Тайлер стоит, проглотив язык, когда что-то холодное и острое до боли касается его поясницы.
Глаз юноши начинает дергаться. Он нервно трет ладони: — Д-да… — давит парень, откашливаясь. — Это Джош… мой друг… Джошуа улыбается женщине, держа острый конец ножа около спины Тайлера. Кэра сдвигает брови к переносице, но старается не подавать виду, что это кажется ей подозрительным: — Здравствуй, Джош… — она протягивает мужчине руку, и тот, состроив из себя джентльмена, наклоняется вперед, чтобы поцеловать ее тыльную сторону. Кэра даже смущается. — Не знала, что у Тайлера есть такие взрослые друзья… — Да я не взрослый, — словесно отмахивается Джош, все еще мило улыбаясь, — мне всего двадцать один год. Тайлера, опустившего взгляд, неслабо потряхивает. Он знает, что Джош врет — помнит, что тому на самом деле двадцать восемь. — А выглядишь старше, — честно признается женщина, переводя взгляд на Тайлера. Она щурится, — милый, ты чего такой? Все в порядке?.. Джозеф-младший натянуто улыбается, неуверенно кивнув: — Все нормально, — врет он, качая головой, — правда… — и отводит взгляд. Снова. Будто стыдливо. У него внутри скоро все взорвется — спокойный голос Джошуа, который говорит так, будто все на самом деле в порядке, только постепенно добивает его. — Кэра, может, мне помочь Вам с сумками? — вежливо спрашивает Джош, и Тайлера передергивает оттого, насколько Дан хорошо умеет скрывать свою истинную натуру хама, тупого панка и гребаного маньяка. Кэра, будто оживившись, кивает ему: — Ох, да, если несложно, Джош… — она даже старается улыбнуться, чтобы скрыть свое напряжение. Женщина проходит в гостиную, предварительно повесив на крючок свою ветровку. Она идет в кухню, и Джош с Тайлером следуют за ней. — Держи. Свой. Язык. За. Зубами, — отчеканивает Джош, склоняясь к уху мальчика. — Попробуй только рассказать ей, и я перережу глотку сначала твоей тетке, — говорит он вкрадчиво, делая паузы между словами, — а потом твоим родителям у тебя на глазах… и тебя самого не убью, чтобы ты жил и мучался. Я ясно выразился? Тайлера пробирает от холодного и тихого тона мужчины. Он все еще чувствует лезвие ножа около своей поясницы и не может ничего сделать… только дергано кивает, поджав дрожащие губы. Он должен что-то сделать. Но он не знает, что именно. Джошуа легко проводит острым лезвием по коже юноши, оставляя еле заметную красную линию. Но после мужчина все же убирает нож за ремень своих джинсов, натягивая край потрепанной футболки так, чтобы она скрыла ручку. Дан берет пакеты с продуктами и, подтолкнув парня плечом, идет в кухню: — Твоя задача сейчас — не облажаться и сделать так, чтобы Кэра сама оставила меня у вас на какое-то время, — тихо говорит Джош на ухо Тайлеру, склоняясь довольно близко к его лицу, — и тогда я вас не трону… Джозеф-младший останавливается на месте, смотря на мужчину до чертиков перепуганным взглядом. К его глотке подкатывает ком, мешающий и вдохнуть, и выдохнуть, и он давится. Смотрит на старшего и даже не моргает. Только губы все еще поджимает и кусает, до боли — чтобы понимать, что это наяву, а не сон. Он должен что-то сказать… должен. Но он все еще не понимает, что именно. Ему хочется кричать, но будто что-то не позволяет сделать это — он проглатывает свой язык и тихим-тихим голосом давит, боясь сорваться на жалобный скулеж: — На сколько?Тряпка.
Слыша это, Джошуа даже слабо улыбается. Он смотрит на юношу сверху вниз и, усмехнувшись, пожимает плечами: — Не знаю, — говорит он. Беззаботно. — Придумай что-нибудь… ты же у меня хороший мальчик? Тайлер стискивает зубы, впиваясь ногтями в мягкую кожу ладоней. Даже прикрывает веки на какие-то секунды, а после, будто чувствуя отрезвляющую пощечину, ускоряет шаг и оказывается в кухне, глядя на тетю, стоящую около холодильника. Джош останавливается чуть позади, поставив сумки на стол. Он смотрит в спину мальчику, недоверчиво поджав губы. Кэра оборачивается на них через плечо: — Спасибо, Джош, — благодарит она, слабо улыбаясь, — Тайлер, разбери пакеты, пожалуйста, — обращается она к племяннику, и юноша медленно подходит к столу, не разжимая губ из тонкой линии.Что. Делать.
