говорил, только ты поможешь ему. И хотел передать эту папку, — Оги протянул сестре голубую папку, доверху заполненную бумагами. — Я знаю, вы не были знакомы, но, может, если ты поможешь ему закончить его работу, вас будет что-то связывать. Из глаз Райли полились слезы, но она улыбалась. Их все же что-то связывало. — Кстати, он любил птиц, — улыбнулся младший Мэттьюз. — Да он сам был похож на птицу! — Съязвила Майя, ехидно улыбаясь. Но Райли уже никого не слышала. Она мечтала отправиться домой, чтобы поскорее связать свою жизнь с этой работой. Так или иначе, но она создаст эту вакцину, чего бы ей это ни стоило. Она так хотела быть частью его жизни. Теперь её жизнь точно закончится в окружении кошек, ведь он умер. Но его работа станет достоянием человечества. Его запомнят, как гения. А Райли запомнит его. Как жаль, что он её помнить не будет.