World of Warcraft. Гнев Короля-Лича. Никсера. Книга первая.

      Шторм утих с прошлой ночи, но тучи что он нагнал, темные и беспросветные, постепенно перешли сюда. Изредка в дали била молния, слышались удары грома. Как будто сама погода не хотела отпускать и продолжала нагнетать всем своим видом и обстановкой. Холодный морозящий ветер будто зависел от чьего-то воздействия: мог подуть всей своей силой или замереть на пол пути и резко направиться в другом направлении. Словно выискивал что-то, отчаянно пытался это найти. Растительность и животные вообще непонятно как выживали на этой непригодной для жизни земле… деваться, видимо, некуда. Земля была мертвой, местами потрескавшейся, и не давала жизненной энергии растениям или пригодной для питья воды животным… но как-то же они тут жили…       Волны темнели от и без того черного песка, ближе к берегу лежали кости погибших пиратов, в черепе одного из которых поселились светлячки. Возможно раньше, в далеком прошлом, эта земля была вполне приятной с виду. Или даже завидной территорией. С оазисом, густой растительностью и животными. Еще до времен Раскола, когда эта местность была единой частью континента. Но все изменилось. Теперь здесь все отвергает жизнь, если не само понятие существования. Непонятно почему, но все здесь буквально умирало. Словно было отравлено какой-то страшной и опасной болезнью, поражающей все живое на своем пути. Найти пропитание в этой области практически невозможно… скорее ты станешь им, чем обнаружишь нечто съедобное. Выжить в этой местности - целое испытание.       Иногда возникало такое чувство, что тебя тянет именно в центр этого острова. Как будто что-то зовет. Беззвучно, но ты чувствуешь это всей душой и телом. Словно какая-то неведомая сила схватила тебя в хватку и тащит. Нашептывает на ухо и этот шепот завораживает. Заставляет тебя забыть обо всем на свете, гипнотизирует. А если не слушаешь, то сводит с ума постоянными попытками убедить в обратном. Но это больше пугало, чем привлекало. Хотя… может, кому как. Дело в том, что эта «сила» обладала темной примесью и была пропитана желчью, смертью.       Немного дальше рос тропический лес, в котором, зайдя поглубже и спустившись чуть ниже, можно было обнаружить захудалую постройку. Непонятно кому вообще в голову могла прийти мысль поселиться здесь, но, похоже, кто-то нашелся… Видимо те, кто находил эти земли, оставались здесь надолго… или этот дом стоял тут с давних времен… неизвестно. Но именно тут решила поселиться девушка-человек. Хотя и выбирать-то особо не приходилось.       Сам дом представлял из себя деревянную постройку и очень даже выделялся на фоне всего окружения. Будто его сюда перенесли. Вот, взяли целый дом, ничего не меняя и поставили тут. Слегка покошенный разместился ведь. Снаружи было немного сыро и зябко, отчего большая часть постройки покрылась плесенью. Внутри была одна комната, кухня, гостиная и камин, в котором потрескивали уже потухающие поленья. Небольшой огонь тускло освещал небольшую часть комнаты, а используемая для освящения люстра одиноко покачивалась на потолке. Рядом с ней в углу была уже давно сплетенная паутина. Напротив камина стоял большой прямоугольный стол, на котором были раскиданы какие-то чертежи и наброски. Листы бумаги, в основном, расписанные предположениями. На одном, самом большом из них, на скорую руку нарисована примерная карта области, с указанием стрелок и знаков вопроса. Некоторые из них были зачеркнуты или заштрихованы. В левой нижней части - закрашенная область с пометкой «Опасно!».       Помимо карты, среди прочего барахла, можно было обнаружить фамиамы, свечи, стопку фолиантов, какая-то пыль и средних размеров флакон с непонятной жидкостью внутри… и эта жидкость, имеющая густообразную консистенцию, постоянно двигалась… словно пыталась найти выход. К тому же она испускала слабый пульсирующий синеватый свет. Рядом со столом стоял стул… к которому был привязан руками и ногами находящийся без сознания молодой эльф. Просидел он так, кстати, уже довольно давно.       