Цена правды

- Дивись, кум! Вон оно самое на дальних делянках и шляется! Рыло кирпичом, глаза горят, рот зазубриной! Первыми страховидлу заметили ночные сторожа, обходившие удалённые угодья Вишнёвых Садков. Туловище твари в темноте разглядеть было непросто - но высотой она вроде бы была с обычного краснолюда. Существенно отличалась от краснолюдской только башка - огромная, лысая, с треугольными буркалами, в глубине которых горели нехорошие огоньки. Чудовище проламывало заборы, скреблось под окнами, размахивало зловещей окровавленной косой, грозило кулаком, какого и у живых не найдёшь, и ревело: "Отдайте! Отдайте! Верните!". Под конец прогулки страховидло явилось на холм, где на месте халупы Якоба Цвайбека готовился фундамент будущего бельведера, и ещё долго выло там, трогательно обняв косу и встав на колени. Когда ближе к рассвету оно скрылось в бору, никто не решился сунуться вслед за ним по его следам. - О мать Мелитэле, какой ужас, - графиня Данута в очередной раз приложилась к рюмочке с декоктом от головной боли. - И это всю ночь визжало почти под нашим окном! А племянник Мечибужек?! Хорошо, что монструм на него не набросился! - Видно, правду бают, что старик Якоб восстал из могилы и требует себе холм обратно, - сказала точно такая же бледная, трясущаяся и невыспавшаяся госпожа Деак. - Многие на деревне и на подворье признали его. Перебейнос, скачи в Рокишки, в храм Вечного огня, и срочно вези к нам богослужителя Беневольта! Пусть окурит усадьбу чем-нибудь от мертвецов! - Не извольте беспокоиться, милсдарыни, - неуклюже расшаркался коморник. - Справлюсь сам. Ничего тут противоестественного в самом деле нету. Обычное хулиганьё. Так местные парубки в ночь Саовины в деревнях балуют: наденут на палку тыкву, проковыряют дырки, вставят гнилушки и давай девок пугать! Но я-то им не девка! Я им покажу, где раки зимуют! ...Следующей ночью коморник с гайдуками занял позицию на холме в надежде изловить наконец Тыквоголового Якоба - так прозвали призрак кметы в Садках. Перебейнос был уверен в успехе предприятия: у двоих из его людей были даже арбалеты, заряженные... серебряными вилками, которые ради такого дела пожертвовала милсдарыня графиня. Наконец над лугом показалась гигантская голова с огоньками-глазами и послышался вой: "Отдайте! Отдайте!". - Ну, ребята, жарь! - скомандовал коморник арбалетчикам. Одна вилка, кажется, даже достигла цели. Но призрак не растаял, как туман, а только яростно заревел, вырвал вилку из себя и бросился на гайдуков, размахивая кровавой косой. - Отдаааааайте!!! - Тут у гайдуков сдали нервы, и они прыснули кто куда. - Жалкие трусы! Бараны! Курвины дети! Глисты духобабы! Я вас... - забранился Перебейнос и с дрыном наперевес рванул на врага. Однако призрак тоже оказался не промах и ловким движением косы выхватил у него палку. Коморник попытался кинуться на страховидло с серебряным ножом из-за сапога, но был легко ранен косой, тем не менее взвыл от боли не хуже Тыквоголового Якоба. - Вернииии! - возопила тварь и протянула руки к его горлу. Безоружный Перебейнос вспомнил тут, кого изображают озорники с тыквенными головами в ночь Саовины, и впервые за сорок лет побледнел. - Ааааааааа!!!! Чтоб ты лопнул, холера!!! - заверещал грозный коморник и пустился в бега. В себя он пришёл только к рассвету, обнаружив, что забрался аж на верхушку голубятни и преизрядно испаскудил штаны спереди и сзади. ... - Ну всё, я уж довольно их застращал, - сказал Золтан Хивай, снимая "голову"-тыкву в лесном шалаше, где его уже ждал ведьмак. - Завтра твой выход. Главное, чтобы рыцарей с пахолками* не подняли и не велели лес прочёсывать... - Если велят - реквизит