World of Warcraft. Гнев Короля-Лича. Никсера. Книга первая.

      Когда-то давно, еще во времена после Раскола, выжившие Высокорожденные пытались ужиться с новым обществом Ночных Эльфов… но это им давалось нелегко. Слишком трудно было устоять перед искушением вновь воспользоваться тайной магией, которая столь часто применялась раньше в повседневной жизни. Это было равносильно тому, чтобы отказаться дышать, пить или есть. Даже строгие законы запрещали подобное колдовство. Высокорожденных раз за разом, снова и снова предупреждали, что нельзя играть с силами других миров, - тем же, кто часто нарушал этот запрет, грозила смерть. Но, несмотря на жестокость наказания, они просто не могли остановиться: зов тайной магии был слишком силен, сопротивляться было невозможно.       Знатный эльф из Высокорожденных - его звали Дат’Ремар Солнечный Скиталец - открыто презрел все наставления. Он дошел до того, что провозгласил тайную магию природным правом всех Высокорожденных, и назвал всякого, кто её опасается, трусом. Удивительно, но многие эльфы придерживались схожей точки зрения и поддерживали позицию Солнечного Скитальца. Они стали его последователями и прибегали к тайной магии без страха и удержу, бросая вызов всем Ночным Эльфам. По началу это не предвещало никакой беды, но, со временем, ситуация набирала обороты и становилась абсолютно не контролируемой.       Для Дат’Ремара и других Высокорожденных обращение к тайной магии было не просто мятежом. Кель’дорай всегда верили, что Ночным Эльфам суждено величие. Хотя они и не забыли зло, причиненное Азшарой, но в глубине души чувствовали, что государство Ночных Эльфов еще может стать могучей империей. А для этого просто необходимо изучение и применение тайной магии.       Их безрассудный бунт был столь же поразительным, сколь и внезапным. Когда же он был подавлен, то встал вопрос как поступить с зачинщиками. На тот момент, Малфурион Ярость Бури, стоявший во главе остатков своего народа, часто советовался с приближенными к нему эльфами: Тирандой, Иррендией, Горангорном и Джаренасом. Устраивать показательную казнь и следовать пути Азшары молодой друид не собирался. Потому Ночные Эльфы не решились приговорить к смерти такое количество своих сестер и братьев, а навсегда запретили им вступать на склоны горы Хиджал. Отрезанные от энергии нового Колодца Вечности, Дат’Ремар и его последователи стали изгнанниками.       Большинство Кель’дорай легко примирились с запретом. Некоторые взбунтовались еще больше, будто готовились устроить очередной бунт, но их остановил сам Дат’Ремар, который, по никому неведомым причинам, сохранял хладнокровие и спокойствие. Словно рассчитывал на подобный результат… Под его руководством изгнанные выстроили большой и сильный флот, на котором отправились на восток, на поиски нового дома. Несколько кораблей, стоявших на пристани, раскачивались из стороны в сторону, словно зазывая и приглашая в далекое путешествие, что навсегда изменит жизнь решившихся сделать этот шаг. Довольно большое количество эльфов вступило на борт и осмотрелось. Некоторые еще лукавили, как-то сомневались, но видимо не хотели оставаться здесь. Выбрали меньшее из двух зол.       Их путешествие в поисках земель, лежащих за кипучим и неистовым Водоворотом, длилось несколько лет. Иногда они останавливались на встречающихся островах, чтобы пополнить запасы провианта, но очередной выход в море стал более долгим из всех, что были ранее.       Лиловая кожа трудно переносила палящий зной, а найти тень в пределах корабля было трудновато. Если и получалось, то в ней уже пряталось много народа. Это все равно что оставить светлячка «жариться» под лучами… Другое дело лунный свет и благословение богини Элуны. Этот теплый, полупрохладный воздух… Все совсем иначе. Но возвращаться к старому никто не собирался.       