В гостиную вошла молодая девушка с длинными черно-синими волосами. Она была еще слишком юна, чтобы жить в одиночку, но, похоже, отлично справлялась с этим. Стойкий и строгий характер подчеркивался внешне. У нее было худое лицо, небольшой нос, слегка округлый подбородок и пристальный прямой взгляд. Занималась обычными делами, изредка посматривая на своего «гостя», но была уверена, что тот никуда не денется… если только тихонечко не перегрызет зубами веревки.       Незнакомка не была из любителей порядка, но даже во всем этом бардаке она без проблем смогла бы найти нужную ей вещь в мгновении ока. Всегда знала где что лежит и если бы кто-то разложил всё по полочкам и прибрался, то менее чем за час здесь бы было все по-старому, как до «приборки». Почему-то порядок был ей чуждым понятием.       В руках она держала несколько поленьев, которые живо просила в камин и ржавой кочергой перемешала с остальными. Дориам пришел в себя от шума, его голова еще болела после удара. Попытка коснуться лица закончилась неудачно. Поняв в чем тут дело, эльф попытался силой разорвать веревки, коими был привязан. Девушка даже не перевела взгляд на него.       – Очнулся, наконец. – произнесла она звонким голосом.       – Что происходит? Как я здесь оказался?       – Я притащила тебя. Честно говоря, думала оставить валяться на берегу, но тогда ты бы доставил больше хлопот. – человек со звоном поставила кочергу рядом с камином и облокотилась на стену, скрестив руки на груди.       – Кто ты? – Дориам вгляделся в ту, с кем говорил, но она старалась держаться в тени и свет от огня не освящал её лица.       – Это не имеет значения. Вопрос в том, что ТЫ тут делаешь?       – Я попал сюда случайно.       – Ты врешь.       – Это правда.       – Очень сильно в этом сомневаюсь. Видишь ли, я здесь большую часть своей жизни и абсолютно не сомневалась, что когда-нибудь именно ТЫ окажешься здесь.       – Звучит так, будто мы знакомы.       – Не лично, но я знаю кто ты такой. И меня не проведешь. – девушка, наконец, вышла из тени и посмотрела на эльфа с таким презрением, что стало даже как-то дурно. Казалось, она обвиняет его во всем на свете. В частности, за то, что родился. – Еще раз спрашиваю, что ТЫ здесь делаешь?       – Я же сказал: я здесь случайно!       – Не лги мне! Возможно тебе удалось обдурить остальных, но ты здесь совершенно не случайно, Никсера.       – Откуда…       – Я знаю многое о тебе. – наклонившись буквально перед лицом эльфа, девушка говорила четко и ясно. В этот момент удалось её рассмотреть. – Значит ты - Дориам. А эта тварь прячется внутри. Типично, раздвоение личности посредством магии.       – Почему ты похожа на Юнестру? – девушка на время замялась, выпрямилась и сузила глаза. Должно быть думала стоит ли вообще отвечать.       – Родственные гены передаются по наследству. Удивило бы, если бы не была похожа… внешне. Внутри - я не имею с ней ничего общего. И не желаю.       – Но почему?       – Причина вполне очевидна. И это - ты. Кто как не ты виноват во всем этом. Даже в том, что происходит здесь и сейчас. Не понимаю, зачем стремиться помочь такому как ты? Моя мать не жалела ни сил, ни времени, пытаясь найти решение. Даже игнорировала меня…       – Так ты её дочь…       – …ей было плевать, что со мной станет. Интересен был лишь ты, оттого и готовилась к встрече за годы до того, как она произошла. Зачитывала эту дурацкую книжонку до дыр, пытаясь найти в ней подсказку, направление, что-нибудь!       – Но ей удалось! Она нашла решение. Мы победили Никсеру!       – Да неужели? – девушка подняла левую бровь. Сказанное подростком её совершенно не удивило. Напротив, она была полностью уверена в обратном. Доказывала, если бы пришлось. Спокойно повернувшись, та подошла к столу, взяла флакон, вернулась и поднесла его к эльфу. Содержимое зашевелилось быстрее, засветилось ярким сиреневым светом, затем сменило цвет на светло-серый. – Уверена, ты ошибаешься.       – Что это за чертовщина!? – Дориам отстранился от флакона, но недалеко - веревки мешали. Это было самым мерзким, что он видел в своей жизни. Да еще суют прямо в лицо. Брр.       – Эссенция духа этих земель. Здесь они наиболее жестокие. И все как один стягиваются в центр острова. Они начинают светиться при приближении к таким же как они, или в ком есть подобное проявление… Все еще считаешь, что моя мать справилась?       Дочь Юнестры с силой и стуком положила флакон на стол. Как будто поставила некую точку во всем этом и доказала теорию. Так оно и было. Эльф начал понимать, что пытаться как-то замять или не говорить правду стало бесполезно. Она видела его насквозь, знала о нем буквально все… но не доверяла всем своим нутром. Так как же можно договориться с тем, кто не настроен идти на компромисс? Да плевать на компромисс, что вообще делать-то?!       – Но причем тут я?       – Два года назад духи начали активней посещать это место. Теперь же их тут целое столпотворение. Кружат в воронке над центром острова.       – Похоже их что-то привлекает.       – Что-то… или кто-то. – девушка снова сузила глаза. – Как ведь «удачно», что ты тут появился прямо сейчас. Ведь до, а потом и после, твоего появления их количество увеличилось чуть ли не в три раза…       – Это может быть простым совпадением или случайностью.       – Я не верю в случайности. За ними всегда что-то стоит. Любое действие, которое было приведено в исполнение, лишь ведет к различным вариантам возможного будущего. И то, что выходит за рамки контроля, многие привыкли называть «случайностью».       – Юнестра не упоминала тебя. – перебил Дориам, в надежде сменить тему.       – Меньше знаешь - крепче спишь. Она была уверена, что чем меньше про меня знают, тем будет лучше. Особенно если это ты. И еще тот чародей-проходимец.       – Уверен ты сейчас говоришь о Кайдитрисе. Но уверяю, я - не он.       – Неееет. – человек покачала головой из стороны в сторону. – Ты гораздо хуже. Его список грязных делишек, беря также во внимание то, что он стремился стереть с лица земли мою семью, просто меркнет перед тем, на что способен и возможно сделаешь ты.       – Ты судишь меня за то, что я еще не совершил.       – Возможно, да. Почему бы и нет.       – Даже если и так, но все это совершил бы не я.       – Твоя правда. Не ты. – девушка вновь наклонилась ниже. – А всего лишь мерзкое, поганое существо, которое сидит внутри тебя! Только и ждет удобного случая, чтобы вырваться наружу. Поражать этот мир подобно чуме, разрастающейся в небывалых масштабах. Но в этот раз мы готовы. Если эта тварь все же покажется, реакция будет незамедлительной.       – Ты… убьешь меня?       – Если в этом будет необходимость. – человек отошла к столу и взяла в руки несколько листов пергамента. – В твоих же интересах не бесить меня.       – Юнестра была уверена в том, что можно найти выход. Что из этого может выйти что-то хорошее.       – Хех. – усмехнулась она. – Не смеши меня. Лицемерная болтовня полоумной старухи. Забавно, что ты ей поверил. Я почему-то считала, что эльфы умные. Глядя на тебя, убеждаюсь в обратном. Возможно некая часть тебя все же верит в спасение. Как трогательно. Сейчас расплачусь.       – Но видения…       – Когда-то давно моя мать спасла жизнь какого-то эльфа. Помогала всей его семье. Зачитывая фолиант, научилась предсказывать будущее. Фрагментами, но этого было достаточно. На глаза часто попадался ты… пока, однажды, не стало известно, что Никсера станет венцом катастрофы, почти истребит все живое и ввергнет мир в полнейший хаос. Моя мать верила, что, если показать тебе только «хорошие» моменты твоего будущего, это разожжет надежду. Как будто Никсера сдохнет от умиления и передумает. «Ужасы» она оставила на десерт, который ты не отведал. Все просто. Сладкое она убрала подальше.       – Почему ты так агрессивно настроена против меня?       – По-твоему, я должна тебе радоваться? Или сочувствовать? Какую реакцию ты ждешь в моем положении? После всего, что произошло в результате твоего появления в моей жизни!       – Если бы Юнестра не вмешалась, все могло бы обернуться куда хуже. Да и то, что ты была в дали и неизвестной показывает, что она защищала тебя.       – Я… – девушку передернуло. Похоже это её задело. – Считаешь себя правым? Добрые видения все же разожгли надежду в сердце молодого эльфа. Против такого зла тебе не справиться.       – Да, разожгли. Я не позволю Никсере одержать надо мной верх.       После этих слов снаружи ударила молния, а затем раздались раскаты грома, от которых затрещали окна. Повисла неловкая пауза. В этот момент показалось, что было сказано что-то абсолютно непоправимое. Дориам мысленно вернулся в тот момент, когда стоял на полигоне напротив Келестуса, сжимая в руках одноручные мечи, которыми чуть было не обезглавил родного брата. Возникло чувство глубокой печали и разочарования, от того что происходит вокруг. Как будто вся жизнь идет наперекосяк, а он всеми силами пытается её наладить, разгладить углы, привести в форму. Но любое твое действие сулит катастрофическими последствиями и серьезной опасностью всем, кто тебя окружает. Как в такой ситуации найти в себе силы и желание бороться дальше? Никакой радости и веселья. Каждый день моментально может превратиться в самый мрачный. Да еще и этот странный вечный шепот в голове призывает к вечной изоляции. А твоего мнение нет вовсе. За тебя все решают окружающие. Ты один, абсолютно один… и помощи ждать не от кого. Любой твой выбор и его последствия будут касаться только тебя и тех, кто в него вовлечен. Возможно эту простую истину пытался донести до него Мардонос. Что в далеком детстве, да и не столь давно, любой прокол, любую проблему можно было решить в мгновение ока. Все могли всё понять, списать это на простое незнание или глупую ошибку… Но здесь все серьезно. И напротив тебя стоит тот, кто пусть и не является твоим врагом, но глазом не моргнет чтобы лишить тебя жизни. И тебе приходится принять это как данное. То, от чего не убежишь, не спрячешься.       Дочь Юнестры хоть и знала, что сам Дориам не представляет собой опасности, но не доверяла ни тому ни другому. Стараясь вести диалог крайне осторожно, выбирая слова и действия… но не знала, чего ожидать. Сам же эльф надеялся, что где-то глубоко внутри, она сочувствует ему и вряд ли допустит пролитие невинной крови. Но какой выбор у нее был? Перед ней сидит тот, кто повинен в многочисленных проблемах её жизни. Из-за кого она была лишена детства. Но, в тот же момент, она понимала, что если допустит просчет, то это станет величайшей ошибкой не только для неё, но и для множества жизней, которые будут загублены в результате её неопределенности и простого желания помочь.       Молодой эльф был полон желания бороться и спастись. Не только от того, в какую ситуацию попал сейчас, но и от всего, что ждет впереди. Надежде на лучший исход можно было только позавидовать. Но появившаяся мысль в голове девушки не давала покоя. Изменится ли это все при совершенно иных обстоятельствах? И потому она решила пойти на крайность.       – Знаешь, моя мать всегда говорила: наша жизнь подобна кругу… – она подняла к верху указательный и средний палец вместе и, неожиданно для Дориама, нарисовала эту фигуру в воздухе зарядом искристой магии. – Каждое твое решение наклоняет его в ту или иную сторону, создавая новое, альтернативное будущее. – эльф ожидал, что круг повернется, но, вместо этого, тот породил другие такие же, что расположились несколько иначе. Девушка не сводила глаз с магии. – Коих бесчисленное множество. Твой выбор определяет движение по нему. – породив по меньшей мере пять окружных орбит, в пределах каждой которых ходило по одному горящих волшебных шарика. – И все это сводится к общей, единой цели. – вся конструкция обрела своеобразную форму, в центре которой зажглась желтая, излучающая тепло сфера. Дочь Юнестры опустила руку ладонью кверху, держа созданное и посмотрев в глаза эльфа. – Посмотрим, насколько изменится твоя решительность, после того как ты увидишь свое НАСТОЯЩЕЕ будущее.       Колдовской атом изменил свой цвет на светло-голубой, а сфера начала истощать не тепло, а холод. Затем она метнула это в эльфа и все покрыла тьма. Когда она рассеялась, перед глазами появился весьма странный лес. Его деревья были словно заморожены, целиком и полностью. Или сделаны из стекла. Подобно хрусталю, который разобьется от малейшего прикосновения. Земля имела ярко-оранжевый цвет, местами переходящий в фиолетовый. Было холодно… и этот холод пробирал до костей. Рядом с лесом располагались руины давно забытой цивилизации и все вокруг было словно пропитано магией. Сама земля хрустела под ногами словно снег.       