при тебе, - кивнул ему Геральт. - Но всё равно можешь быть спокоен. Помнишь, что дядюшка Якоб говорил про Ормиздову печать? - Так она у графа взаправду была? Я думал, они есть только в сказках для сопляков, - покачал головой краснолюд. - В ведьмаков тоже не все верят, - сказал Геральт. - Эти печати существуют. Но в очень ограниченном количестве. И у них своё понятие о справедливости. Они далеко не всегда исполняют волю владельца, если она ему противоречит. - Так как нам это поможет-то? - Точно тебе не скажу. Но явно поможет. Говорят, первый король из дома Тиссенидов, перед тем, как захватить власть в Повиссе, тоже ютился в шалаше с оруженосцем. Так что это к удаче, - и Геральт принялся чистить меч, прекратив дозволенные речи. Ведьмак снова сидел в заведении Догге, уписывая густую гороховую похлёбку со свиными рёбрышками. Обсасывая и обгрызая эти последние, Геральт заметил, что в трактир вошёл длинный, как жердь, господин. - Милейший, я имею честь беседовать с ведьмаком Герландом из Рыбли, истребителем чудовищ? - поинтересовался жердь. - Я Геральт из Ривии, - поправил его Белый Волк. - И если у вас есть проблемы и есть каэдвенские марки, то я к вашим услугам. - Очень приятно, милейший. Гаштольд Гаррах, бакалавр права Оксенфуртского университета. Я имею место представлять здесь интересы графини Дануты Аделаар, которая, в свою очередь, осуществляет опеку над малолетным Мечибугом Сквыдвардом Борегардом Свейке, одиннадцатым графом Аделааром... - Давайте уже перейдём к делу, господин представитель представителя представителя. Что вам угрожает, и сколько мне причитается за его шкуру? - прервал Геральт. Мэтр Гаррах вкратце пересказал историю набегов Тыквоголового Якоба на Вишнёвые Садки. - М-да, господин бакалавр. Плохи дела вашей милостивой хозяйки. На неё кто-то наложил очень мощное проклятие, - покачал головой ведьмак с видом лекаря, к которому явился пациент с сильно запущенным недугом. - И расценки у меня будут соответствующие. - Предлагаю вам проследовать в имение Садки, где мы сможем обсудить стоимость ваших услуг непосредственно с милсдарыней графиней, - сказал Гаррах. От корчмы Догге до Садков было чуть больше часа езды лёгкой рысью. Каменных укреплений поместье Аделааров не имело - его окружал тын с земляным валом. На некоторые брёвна частокола были насажены головы скоя'таэлей в шапках с беличьими хвостами - уже изрядно попорченные временем. - Отголоски войны, милсдарь Геральт, - объяснил Гаррах. - Покойный граф Аделаар переселился сюда уже в мирное время. Раньше он имел резиденцию в замке Краммог в горах к юго-западу, но после года осады "белками" его стало от замка тошнить. Насилу пробравшись к огромному усадебному дому через толпу хлопов, снующих между конюшнями, складами, мастерскими и сеноставами, ведьмак взошёл вслед за графским фактотумом по лестнице. В гостиной его приняли графиня и госпожа Деак. Если милсдарыня Данута и впрямь оказалась засушенной выдрой, то её компаньонка была существенно посвежее и бросала на Геральта весьма заинтересованные взгляды. Впрочем, ведьмак был настроен сугубо на деловой лад. - Итак, чтобы помочь вашему сиятельству снять проклятие, я должен доподлинно выведать обстоятельства, что привели к его наложению, - сказал ривянин, подделываясь под тон мэтра Гарраха. Следующие полчаса он выслушивал историю дядюшки Якоба заново, но с точки зрения графини. - Что могу сказать, - вдохновенно врал Геральт. - Тыквоголовый Якоб - создание сидерическое и астральное, порождённое возмущённым духом. Поэтому мой меч вреда ему причинить не может. Для того, чтобы он угомонился и вернулся на тот свет, милсдарыне нужно сделать так. Оформить