Утраченный рай

В жизни Люка Эванса женщины никогда не были на первом месте. Власть — вот что привлекало его с тех пор, как он понял, что мир делится на тех, кто подчиняется, и тех, кто управляет. Власть и деньги, как самое быстрое средство её достижения. Сами по себе они не имели для него большой ценности, однако Люк слишком хорошо знал силу денег, чтобы пренебрегать ими. Неудивительно, что к тридцати девяти годам он добился всего, о чем мечтал. Или почти всего, потому что, когда речь идет о власти, насытить человеческие аппетиты вряд ли возможно. Но, оглядываясь назад, Люк сознавал, что никто из его друзей и знакомых не достиг таких вершин, как он. Это приятно грело ему душу. Эванс имел все основания гордиться собой. Родившийся в семье уборщицы и строителя, сейчас он считался некоронованным королем игорной столицы мира — Лас-Вегаса. Ему принадлежало несколько известнейших казино, а его сеть игровых залов «Утраченный рай» опутала своими щупальцами всю Америку. Люк делал деньги на азарте, одной из самых пагубных страстей человечества, и не испытывал по этому поводу никаких угрызений совести. Ночью тридцать первого августа Люк по своему обыкновению находился в казино «Блестящий Вегас». Он периодически делал смотр всем своим владениям, однако это место пользовался его особенной любовью. Это казино по праву можно было считать жемчужиной. В городе, где сверкающие огнями казино и игровые залы встречались на каждом шагу, «Блестящий Вегас» был первым и лучшим. Огромные залы с рулеткой и карточными играми на любой вкус, великолепная кухня, роскошные развлекательные программы и предупредительный персонал привлекали в казино толпы клиентов. Однако двери «Блестящего Вегаса» открывались не для всех. Здесь игра шла по-крупному, и охранники Эванса научились безошибочно угадывать по одежде и машинам посетителей, кого надо встречать с приветливой улыбкой, а кого выпроваживать. Для игроков попроще существовало множество других заведений, в том числе и «Утраченный рай». Кабинет Люка в «Блестящем Вегасе» был оборудован таким образом, что позволял наблюдать за всем, что происходит в казино. Пятнадцать мониторов были установлены напротив стола Эванса. Переключая их с помощью дистанционного управления, он мог заглянуть в любой уголок «Блестящего Вегаса». Такой системы не было даже на пункте охраны. Люку нравилось лично контролировать все, что происходит в его казино. В первом часу ночи Эванс смешал себе виски с колой и устроился в кабинете. Ожидался большой наплыв посетителей, и он хотел присмотреться к тем, кто решил заглянуть в его казино в эту субботу. Пока людей было немного, но Люк знал, что не пройдет и часа, как у рулеточных и карточных столов вырастет толпа, а к игровым автоматам будет трудно подойти. Дорогие автомобили один за другим подкатывали к главному входу «Блестящего Вегаса». Мужчины в смокингах и дамы в вечерних платьях поднимались по мраморным ступенькам казино и устремлялись к своим любимым столам. Со многими из гостей Эванс был знаком лично. Например, с Ричардом Рокфеллером, правнуком известного промышленника в мире, или Пэрис Хилтон, в прошлом светской львицей. Они, как и Люк Эванс, принадлежали к миру сильных, миру избранных, где одних денег было мало, чтобы создать положение их обладателю. Требовалось нечто большее, чтобы быть признанным в этом кругу, а что именно, вряд ли кто-нибудь мог сказать. Через два часа стало ясно, что эта ночь ничем не будет отличаться от предыдущих. Кому-то повезло в покере, кто-то проиграл целое состояние в рулетку. Кого-то осыпало дождем монеток из однорукого бандита, кто-то запихал тысячедолларовую купюру в трусики стриптизерши. На каждое развлечение в казино Люка Эванса находились любители, недаром он избрал своим девизом фразу «Здесь не скучно никому». Люк собрался уже выйти из кабинета, чтобы немного побродить по залам и поздороваться со знакомыми, как вдруг его внимание привлекла незнакомка в нежно-голубом платье. Она стояла у входа в зал с игровыми автоматами, и на её лице застыла недовольная гримаса. Женщина была чудо как хороша, но не это заставило Эванса присмотреться к ней. В «Блестящем Вегасе» каждый вечер появлялись и не такие красотки. Некоторые приходили в сопровождении пожилых состоятельных мужчин, некоторые одни, но с надеждой познакомиться с подобными. Нет, не красота незнакомки заинтересовала Люка, хотя женщина, несомненно, заслуживала того, чтобы обернуться ей вслед. Копна черных волос почти скрывала обнаженную спину. Простое голубое платье, закрытое спереди и с разрезом до середины бедра, выгодно отличалось от крикливых нарядов большинства дам. Оно не скрывало достоинств ладной фигуры незнакомки, но и не выставляло их напоказ. Однако Эванса нельзя было назвать ценителем женской красоты. Скорее, он её не замечал, ведь некрасивых женщин в его мире не существовало. Что заставило Люка вернуться на свое место у мониторов, так это поведение брюнетки. Она стояла, прислонившись плечом к стене, и обрывала листочки одной из пальм, что украшали помещение. Каждый гость может делать в «Блестящем Вегасе» все, что ему заблагорассудится, утверждал