Но на фоне всего этого очаровывающего зрелища появился Никсера и устремил свой взгляд куда-то вверх. Он был одет в устрашающий вида латный доспех. На поясе, двуручном мече и наручах выгравированы горящие таким же мертво-голубым сиянием руны. Наплечники имели вид черепов, поднятых кверху. Из их глаз, ноздрей и рта вылетало прозрачное белое явление. Словно из бренного тела вытягивали душу. За спиной лежал махровый черный плащ.       Стоило рыцарю сделать шаг, как земля под его ногами умирала, а поражение распространялось подобно болезни, чуме, что увеличивалась в размерах с каждой поступью. Внимание властителя мертвых привлек парящий в воздухе город с клочком земли, на котором тот держался благодаря магической энергии величайших магов. Словно он был вырван откуда-то с основанием и помещен сюда.       Сконцентрировав всю свою некротическую мощь, Никсера направил неистовые потоки зимы и холода в сторону города. Образовавшаяся буря разрушала здания и промораживала насквозь всех жителей, вынуждая тех искать спасения или избавления от мучений. Они прыгали вниз, на другие части земли, но это было бесполезно. Некоторые из них разбивались насмерть… Спустя время, парящий город начал терять высоту и падать. Достигнув земли, тот устроил настоящий грохот, подняв ветер и разбив в дребезги множество хрустальных деревьев… но Никсера не двинулся с места, а его плащ сильно развивался. Спустя некоторое время, рыцарь поднял рунический меч и широкими шагами направился в сторону выживших.       Окружение сменилось также быстро, как и появилось. На фоне Лесов Вечной Песни, взрослый Келестус сражался с Никсерой. Каждый свой удар он наносил с такой злостью и ненавистью, будто давно ждал этой встречи. Словно его противник причинил ему столько боли, от которой до сих пор не избавился.       – Знал бы я с самого начала во что ты превратишься, что ты натворишь… убил бы еще тогда.       – Не сомневаюсь. – рыцарь схватил Келестуса левой рукой за горло, прижал спиной к разрушенной колоне, подняв над землей. – Но, в отличие от тебя… – Никсера пронзил брата мечом, прямо в сердце. Клинок прошел насквозь и буквально подвесил эльфа. Раздался душераздирающий крик. – …я не совершу подобной ошибки.       Подняв правую руку на уровне лица, властитель мертвых начал высасывать душу своего противника, испытывающего невыносимую боль. В глазах защитника Кель’Таласа промелькнула печаль от потери брата и разочарования, что он не справился. Закончив поглощать душу, Никсера вынул меч из камня. Бренное тело эльфа упало на землю, не подавая признаков жизни. Рыцарь устремил свой взгляд в сторону королевства.       – А теперь… остальные.       Несколько видений чередовали другие: город людей, город зеленых созданий… всех живых существ. Один за другим пали под натиском нежити. Живые мертвецы разрывали в клочья всех, кого видят. Не щадили никого, даже детей. Города, когда-то полные жизни, превращались в руины. Тысячи трупов лежали на земле.       Никсера замер на месте, расставив руки в стороны. Несколько десятков тысяч душ одновременно, с разных сторон направлялись к нему… он поглощал их в несметных количествах. Задрав голову выше, он взревел подобно льву:       – INSAT KMENAH NASHTER SAKEHT!!!       В это же мгновение, видение оборвалось. Перед глазами вновь стояла дочь Юнестры, но в её лице читался ужас. Она… видела всё? Или произошло что-то непредвиденное? Некоторое время девушка стояла без движения и просто смотрела в глаза эльфа. Наконец, она выронила:       – Что ты наделал?       – Я… Я не понимаю… – Дориам не знал, о чем конкретно та спрашивает.       – Что ты прокричал!? ЧТО!?       – Я не знаю…       Раздался непонятный свист, появился множественный шепот, хрип, сопения, крики. Что-то приближалось. Солнечное Сияние вспомнил, что слышал похожий звук на корабле. Несколько тысяч душ, горящих ярким сиреневым светом, окружили дом в воронке.       – Уж лучше тебе вспомнить… Потому что после этого они слетелись сюда. Прямо к обеду.