Мир, в котором меня нет

В тот день, когда я очнулась, туманы укрывали местность полупрозрачной дымкой, стелящейся и расходящейся вверх, опутывая стволы деревьев и мелкий кустарник. Дождь стучал, мелкими каплями отскакивая от травинок и падая на землю, где и пропадал. Тягучий, но мерный звук. Мой обзор охватывал людей, которые, точно куколки, лежали в лежаках, укутанные с ног до головы. Только носы и торчали. Я хотела повернуть шею, но та почему-то не послушалась меня. Голова не поворачивалась, как и руки, ноги, корпус. Сонный паралич? Даже пальцы — и те оставались чужими. Начав подозревать что-то неладное, я собиралась позвать лежащего ближе всех ко мне парня, но из моего рта не вырвался ни звук, даже самый глухой и тихий. Беспокойство во мне всё росло и росло. Стена дождя стучала по нашему укрытию, уходя вдаль, туда, где не увидишь её конец и начало. Повсюду был туман — густой, сквозь него почти ничего не видно. Только неясные очертания. Редкие капли падали рядом со мной на траву. Почему я не могу двинуть даже пальцем? Где я? Кто все эти люди, устроившиеся в своих лежаках? Где мы? Но тут все перед глазами завертелось. Закружилось. Послышался знакомый звук. — М-м… — Спи, паразит, — к моей неожиданности шикнул на меня парень, лежащий рядом. Светло-пепельная прядь упала ему на нос. Мелькнула тонкая рука, поправившая её, убирая со лба, и меня обожгло зеленью глаз. — Спи, пока можешь. — Но Ламбо хочет кушать… — донёсся до меня детский голос. И тут всё внутри меня похолодело. Парень обращался не ко мне. — Просто спи, — между тем сказал парень и, дёрнувшись, перевернулся на другую сторону вместе с лежаком. Высота, с которой я смотрела на внешний мир, принадлежала не взрослому человеку. Передо мной мелькнули крошечные ладошки. Ребёнок, Ламбо, выдохнул на них горячий воздух. Тонкая струйка показалась ниже, чем были мои глаза, и, устремившись вверх, растворилась в воздухе. После ещё пары движений мне стало видно то, на чём я предположительно лежала — чёрные завитки кудрей. Мне было страшно представить, кем или чем я являлась на самом деле. Обнаруживаю себя посреди проливного дождя, в местности, укутанной туманом, среди людей, которых я даже не знаю. Тело оказалось не моим. Да это вообще не тело, скорее всего. Тогда что? Но я не знаю. Хорошо, а кто я тогда? Вообще без идей. «…Ада», — как отголосок, мимолётная вспышка, мелькнуло в моём сознании. Я тотчас ухватилась за этот голос, но он уже погас, как пламя свечи. Ада. Это моё имя? Из дальнейших раздумий меня вырвал протяжный вой вдали. Пугающий, зычный и пробирающий до самых костей. Люди, ещё мгновение назад лежащие по своим лежакам, повскакивали с мест. — Это оно? — Невысокий парень с всклокоченными каштановыми волосами подорвался и стремглав кинулся к ближайшему дереву, оглядывая окрестности через бинокль. Седовласый парень оказался рядом с шатеном. Прикладывая руку к глазам, он всмотрелся вдаль. — Ламбо страааашно!.. — заревел Ламбо, в волосах которого я застряла. — Ламбо, тише! — Шатен отнял от глаз бинокль и повесил его на шею. На нём были запахнутая курточка и болотного цвета брюки с карманами. — И не плачь. Мы уходим. — Но Ламбооо… — Тупая корова, просто заткнись! — Подключился седовласый, одаривая Ламбо яростным взглядом исподлобья. Чёрная кожаная куртка с капюшоном и чёрные брюки со свисающими сбоку цепочками. Мне стало жаль Ламбо, но помочь и хоть как-то успокоить ребёнка было не в моих силах. С высоты детской головы я просто наблюдала за тем, как двое парней спешно скатывают лежаки и убирают их в рюкзаки и походные сумки, затыкая туда же всякую мелочь, начиная от запечатанных банок с консервами и заканчивая жестяным котелком. Когда они закончили, то шатен с сумками наперевес подошёл к Ламбо и присел перед ним на корточки. — Ламбо, ты и так знаешь, но мы спасаемся от тумана. Не того, который у нас под ногами, а другого. Ты понимаешь? Ламбо отчаянно закивал головой, из-за чего меня затрясло в плохом смысле, но я не свалилась. — Да, знаю, Цуна. Прости. — Вот и отлично, — шатен, Цуна, встал с корточек и ухватил Ламбо на руки. Чуть позже, когда мы убегали от так называемого «оно», я уяснила для себя несколько вещей. Исход. Это когда люди мигрируют, как могут, а в нашем случае от тумана, вот только не от испарения воды, а чего-то другого — жуткого, будто из самой Преисподней. Люди спешат по мере своих сил, боясь наткнуться на бесформенные, ненасытные и максимально отвратительные стены разноцветного тумана, в тенях которого прячется что-то пугающе жуткое. Что будет, если не убраться вовремя — у меня не было желания проверять. Даже долгий взгляд на эту бесформенную массу мог свести с ума, может, даже убить. И лучше вовсе не смотреть на этот жуткий туман, даже если Ламбо оглядывается. Закрывать свои ментальные глаза и пытаться кануть в забытье. Иногда у меня это получалось. Моих спутников я тоже немного узнала по мере бегства. За языком не следил Хаято. Парень с добрым взглядом, но с мелькавшим в нём безумием — Цуна. Ребенок, в волосах которого я застряла — Ламбо. Были ещё люди, с которыми и хотела встретиться эта разношёрстная компашка: Реборн, Такеши и «остальные». Ещё я слышала, что у них есть машина, но они разделились и теперь никак не могли встретиться. Но кем была я — я до сих пор не ведала. Я мерно покачивалась в волосах Ламбо, пока мы пробирались меж мокрых кустов чего-то с виду колючего. Прозрачный туман преследовал нас по пятам, а того, жуткого разноцветного, пока не было видно. Наша компания немного расслабилась, пробираясь сквозь лесные дебри, чуть сбавив темп, а я вновь задумалась. Что же я такое? В чём нахожусь? Всё это мешалось с другим, не менее насущным вопросом. А куда лежит путь ребят? Но и этого я не знала, этого они пока между собой не обсуждали. Найдя укрытие в трухлявом подножии огромного дерева, ребята угнездились бок о бок. Я решила, что тоже хочу поспать, и закрыла свои несуществующие глаза. Всё погрузилось в красно-чёрную дымку. Монотонно лил дождь. Туман стелился, точно преследуя нас. Неизменно везде, неизменно повсюду. Спокойной ночи, Ада.