Тайлер развязывает узел, доставая из пакета еду. Джошуа усаживается на стул, помогая парню разбирать второй пакет. — Отца отпустят через пятнадцать дней, — говорит тетя Тайлеру, тяжело выдохнув, — полечат и отпустят… А насчет Келли… — Кэра даже берет паузу. И только спустя какое-то время договаривает: — Похороны через два дня. Когда Джошуа слышит про похороны, он заметно напрягается, навострив уши. Даже старается пакетами не шуршать, чтобы не мешать. И слушать. Тайлер прикрывает глаза, старательно унимая внутреннюю дрожь: — Ты была у мамы… в морге? Кэра почти что роняет из рук пакет молока, но Джошуа, в это время вставший со стула, успевает подхватить его и вручает обратно женщине, стараясь слабо улыбнуться. Реакция у него хорошая, и для растерянной Кэры Джош был сейчас как нельзя кстати. — Да, была… — отвечает женщина с запозданием, поблагодарив Джоша кивком. — Я не знаю, как сама не умерла прямо там… Тайлер, обняв себя руками, будто пытаясь согреться, слабо сгибается над столом. Он чувствует холод, идущий от него же, и хмурится этому. Джош все еще внимательно слушает их разговор и наблюдает за юношей, которому, без преувеличения, сейчас не очень хорошо от слова «совсем». — Я могу прийти?.. — Тебе не стоит видеть это, милый… — отрицательно мотает головой Кэра, отводя взгляд от племянника. Джозеф-младший поджимает губы, продолжая разбирать пакет с продуктами. Ему резко становится плохо: внутри все бьется с неимоверной силой, пальцы начинают дрожать, а в горле встает ком, мешающий дышать. Джош замечает это. Он тоже хмурится, как и мальчик до сих пор, но не опечаленно, а озадаченно. Он, не особо думая, подходит к Тайлеру со спины, приобнимая его: — Я же рядом, — вдруг неожиданно и тихо говорит он на ухо испуганному мальчику, который от такого действия чуть ли не трясется в истерическом припадке. У него сердце начинается биться сильнее и глухо стучит о ребра, да так, что в ушах раздается. Тайлер не может вымолвить ни слова — его губы сжаты в единую линию. И он боится пошевелиться, когда чувствует чужое присутствие. Он боится Джоша, его действий и того, что тот ему обычно говорит. Кэра оборачивается назад, глядя на то, как Джош обнимает Тайлера за плечи, стоящего к нему спиной. Видит, как зажат Джозеф, но Джошу будто все равно. Только немного погодя старший отстраняется от парнишки, ласково пригладив его волосы. Тайлер все еще дрожит. — В общем, такие дела… — выдыхает Кэра, отводя взгляд от парней. Она упирается поясницей в край кухонного стола и скрещивает руки на груди, но не недовольно — скорее, это просто защитный жест. Когда Тайлер поворачивается лицом к Дану, тот с наглой ухмылочкой смотрит на мальчика, слабо улыбаясь. Не искренне — наигранно. Тайлер одними только губами беззвучно произносит: «Не смей меня трогать». Дан подавляет смешок, прижав ладонь ко рту. Женщина же, недолго думая, глубоко вдыхает и идет к дверям, обращаясь к парням: — Я переоденусь и приготовлю ужин, Тайлер, — говорит Кэра, на секунду оборачиваясь через плечо назад, когда встает в дверном проеме, — Джош, останешься покушать? На вопрос Кэры Джошуа утвердительно кивает, пряча улыбочку, и чувствует, как рядом стоящий с ним Тайлер дергается — нервно. Будто хочет сказать что-то, вот только не может — рука Джоша снова чувствуется за поясницей, и мальчик вспоминает про нож. — Хорошо, Кэра… — соглашается юноша, с трудом сглатывая ком, встрявший в глотке. Он старается улыбнуться, хотя бы натянуто, но у него ничего не выходит. Страх давит на плечи вместе с тем, как Джош скручивает край его футболки пальцами, напоминая о себе. Женщина, переводя взгляд с Тайлера на Джоша, все же выходит из кухни, оставляя их вдвоем. Джош посмеивается: — Конечно же останусь, — кивает он, снова показывая свою наглую улыбочку, — и сегодня, и завтра… и даже послезавтра, — шепотом говорит он на ухо Тайлеру, — и ты мне в этом поможешь. Юноша снова поворачивается лицом к мужчине, и его выражение озлобленное, нахмуренное, щеки красные, будто пылают. Он ощущает дрожь из-за биения своего сердца, и его пальцы сами собой сжимаются. Но Тайлер молчит, и Джош принимает его молчание за согласие.***