Дорога была долгой и уже многие начали терять надежду. Солнце жгло, быстрый и горячий ветер разил словно раскаленными мечами, мучала жажда.       Несколько кораблей шли клином. Самым первым и лидирующим был корабль Дат’Ремара. Сам же он стоял на мостике и вглядывался вперед, скрестив руки за спиной и гордо выпятив грудь. Великое Море было спокойным, даже слишком… но все были благодарны за такой подарок судьбы. Кто знает, что могло бы произойти, если бы угодили в шторм. Жертв после Раскола уже хватало, многие бы не пережили новых. Солнечный Скиталец нахмурил брови и глазами выискивал на горизонте хоть какое-то изменение.       Хоть корабли были новейшего класса, они то и дело скрипели при каждом удобном случае. Многие эльфы искренно надеялись, что эта деревянная конструкция не развалится пополам. Это была бы катастрофа! Получать одну неприятность, следующую за другой. Как черная полоса, которой нет конца и края. И так пришлось покинуть родные места, так еще и плывем в неизведанные земли, в поисках новой жизни. А что если эта жизнь окажется не по нраву? По крайней мере, не придется прислуживать Малфуриону и его приближенным. Слушать вечные правила-правила-правила. Это нельзя, колдовать запрещено, обращаются как с отребьем. То дело раньше - высокопоставленные эльфы жили в роскошных домах, имели слуг, любая прихоть исполнялась по щелчку пальцев… а сейчас? Лишись, потеряно, забыто. Вот что значит опуститься на самое дно…       Неподалеку от Скитальца, облокотившись на перила и всматриваясь в собственное отражение в воде, стоял Фалдорис. Непонятно какие мысли занимали его голову. Видимо, как и у большинства: «Куда плывем?», «Чего ожидать?», «Справимся ли?» и «Что будет дальше?» Но даже он не знал ответы на все эти вопросы. А знал ли сам Дат’Ремар? Подумав о нем, эльф повернул голову налево и посмотрел на Солнечного Скитальца, к которому подошел командир, встал по стойке смирно, отдал честь и что-то рассказал. Искривившись в лице, Фалдорис вздохнул и собирался уже было уйти, но его поймал в свои объятия другой подошедший эльф, который радостно решил поиздеваться. Это был молодой высокий парнишка с зелеными длинными волосами, сквозь которые проступали рыжие пряди. Нос был прямым и острым, губы тонкими, а глаза широкими.       – Ты чего такой хмурый? Прям как тент! У них вечно рожа такая будто чем-то недовольны. Вот такая! – весельчак состроил гримасу, похоже, самого грустного и обиженного существа на свете. Свои длинные волосы тот разбросал по лицу, изображая лозу. Сам же собеседник шутку не оценил.       – Язык бы тебе за такое оторвать, Мардонос. – Фалдорис походил на брата, только нос имел маленькую горбинку, подбородок слегка туповат, а глаза не такие широкие. Он был более целеустремленным и серьезным, в то время как Мардонос не так часто его слушал… да и вообще если прислушивался к чьему-либо мнению. А заставлять его слушать - все равно что научить ящерицу танцевать. Он прислушивался только если видел в этом интерес или какую-то пользу.       – Да брось ты. Я же развеселить хотел. А то стоишь тут, воды в рот набрал. Окунулся, признавайся!       – Не смешно.       – А, по-моему, очень даже смешно. Жара такая, я бы и сам с удовольствием искупался. Только вода соленющая. Боюсь лишь во вред пойдет моей коже. – младший поправил волосы и распрямил их, затем разгладил кожу и брови. Прям настоящий нарцисс. Это ж надо настолько серьезно беспокоиться о внешности.       – Хм… – Фалдорис, наверное, в первый раз за все время путешествия искренно улыбнулся и как-то странно посмотрел на брата. – А это хорошая идея. Давай-ка, искупайся.       – Что? НЕТ! Стой, я же пошутил! Прекращай! – кричал Мардонос, пока старший всеми силами пытался сбросить его за борт. Но игре пришел быстрый конец.       – Что тут происходит? Отставить! – двое встали по стойке смирно. Командир злым взглядом оценивал двух «новобранцев». – Что такое вы устроили?       – Прости, отец. – ответили оба. Командир похоже отдал большую часть своей внешности сыновьям, ведь они были его точной копией. Хотя характер предпочли оставить собственный. Ведь он общался с ними посредством военного общения и весьма… весьма-весьма редко от него можно было дождаться нормального обычного. Детей это не устраивало, особенно после смерти матери, и они поклялись между собой, что их отношения не дойдут до подобного уровня.       – Не до развлечений сейчас. Быстро собраться, у нас масса дел.       И ушел, оставив братьев наедине.       – Ну вот. Говорил я тебе. – начал Фалдорис, вновь облокотившись на перила и опустив голову. – Вечно ты любишь доводить его.       – Ч-что?! Опять я в чем-то виноват?       – Когда же ты, наконец, повзрослеешь?       Мардонос сделал такое лицо, будто сейчас взорвется. По всей видимости, похожая ситуация с полностью аналогичным финалом возникала не единожды и, вот, после очередной порции чаша переполнилась.       – Знаешь что, я…       Но закончить выплеск эмоций не представилось возможным, поскольку оба брата обратили внимание на обеспокоенное лицо приближающегося к Дат’Ремару главнокомандующего. Тот подошел ближе, встал по стойке смирно и отчеканил.       – Позвольте доложить, сэр.       – Говори уже. – немного утомленно и монотонно произнёс Солнечный Скиталец.       – К сожалению, ситуация на бортах безнадежная. Жажда магии и палящий зной сыграли свою роль и многие эльфы не в самой лучшей форме.       Дат’Ремар не ответил, а лишь угрюмо промычал, приняв отчет, и повернулся спиной. Некоторое время он безучастно глядел на волнующееся море, затем будто невзначай сунул правую руку в карман, но, видимо, не решался доставать содержимое.       – Сэр?       – Сколько эльфов находится в критическом состоянии?       – Двести пятнадцать.       – Включая детей?       – Двести пятьдесят, сэр. – поправил главнокомандующий.       – Больше никогда не ведите такое «деление». Сколько баррелей с чародейским вином осталось?       – Учитывая каждый корабль - восемнадцать.       – Вскрыть некоторые из них, чтобы улучшить состояние эльфов. – сказал Солнечный Скиталец, резко повернувшись и вытащив руку из кармана. – Если мои расчеты верны - понадобится примерно восемь-девять баррелей.       – Но останется всего половина. Нам нужно экономить.       – Я знаю. Мы справимся. Сейчас главное - самочувствие и здоровье экипажа. Выполняйте.       – Слушаюсь. – отдав честь, главнокомандующий развернулся кругом и обратился к эльфу с длинными синими волосами, что стоял неподалеку. Он имел строгие черты лица, острый нос и фиолетовые глаза. – Ты мне поможешь, твоё имя?       – Ам… Кайдитрис.       – Следуй за мной. – двое ушли куда-то в конец корабля.       Приказ был исполнен… с расчетами, правда, немного ошиблись. Полностью десять баррелей с чародейским вином было опустошено в тот день, но Дат’Ремар нисколько не сожалел, что использует неприкосновенный запас. По его мнению, важно было поддерживать остальных как только возможно.       Но все закончилось хорошо и, спустя две недели после этого, эльфы пристали к новым берегам. Эта земля, богатая растительной и животной жизнью, со временем стала известна как Восточные Королевства.       Еще много месяцев Высокорожденные шли пешком, пока не выбрали для себя место, где из земли торчала странная серебряная рука, - примитивные человеческие племена, обитавшие вокруг, называли его Тирисфалем. Поначалу люди мало сталкивались с Высокорожденными, но со временем эльфы услышали от местных племен легенду об отважном железнокожем страже по имени Тир, который пожертвовал собой, чтобы сразить чудовищного врага.       Кель’дорай и сами ощущали скрытые энергии этой земли: энергии, не осязаемые для смертных дикарей. Конечно, это был не Источник Вечности, но постоянная сверхъестественная сила сразу привлекла внимание знатоков тайной магии. Кое-кто из них надеялся со временем открыть её тайну и вернуть изгнанникам прежнюю силу. Один из них взял себе в ученики подающих надежды четырех молодых магов: Торланоса, Халонира, Нимлайсель и Кайдитриса.       