Эванс, и поэтому покушение на флору ничуть его не задело. Завтра же пострадавшую пальму заменят новой. Но прийти в казино для того, чтобы пощипать листочки? Это было странно. Может быть, она кого-нибудь ждет? И пока не знает, чем себя занять. Но брюнетка не выказывала ни малейшего признака беспокойства. Она не смотрела по сторонам, не вглядывалась в лица проходящих мимо мужчин, не посматривала на часы каждые пять секунд. Спустя некоторое время брюнетка прошла в зал игровых автоматов все с той же скучающей миной, задержалась у одного, кинула монетку, пошла дальше, не дожидаясь результата. Походка у неё была что надо — Эванс это заметил, что многие мужчины, в том числе те, что намертво прилипли к автоматам, оглядывались на нее. — Кто она такая? — задумался Люк. — Чья-то жена, дочь, подруга? Или одинокая искательница приключений? Тем временем брюнетка, не подозревающая о том, что за ней пристально наблюдают зоркие глаза владельца «Блестящего Вегаса», продолжала свое путешествие по казино. Она забрела в зал, где шла игра в рулетку, и поставила пару фишек. Её небрежные манеры ясно говорили, что ей нет никакого дела до того, выиграет она или проиграет. Эванс увеличил изображение. Женщина выиграла, но не потрудилась забрать свой выигрыш. Продолжать игру она также не стала, а неспешно пошла дальше. Люк наблюдал за ней с возрастающим интересом. Что бы она ни делала, с её личика не сходило выражение смертельной скуки. Как вы все мне надоели, казалось, говорили карие глаза. Несколько раз с ней пытались заговорить мужчины, привлеченные её красотой и одиночеством, но она и не смотрела в их сторону. Выступление танцоров в клубном зале несколько развлекло её. Эванс увидел, как она села за бар и заказала что-то. Выпила разноцветный коктейль, посмотрела еще два танцевальных номера и аккуратно прикрыла ладошкой рот. Зевает, догадался Люк. Что она вообще тут делает, если ей везде скучно? Эванс привык к оживлению в своем казино, пусть даже искусственному. Кто-то приходил сюда пообщаться и пофлиртовать, кто-то избавиться от лишних денег, кто-то ощутить пьянящий азарт. Кто-то тешил себя надеждой на крупный выигрыш, кто-то рассчитывал завязать знакомство с одной из великолепных танцовщиц «Блестящего Вегаса». Точно было одно, здесь никто не скучал и не приходил сюда против своей воли. Одна лишь женщина в голубом словно призрак бродила по залам и не знала, куда себя деть. После получасового наблюдения Люк уже как следует изучил её лицо и фигуру. На вид брюнетке было не больше тридцати лет, но он не торопился с выводами. Ей с равным успехом могло быть и двадцать пять, и сорок. Искусные руки визажиста и нож пластического хирурга творят порой настоящие чудеса. У женщины были пышные волосы, смуглая кожа, чувственные губы и тонкий породистый нос. Фигура брюнетки заслуживала не кисти живописца, а резца скульптора. Вряд ли на холсте удалось бы изобразить немыслимое сочетание женственных форм и девичьего тонкого стана, удивительную комбинацию соблазнительности и хрупкости. Насколько мог судить Люк, в незнакомке не было ни одного изъяна. Ему захотелось посмотреть на неё вблизи, чтобы убедиться в правильности первого впечатления. Но если внешность посетительницы была безупречна, то её характер, видимо, оставлял желать лучшего. В выразительных глазах попеременно отражались презрение, скука, безразличие. Эванс недоумевал про себя все больше и больше. Незнакомке ничего не нравилось в «Блестящем Вегасе», однако она и не думала отсюда уходить… Приближался рассвет, и в залах казино остались только самые азартные игроки. Здесь речь уже шла не о развлечениях, а о губительных страстях. Женщина в голубом по-прежнему ходила из помещения в помещение. Люк набрал номер начальника службы безопасности «Блестящего Вегаса». — Привет, Джон, — сразу начал Эванс. — Посмотри покерный зал. Видишь девицу в голубом платье с длинными темными волосами? — Да, — последовал неторопливый ответ. Вопросов он не задавал, это было не принято. Люк перевел дух. Значит, ему не привиделась эта красавица. — Ты случайно не знаешь, кто она? Наблюдаю за ней уже часа три и никак не могу понять… — Впервые вижу, — отозвался Джон. — Но экземпляр что надо. Люк ухмыльнулся. В отличие от него Джон был истинным поклонником женской красоты. Три раза женился на фотомоделях и бросал очередную жену, как только на горизонте появлялась очередная ослепительная красотка. — Руки прочь, — засмеялся Эванс. — Она занята. — Как скажешь, шеф, — проговорил Джон. — Только с ней придется повозиться. — В этом-то и есть вся прелесть, — хмыкнул Люк и повесил трубку. Эванс говорил сущую правду. Будучи охотником по натуре, он никогда не получал удовольствия, если женщина сдавалась чересчур быстро. Ему нравилось выслеживать дичь, расставлять силки, заманивать в ловушки и ждать, затаив дыхание. Стоит ли упоминать о том, что, как только цель была достигнута, наступало неизменное охлаждение? Любовь Люка не интересовала. Даже секс был вторичен. Процесс охоты — вот что заставляло трепетать каждую жилку в теле Эванса, независимо от того, о чем шла речь. О новой женщине или о новом деле.