Время подходит к ужину, и втроем они усаживаются за стол. Кэра приготовила макароны с курицей, которые, по всей видимости, понравились Джошу. И пусть они и были сделаны на скорую руку, Дан отметил у себя в голове то, что был бы не против ужинать так каждый вечер. Может, даже завтракать. Тайлер протягивает хлеб Джошу, когда тот просит, и еле себя сдерживает, чтобы не огрызнуться. Кэра же, не замечая напряжения Тайлера, делает глоток апельсинового сока и решает завести разговор с Джошем, чтобы хоть что-то узнать о друге племянника: — Кстати, Джош, — подает она голос, вытирая уголки губ бумажной салфеткой, — а где вы с Тайлером пересеклись? Он раньше никогда мне про Вас не рассказывал… а мы общаемся довольно тесно. Джош смотрит на Тайлера, еле заметно приподнимая один уголок губ. Но на вопрос чужой тетушки молчит, выжидая, что же за него ответит Тайлер. И Джозеф-младший выдыхает, устало подпирая голову рукой: — Джош проходил практику у нас в школе, — на одном дыхании выдает юноша, и перед его глазами возникает картинка его настоящей первой встречи с Джошуа, — я ходил к Венере на занятия, а там познакомился с Джошем. Мы сдружились. — Так Вы музыкант, Джошуа? — с приятным удивлением спрашивает Кэра, еле заметно улыбаясь. — Да, — кивает Джош, решаясь вступить в разговор, — у меня есть гитара, но играю я на барабанах, — Дан делает глоток сока, — пробовал учиться и на пианино, но осознал, что человеком-оркестром мне не быть. — Барабаны? Это интересно, — хмыкает она. — Но разве в школах учат играть на барабанах? Всего пару секунд слышится тишина, а после племянник начинает тараторить, будто оправдывается: — Да у нас же школа с музыкалкой связана, — говорит он, как ни странно, отчасти правду. Их школа связана со школой искусств, тут он не врет. Почти, — поэтому учат. — Очень интересно… — Кэра смотрит на Джоша, слабо ему улыбаясь. — И как же вы сдружились с Тайлером? Он же еще такой маленький… — Зато умный, — говорит Дан и пожимает плечами, тоже улыбаясь в ответ. — Мне с ним интересно. Я очень рад, что познакомился с ним.Но. Как же. Не рад. Тайлер.
Мальчик натянуто улыбается, отворачиваясь в сторону: — Кэра, — начинает говорить он, и в его голосе столько нервной дрожи, что невольно хмурится даже невозмутимый Дан, — мы с Джошем близкие друзья, и я ему доверяю… можно, пожалуйста, он останется у нас на какое-то время? — спрашивает он у тетушки, лишь на секунду поднимая взгляд. Подбитый и искалеченный — он в мыслях молится, чтобы Кэра все поняла. — Мне было бы легче, если бы он был рядом. Тайлер смотрит в стол. Ему хочется отгрызть себе язык, отрезать, откусить и выкинуть куда угодно, лишь бы больше никогда в жизни не говорить такие слова. Да еще и по отношению к Джошуа. Который, к тому же, снова как-то гаденько улыбается — мальчик чувствует это кожей. И Кэра удивленно вскидывает брови, даже заминаясь на какое-то время. И после продолжительной паузы, за время которой Тайлер уже думал, сказать о том, что он пошутил, или не сказать, Кэра выдает: — Ох, Тайлер, как я могу быть против, если это даже не мой дом? И из-за этого внутри у Тайлера что-то падает. Его последняя надежда раскрошилась, разрушилась, сломалась, порвалась, как тонкая ниточка… — Спасибо, — давит Джозеф-младший из себя, не смотря на тетушку. Его бросает в жар, и он чувствует, как горят его щеки. Он прикусывает кончик своего языка, чтобы ничего больше не сказать. Совсем ничего. Правда? Он боится сказать правду. Ложь? Он и так достаточно налгал за сегодня на всю жизнь вперед — Бог за такое не простит, Тайлер в этом уверен. — Ох, Тай, я буду рядом, — слышится сбоку голос. Противно приторный. Дан наигранно улыбается, взяв руку юноши в свою, — не беспокойся.«Не смей трогать меня.»
Спустя время Дан выпускает руку мальчика из своей, переводя взгляд на женщину: — Спасибо, что Вы не против. — обращается он к Кэре, стараясь быть искренним. Насколько оно вообще возможно. — Я правда чувствую, что должен быть с Тайлером сейчас. Я понимаю его.Понимал бы Тайлер.
***
Тайлер лежит на своей кровати, отвернувшись к стене. Его донимают самые темные и ужасающие мысли, которые крутятся в голове, как заезжая пластинка. И мальчик не в силах что-то сделать с этим. Его сердце до сих пор бьется так сильно и часто, что кажется, будто скоро пробьет грудную клетку. Эта боль ужасная — она отдается в кончики пальцев, заставляя сжать губы.Он только чувствует спинным мозгом, как на соседней кровати спокойно дышит другой человек.