условное держание земли на мертвеца, конечно, нельзя, но можно найти его родича... - Простите, но нельзя ли упокоить страховидлу без пожертвований в пользу неимущих краснолюдов? Вы же ведьмак, а не миссионер пророка Лебеды! - ответила Данута Аделаар через обиженную на весь мир губу. - Вы, милсдарь ведьмак, простите мои чёрные подозрения, уж не на племянничка ли его Золтана Хивая намекаете?! Вы вроде знакомы с им коротко... - почуял неладное коморник Перебейнос, вышедший встречать Геральта в свежих штанах. - Насчёт племянника можете не волноваться. Нам нужны более близкие родственники, верней всего - брат-близнец. А близнец у покойного Цвайбека есть. Хампердинк проживает в Редании, я уже послал ему весточку. - Милсдарь Геральт, вы игнорируете поставленный мною вопрос. Есть ли возможность снять проклятие, не ущемляя имущественных прав моих клиенток? Ведь Якоб Цвайбек сам нарушил договорённость с домом Аделааров, не исполнив условий поставки обуви. Pacta sunt servanda**, знаете ли! - сказал Гаррах. - Договор будет соблюдён, будьте покойны. Ведь речь в нём шла об условном держании, а не передаче в собственность, - в этот момент к мэтру Гарраху подбежал какой-то кмет в угвазданной землёй свитке и начал что-то шептать на ухо, показывая на ведьмака пальцем. Юрисконсульт опустил ему в заскорузлую ладонь две марки и скомандовал: "Вон". - Полагаю, стоит прервать эту бесполезную дискуссию. Уже вечереет, - сказал бакалавр права. - Ваше сиятельство, прикажите гайдукам перекрыть все выходы. Ведьмак вас обманывает. - Что вы себе позволяете?! - вскочил из кресла Геральт, демонстративно хватаясь за эфэс меча. Но Данута Аделаар уже щёлкнула пальцами. Детины в кольчужных стеганках и с палицами закрыли собой дверные проёмы. - Я сейчас всё поподробнее объясню, - продолжил свои разоблачения Гаррах. - Я слышал незадолго до самоубийства - возможно, мнимого - господина Цвайбека, что наш "заложный покойник" вместе с милсдарем Геральтом и милсдарем Хиваем заперлись в каморке у Догге и долго о чём-то шушукались. А потом вас, дорогой ведьмак, видели неподалёку от деревни Ложные Опята, где Золтан Хивай забрал тело - возможно, не мёртвое - любимого дяди. Наконец, у меня есть свидетельница, у которой Хивай в соседнем селе купил здоровенную тыкву, вполне пригодную для маски. - Каковы мерзавцы! - всплеснула руками госпожа Деак. - И кого мы испугались! - возмутилась графиня. - Перебейнос, в подвал его! - А не рановато, милсдарыня? Ведь главную-то гадюку, тыквенную башку, мы так и не поймали! - подал голос коморник. - А чего там голову ломать? Это либо Золтан Хивай, либо его якобы умерший дядя, - подвёл мэтр Гаррах итог своего расследования. - Думаю, скоро он присоединится к Геральту в подвале и получит должную экзекуцию. Правосудие должно восторжествовать! Нельзя шутить с договором, закреплённым Ормиздовой печатью! - Вот о ней я и хотел с вами поговорить, мэтр, - начал было ведьмак, но Перебейнос заломал ему руки, после чего гайдук заткнул рот Геральта непотребного вида тряпкой. - Ваше сиятельство, - вбежал в кабинет графини какой-то очередной холуй, - там собралась толпа кметов! Идут к вашему крыльцу, все при вилах, что-то замышляют, кричат про тыквоголового! - Что вам угодно, голубчики?! - обратилась Данута с балкона - ну чем не королева Мэва! - к собравшимся внизу угрюмого вида мужикам и даже некоторым бабам. Гайдуков в усадьбе было порядка сотни, а тут собралось в шесть-семь раз больше народу. Случись что - и верные вассалы с отрядами пахолков подтянуться просто не успеют, её сожгут или разорвут раньше. - Нам угодно, чтобы, значить, графское сиятельство нас от Якоба избавило! - крикнул