Эльфам отчаянно нужен был скорый успех. Во главе с Дат’Ремаром они начали новую жизнь в Тирисфальских лесах и некоторое время наслаждались покоем и независимостью. Маги продолжали изучать скрытую энергию, но торопиться с отчетом о проделанной работе не спешили… они вообще как-то притихли в последнее время и мало появлялись на публике. Должно быть они настолько увлеклись, что не могли оторваться от изучения. Их можно было понять, вдали от источника магии столь продолжительное количество времени. То же самое если дразнить ребенка конфетой и, все-таки, дать ему её спустя две недели травли. И не столько, сколько тот хочет, а совсем чуть-чуть.       Фалдорис, как и Мардонос, старались всячески помогать в обустройстве, однако последний предпочитал работать вполсилы и с желанием поскорей освободиться, чтобы перейти к более интересным ему делам. К девушкам, например. В то время как старший брат места себе не находил, чтобы не заняться чем-то полезным и внести как можно больше вклада в общее развитие. Он то и дело метался от одного дела к другому, иногда даже там, где его помощь, ну, совершенно не требовалась. Старался помогать абсолютно во всем, даже в том, чего не понимал… или хотел не попадаться свободным брату?       Эльфы делили территорию с примитивными племенами людей. Раньше большая часть Калимдора была в их распоряжении, и никто не теснил их… в большинстве случаев. Да и высокий статус, что был присущим многим ранее позволял им получать то, что они захотят лишь по щелчку пальцев, сыграл свою роль. Раньше ты восседал в кресле из натуральных материалов и покрытым первоклассным шелком, завезенных из отдаленных уголков континента, а теперь копаешься в земле и таскаешь тяжелые предметы. Из князей… в грязь. Высокорожденные порой косо смотрели на людей, видя в них соперника, угрозу. Иногда возникало сильное желание избавиться от них, от беды, что могла возникнуть при каком-нибудь нелепом обстоятельстве. Что странно - ранее эльфы не проявляли подобной агрессии, а старались решать ситуации мирно, но, после прибытия в эти земли, все стало как-то иначе…       Некоторые даже открыто предлагали подобные действия, но Дат’Ремар был против. Он не желал воевать с людьми, ничем не угрожавшими его сородичам. Но, в один вечер, ситуация предприняла совсем не приятный оборот…       Фалдорис в очередной раз вернулся из леса с хворостом для костров, чтобы эльфы не мерзли по ночам. И снова Мардонос нагнал старшего брата, чтобы показать ему кое-что.       – Гляди! Гляди чему научился! – эльф выставил вверх два указательных пальца из которых вылетели два миниатюрных магических снаряда тайной магии, что взорвались в воздухе в красочном шоу, словно фейерверки.       – Ты совсем ополоумел? Нам запрещено пользоваться магией.       – Я же совсем немножко. Мне понравилась эльфийка, её зовут Бенонис. Думаю, так произведу на неё впечатление.       – Даже и думать не смей! – Фалдорис в нервном припадке ударил по рукам Мардоноса и даже выронил дрова, что держал в руках. – Мы итак не в самой лучшей форме, так еще и не хватало, чтобы ты или кто-либо другой пользовался открыто магией для развлечения девушек! Ты забыл Легион? Забыл к каким последствиям он привел, из-за необдуманности действий Азшары? Сколько эльфийской крови пролито было в тот день?! Когда же ты, наконец, начнешь думать головой?! – старший брат развернулся и зашагал прочь.       – Ты так говоришь, будто это я виноват в том, что произошло. По крайней мере я не веду себя как кретин и знаю где не стоит переходить черту. – Фалдорис медленно остановился и опустил глаза вниз. Он понял, что не стоило так вымещать чувства на младшем брате и сожалел о сказанном, вскоре повернувшись и виновато посмотрев. – Как бы то не было, я просто стараюсь…       – Знаю, знаю. Прости. За это я тебе и благодарен. – Мардонос улыбнулся и уже собирался сказать что-то в ответ, но не успел.       – ТЫ! Ты с ними заодно, я уверен! – послышалось откуда-то издалека. Кто-то кричал в порыве ярости на кого-то. Неожиданное заявление привлекло внимание собравшихся. Двое эльфов, маг и воин, спорили из-за чего-то. Чародей выглядел немного странно: взъерошенные волосы, налитые гневом глаза, безумный взгляд, распухшие ноздри, тяжелое дыхание. Он несколько раз тыкал указательным пальцем в грудь своему оппоненту, стараясь доказать свою точку зрения. – Ты их защищаешь - значит заодно!       – Ты несешь околесицу!       – Что тут происходит? – включился в разговор командир.       – Этот безумец… – воин рукой показал на мага. – …утверждает, что я заодно с людьми. Что я предатель.       – Их дома стоят над мощными источниками энергии! Их надо согнать с этих мест! Или… или даже завоевать эти племена дикарей! Они слабы! Не смогут сопротивляться! А когда мы их сгоним, эта сила будет наша! И только наша!       – Я сказал нет. – грозно ответил подошедший Дат’Ремар. – Никакой войны с людьми! Это…       Солнечный Скиталец не успел договорить, поскольку разъярённый маг накинулся на ближайшего к нему эльфа, схватившись за горло. По каким-то никому не ведомым причинам он видел в нем причину всех проблем, ошибок и горестей. Как будто все самое плохое и ужасное, начиная с предательства Азшары и разрушения континента, произошло исключительно по его вине и ничьей другой. Злость и ненависть настолько сильно затмили его разум и взор, что тот не нашел ничего лучше, чем решить убить неугодного.       Это можно было бы списать на весьма странное стечение обстоятельств, если бы только другой маг, а за ним и следующий и дальше по цепочке, не решили сделать то же самое, но уже с совершенно другими эльфами. По всей округе, один за другим, разгневанные маги кричали и бросались убивать. Словно они одни видели какой-то заговор с целью угрозы для них и окружающих. Или, быть может, никакого заговора-то и не было? Тогда откуда эта непонятная агрессия? С чего все началось? Как вообще появилась эта навязчивая идея?       Словно одержимые они кричали, что люди прячут магическую энергию под своими селениями и нужно атаковать. А если их идею отвергали, то уверяли, что был заключен тайный союз с людьми, дабы уничтожить самое дорогое. Как будто они просто искали причину для наведения смуты и раздора. Разжечь пламя из затлевших угольков, которое смело бы все живое на своем пути. Все как один были настолько уверены в своей правоте, что решались вершить самосуд без суда и следствия. И «приговор» был един для всех - смерть. Разумеется, в попытках защитить себя, многие стали применять заклинания и оружия. Если твоей жизни угрожают, то ты сделаешь все, чтобы не допустить печальных последствий.       – Отставить! Никаких убийств! ОТСТАВИТЬ, я сказал! НЕ УБИВАТЬ! – кричал во весь голос Дат’Ремар в попытках не допустить кровопролития, но никто из безумных магов его не слушал… возможно они считали, что он тоже как-то замешан?       Главнокомандующий, как и многие военные, внемлели к приказу Солнечного Скитальца и изо всех сил старались его исполнять. Конечно, не обошлось без жертв… три мага, к сожалению, были убиты. Остальных удалось обезвредить без какого-либо ущерба. Наконец, последний из безумных упал без сознаний. Это потребовало не мало сил и времени, но своеобразный бунт был подавлен. Уполномоченные еще продолжительное время ходили вдоль пострадавших, оказывая им помощь и исцеляя раны.       В это время, неподалеку, на пригорке, стоял эльф с длинными синими волосами, что наблюдал за происходящим с самого начала… но не вмешивался. С лютой злостью и ненавистью оглядывая окружение, а его сжатые в кулак руки покраснели от напряжения.