самый почтенный и бородатый кмет - староста Гуннар. - От него, паскуды, молоко скисает, куры дохнут. На вашем, милсдарыня графиня, поле и то пшеница чахнуть начала! "Ну дела. Такие последствия от нашего маскарада", подумал связанный Геральт. Тут же Перебейнос вытолкнул его в балконную дверь. - Ничего, ведьмачье отродье. Сейчас народ на тебе оттопчется как положено - и успокоится... За всех нас на алтарь пойдёшь, так сказать, гражданского гнева... - Что ж, голубчики, позвольте представить вам нарушителя вашего спокойствия. Проходимец из Ривии, именующий себя ведьмаком! Вместе с краснолюдом Золтаном Хиваем он затеял эту аферу, чтобы захватить законные владения графов Аделааров! Особого энтузиазма кметы не проявили. - Законный граф Мечибуг Аделаар, чьи интересы мы с мэтром Гаррахом поставлены охранять, выйдет к вам и решит судьбу истинного виновника ваших несчастий. Мечибужек, выходи же! Ты же мужчина, надежда фамилии, через два года тебя обвенчают! Сколько можно сидеть с головой в этих балладах?! Произошла, видимо, маленькая заминка. Только через три минуты на балкон вышел пухловатый, красный и очень недовольный отрок в том возрасте, когда "мальчик" уже плавно превращается в "подростка". Он был одет в камзол графских цветов - чёрного с синим: на груди - красный щит, наискось пересечённый рукой с огненным мечом. - Что же велишь с ним делать, милсдарь граф?! Отец?! - донеслись выкрики с улицы. Мечибужек наморщил лоб и сказал: - Народ долины Дымпни, верные мои подданные! Когда услышал я об этой напасти меня обуял... Обуял... Ох, тяжко мне говорить! Не страх и не гнев меня разобрал, а стыд. Стыд за то, что пока я зовусь графом на этой земле, от моего имени творится несправедливость! Предки ни по что не допустили бы такое! - юный Мечибуг Сквыдвард Борегард Свейке опустил глаза долу. - Эээ... Ты это о чём? - забеспокоились Данута и госпожа Деак. - О том, что вы сделали с Якобом Цвайбеком, краснолюдом, выгнанным из сапожного цеха! Его сын погиб в бою со злодеями, защищая моего отца, а его самого выставили вон уже с нашей земли, только чтобы там появилась бесполезная башня! - понесло Мечибужека. - Да что ж он порет, с ума он рехнулся, курвин... - насилу заткнулся коморник Перебейнос. - Не слушайте молодого человека! Ведьмак и нелюди его опоили! - попытался спасти положение явным враньём мэтр Гаррах. - Слишком много я слышал и видел в своём доме, и не мог помешать. Но коли я граф, и коли призвали меня вершить здесь расправу и приговоры приговаривать, что ж, пусть так и будет. Перебейнос, вот тебе мой приказ - неси бумагу, перо и Печать! Коморник исчез. Через некоторое время он вернулся, держа в руках двимеритовый ларчик. И судя по меняющемуся цвету ларчика, а также по тому, как дёргал руками и сучил ножками Перебейнос, в нём содержалось нечто раскалённое. Обжигающее руки. - Милсдарыня тётушка, возьмите перо и пишите, - деловито диктовал наследник графства. - "Я, графиня Данута Аделаар, действуя в здравом уме в интересах графа Мечибуга и так далее и так далее по его малым летам, жалую в условное держание Паршивую Горку на правом берегу реки Дымпни господину..." Ведьмак! Как его звать? - Хумпердинк Цвайбек. - "Хумпердинку Цвайбеку до истечения его земного срока". И подпись. - Ты... ты же с ума сошёл! - сделала графиня глаза в пол-лица. - Да чего она тянет?! Пущай подписывает, а не то Якоб так и будет до второго Сопряжения ныть! - не выдержал Гуннар. - И развяжите ведьмака! - топнул ногой граф. Коморник, решив уже ничему не удивляться, собственноручно выполнил приказание. - Благодарю вас, милсдарь Геральт. Теперь... - Теперь, юноша, взять Печать сможете только вы, - кивнул ему ведьмак. - Она горячая... - неуверенно сказал Мечибужек. - Только вы. Одиннадцатый граф медленно протянул руку к Ормиздовой Печати и взял её. Не испытав никакого вреда. Затем поставил её под документом. Геральту показалось, что от Печати посыпались маленькие искорки. - Но это же... Вымогательство! Заговор! Фелония! Я дойду до короля Хенсельта! Все на шибеницу пойдёте!!! - забился в истерике мэтр Гаррах. - Никакая это не фелония, мэтр. Это воля Ормиздовой Печати, - сдержанно улыбнулся юрисконсульту ведьмак. - Но ведь она призвана защищать интересы хозяина... - гнул своё Гаррах. - Эх, мэтр-мэтр. Вы, видно, прогуляли-таки пару лекций в Оксенфурте. Даже мы, тёмные ведьмаки из лесной пущи, в курсе особенностей Печати. Pacta, как вы верно заметили, sunt servanda. И Печать действительно обеспечивает магические ограничения толкования договора. Но... Духа договора, а не его буквы. И следит затем, чтобы он исполнился сообразно духу. Подталкивает к этому нас, смертных. Навязывает нам необходимые действия. Сквозь толпу пробралась группа гайдуков. Они волокли нечто, на которое был накинут мешок из-под муки, и только отборная многобашенная ругань позволяла распознать в нём Золтана Хивая. - Освободите этого краснолюда. Он выиграл, - распорядилась графиня Данута. Обернувшись к ведьмаку, она добавила: - Забирайте своего целого и невредимого дружка, милсдарь Геральт. И покиньте владения моего племянника. Общество нелюдей и мутантов дурно на него влияет. - Ну что, дядюшка, как доехали?! - спросил Золтан счастливого условного держателя холма за Дымпней Хумпердинка Цвайбека, он же Якоб. Они снова сидели у Догге в ожидании жареной требухи с гречневой кашей. - Недурно ты всё провернул с этим ведьмаком, Золтан, засранец! - умилился дядя Якоб. - Хибару свою я потихоньку сам доделаю, как в прошлый раз, а там... Покой, покой-батюшка, долгожданный! Пусть и под чужим именем, да ещё таким цветистым. И как только я его выговаривать выучился?! - Магия артефактов, милсдарь Цвайбек, магия артефактов, - объяснил Геральт. - Таких Печатей сохранилось меньше десятка, все привезены ещё в Первую Высадку. Они принадлежат кучке самых старых знатных семей - не у всякого короля есть Ормиздова Печать, старина. Видимо, из-за их эффекта они ещё и являются самыми уважаемыми. - Но я вот чего не пойму, Геральт, - спросил Хивай. - Ведь эта грёбаная печать могла так устроить, чтобы дядя Якоб просто потребовал своё обратно, решительно, кулаком об стол, по-нашему, по-краснолюдски! И получил бы! Зачем ей был вот этот весь наш цирк?! Я бы не ползал по помойкам с гнилой тыквой на голове, как идиотина... - Видимо, жрецы и маги древности любили лихо закрученные зрелища, - предположил ведьмак. - Задай лучше этот вопрос Трисс Меригольд. Она точно объяснит. И потом, учит древняя мудрость "На Ормизда надейся, а сам не плошай!". Кстати, денег-то за обманное "снятие заклятия" я не получил. - Вот видишь, ведьмак, Печать-то и против тебя обернулась, когда следует! - показал ему язык старый краснолюд. - Никогда не любил я этих магов и магичек и правильно делал! - Ну магичек-то зря обижаешь, - подмигнул ему Геральт. - Кстати, надобно мне прикупить гостинцев для одной адептки с большим потенциалом. Уже садясь на Плотву и выезжая со двора корчмы Догге в сторону Редании, ведьмак услышал вслед голос Золтана Хивая: - А хорошо ж мы над этими сукиными сынами повеселились, Геральт! Будет что в Махакаме рассказать! Когда в другой раз свидимся - ещё круче устроим! Поклянись!!! КОНЕЦ * Пахолки - военные холопы в польско-литовском дворянском ополчении. В каэдвенском - то же самое. ** Договоры должны соблюдаться (лат.)